Взяточничество как коррупционное преступление : Диплом по Основы права

Дипломы

Взяточничество как коррупционное преступление

ВВЕДЕНИЕ

Взяточничество является одним из самых древних преступлений. Как только в государстве появляется достаточно разветвленный бюрократический аппарат, появились и преступления связанные с взяточничеством. Еще в Древней Персии Дарий 1 для борьбы с должностными преступлениями, в том числе и взяточничеством учредил специальную службу «Глаза и уши царя», чиновники которой имели права казнить любого чиновника и даже сатрапа за совершаемые преступления. Однако, как в древности, так и в современное время проблема взяточничества остается весьма актуальной и острой. Центральное место в коррупционных преступлениях составляет именно взяточничество. В числе выявленных коррупционных преступлений в 2011 г. 1 322 (в 2010 г. - 1 323) факта взяточничества, что составляет 54,7 % от числа всех коррупционных преступлений. Эта тенденция характерна и для Витебской области. За 10 месяцев 2011 г. зарегистрировано 311 коррупционных преступлений, что на 5,4% больше, чем за аналогичный период 2010 г. К уголовной ответственности привлечено 175 лиц, совершивших преступления коррупционной направленности, что на 10,1% больше, чем за такой же период прошлого года. В структуре коррупционной преступности преобладают взяточничество (166 фактов). Таким образом, в настоящее время именно взяточничество представляет собой наибольшую общественную опасность должностных преступлений, так как именно данные противоправные деяния составляют ядро коррупции, которая в свою очередь порождает как должностные преступления, так и еще более общественно опасные преступления, в частности это различные проявления организованной преступности.

Несмотря на кажущуюся незначительность коррупционных преступлений в удельном весе преступности в Республике Беларусь - около 2%3 от общего числа всех преступлений, однако данные преступления являются одними из самых общественно опасных, так как в сочетании с организованностью и коррупцией взяточничество выступает наиболее опасным преступлением, которое направлено против интересов государства, причиняя существенный вред нормальному функционированию его институтов. Можно утверждать, что коррупционные преступления в целом и взяточничество в частности посягают не только на определенные социальные отношения, охраняемые законом, но и основу правопорядка в целом, так как всякое проявление коррупции есть нарушение конституционных норм. Прежде всего, это нарушение принципа верховенства права, предусмотренного ст. 7 Конституции Республики Беларусь 1994 г. (с изменениями и дополнениями, принятыми на республиканских референдумах 24 ноября 1996 г. и 17 октября 2004 г.)1 (Далее Конституция Республики Беларусь), в соответствии с которым, органы государственной власти и должностные лица действуют только в пределах законодательства Республики Беларусь. Другим важнейшим конституционным принципом, который нарушается коррупционными преступлениями, является равенство всех субъектов правоотношений, предусмотренное нормами ст. 22 Конституции Республики Беларусь. На основе этих норм все граждане и юридические лица имеют равные права на участие во всех видах общественных отношений, которые не запрещены действующим законодательством. В свою очередь именно коррупция изменяет эти условия, незаконно отдавая приоритет одним субъектам данных общественных отношений по отношению или даже в ущерб другим. Иными словами взяточничество приводит к мутации функциональной системы государства, которое перестает соответствовать своему правовому предназначению. Таким образом, взяточничество выступает наиболее опасным коррупционным преступлением в современном обществе, при этом оно является опасным не только само по себе, но и как элемент наиболее общественно опасных явлений, таких как коррупция и организованная преступность. Все это свидетельствует о достаточной значимости и актуальности рассматриваемой в работе проблематики. Кроме этого необходимо отметить, значительную латентность взяточничества, что порождает сложности в квалификации преступлений связанных с взяточничеством. Необходимо так же комплексная уголовно-правовая характеристика данного противоправного общественно опасного явления, а именно подробная характеристика его состава и основных квалификационных признаков. Таким образом, актуальность данной темы вытекает, прежде всего, из социально-правовой значимости данной проблематики, а так же важности практики правоприменения и ряда теоретико-концептуальных вопросов, связанных с изучением состава преступлений связанных с взяточничеством их классификации и отграничения от иных видов противоправных деяний.

Объектом исследования настоящей дипломной работы является взяточничество как коррупционное преступление, то есть как сложное и комплексное явление, охватывающее не только составы, преступлений, предусмотренные уголовным законодательством Республики Беларусь, а именно преступления, предусмотренные ст. 430, 431, 432 Уголовного Кодекса Республики Беларусь 1999 г. (принят Палатой представителей 2 июня 1999 г., одобрен Советом Республики 24 июня 1999 г.) (далее УК) но и как значительное социальное явление, ставшее в определенной мере частью системы взаимоотношений граждан и органов государственной власти.

Предмет исследования дипломной работы составляет совокупность теоретических работ и актов законодательства, а также правореализационная практика по изучаемой проблематике.

Целью настоящего исследования является комплексное и всестороннее исследование взяточничества, его уголовно-правовая и историко-правовая характеристика, а так же основные уголовно-правовые механизмы борьбы государства с данным преступлением и вопросы квалификации преступлений связанных с взяточничеством на примере работы Октябрьского РОВД г. Витебска.

Для достижения указанной цели были поставлены следующие исследовательские задачи:

Изучение взяточничества как коррупционного преступления, то есть как комплексного социально-правового явления, которое не только направлено против определенных общественных отношений, но и посягает на весь правопорядок в целом, искажая и нарушая порядок осуществления функций государства.
Историко-правовой анализ взяточничества, а так же особенности уголовно-правовых мер государства, направленных на искоренение данного коррупционного преступления.
Анализ теоретико-концептуальных аспекты взяточничества как коррупционного преступления и особенности уголовно-правовой природы взяточничества, определение на их основе понятия и наиболее значимых признаков данного преступления в Республике Беларусь.
Сравнительный анализ взяточничества с другими коррупционными преступлениями, как основа точной квалификации соответствующих преступлений.
Уголовно-правовая характеристика взяточничества и проблемы квалификации преступлений, связанных с данным явлением. Например, это сложности установления субъективных элементов составов преступлений, связанных с взяточничеством, проблемы квалификации вымогательства взятки, вопросы определения предмета преступления и др.

Решение данных задач будет осуществляться как на основе общенаучной методологии (метод анализа, синтеза, сравнительный анализ) так и на основе специальных правовых методов исследования (сравнительно-правовой и историко-правовой метод исследования).

Теоретическую основу настоящей дипломной работы составляют труды таких ученых как Бабий Н.А., Барков А.В., Будатаров C.М., Волженкин, Б.В., Гаухман Л.Д., , Добродей А.И., Здравомыслов Б.В., Игнатов А.Н., Наумов А.В., Козаченко И.Я., Лопашенко Н.А., Хомич В.М., Шишов О.Ф., Эстрин А.Я. и др.

Необходимо отметить, что взяточничество нуждается в достаточно точной правовой регламентации в силу, прежде всего, латентности данного преступления и, следовательно, сложности его квалификации. Безусловно, что это, а равно, как и другие уголовно-правовые меры не могут полностью обеспечить победу современного общества над взяточничеством. К решению указанной проблемы нужно подходить комплексно, это связано и с борьбой с коррупцией и организованной преступностью, а так же с необходимостью изменения общественного сознания направленного на восприятие взяточничества не только как противоправного, но и как антиморального и антиобщественного поведения. Именно от решения данного комплекса проблем и будет зависеть степень успешности борьбы государства со взяточничеством.

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВЗЯТОЧНИЧЕСТВА КАК КОРРУПЦИОННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ

1.1 Историко-правовой анализ взяточничества

Взяточничество является наиболее древним должностным преступлением, связанным со злоупотреблением должностными лицами своей властью. Такое злоупотребление было связано с возможностью указанных лиц, используя свое служебное положение совершать те или иные действия, значимые для участников соответствующих правоотношений. Отсюда и этимология данного понятия и его различных производных. В Толковом словаре В. Даля взятка имеет немало синонимов. Так, взятка трактуется как «срыв, поборы, приношения, дары, гостинцы, приносы, пешкеш, бакшиш, хабара, магарыч, плата или подарок должностному лицу во избежание стеснений или подкуп его на незаконное дело»1. Так например, распространенный в белорусском языке синоним взятки «хабар», означает: «незначительные по стоимости поборы, имеющие более или менее систематический характер»2. О широте распространения взяточничества в современном обществе свидетельствует следующие данные: более половины граждан страны указало, что коррупция в Беларуси - распространенное явление. При этом около четверти белорусов считает коррупцию обычным явлением, а треть населения страны сталкивается с ней часто. Только менее 10% участников опроса считают, что в их регионе нет коррупции. При этом, коррупция не воспринимается как нечто аморальное. Человеку, дающему взятку, опрошенные чаще приписывают не негативные чувства (стыд, негодование, унижение), а надежду на решение проблемы (42%) и благодарность за услугу (18%)3. То есть взятка часто воспринимается как механизм социального взаимодействия. Это подтверждается следующими фактами: значительная часть работников государственных учреждений и предпринимателей считает, что коррупция в современном обществе - в значительной степени естественное и оправданное явление, что во взятке ничего особо предосудительного нет и она часто необходима для успешного решения многих жизненных проблем (такое мнение разделяют 48% опрошенных работников государственных учреждений и более половины предпринимателей)1. Таким образом, коррупцию и взяточничество, следует рассматривать не только как преступление, то есть криминологическое явление, нарушающее установленный законодательством порядок осуществления определенных правоотношений, а комплексное социально-правовое явление, которое имеет длительную историю и существенное влияние на все стороны социальных и экономических отношений современного общества.

Взяточничество было неотъемлемой частью осуществления работы органов государственной власти, как в древнее время, так и в современное. Причем на первых этапах уголовно-правовой борьбы с взяточничеством государство криминализировало только подкуп судей. Так, в Псковской Судной Грамоте упоминаются так называемые «тайные посулы», ст. 4 данной Грамоты указывала, что «при отправлении правосудия тайных посулов не имати ни князю, ни посаднику»2. Достаточно интересный способ борьбы со взяточничеством был создан в Афинском полисе где в целях избежания подкупа судей Народный Суд формировался из 6000 судей, дела между которыми распределялись по жребию. Общностью всех древних правовых систем было достаточная суровость уголовного наказания за взяточничество, так, например, «по Законам 12 Таблиц взяточники подлежали смертной казни»3. Как мы полагаем, особую роль в распространении сыграла система кормления, при которой должностное лицо содержалось за счет местного населения, что во многом и определило развитие взяточничества. И хотя эта система была отменена еще в середине 16 века, распространенность взяточничества не уменьшилась. Своеобразная система предупреждения взяточничества в судах сложилась и в Великом Княжестве Литовском.

Так, например, Статут Великого княжества Литовского 1588 года регламентировал размеры доходов судей и других должностных лиц, ведущих судебные тяжбы, с учётом спорных сумм. Например, войт получал «пересуд» - плату судье и подсудку за рассмотрение определённого гражданского дела. Зависела эта плата от суммы иска. Пересуд платила выигрывшая дело сторона. Существовала плата суду и за выигранный судебный процесс - «памятнае», строго фиксированная сумма, которая не зависела от размера иска4. При этом, судьи избирались шляхтой (четыре кандидата), один из которых за тем назначался на должность. Однако, подобные меры и жесткие репрессии в отношении взяточников не решали этой проблемы. Как правило, усиление административных мер и репрессивной составляющей антикоррупционного законодательства ни когда не было эффективным средством борьбы с коррупцией в этом контексте показателен следующий пример. «Характерен эпизод, когда после многолетнего следствия был изобличен в коррупции и повешен при всем истеблишменте сибирский губернатор Гагарин. А потом, через три года, четвертовали за взяточничество обер-фискала Нестерова - того, кто изобличил Гагарина»1. Однако, несмотря на суровость мер уголовно-правовой борьбы с проявлениями взяточничества, они оставались неотъемлемой частью действительности взаимоотношений граждан и государственных органов власти. Однако, даже некоторые современные авторы продолжают идеализировать именно репрессиовно-административный путь борьбы со взяточничеством. «Никакие этические соображения не могут сравниться по силе предупредительного воздействия с опасением чиновника быть разоблаченным и наказанным. Честность чиновничества должна постоянно подкрепляться страхом перед хорошо работающим прокурором»2. Очевидно, что государство должно иметь соответствующий механизм репрессивного воздействия в отношении данных преступлений, однако, он, безусловно, не должен быть единственным средством борьбы с коррупцией. Это понимали еще в 18 веке, так, в 1714 г. Пётр издал Указ «О воспрещении взяток и посулов». А в 1715 г. ввёл регулярный денежный оклад для служащих, чем отменил поместное обеспечение чиновников населением. Тем самым царь попытался ликвидировать материальную зависимость чиновничества от местного населения и поставить его под собственный экономический контроль. При этом он прекрасно понимал, что даже повышенное жалование не могло полностью компенсировать коррупционные доходы чиновничьего сословия, монопольно отправлявшего административные функции. Поэтому Пётр ввёл беспрецедентный механизм контроля над деятельностью должностных лиц. Он учредил должность фискалов, которые от имени царя негласно надзирали над должностными лицами. Деятельность тайных надзирателей и доносчиков поощрялась материально в размере каждого четвёртого рубля от штрафов за раскрытые взятки. Царь Пётр разрешил всем своим подданным, независимо от чина, доносить лично ему о взяточничестве чиновников. Информатор за справедливый донос получал «богатство того преступника, движимое и недвижимое»3. Однако, как видно из приведенного выше примера, эти меры мало содействовали борьбе с коррупцией.

К середине 19 века создается кодифицированное уголовное законодательство, где коррупционным преступлением и взяточничеству в частности отводиться целый раздел «О преступлениях и проступках по службе государственной и общественной» в Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.1 (далее Уложение 1845 г.). На основании норм Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. выделялись следующие преступления, связанные с взяточничеством: мздоимство, под которым понималось получение государственным служащим имущественной выгоды от частных лиц в виде денег, ценных бумаг, вещей и т.п. за действие или бездействие в интересах взяткодателей, но без нарушения чиновниками их служебных обязанностей (ст.401). Лихоимство трактовалось как принятие служащими каких-либо даров от посетителей для решения того или иного дела в их пользу с нарушением законов и норм государственной службы (ст.402). Причем, мздоимство не рассматривалось как опасное преступление наказывалось штрафом в сумме двойной цены подарка или снятием с должности. Лихоимство квалифицировалось как злоупотребление властью и наказывалось в уголовном порядке. Высшей степенью лихоимства в законе (ст. 406 Уложения 1845 г.) признавалось вымогательство.

В принятом в 1903 г. Уголовном уложении была сохранена уголовная ответственность служащих, получивших взятку в порядке благодарности за учинение ими действия, входящего в круг обязанностей по службе, хотя это признавалось наименее опасным видом взяточничества2. Идею об ответственности за взятку-мздаимство активно отстаивали ряд правоведов того периода, например, В.Н. Ширяев, подчеркивавший, что и в подобном случае нарушается начало безмездности служебного действия, являющегося объектом взяточничества, как одно из существенных условий государственной и общественной службы3. Так же рассуждал и А.Я. Эстрин: «Государство, которое давно уже объявлено неблагополучным по взяточничеству, должно заботиться, главным образом о том, как бы не оставить никаких лазеек для угрожающей опасности»4. Весьма своеобразно в российском законодательстве решался вопрос об ответственности за дачу взятки (лиходательство). Такие действия рассматривались как преступные по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., но ответственность дифференцировалась в зависимости от ряда обстоятельств. При этом принимались во внимание: характер действий должностного лица, за которые давалась взятка (здесь различались действия, не противные законам, долгу и установленному порядку; действия, не согласные с порядком службы, хотя и не составляющие прямого преступления; действия, явно противные справедливости, закону и долгу службы), имело ли место вымогательство или взятка давалась по собственному побуждению, а также настойчивость, проявленная взяткодателем в «обольщении служителей правительства»1. Наиболее сурово карались лиходатели, «которые будут стараться предложением взяток или иными обещаниями, или же угрозами побудить должностное лицо к уклонению от справедливости и долга службы и, невзирая на его отвращение от того, будут возобновлять сии предложения или обещания»2. Напротив, лица, согласившиеся дать взятку лишь вследствие вымогательства, требований или настоятельных и более или менее усиленных просьб должностного лица, за свою «противозаконную уступчивость и недонесение о том, как бы следовало, начальству»3 подвергались лишь строгому выговору в присутствии суда.

В советский период борьба со взяточничеством так же являлось одной из приоритетной сфер деятельности государства. Хорошо известны высказывания В.И. Ленина о необходимости искоренения взяточничества и строгого наказания взяточников и других лиц, причастных к этому преступлению4. В частности, он лично редактировал и внес существенные поправки в первый законодательный акт советского государства, непосредственно направленный на борьбу со взяточничеством, - Декрет СНК РСФСР от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве»5. В Декрете прежде всего определялся круг лиц, несущих ответственность за получение взятки. Таковыми признавались лица, «состоящие на государственной или общественной службе», как то: должностные лица Советского правительства, члены фабрично-заводских комитетов, домовых комитетов, правлений кооперативов и профессиональных союзов и тому подобных учреждений и организаций или служащие в таковых. Декрет, таким образом, довольно широко определил субъекта получения взятки, отнеся к нему любого служащего. Виновными могли быть признаны и функционеры ряда общественных организаций. Впервые в советском законодательстве появилось понятие «должностное лицо».

В последующем Декрете СНК от 16 августа 1921 г. «О борьбе со взяточничеством»6, внесшем некоторые изменения в декрет от 8 мая 1918 г. В ст. 4 декрета от 16 августа 1921 г. устанавливалось, что «лицо, давшее взятку, не наказывается, если оно своевременно заявит о вымогательстве взятки или окажет содействие раскрытию дела о взяточничестве». Одновременно декрет уточнил некоторые признаки состава получения взятки. Взятка могла быть получена «в каком бы то ни было виде» не только лично, но и через посредника за выполнение действий, входящих в круг служебных обязанностей лиц, состоящих на государственной, союзной или общественной службе, в интересах дающего взятку. Таким образом, мы видим постепенное появление в законе тех понятий и признаков, которые характерны для современного законодательства. Впервые в законе появляется посредничество в получении взятки, которое, как и получение взятки и укрывательство взяточников, карается лишением свободы с конфискацией имущества или без таковой. В отличие от декрета, принятого 8 мая 1918г., ни нижний, ни верхний пределы лишения свободы декрет от 16 августа 1921 г. не определил.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г.1 (далее УК РСФСР 1921 г.) содержал уже достаточно разработанную систему норм о должностных преступлениях. В примечании к ст. 105 давалось определение должностных лиц как лиц, занимающих постоянные или временные должности в каком-либо государственном (советском) учреждении или предприятии, а также в организации или объединении, имеющем по закону определенные права, обязанности и полномочия в осуществлении хозяйственных, административных, просветительных и других общегосударственных задач. Однако в ст. 114, устанавливающей ответственность за получение взятки, в качестве субъекта называлось не должностное лицо, а лицо, состоящее на государственной, союзной или общественной службе.

Объективная сторона преступления определялась как получение «в каком бы то ни было виде взятки за выполнение или невыполнение в интересах дающего какого-либо действия, входящего в круг служебных обязанностей этого лица». Получение взятки каралось лишением свободы на срок до пяти лет с конфискацией имущества или без таковой, а при отягчающих обстоятельствах, как то: особые полномочия принявшего взятку должностного лица, нарушение им обязанностей службы или допущение вымогательства или шантажа - лишением свободы со строгой изоляцией не ниже трех лет вплоть до высшей меры наказания (расстрела) с конфискацией имущества. Помимо получения взятки ст. 114 УК РСФСР 1922 г. предусматривала ответственность за посредничество в получении взятки, укрывательство взяточничества и за дачу взятки. Лицо, давшее взятку, не наказывалось лишь в том случае, «если своевременно заявило о вымогательстве взятки или оказало содействие раскрытию дела о взяточничестве». Особо и весьма сурово, как и получение взятки при отягчающих обстоятельствах, наказывалась провокация взятки - заведомое создание должностным лицом обстановки и условий, вызывающих предложение взятки, в целях последующего изобличения дающего взятку (ст. 115). Уголовный кодекс РСФСР 1926 г.1 (далее УК РСФСР 1926 г.) в целом несколько смягчил ответственность за должностные преступления, в том числе и за взяточничество. Кодекс исключил возможность применения смертной казни за дачу взятки, посредничество во взяточничестве и провокацию взятки. За получение взятки без отягчающих обстоятельств Кодекс установил максимум лишения свободы до двух лет, а при отягчающих обстоятельствах - минимум лишения свободы в два года. Дача и посредничество во взяточничестве карались лишением свободы на срок до пяти лет, а провокация взятки - на срок до двух лет. Новый Уголовный кодекс твердо зафиксировал, что субъектом получения взятки является именно должностное лицо. Само же понятие должностного лица определялось в принципе так же, как и в УК 1922 г. Однако появилась оговорка (примечание 2 к ст. 109 УК РСФСР 1926 г.), согласно которой должностные лица профессиональных союзов несут ответственность за должностные преступления только в случае, если они привлечены к ответственности по постановлению профессионального союза. При описании признаков преступления «получение взятки» было внесено небольшое, но существенное уточнение в характеристику действий, за выполнение или невыполнение которых должностное лицо получало вознаграждение. Если раньше это были действия, входящие в круг служебных обязанностей лица, то новая редакция соответствующей нормы (ст. 117 УК РСФСР 1926 г.) сформулирована более широко: она охватывает действия, «которые должностное лицо могло или должно было совершить исключительно вследствие своего служебного положения». Из числа квалифицирующих признаков получения взятки было исключено нанесение (или возможность нанесения) государству материального ущерба в результате взятки.

В это же время сформировались и определенные доктринальные аспекты взяточничества как уголовно-правового явления. Большинство авторитетных специалистов, принявших участие в дискуссии, решительно отстаивали позицию, что взяточничество - это корыстное преступление и что предметом взятки может быть лишь материальное благо, имущественная выгода в том или ином виде2. Как писал Эстрин А.Я., взяточничество - это «торговля должностным лицом своей должностью, с превращением им своего должностного положения в источник обогащения»1. В это же время формулируется еще одно принципиальное положение: взятка может иметь как характер подкупа должностного лица, так и вознаграждение за уже совершенное им действие, хотя никакой предварительной договоренности об этом вознаграждении не было и действие должностного лица являлось нормальным выполнением его обязанностей. Вместе с тем, взяточничество стало рассматриваться не как одно из самых опасных преступлений, а как малораспространенное в советском обществе преступление, являющимся неким дореволюционным рудиментом. Так, в закрытом письме ЦК КПСС «Об усилении борьбы со взяточничеством и разворовыванием народного добра» от 29 марта 1962 г. указывалось, «что взяточничество - это социальное явление, порожденное условиями эксплуататорского общества. Октябрьская революция ликвидировала коренные причины взяточничества, а советский административно-управленческий аппарат - это аппарат нового типа»2. Причем главная причина взяточничества виделась руководителями советского государства в недостатках работы партийных, профсоюзных и государственных органов, и «в первую очередь, в области воспитания трудящихся»3. Говоря о борьбе с взяточничеством в советский период необходимо отметить, что она базировалась в основном репрессивном механизме, то есть была направлена на пресечение проявлений взяточничества, но не с их причинами. При этом само явление взяточничества, рассматривалось изолировано от иных коррупционных преступлений, а его общественная опасность явно недооценивалась. Это приводило к двум последствиям: «боровшиеся были органически не в состоянии менять коренные причины, порождающие коррупцию, поскольку они восходили к важнейшим условиям существования системы; борьба против коррупционеров нередко перерастала в борьбу против конкурентов на рынке коррупционных услуг»4. Кроме этого, коррупция нередко выступала в качестве единственно возможного средства внедрения рыночных отношений в плановую экономику.

Роль и влияние государства в советском обществе постоянно увеличивались, проникая во все сферы жизнедеятельности гражданского общества, включая науку, культуру, спорт и даже частную жизнь людей. Государственный аппарат неудержимо разрастался функционально и количественно. Вместе с этим происходил значительный рост коррупции, основу которой составляло взяточничество. Следует согласиться с утверждением, что именно «тотально бюрократизированное социалистическое государство породило систему столь же всеобщего бытового взяточничества. Питательной почвой для массового мздоимства в советский период стал дефицит почти всех товаров повседневного спроса, включая продукты питания»1. Существовал такой термин «достать», что означало воспользоваться неформальными связями, неважно, были ли это родственные, дружеские или взаимно обязывающие партнёрские отношения, для приобретения «из-под полы» необходимой вещи, услуги или статуса, доступ к которым официально был затруднён. То есть товары и услуги формально отсутствовали в продаже, однако для «своих людей» за определенное вознаграждение они исправно поставлялись. Другим расхожим понятием эпохи всеобщего дефицита был «блат». Блат был основным средством решения проблемы дефицита. Блатом называли особые отношения между родственниками, друзьями и просто хорошими знакомыми, которые обязывали их на компенсаторной основе помогать друг другу в приобретении дефицитных товаров, услуг или статусов2. Следует сказать лишь то, что блат почти полностью подменил собою товарно-денежную систему в советском обществе, переведя товарный обмен из режима деперсонифицированных официальных отношений в формат межличностных вещных связей на обоюднокомпенсационной основе.

Массовое распространение бытового взяточничества во всех слоях советского общества не могло не сказаться губительным образом на природе и судьбе самого социалистического строя. Чем шире распространялась в советском обществе практика взяточничества, тем больше сбоев стал давать государственный механизм, поскольку коррупция существенным образом деформирует управленческие импульсы, снижая их эффективность, а также искажает сигналы «обратной связи», позволяющие политической элите адекватно оценивать реальное положение вещей в стране.

Весь послевоенный период, во времена перестройки и после нее, рост коррупции происходил на фоне ослабления государственного аппарата. Он сопровождался следующими процессами: уменьшением централизованного контроля, далее - распадом идеологической системы, экономической стагнацией, а затем и падением уровня развития экономики, наконец - крахом СССР.

Таким образом, современное состояние коррупции в Беларуси во многом обусловлено давно наметившимися тенденциями и переходным этапом, который и в других странах, находящихся в подобной ситуации, сопровождался ростом коррупции. Из числа наиболее важных факторов, определяющих рост коррупции и имеющих исторические корни, помимо дисфункций государственной машины и некоторых исторических и культурных традиций, следует отметить: «стремительный переход к новой экономической системе, не подкрепленный необходимой правовой базой и правовой культурой, отсутствие в советские времена нормальной правовой системы и соответствующих культурных традиций, распад партийной системы контроля». Не подлежит сомнению, что основное направление борьбы с коррупцией основано на искоренении причин взяточничества. В этом отношении белорусская правовая система создала, как нам представляется, достаточно точно отражающий уголовно-правовую природу, механизм уголовной ответственности за взяточничество, хотя система антикоррупционного законодательства несколько громоздка и имеет ряд противоречий, которые будут рассмотрены ниже. В целях формирования соответствующего общественного мнения по отношению к коррупции в содержание образования учебных заведений Республики Беларусь введен курс «Коррупция и ее общественная опасность». Следует упомянуть реализуемую в Республике Беларусь Государственную программу по борьбе с преступностью и коррупцией, утвержденную Указом Президента Республики Беларусь от 23 сентября 2010 г. № 485 «О государственной программе по борьбе с преступностью и коррупцией»2. Нормы данного Указа предусматривают реализацию следующих задач: обеспечение эффективного функционирования и качественного совершенствования системы профилактики и противодействия преступности и коррупции; дальнейшее развитие правовой основы деятельности в сфере профилактики и противодействия преступности и коррупции; обеспечение скоординированной деятельности государственных и общественных структур в сфере профилактики и противодействия преступности и коррупции; формирование социально гармоничного уровня правосознания и правовой культуры общества как факторов поддержания законности и правопорядка со стороны населения; осуществление системного социально-правового контроля преступности и коррупции, в том числе в целях предотвращения резких негативных изменений их структуры, создающих угрозу национальной безопасности. Решать эти задачи предполагается на основе следующих мероприятий: анализ эффективности антикоррупционного законодательства; проверка соблюдения антикоррупционного законодательства органами государственной власти; внесение на основании этого анализа необходимых изменений и дополнений в нормативно-правовые акты, регулирующие правовой статус государственных служащих.

Особую роль в противодействии взяточничества играет недавно принятый Закон Республики Беларусь «О борьбе с коррупцией» от 20 июля 2006 г. № 165-З (принят Палатой представителей 23 июня 2006 г., одобрен Советом Республики 30 июня 2006 г.)1 (далее Закон «О коррупции») в нем уточнено определение юридического понятия «коррупция» (ст. 1), установлены критерии отнесения субъектов коррупционных правонарушений, создающих условия для коррупции, и коррупционных правонарушений (ст. 3). Установлены принципы и система мер борьбы с коррупцией (ст. 4). Особое внимание уделено организации деятельности государственных служащих, в частности ст. 16, 17 Закона «О коррупции» предусматривает обязательства государственного служащего соблюдать ряд ограничений, связанных с осуществлением предпринимательской и иной оплачиваемой деятельности вне рамок государственной службы. Немаловажно, что данный Закон определяет перечень не только коррупционных правонарушений, но и правонарушений способствующих коррупции (ст. 21, 22 Закона «О коррупции). Кроме того, определена система мер борьбы с коррупцией, включающая ряд ограничений и специальных требований для государственных должностных лиц. Наконец, закреплены полномочия и права в сфере борьбы с коррупцией специальных подразделений органов прокуратуры, внутренних дел и государственной безопасности.

Безусловно, данные меры, направленные на усиления уголовно-правовой ответственности за взяточничество являются вполне оправданными в условиях роста организованной преступности, основой которой именно и выступает коррупция и взяточничество. Однако данные меры не могут быть единственными, в современных условиях необходима иная деятельность государства, направленная на изменение общественного сознания, связанное с созданием условий для неприятия взяточничества. Как нам представляется, только такое сочетание позволит наиболее эффективно бороться с данным преступным и антисоциальным явлением.

1.2 Сущность взяточничества как элемента коррупции

Выше мы отмечали, что взяточничество образует основу коррупции и является самым распространенным коррупционным преступлением. Кроме этого, именно взяточничество образует материальную основу всех коррупционных преступлений, так как опосредует незаконное перемещение материальных ценностей в преступных интересов коррупционеров. Именно взяточничество следует рассматривать как альтернативный канал социально-экономических коммуникаций в современном обществе, позволяющий обеспечивать преступные интересы и подпитывать другие преступления. Именно поэтому в структуре коррупционных преступлений взяточничество занимает центральное место.

Рассмотрим особенности этимологии понятия «коррупция». В основе термина «коррупция» лежит латинское слово «corruptio», означающее в буквальном переводе «порчу, подкуп». В целом этот перевод дает общее представление о сущности коррупции как порче власти путем ее подкупа - с точки зрения рассмотрения ее в качестве социального явления, коим она, безусловно, является. Более развернутое толкование этого термина «совращение, упадок, извращение, плохое состояние, превратность (мнения или взглядов), а также расстраивать, повреждать, приводить в упадок, губить, разрушать, обольщать, соблазнять, развращать, искажать, фальсифицировать, позорить, бесчестить». Другой точкой зрения на этимологию термина «коррупция» является его составной характер, «латинский термин «corruptio» происходит от двух корневых слов cor. (сердце; душа, дух; рассудок) и ruptum (портить, разрушать, развращать). Поэтому суть коррупции не в подкупе, продажности публичных и иных служащих, а в нарушении единства (дезинтеграции, разложении, распаде) того или иного объекта, в том числе государственной власти. Возможно, этот перевод является не вполне точным, однако в полной мере отражает сущность коррупции как социально-правового явления. Следует согласиться с утверждением, что «коррупция - преступная деятельность в сфере политики или государственного управления, заключающаяся в использовании должностными лицами доверенных им прав и властных полномочий для личного обогащения»3. Коррупция является не самостоятельным составом преступления в уголовном законодательстве, а собирательным понятием, охватывающим ряд должностных преступлений.

Именно на этом подходе основано и действующее законодательство Республики Беларусь, которое в соответствии со ст. 1 Закона «О борьбе с коррупцией» определяется как умышленное использование государственным должностным или приравненным к нему лицом либо иностранным должностным лицом своего служебного положения и связанных с ним возможностей, сопряженное с противоправным получением имущества или другой выгоды в виде услуги, покровительства, обещания преимущества для себя или для третьих лиц, а равно подкуп государственного должностного или приравненного к нему лица либо иностранного должностного лица путем предоставления им имущества или другой выгоды в виде услуги, покровительства, обещания преимущества для них или для третьих лиц с тем, чтобы это государственное должностное или приравненное к нему лицо либо иностранное должностное лицо совершили действия или воздержались от их совершения при исполнении своих служебных (трудовых) обязанностей. Таким образом, именно взяточничество выступает центральным звеном коррупционных преступлений и является системообразующим элементом понятия коррупции.

Таким образом, следует согласиться с утверждением, что коррупция -социальный институт, элемент системы управления, тесно связанный с другими социальными институтами - политическими, экономическими, культурологическими. О таком социальном значении коррупции свидетельствует: выполнение ею ряда социальных функций - упрощение административных связей, ускорение и упрощение принятия управленческих решений, альтернативные правомерным социально-экономические коммуникации, часто позволяющие более эффективно организовать и осуществлять определенную деятельность; наличие вполне определенных субъектов коррупционных взаимоотношений (патрон-клиент), распределение социальных ролей (взяткодатель, взяткополучатель, посредник); наличие определенных правил осуществления коррупционной деятельности.

Исходя из этого определения коррупции взяточничество следует рассматривать как коррупционное преступление, которое «является, по сути, сделкой; в нём наиболее очевиден возмездный обмен благами, выгодами, преимуществами»1. Таким образом, взяточничество можно рассматривать как экономическую и коммуникационную основу коррупционных преступлений. Подобно тому, как законные сделки обеспечивают правомерный обмен материальными ценностями участников социально-экономических отношений (гражданского оборота), взяточничество выполняет те же функции в преступной деятельности. На основе такого понимания взяточничества и коррупции необходимо оценивать их общественную опасность, которая заключается не в посягательстве на какое-то конкретное общественное отношение, а «заключается в ее разрушительном воздействии на основы государственного устройства и конституционные основы правового регулирования жизни общества».

Прежде всего, это обусловлено тем, что деятельность коррумпированных государственных чиновников направлена на получение различного рода личных или узкокорпоративных благ (в основном материальных), а не на обеспечение устойчивого и эффективного развития государственного устройства. Подобное положение дел ведет к снижению эффективности права и функционирования государства, напрямую противодействует его интересам в различных сферах деятельности, а в ряде случаев создает непосредственную угрозу безопасности граждан, общества, государства.

На основе особенностей социально-правовой природы коррупции и взяточничества их можно рассматривать как весьма близкие понятия, хотя следует учитывать, что понятие «коррупция» более широкое по своему содержанию, однако, при этом, именно взяточничество является системообразующим элементом коррупции. Естественно, что коррупционное поведение, не ограничиваясь взяточничеством, охватывает различные виды злоупотреблений должностных лиц, включая преступления против собственности (присвоения или растраты и другие)1. Таким образом, коррупция как социально-правовое явление может быть рассмотрено в широком и узком смысле.

Коррупция в широком смысле включает в себя взяточничество и предпринимательство государственных служащих по отношению к своим должностным обязанностям. Рассматривая коррупцию в широком смысле, в качестве важнейшего элемента этого понятия следует выделить наличие у должностных лиц возможности непосредственно распределять выгоды или давать разрешение на подобное распределение, когда искушение получить личную прибыль преобладает над долгом и обязанностью служить интересам государства и общества. В подобном смысле коррупция имеет место, когда государственная функция выполняется чиновником хотя и при наличии установленных правил или процедурного порядка, но при возможности для него действовать и по собственному усмотрению, в том числе сознательно нарушая правила регулирования, с целью получения личной выгоды.

Коррупция в узком смысле, прежде всего, явление, при котором должностные лица сознательно пренебрегают своими обязанностями или действуют вопреки этим обязанностям ради дополнительного материального или иного вознаграждения. При этом в коррупцию всегда вовлечены две стороны: тот, кто подкупает, и тот, кто, будучи подкуплен, действует вразрез со своим служебным долгом в частных интересах. В этом проявляется своего рода «приватизация государства». Таким образом, коррупция как социально-правовое явление неотделимо от взяточничества, однако это не значит, что всякое проявление взяточничества следует считать коррупцией.

Действующее законодательство Республики Беларусь это исключает в соответствии с нормами ст. 430 УК взяточничество, заключается в принятии должностным лицом для себя или близких материальных ценностей либо в приобретении выгод имущественного характера, предоставляемых исключительно в связи с занимаемым им должностным положением, за покровительство или попустительство по службе, благоприятное решение вопросов, входящих в его компетенцию, либо за выполнение или невыполнение в интересах дающего взятку или представляемых им лиц какого-либо действия, которое это лицо должно было или могло совершить с использованием своих служебных полномочий. В соответствии со ст. 3 Закона Республики Беларусь от 14 июня 2003 г. № 204-З «О государственной службе в Республике Беларусь» (принят Палатой представителей 13 мая 2003 г., одобрен Советом Республики 29 мая 2003 г.)1 (далее Закон «О государственной службе») государственным служащим является гражданин Республики Беларусь, занимающий в установленном законодательством порядке государственную должность, наделенный соответствующими полномочиями и выполняющий служебные обязанности. Однако, нормы Закона «О борьбе с коррупцией» значительно расширяют перечень субъектов взяточничества и коррупционных преступлений, включая в их состав лиц, приравненных к государственным служащим, то есть тех должностных лиц, которые уполномоченны в установленном порядке на совершение юридически значимых действий (ст. 1 Закона «О борьбе с коррупцией»). В соответствии с нормами ст. 21 Закона «О борьбе с коррупцией» признает правонарушением «принятие государственным должностным или приравненным к нему лицом либо иностранным должностным лицом имущества (подарков) или другой выгоды в виде услуги в связи с исполнением служебных (трудовых) обязанностей, за исключением сувениров, вручаемых при проведении протокольных и иных официальных мероприятий». Законодательство, регулирующее деятельность должностных лиц, в частности государственных служащих содержит прямой запрет на принятие от физических лиц любых подарков за исполнение своих служебных обязанностей (ст. 22 Закона «О государственной службе»). Согласно нормам данного закона государственные служащие могут получать сувениры при проведении протокольных или официальных мероприятий. Вместе с тем, правовых критериев определяющих отличие «подарка» от «сувенира» не выработано. На этом основании полагаем, что следует согласится с утверждением, что правовым критерием разграничения сувенира и обычного подарка должна стать стоимостная величина, например в размере одной базовой величины1. Таким образом, исходя из данных норм, даже если должностное лицо не вымогало (провоцировало) материальных ценностей и не было предварительного сговора между сторонами, если материальная ценность, полученная должностным лицом была «ничтожной» и, наконец, если госслужащий не нарушил должностных инструкций и, тем более, закона, эти деяния все равно являются коррупционным преступлением. Полагаем, что с таким подходом трудно согласиться, так как при отсутствии нарушения закона исключается главный элемент коррупционного преступления, вместе с тем такое деяние является взяточничеством. Исходя из этого, объективно необходимо правовое разграничение требования, вымогательства и провокации взятки, с так называемыми взятками-благодарностями.

Подкуп является центральным звеном не только взяточничества, но и коррупции, соответственно именно поэтому взяточничество и образует ядро всех коррупционных преступлений, являясь не только материальной основой коррупции, но и средством противозаконных социально-экономических коммуникаций в коррупции. В соответствии с нормами Конвенции ООН Против коррупции 2003 г., ратифицированной Республикой Беларусь2 активный подкуп национальных государственных должностных лиц, то есть обещание, предложение или предоставление каким-либо лицом, прямо или косвенно, какого-либо неправомерного преимущества любому из государственных должностных лиц для самого этого лица или любого иного лица, с тем чтобы оно совершило действия или воздержалось от их совершения при осуществлении своих функций, когда это сделано преднамеренно; пассивный подкуп национальных государственных должностных лиц, то есть испрашивание или получение кем-либо из государственных должностных лиц, прямо или косвенно, какого-либо неправомерного преимущества для самого этого лица или любого иного лица, или же принятие предложения или обещания такого преимущества, с тем чтобы это должностное лицо совершило действия или воздержалось от их совершения при осуществлении своих функций, когда это сделано преднамеренно. Таким образом, активным подкупом является дача взятки, а пассивным ее вымогательство или провокация должностным лицом.

Практически во всех современных научных работах взятка рассматривается как подкуп, который используется для совершения обусловленного действия (бездействия) по службе, причем независимо от того правомерными или неправомерными действиями он был обусловлен3. Выяснение существа подкупа решает принципиальные вопросы определения места и роли норм о взяточничестве в системе норм о должностных преступлениях. Естественно, что подкупать кого-либо можно только к совершению незаконных действий (бездействия) по службе, то есть тex, которые являются нарушением служебных обязанностей1. Именно поэтому «конкретные служебные действия в интересах дающего вознаграждение должны всегда оцениваться отдельно на предмет наличия в них наряду с получением взятки иного преступления против службы»2. Исходя из этого мы полагаем, обоснованным, выделение в отдельные статьи норм о даче-получении взятки, сопряженной с подкупом за осуществление неправомерных действий, с одной стороны, и норм о даче-получении взятки за правомерные действия (бездействие) - с другой. «При этом обоснованно, как представляется, что основным объектом посягательства для взяточничества первого вида выступает неподкупность как принцип службы должностного лица, а для второго вида - безвозмездность должностных действий для частных лиц (то есть осуществляемых без вознаграждения должностного лица заключается в его содержании по службе). Было определено, что только взяточничество первого вида является собственно коррупционным поведением»3. Опыт правоприменительного разведения взяточничества на мздоимство и лихоимство (отличия между ними были рассмотрены выше), или разграничение взяточничества по принципу правомерности или неправомерности действий должностного лица, то есть выделение взятки-благодарности и взятки-подкупа (взятки-вымогательства) неоднократно рассматривается, как учеными, так и правоприменителями4. На основании этого ряд исследователей высказывали предложение о декриминализации действий по даче взятки за совершение правомерных действий, полагая возможным в обосновании ограничиться ссылкой на дифференциацию ответственности за лихоимство и мздоимство в русском дореволюционном законодательстве, в котором, как известно, дача «мзды» не была криминализирована5. Предлагалось деление видов коррупционного поведения на собственно коррупционные и иные для разработки системы коррупционных правонарушений6. Как нам представляется, такие подходы не лишены оснований, так как в полной мере учитывают общественную опасность как именно коррупционного взяточничества, так взятки-благодарности, хотя это не значит, что данный вид взяточничества подлежит декриминализации, однако ответственность за совершение такого правонарушения, причем, явно не коррупционного по своей природе, должна оцениваться иным образом.

Следует признать, что вне зависимости от размеров вознаграждения должностного лица за выполняемые им действия или бездействия с использованием служебного положения, взяткой как элементом коррупции следует считать деяния: «если имело место вымогательство этого вознаграждения, если вознаграждение (или соглашение о нем) имело характер подкупа и обуславливало соответствующее, в том числе и правомерное поведение должностного лица, если вознаграждение передавалось лицу за незаконные действия. И только в том случае, когда имущественное вознаграждение передавалось должностному лицу за его правомерное действие (бездействие) по службе, решающим для разграничения подарка и взятки будет размер этого вознаграждения»1. С данным утверждением в определенной мере следует согласиться, так как законодательство о государственной службе, как правило, ставит прямой запрет на получение любых вознаграждений, кроме установленных законом, за свою служебную деятельность. Однако следует добавить, что это вознаграждение не должно быть предварительно обусловлено должностным лицом и тем лицом, которое его предоставляет. Если в данном случае такое вознаграждение имеет место и выражено в денежном эквиваленте или представляет вещь достаточно большой материальной ценности, то такое деяние, безусловно, является взяточничеством (взятка-благодарность), однако при этом в нем нет признаков коррупции. В случае, если размер данного вознаграждения не велик и выражен в виде определенной вещи, а не в денежном эквиваленте (например, стоимостью не более одной базовой величины), то данное деяние не следует рассматривать как правонарушение, так как в данном случае оно явно не имеет характер подкупа, а представляет собой знак внимания или уважения.

1.3 Понятие и признаки взяточничества в Уголовном праве Республики Беларусь

Анализируя особенности взяточничества необходимо рассмотреть взяточничество как комплексное уголовно-правовое явление. Взяточничество является одним из самых общественно опасных должностных преступлений, так как в основе понимания коррупции по отечественному уголовному праву лежат представления о получении и дачи взятки как о ядре, вокруг которого складывается коррупционная преступность. В современных условиях взяточничество превращается в способ обогащения и решения, как личных, так и корпоративных интересов, следует отметить, что взяточничество одновременно порождает протекционизм и лоббизм, явления, примыкающие к любому должностному коррупционному преступлению, а так же к организованной преступности. Таким образом, взятка посягает на функции государства и правомерность их осуществления, в чем и заключается значительная общественная опасность данного преступления.

Единого понятия взяточничества в Уголовном праве Республики Беларусь нет. Взяточничество - собирательный юридический термин, который охватывает собой три самостоятельных состава должностных преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления - получение взятки, дачу взятки и посредничество во взяточничестве. Таким образом, взяточничество включает в себя два разных преступления: дачу взятки и получение взятки, а в ряде случаев может быть сопряжено и с посредничеством во взяточничестве. Следует отметить, что получение взятки и дача взятки - это два взаимосвязанных преступных деяний, они не могут совершаться сами по себе, вне связи друг с другом, то есть они находятся относительно друг друга в положении необходимого соучастия, при котором отсутствие факта дачи взятки означает и отсутствие ее получения1. Исходя из этого не вполне понятна позиция нашего законодателя разделившего составы получения и дачи взятки, так как оба названные преступления не могут существовать изолировано, образуют основу коррупции и направлены на неправомерное удовлетворение социально-экономических интересов субъектов данного преступления. В этом смысле показателен пример английского права, где «действия и получателя взятки, и лица, дающего ее, квалифицируются по одной и той же статье, предусматривающей одинаковое наказание»2. Как нам представляется, такой подход к криминализации взяточничества позволит сделать более понятным квалификацию взяточничества в правоприменительной практике.

Выше нами была приведена диспозиция ст. 430 УК, которую можно в известной степени рассматривать как легальное определение взяточничества. Обычно взяточничество рассматривается как одна из разновидностей злоупотребления служебными полномочиями, в силу своей особой специфичности выделенная законодателем в самостоятельный состав преступления. «Факт злоупотребления властью или служебными полномочиями при получении взятки (несоответствие их интересам службы) заключается в том, что должностное лицо получает материальное вознаграждение в связи с занимаемой должностью за использование служебных полномочий в интересах дающего такое вознаграждение»1. Таким образом, взяточничество следует рассматривать как противоправное деяние, выражающееся в нарушении должностным лицом действующего законодательства (интересов службы) за вознаграждение в пользу лица, которое данное вознаграждение предоставляет.

Рассматривая взяточничество как отношения, преимущественного имущественного характера, нельзя не отметить схожесть механизма осуществления взятки с гражданско-правовой сделкой, которая является правомерным средством осуществления имущественных отношений. Легальное определение сделки регламентировано нормами ст. 154 Гражданского Кодекса Республики Беларусь 1998 г. (Принят Палатой представителей 28 октября 1998 г. Одобрен Советом Республики 19 ноября 1998 г.)2 (далее ГК) и определяется как действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Чаще всего, сделки, рассматривают как юридические факты. Сделки являются важнейшим юридическим фактом, они закрепляют юридические права и обязанности субъектов гражданских правоотношений, опосредуя основную массу имущественных отношений в гражданском обороте. «Сделки придают фактическим действиям граждан и юридических лиц юридическое значение»3. Этим правомерная гражданско-правовая сделка отличается от взяточничества, которое порождает не юридические, а коррупционные, то есть преступные отношения между ее субъектами.

Наиболее часто взяточничество сравнивают с такой гражданско-правовой сделкой как дарение. Следует отличать дачу взятки и от договора дарения, который предполагает безвозмездную передачу имущества, так как ст. 543 ГК не признает дарением любую сделку имеющее встречное обязательство, что, как правило, характерно для взяточничества, для которого свойственен возмездный обмен благами, выгодами или преимуществами. Отдельно следует рассмотреть вопрос о соотношении таких понятий как подарок должностному лицу, который допускаются на основании норм ст. 546 ГК не является взяткой, если не превышает пятикратного базовой величины. Как нам, представляется, что в данном случае имеет место коллизия норм уголовного и гражданского законодательства. Законодательство, регулирующее деятельность должностных лиц, в частности государственных служащих, содержит прямой запрет на принятие от физических лиц любых подарков за исполнение своих служебных обязанностей (ст. 22 Закона Республики Беларусь «О государственной службе»). В известной степени эту коллизию разрешают нормы п. 20 Постановления Верховного Суда Республики Беларусь от 25 сентября 2003 г., № 11 «О судебной практике по делам о взяточничестве»1 (далее Постановление «О судебной практике по делам о взяточничестве»), в соответствии с которым, не является получением взятки принятие должностным лицом сувениров и подарков при проведении протокольных и иных официальных мероприятий, а равно подарков по случаю дня рождения и праздников, если они были вручены должностному лицу без какой-либо обусловленности вознаграждения соответствующими действиями по службе. В этом же пункте указывается, что если же будет установлено, что под видом подарка передавалась взятка за использование должностным лицом своих служебных полномочий в интересах лица, вручившего подарок, то содеянное квалифицируется как взяточничество независимо от стоимости предмета взятки, однако очевидно, что установление этого факта весьма затруднительно. Все это приводит к необходимости законодательного закрепления признаков, отличающих подарок от взятки. Таким образом, нам представляется целесообразным исключение из ст. 546 ГК норм о подарке государственному служащему, так как норы Гражданского права не могут регулировать служебные правоотношения. Более того разные подходы законодателя к этому вопросу могут дезориентировать правоприменителя, так как все нормы о подарках (сувенирах) государственным служащим отличаются и содержаться в нескольких, рассмотренных выше нормативно-правовых актах. Как нам представляется нормы о разграничении подарка и взятки должны быть более конкретными и содержаться в соответствующем по юридической значимости нормативно-правовом акте, то есть в Уголовном Кодексе Республики Беларусь, например, в качестве примечания к ст. 430 УК. В противном случае возникает достаточно неопределенная ситуация, например, дарения букетов цветов экзаменаторам после сдачи экзаменов исходя из норм действующего законодательства следует рассматривать как взятку, хотя очевидно, что в данном случае речь идет о подарке как одной из сложившихся традиций. Так как ст. 430, 431 УК не делают различий коррупционной взяткой и взяткой-благодарностью, а нормами УК и действующего законодательства о должностных лицах не установлены признаки подарка (сувенира) должностному лицо, возникает ситуация, которая «позволяет сажать за решётку даже за подаренную чиновнику авторучку или поднесённый преподавательнице букет цветов. Налицо коллизия между нормой права и социальной традицией»1. На основании этого можно выделить следующие признаки взяточничества:

. Субъектом взяточничества являются государственные служащие (должностные лица) и лица приравненные к ним.

. Вознаграждение, передаваемое должностному лицу имело характер подкупа (активного или пассивного) и обуславливало его действия связанные с его служебным положением и должностными функциями, в том числе и правомерными, при наличии предварительного сговора с лицом, дающим взятку.

. Имело место вымогательство или провокация вознаграждения должностным лицом.

. Вознаграждение передавалось за незаконные действия или действия против интересов службы.

. Вознаграждение передавалось в денежном эквиваленте (в виде вещи значительной ценности) без предварительного сговора между должностным лицом и взяткодателем, при этом, в действиях должностного лица отсутствовали нарушения законодательства (взятка-благодарность).

Таким образом, по итогам первой главы можно сделать следующие выводы: Взяточничество было неотъемлемой частью осуществления работы органов государственной власти, как в древнее время, так и в современное. Взяточничество, следует рассматривать не только как преступление, то есть криминологическое явление, нарушающее установленный законодательством порядок осуществления определенных правоотношений, а комплексное социально-правовое явление, которое имеет длительную историю и существенное влияние на все стороны социальных и экономических отношений современного общества. Взятка посягает на функции государства и правомерность их осуществления, в чем и заключается значительная общественная опасность данного преступления.

Взяточничество образует основу коррупции и является самым распространенным коррупционным преступлением. Является материальной основой всех коррупционных преступлений, так как опосредует незаконное перемещение материальных ценностей в преступных интересов коррупционеров. Оценивая взяточничество как коррупционное преступление необходимо отметить, что оно в полной мере соответствует юридической природе коррупции, включающей в себя следующие элементы: активный и пассивный подкуп; надлежащий субъект (должностное лицо или лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческих и иных организациях); злоупотребление надлежащего субъекта своими полномочиями в рамках осуществляемых им функций, совершенное в корыстных целях в обстоятельствах подкупа, либо сопряженное с ним из корыстной заинтересованности.

Взяточничество является коррупционным преступлением, только при наличии в составе деяния следующих признаков: активный и пассивный подкуп должностного лица в виде неправомерной сделки, где должностным лицом «отчуждаются» его властные (служебные) полномочия в интересах подкупающего его лица; подкупаемое лицо должно являться государственным служащим (должностным лицом) и иметь соответствующие властные (служебные) полномочия для выполнения соответствующих действий (бездействий) в интересах подкупающего его лица; действия государственного служащего (должностного лица) должны быть противоправными (нарушать действующее законодательство, или быть направлены против интересов службы) или быть обусловлены предварительным сговором с лицом, подкупающем данное должностное лицо даже в том случае если эти действия не нарушают действующего законодательства и не направлены против интересов службы. При отсутствии в действиях должностного лица признака противоправности и предварительного сговора с лицом, который предоставляет ему вознаграждение, можно говорить о наименее общественно опасном проявлении взяточничества - взятки-благодарности, которую нельзя рассматривать как коррупционное преступление, так как при этом, отсутствует важнейший признак коррупции - противозаконность действий должностного лица в своих интересах.

ГЛАВА 2. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВЗЯТОЧНИЧЕСТВА

.1 Объективные признаки взяточничества как состава преступления

В силу того, что коррупционные преступления в целом и взяточничество в частности посягают не только на определенные социальные отношения, охраняемые законом, но и основу правопорядка в целом, то объектом взяточничества следует считать основы государственного строя, правопорядка, а также законных интересов граждан и их равенство перед законом, то есть базовые конституционные принципы, обеспечивающие правомерное функционирование государства и реализацию законных прав и свобод граждан. Отсюда высокая степень общественной опасности взяточничества, которое «заключается в том, что это преступление подрывает основы государственной власти и управления, дискредитирует авторитет этой власти в глазах населения, значительно ущемляет законные интересы и права граждан». Полагаем, что нельзя согласиться и с мнением, согласно которому: «получение взятки нарушает установленный порядок оплаты труда должностных лиц». Исходя из этого критерия не учитывается главный признак взяточничества, противозаконное использование должностным лицом своих полномочий в интересах подкупающих его лиц и с целью личного обогащение. При этом, личное обогащение не является основным элементом общественной опасности взяточничества, его суть заключается, прежде всего, в нарушении правомерного порядка осуществления государственных функций. Таким образом, объектом преступления взяточничества являются не отдельно взятые общественные отношения, а комплекс функций государства и конституционных прав граждан.

Чаще всего в качестве предмета преступления взяточничества рассматриваются материальные ценности или выгоды имущественного характера, принимаемые должностным лицом за использование своих служебных полномочий в интересах лиц, дающих такое вознаграждение. Таким образом, в современном уголовном праве под предметом взятки понимается имущественная выгода, которую получает должностное лицо. Как правило, предметом взятки выступают деньги: «согласно официальной судебной статистики в Республике Беларусь предметом взятки в 83 % случаев являются деньги»1. Однако в силу того, что взятка является конкретной выгодой имущественного содержания, извлекаемая должностным лицом из своего служебного положения, кроме материальных ценностей предметом взятки могут выступать и услуги, поддающиеся стоимостной оценке в денежном эквиваленте. На такую трактовку предмета взяточничества указывает и законодатель. В соответствии с п. 5 Постановления «О судебной практике по делам о взяточничестве», предметом взятки могут быть материальные ценности (деньги, ценные бумаги, вещи и т.п.) либо выгоды имущественного характера независимо от их стоимости, предоставляемые должностному лицу исключительно в связи с занимаемым должностным положением (различного вида услуги, оказываемые безвозмездно либо на льготных основаниях, но подлежащие оплате, производство строительных, ремонтных, иных работ и т.п.). Именно данный подход используется в настоящее время в правоприменительной практике.

Кроме этого, в научной литературе встречается и другая точка зрения, согласно которой материальные ценности и выгоды имущественного характера являются не предметом преступления, а его средством, кроме этого, сторонники данной точки зрения указывают, что предмет является материальным выражением объекта, а взятка никакого отношения к объекту не имеет2. На этом основании сторонники данной точки зрения, рассматривают предмет взяточничества как «общественные отношения, связанные с порядком получения должностными лицами выгоды от государственной службы. Вместе с тем, она запрещает использование должностного положения в корыстных целях»3. Это обосновывается, прежде всего, тем, что «предмет посягательства представляет собой цель, ради которой совершается преступление»4. На этом основании делается вывод, что «интересы государства, связанные с исполнением служебных обязанностей лишь за фиксированную плату - материальное обеспечение должностного лица, подвергаются общественно опасному воздействию со стороны получателя взятки»5. Полагаем, что данное утверждение не только ограничивает общественную опасность взяточничества как коррупционного преступления, но и не обоснованно сужает предмет посягательства данного преступления, так как «предмет преступления необходимо рассматривать как систему качеств, как совокупность сторон общественного отношения, воздействуя на которую субъект изменяет данное общественное отношение и этим причиняет социально опасный вред»1. Исходя из этого предметом преступления следует считать не материальное обеспечение государственных служащих, а их должностные обязанности как элемент функций государства. При этом, взяточничество следует рассматривать как неправомерную сделку, в которой должностное лицо «отчуждает» свои властные (служебные) полномочия в интересах подкупающего его лица. Таким образом, исходным в определении предмета взяточничества является не собственно порядок оплаты труда должностных лиц, а неправомерное использование своих должностных полномочий в силу корыстных мотивов. На основании этого можно заключить, что первый подход в трактовке предмета взяточничества более приемлем, так как он не только более удобен в правоприменительной практике, но и в полной мере отражает сущность объекта взяточничества и общественную опасность данного преступления.

Как мы указывали выше, предмет взяточничества в современной трактовке обязательно должен иметь имущественный характер, Однако, следует обратить внимание, что нормы Закона <#"justify">ГЛАВА 3. ОСОБЕННОСТИ КВАЛИФИКАЦИИ ВЗЯТОЧНИЧЕСТВА НА ПРИМЕРЕ МАТЕРИАЛОВ РОВД ОКТЯБРЬСКОГО РАЙОНА Г. ВИТЕБСКА

.1 Отграничение взяточничества от смежных преступлений

Взяточничество относится к должностным преступлением, которые объединены специальным субъектом преступления должностным лицом. Существенным отличием взяточничества от иных должностных преступлений является их большая общественная опасность, так как данная группа преступлений является ядром коррупции. Вместе с тем, все преступления, регламентированные Главой 35 УК, имеют общего субъекта преступления, что осложняет их квалификацию. Проблема разграничения преступлений относится к числу наиболее сложных и вместе с тем недостаточно разработанных теорией уголовного права. Достаточно большое число ошибок, приходится на неправильную квалификацию преступлений. Трудности при этом главным образом объясняются тем, что определенное преступление всегда имеет ряд общих признаков с другими преступлениями. Как верно подчеркнул В.Н. Кудрявцев, для того, чтобы правильно квалифицировать преступление, необходимо очень четко представить себе разграничительные линии между ним и смежными преступлениями. Устанавливая свойственные данному деянию признаки, которые ему не присущи, постепенно углубляя анализ и правовой нормы, и фактических обстоятельств содеянного, мы приходим к единственной совокупности признаков, преступление и отличающих его от других. Существенным отличием взяточничества от таких преступлений, как злоупотребление властью или служебными полномочиями (ст. 424 УК), бездействие должностного лица (ст. 425 УК), превышение власти или служебных полномочий (ст. 426 УК), служебный подлог (ст. 427 УК), служебная халатность (ст. 428 УК) является выраженный характер противозаконной сделки, направленной на «отчуждение» должностным лицом своих полномочий в корыстных целях, в то время как указанные преступления могут и не иметь корыстных мотивов. Объективная сторона рассматриваемых преступлений связана с причинением материального ущерба государству в результате преступных действий данного лица и иные общественно-опасные последствия не связанные с выполнением определенных действий по службе за незаконное вознаграждение.

Отдельно следует рассмотреть группу преступлений, где объективные и субъективные признаки совпадают со взяточничеством, но отличаются по субъекту. К ним относятся: Получение незаконного вознаграждения работниками государственного органа либо иной государственной организации (ст. 433 УК), коммерческий подкуп (ст. 252 УК), подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов (ст. 253 УК). Подобно взяточничеству предметом данных преступлений являются материальные ценности и выгоды имущественного характера. С объективной стороны данные преступления выражаются в принятии незаконного вознаграждения и считаются оконченным с момента принятия виновным лицом хотя бы части из предполагаемого вознаграждения. Использование служебных обязанностей вопреки интересам службы может заключаться в действиях, «которые нарушают установленный порядок выполнения соответствующих обязанностей (выдача соответствующих справок, виз на исполнение, согласований, при отсутствии для этого необходимых условий, неознакомление руководителей с поступившими заключениям и материалами, включение в готовящиеся документы заведомо недостоверных сведений, представление руководителю недостоверной информации относительно дел, находящихся на рассмотрении»1. Хотелось бы отметить, что новая редакция данной статьи существенно отличается от ранее действовавших норм ст. 433 УК, в частности в них были заложены положения порождавшие коллизию, связанную с отсутствием уголовного наказание за вознаграждение, полученное за совершение законных действий по службе, «принятие служащим государственного аппарата вознаграждения за законные действия в интересах давшего вознаграждение, которые оно обязано и могло выполнить в силу исполняемых по службе обязанностей, не образует состава данного преступления»2. Новая редакция названной статьи вообще исключает принятие работниками государственного органа либо иной государственной организации, не относящимися в соответствии с законодательством к должностным лицам и осуществляющими деятельность, связанную с непосредственным удовлетворением нужд, запросов и потребностей населения, имущества или другой выгоды имущественного характера помимо предусмотренной законодательством Республики Беларусь оплаты труда, за исключением обычных подарков в связи с осуществляемой ими деятельностью, что, в целом совпадает с конструкцией состава взяточничества. Безусловно, данная норма повышает уровень ответственности лиц за совершение деяний, предусмотренных нормами ст. 433УК. Однако, равно как и при регламентации ответственности за взяточничество не учитывается более низкая степень общественной опасности и некоррупционный характер аналогичных взятке-благодарности, вознаграждений, которые не были взаимно обусловлены данным лицом и лицом вручающим вознаграждение, за совершение определенных действий хотя и в его интересах, но с соблюдением законодательства и без предварительного сговора. В остальном, нормы данной статьи следует признать адекватными определенному диспозиции данной статьи деянию, так как исключается коллизия правомерности вознаграждения за выполнение законных действий в пользу заинтересованного лица.

В отличие от преступления, предусмотренного ст. 433 УК нормы статей 252 и 253 УК определяют иной специальный субъект преступлений сходных по своим объективным признакам со взяточничеством, в первом случае это работник индивидуального предпринимателя или юридического лица, во втором случае это организаторы и участники спортивных соревнований и коммерческих конкурсов, принципиальным отличием от взяточничества здесь является, что субъекты данных преступлений не являются должностными лицами.

Отдельно следует рассмотреть вопрос об отграничении взяточничества от коммерческого подкупа. Так, если объектом взяточничества является правомерное осуществление функций государства в деятельности соответствующих органов и должностных лиц, то объектом коммерческого подкупа являются общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность коммерческой или иной организации, то есть «урегулированные нормативно-правовыми актами общественные отношения между коммерческой или иной организацией и ее служащими, наделенными этой организацией полномочиями в отношении с иными лицами принимать юридически и экономически значимые решения и осуществлять деятельность от имени организации и в интересах этой организации, когда такие решения и деятельность способны породить, изменить или прекратить правоотношения с иными субъектами, повлечь иные юридически значимые последствия для организации, а равно для других лиц». Объективная сторона каждого из рассматриваемых преступлений также имеет свои особенные черты. Так, в ст. 252 УК речь идет только о подкупе, то есть предмет подкупа в виде денег, ценных бумаг, иного имущества передают либо обещают передать лицу, выполняющему управленческие функции до совершения им соответствующих служебных действий. При этом необходимо отметить, что подкуп может заключаться не только в передаче какого-либо имущества. Он также может проявляться и в том, что лицу, выполняющему управленческие функции, может быть оказана какая-либо услуга имущественного характера (например, ремонт автомашины, предоставление строительных материалов, уплата долга). Важным признаком объективной стороны коммерческого подкупа, как отмечают многие ученые, является, прежде всего, то, что подкуп имеет место лишь в том случае, если передача материальных ценностей или оказание каких-либо услуг имущественного характера лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, предшествуют совершению им известного действия (либо пребывания в бездействии) в интересах дающего вознаграждение в связи с занимаемым этим лицом служебным положением. В отличие от коммерческого подкупа, предмет взятки может быть передан не только до, но и после совершения определенных действий по службе без предварительной договоренности об этом.

Большую сложность при квалификации взяточничества представляет его отграничение от злоупотребления властью или служебными полномочиями. Кроме этого, в литературе высказывается мнение, что нормы регламентирующие ответственность за взяточничество являются специальными по отношению к норме, содержащей ответственность за злоупотребление должностными полномочиями2. Ряд исследователей не исключают возможность совершения иных должностных преступлений путем взяточничества3. Полагаем, что такой подход смешивает содержание рассматриваемых составов преступления, что только осложняет их квалификацию. Следует согласиться с утверждением, что «получение взятки не поглощается свойством того нарушения норм служебной сферы, которое допущено виновным за взятку. Оно выдвигается как самостоятельное преступление»4. По этому же пути идет и современная правоприменительная практика, так в соответствии с п. 9 Постановления «О судебной практике по делам о взяточничестве» если действия (бездействие) должностного лица содержат состав преступления против интересов службы, содеянное квалифицируется по совокупности ст.ст.430, 431 УК и соответствующей статье, предусматривающей ответственность за преступление против интересов службы.

Как нам представляется, главной проблемой разграничения взяточничества и злоупотребления властью или служебными полномочиями должностного лица является именно критерий злоупотребления или превышения полномочий должностного лица. В юридической литературе проблема соотношения понятий «злоупотребление властью» и «превышение власти», то есть объективные признаки преступлений, предусмотренные ст. 424 УК и 426 УК, как правило, разграничиваются следующим образом: «если для превышения власти характерен явный выход должностного лица за пределы предоставленных ему полномочий, то при злоупотреблении властью или служебным положением должностное лицо действует в пределах своей компетенции»1. Следует согласиться с утверждением, что взяточничество не облегчается должностным положением, а является его употреблением по прямому предназначению2. Так, например, следователь может путем присвоения похитить изъятое имущество, может применить насилие к подозреваемому, однако в приведенном поведении не находят своей реализации его служебные полномочия. Существо последних заключается в решении вопросов о возбуждении уголовного дела и направлении предварительного расследования. Именно за «выгодное» принятие данных решений возможно получение взятки. Однако подобное поведение не может входить в полномочия или вытекать из полномочий ни одного должностного лица, прежде всего вследствие своей очевидной противоправности. Таким образом, существование исследуемых составов в Уголовном законе не порождает конкуренции общей и специальной нормы в квалификационной практике. Типичной является ситуация, когда виновный получает взятку за злоупотребление должностными полномочиями, именно поэтому при наличии в деянии виновного лица признаков взяточничества и составов преступления, предусмотренных нормами ст. 424 УК они квалифицируются по совокупности. Немаловажное значение при отграничении получения взятки от злоупотребления должностными полномочиями имеет определение содержания выгоды, получаемой должностным лицом за использование должностных полномочий. В частности, получение должностным лицом выгоды нематериального характера за действия (бездействие), связанные с использованием должностных полномочий, исключает его ответственность за получение взятки. При наличии существенного нарушения правоохраняемых интересов, подобное поведение должностного лица может быть квалифицировано как злоупотребление должностными полномочиями. Таким образом, более широкий спектр выгод, извлекаемый должностным лицом из использования должностных полномочий, характерен именно для злоупотребления должностными полномочиями.

Соотношение норм ст. 426 УК и составов взяточничества в известной степени совпадают, в особенности с ч. 2 ст. 426 УК, где определена ответственность за превышение власти и служебных полномочий из корыстной и личной заинтересованности. Здесь главным отличием является не только факт личной заинтересованности, что необязательно для субъективной стороны взяточничества, в случае превышения должностных полномочий о наличии в действиях виновного состава преступления можно говорить, если следствием подобных действий стало «существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества и государства». Общая схожесть данных составов объясняется тем, что и в том и другом случае имеет место превышение власти и должностных полномочий, только при взяточничестве оно проявляется определенным образом. Таким образом, существование нормы об ответственности за получение взятки подчеркивает априорную общественную опасность данного посягательства, которое ставит под угрозу причинения вреда наиболее важные общественные отношения. Причем в отличие от состава преступления, предусмотренного ст. 426 УК наступление этих последствий не требует доказывания. Таким образом, совершая преступление, предусмотренное ст. 430 УК, должностное лицо явно выходит за пределы своих полномочий, но совершенно определенным образом, что позволяет рассматривать взяточничество как превышение должностных полномочий особого порядка, регламентированное УК отдельными составами преступлений, в силу его большой общественной опасности и значительной распространенности. Именно поэтому, в отличие от норм ст. 426 УК, состав взяточничества формальный, так как сам факт подобных действий является максимально общественно опасным в силу того, что взяточничество представляет собой ядро коррупционной преступности.

Отдельно следует рассматривать преступления, где должностное лицо получает незаконное вознаграждение «якобы за совершение соответствующих действий по службе, однако эти действия оно заведомо не в состоянии выполнить в виду отсутствия соответствующих полномочий»2. Данные деяния не могут квалифицироваться как получение взятки, так как виновное лицо не выполняет обусловленных вознаграждением действий, предусмотренных его служебным положением. В частности, высказывается мнение, что такие деяния «следует квалифицировать при наличии умысла на завладевание указанными ценностями как хищение путем злоупотребления служебными полномочиями»1. Однако с данным утверждением трудно согласится, так как на основании норм ст. 210 УК виновное лицо похищает не только вверенное, но и находящееся в его оперативном управлении и распоряжении имущество. Следует согласится со следующим утверждением, «Было бы не логично считать, что должностное лицо, которое путем обмана, под видом получения взятки, при указанных обстоятельствах завладевает денежным и средствами другого лица, можно признать субъект изначально имеющий право распоряжения этим имуществом в смысле ст. 210 УК»2. Полагаем, что более точно данное деяние квалифицируется как мошенничество.

3.2 Проблемы квалификации взяточничества как коррупционного преступления

Взяточничество это специфическое преступление, оба участника которого взяткодатель и взяткополучатель заинтересованы в обеспечении тайны происходящего между ними сговора. По этой причине раскрываемость фактов коррупции не может быть высокой, ибо ущерб потерпевшей стороны, как правило, обезличен и опосредован во времени. Уголовно наказуемой оказывается весьма незначительная часть подобных преступлений. По оценкам специалистов, удельный вес учтённой уголовной юстицией коррупции составляет от 1% до 5% от реальной коррупционной преступности3. Это обстоятельство, а так же значительная схожесть взяточничества с иными должностными и корыстными преступлениями делает квалификацию данных преступлений достаточно сложной. Рассмотрим общие особенности составов взяточничества и их квалифицирующие признаки.

Составы преступлений, связанные со взяточничеством формальные. Дача взятки, получение взятки и посредничество во взяточничестве признаются оконченными преступлениями с момента принятия должностным лицом материального вознаграждения. При этом не имеет значения, получило ли лицо всю заранее оговоренную взятку или только ее часть. В случаях, когда обусловленная взятка не была получена по причинам, не зависящим от воли взяткополучателя, содеянное образует покушение на получение взятки, то есть дополнительно квалифицироваться по 14 УК. Если же предполагаемая взятка отвергнута, действия взяткодателя следует расценивать как покушение на дачу взятки, а действия посредника - как покушение на посредничество. Таким образом, состав получения взятки налицо и тогда, когда должностное лицо, пообещав что-либо по службе взяткодателю и получив за это вознаграждение, фактически обещанного не выполнило, а так же если и вообще не собиралось выполнять (хотя и имело по службе такую возможность) тем самым обманывало взяткодателя. Взяткополучатель за вознаграждение может совершить как законное, так и незаконное действие, которое он фактически должен был совершить независимо от взятки, а иногда и действие, которое само по себе содержит преступление.

При квалификации взяточничества принципиальным моментом является установление факта, что обвиняемое лицо является должностным, а после этого объем и характер его должностных полномочий. При этом, действия соучастников в преступлении не отграничиваются по характеру их ролей в преступлении. В данном случае показателен пример из практики Октябрьского РОВД г. Витебска и Витебского областного суда.

По приговору Витебского областного суда А. признана виновной в том, что, занимая должность начальника отдела кадров и социально-бытового развития РУП «Завод «Эвистор» концерна «Планар», группой лиц по предварительному сговору с директором этого предприятия М. получила взятку в особо крупном размере (50 тыс. долларов США) за заведомо незаконное действие - проведение оценки и занижение стоимости базы отдыха с целью последующей ее реализации. Из содержания утвержденной инструкции начальника отдела кадров и социально-бытового развития РУП «Завод «Эвистор» концерна «Планар» видно, что в круг полномочий А. не входили вопросы оценки и реализации имущества данного предприятия. Из показаний свидетеля З. следует, что на вопрос о возможности снижения цены базы отдыха А. ответила, что решение данного вопроса входит в компетенцию директора завода. В соответствии с контрактом директор РУП «Завод «Эвистор» концерна «Планар» М. принял на себя обязательства производить отчуждение основных фондов, обеспечивать эффективное использование государственного имущества и устойчивое финансовое положение предприятия. При этом, как видно из показаний свидетелей А-ва, З., В., А. занималась организацией встреч с покупателями, в ее присутствии обсуждались вопросы приобретения базы отдыха по заниженной стоимости и получения за это материального вознаграждения. Именно она по личному указанию М. положила в свою сумку переданные В. в виде взятки деньги1. Очевидно, что в данном случае действия обвиняемой были квалифицированы неправильно, так как имело место содействие в получении взятки, а не собственно получение взятки данным лицом, которое в силу своих должностных полномочий не могло совершить обусловленных взяткодателем действий, то есть в данном случае действия виновного лица необходимо квалифицировать по ч. 6 ст. 16 УК и ч. 3 ст. 430 УК, как пособничество в получении взятки в особо крупном размере за заведомо незаконные действия. Постановлением президиума Витебского областного суда преступные действия А. были переквалифицированы как пособничество в получении взятки в особо крупном размере.

Выше нами рассматривался вопрос о соотношении взятки и подарка должностному лицу. Следует отметить, что размер вознаграждения при квалификации соответствующих деяний обвиняемых не имеет значения, так как в данном случае принципиальным является характер вознаграждения, то есть цель, с которым оно было вручено должностному лицу. Это наглядно иллюстрирует следующий пример из судебной практики. По уголовному делу в отношении В., получившего незаконное вознаграждение в размере 10 долл. США за благоприятный исход рейдовой проверки соблюдения налогового законодательства в торговой деятельности частного предпринимателя К., стороной защиты заявлялось ходатайство о прекращении уголовного дела в связи с тем, что размер незаконного вознаграждения был менее 5 базовых величин. Данное ходатайство было обоснованно отклонено1. В данном случае квалификация деяния должностного лица является верной, так как данное вознаграждение имело характер подкупа.

Обязательным признаком субъективной стороны получения взятки является убежденность должностного лица в том, что передающий вознаграждение осознает характер своих действий (т.е. что передаваемые им ценности являются именно взяткой). Умыслом виновного должны охватываться не только характер и значение его собственных действий, но и характер, значение действий подкупающего и осознание последним этих обстоятельств. Это наглядно иллюстрирует пример из судебной практики Районного суда Октябрьского района. Приговором суда К. признан виновным в принятии должностным лицом для себя и для близких материальных ценностей, предоставляемых исключительно в связи с занимаемым им должностным положением, невыполнение в интересах дающего взятку действий, которые должен был совершить с использованием своих служебных полномочий. В мае 2011 года, К. при несении службы по обеспечению безопасности дорожного движения остановил гр-на У., управлявшего с признаками алкогольного опьянения автомобилем «Фиат-Типо», и отстранил от управления данным транспортным средством. Однако, впоследствии в нарушение принятой им присяги и должностных обязанностей, выявив признаки административного правонарушения, предусмотренного ч.1 ст.18.16 КоАП, должных мер по его пресечению и ведению административного процесса не принял, согласился на предложение У. о даче ему за не совершение действий по документированию выявленного факта и привлечению к административной ответственности взятки в сумме 300 долларов США. Реализуя свой преступный умысел, вечером того же дня, К. принял для себя или для близких от гр-на У. в качестве взятки материальные ценности - 1 000 000 рублей, предоставленные ему исключительно в связи с занимаемым должностным положением. За указанное преступление К. был осужден к ограничению свободы без направления в исправительное учреждение открытого типа сроком на 5 лет, с лишением права занимать должности в правоохранительных органах сроком на 5 лет. Определением судебной коллегии по уголовным делам Витебского областного суда приговор оставлен без изменения1. Как видно из данного примера, должностное лицо имело умысел на совершение заведомо незаконных действий в интересах взяткодателя, что в полной мере соответствует признакам субъективной стороны взяточничества. Вместе с тем, нельзя квалифицировать деяние как взяточничество, если передающий деньги или иные материальные ценности не рассматривает их как взятку, а полагает, что это правомерная передача материальных ценностей. По одному из дел З., являясь директором завода, злоупотребил служебными полномочиями и не заключил с частным предпринимателем Л. договор аренды помещения. З. был задержан во время передачи ему денег. Поскольку передаваемые деньги, по убеждению Л., являлись оплатой аренды и предназначались для зачисления на счет предприятия, то в действиях З. отсутствует состав получения взятки2. Данные действия должностного лица квалифицировались как злоупотребление своим служебным положением. Как нам представляется такой подход правоприменительной практики спорен, так как в умысел должностного лица был направлен именно на получение незаконного вознаграждения с использованием своего служебного положения, а действия лица, передающего деньги не следует ставить в зависимость от умысла должностного лица, то есть в данном случае имеются все признаки взяточничества.

При квалификации взяточничества предусмотрены следующие квалифицирующие признаки, ими являются следующие: получение взятки (дача, или посредничество во взяточничестве) повторно; получение взятки (дача) за заведомо незаконное действие (бездействие); получение взятки путем вымогательства; получение взятки группой лиц по предварительному сговору; получение взятки (дача взятки) в крупном размере.

Повторность при взяточничестве предполагает совершение этого преступления не менее двух раз, если при этом не истекли предусмотренные законом сроки давности привлечения к уголовной ответственности (ст. 41 УК). Под повторностью получения взятки понимается разновременное получение взятки в двух или более случаях либо одновременное получение от двух и более лиц, если в отношении каждого из них совершается отдельное действие и при этом ни за одно из этих преступлений виновный не был осужден. В подобных ситуациях такие действия следует квалифицировать по совокупности совершенных преступлений. В соответствии с п. 8 Постановления «О судебной практике по делам о взяточничестве» Признак повторности имеет место при одновременном получении взятки от нескольких лиц, если в интересах каждого из взяткодателей совершается отдельное действие. Систематическая передача ценностей и оказание услуг имущественного характера должностному лицу за общее покровительство или попустительство по службе не может квалифицироваться как дача или получение взятки повторно, если эти действия охватывались единым умыслом взяткодателя и взяткополучателя и имели характер продолжаемого преступления. Положения этого пункта Постановления Верховного суда наглядно иллюстрирует следующий пример из практики работы Витебского областного суда. Щ., работая в должности старшего инспектора поста весогабаритного контроля в составе пункта пропуска таможни, являясь по распоряжению начальника поста старшим смены, умышленно, вопреки интересам службы, из корыстной заинтересованности, с целью незаконного получения для себя материальных ценностей в период времени с 21 часа до 24 часов 10 декабря 2008 г., путем вымогательства у водителей АТС денежных средств, выразившегося в необоснованном запрете их дальнейшего движения через пункт пропуска, незаконно требуя предъявления непредусмотренных документов, принял от одного из водителей Н. за 11 водителей денежные средства в сумме 5 000 российских рублей, от водителей П., Р. и Пр. - 1 500 российских рублей. Приговором суда Щ. осужден по ч. 2 ст. 430 УК на 3 года лишения свободы с конфискацией имущества с отбыванием наказания в исправительной колонии в условиях усиленного режима и лишением права занимать организационно-распорядительные, руководящие должности сроком на 5 лет. Определением судебной коллегии по уголовным делам приговор оставлен без изменения1. В данном случае действия виновного лица были квалифицированны правильно как повторность в получении взятки, так как им, с использованием своих служебных полномочий были совершены действия обусловленные вознаграждением якобы в пользу других лиц.

Однако от повторности следует отличать единое продолжаемое преступление. Рассмотрим следующий пример из судебной практики: П., работая директором предприятия «Могилевский рынок», с целью вымогательства взяток упразднил систему приема, регистрации заявлений и установления очередности на выделение торговых мест на рынке. При этом П., в том числе и для сокрытия своего участия в совершении преступлений, поручил инспектору рынка К. подыскивать предпринимателей, нуждающихся в торговых местах на рынке, доставлять от них заявления на выделение мест и предметы взятки, а им - документы, подтверждающие право на торговое место. Создав указанные условия для взяточничества, П. в соучастии с К., действовавшим как пособник, систематически получал взятки за решение вопроса о выделении торговых мест. Сторона обвинения и суд Центрального района г. Могилева наряду с другими квалифицирующими признаками квалифицировали действия П. по ч. 2 ст. 430 УК, а К. по ч. 6 ст. 16, ч. 2 ст. 430 УК и по признаку повторности. Могилевский областной суд с такой квалификацией не согласился и обоснованно исключил признак «повторность», «поскольку, как установлено судом, действия П. и К. определялись единым умыслом на систематическое получение взяток, общим источником которых являлась их деятельность на рынке, и составляли в совокупности продолжаемое преступление»2.Так в данном примере обоснованно указывается, что действия виновных лиц имели характер единого продолжаемого преступления, так как их действия были объединены одним умыслом.

При определение обстоятельств, подлежащих выяснению и доказыванию, в связи с получением взятки путем вымогательства следует исходить из того, что вымогательство взятки представляет собой требование должностным лицом взятки под угрозой причинения ущерба законным интересам граждан, у которых требуется взятка, или поставление их в такие условия, при которых они вынуждены дать взятку с целью предотвращения вредных последствий для их правоохраняемых интересов. «Таким образом, под вымогательством взятки следует понимать требование должностным лицом взятки под угрозой совершения таких действий по службе, которые могут причинить ущерб законным интересам взяткодателя, либо умышленное поставление последнего в такие условия, при которых он вынужден дать взятку для предотвращения вредных последствий его правоохраняемым интересам. При этом, следует учитывать и то, что вымогательством является также требование должностным лицом взятки за удовлетворение законной просьбы взяткодателя, которую оно обязано и имело возможность реально выполнить, не превышая своих полномочий»1. Как мы указывали выше данный подход к вымогательству взятки более оправдан, чем принятый в современной правоприменительной практике, направленный только на защиту законных интересов взяткодателя. Вместе с тем, факт иного правонарушения, как нам представляется, не может лишать лицо права на защиту от иного преступного посягательства, которым следует считать действия должностного лица направленные на вымогательство взятки, так как они являются злоупотреблением правом. При вымогательстве взятки должностное лицо угрожает совершить (не совершить) определенные действия с использованием своих служебных полномочий. Если же должностное лицо требует передачи ему определенного имущества или права на имущество под угрозой совершения действий, не связанных с его служебными полномочиями, вопрос об ответственности должен решаться на основании ст. 208 УК). Вместе с тем, предложение дать взятку не является вымогательством.

Получение взятки считается совершенным по предварительному сговору группой лиц, если в нем участвовало два и более должностных лица, заранее договорившихся о совместном его совершении. Каждый из них действует как соисполнитель преступления и получает хотя бы часть взятки за совершение действий по службе. Так, по уголовному делу в отношении Т. и З., работавших налоговыми инспекторами, они осуждены за получение взятки группой лиц по предварительному сговору. Было установлено, что при проведении инспекторами проверки киоска А. и выявлении нарушений налогового законодательства им была дана взятка в виде денежной суммы, принятая Т. с ведома З., которую они намеревались в дальнейшем разделить. Сам сговор на получение взятки возник непосредственно до совершения преступления, о чем свидетельствовали действия Т. и З., носившие согласованный характер2. Если же должностное лицо получило взятку, а затем передало часть полученного в качестве вознаграждения соответствующему должностному лицу (без предварительной договоренности с ним) в целях совершения им действий в интересах дающего взятку, то признак получения взятки группой лиц по предварительному сговору отсутствует. В случаях, когда должностное лицо получило взятку без предварительной договоренности с другим должностным лицом, а затем передало соответствующему должностному лицу часть полученного от взяткодателя в целях добиться желаемого результата в интересах дающего взятку, его действия подлежат квалификации по совокупности преступлений за получение и дачу взятку.

При решении вопроса о получение взятки в крупном размере должны учитываться такие обстоятельства, как сумма денег, полученных в качестве взятки, стоимость полученных ценностей в денежном выражении, количество предметов взятки, их историческая ценность и т.д. Законодатель определил, что крупным размером (ущербом в крупных размерах) в Примечаниях к Главе 35 УК «Преступления против интересов службы» признается размер (ущерб) на сумму, в двести пятьдесят и более раз превышающих размер базовой величины. Особо крупным размером (ущербом в особо крупном размере) - в тысячу и более раз превышающую размер такой базовой величины.

Для особой квалификации взяточничества необходимо установить действия, предусмотренные частями первой или второй соответствующих статей Уголовного Кодекса, совершенные: лицом, ранее судимым за взяточничество; организованной группой; лицом, занимающим ответственное положение. Лицом, ранее судимым за взяточничество признается согласно закону лицо, которое в прошлом было осуждено за получение или дачу взятки либо посредничество во взяточничестве, а также за приготовление к совершению одного из этих преступлений, либо за покушение на их совершение либо за соучастие, если при этом судимость за данное преступление не погашена и не снята в установленном законом порядке. Таким образом, при раскрытии и расследовании данных преступлений необходимо установить имеет ли конкретный субъект получения взятки неснятую или непогашенную судимость по ст. ст. 430, 431, 432 УК. В соответствии со ст. 18, 19 УК организованная преступность как форма соучастия в преступлении рассматривается в двух основных формах: совершение преступления организованной группой и преступной организацией (преступным сообществом). Исходя из законодательных определений можно заключить, что выделение данных форм соучастия базируется не сколько на объективных характеристиках взаимодействиях соучастников, а прежде всего, на субъективных обстоятельствах, выраженных именно в организованности соучастников, преступная деятельность которых направлена на неоднократное совершение преступлений. Важнейшим признаком организованной преступной группы является ее управляемость и сплоченность, которая включает в себя следующие элементы: «организационно-управленческая структура, устойчивый, планируемый, законспирированный характер деятельности, нейтрализация социального контроля, наличие денежных сумм для оплаты услуг, наличие в группе должностных и недолжностных лиц»1. Как форма соучастия организованная группа отличается предварительной организованностью, устойчивостью, управляемостью, иерархичностью и сплоченностью, при этом основная криминальная задача организованной группы совершение неограниченного количества преступлений на «профессиональной» основе. Преступная организованная группа - это сложная социально-экономическая и криминальная структура со своей субкультурой, причем важнейшим ее свойством является способность к эволюции в более высокоорганизованное преступное формирование, которым является преступная организация. Преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено двумя и более лицами, предварительно объединившимися в управляемую устойчивую группу для совместной преступной деятельности. Организаторы организованной группы несут ответственность за все совершенные группой преступления, если эти преступления охватывались их умыслом. Другие участники организованной группы несут ответственность только за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали (ст. 18 УК). Таким образом, вопрос о признании должностного лица, подозреваемого в получении взятки, занимающего ответственное положение, на практике должен решаться в каждом конкретном случае в зависимости от конкретных обстоятельств дела, с учетом занимаемой этим лицом должности, характера организации, в которой он работает, важности осуществляемых им служебных функций, предоставленных ему полномочий.

Таким образом, по итогам третей главы можно сделать следующие выводы.

Взяточничество является комплексным уголовно-правовым понятием, ответственность за совершение преступлений с взяточничеством предусмотрено нормами ст. 430, 431, 432 УК, различающимся по объективным критериям данного преступления, соответственно определяющие ответственность за дачу, получение взятки и посредничество во взяточничестве.

Наибольшую сложность представляет собой разграничение взяточничества с другими должностными преступлениями, в особенности, если в них фигурирует корыстный мотив. Следует отметить, что, равно как и взяточничество, эти преступления так же имеют коррупционную природу. Однако в отличие от взяточничества их составы сформулированы как материальные, в то время как взяточничество, хотя и можно рассматривать как особый случай превышения власти и должностных полномочий отличается от данных преступлений тем, что имеет формальный состав, в силу значительной общественной опасности данного преступления.

Отграничение схожих с взяточничеством преступлений по объективным признакам (ст. 252, 253 УК) связано, прежде всего, с объектом преступления, которым являются не правомерное осуществление функций государства в деятельности соответствующих органов и должностных лиц, то объектом коммерческого подкупа являются общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность коммерческой или иной организации. Кроме этого, субъектом данного преступления являются не государственные служащие и должностные лица, а лица, выполняющее управленческие функции в коммерческой и иной организации. В отличие от взяточничества составы данных статей сформулированы как материальные, то есть основанием привлечения к ответственности должно являться совершение обусловленного подкупом действия, что не обязательно при взяточничестве.

Изученная деятельность Октябрьского РОВД по вопросам квалификации взяточничества свидетельствует о большой сложности правоприменительной практики в данной сфере. Значительные трудности при квалификации взяточничества вызывает: определение должностных полномочий обвиняемого должностного лица; квалификация соучастия во взяточничестве; квалификация признаков повторности. Как нам представляется, ряд норм правоприменительной практики должны быть изменены и конкретизированы. В частности следует более широко трактовать вымогательство взятки, должным образом установить стоимостные критерии отграничивающие подарок от взятки, разграничить применение действующего законодательства или внести соответствующие изменения в УК, в отношении так называемых «взяток-благодарностей» и «незначительных» взяток, так как их общественная опасность значительно ниже коррупционного взяточничества.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Взяточничество является наиболее древним видом должностных преступлений, которое в равной мере было свойственно как для древних государств, так и для современных. Взяточничество по-прежнему представляет из себя угрозу не только для правопорядка, но и для основ государственного строя, нормального социально-экономического развития, так как именно взяточничество образует основу коррупционных преступлений, которые в свою очередь тесно связаны с организованной преступностью. Генезис взяточничества, как нам представляется связан с деформациями функций государства под действием злоупотреблением властью определенными должностными лицами, действия которых в той или иной мере олицетворяет функциональную систему государства. Таким образом, в современных условиях именно проблема взяточничества должна выступать одной из ключевых в решении задач по искоренению коррупции и организованной преступности. Взяточничество как элемент коррупции, включающей в себя следующие элементы: активный и пассивный подкуп; надлежащий субъект (должностное лицо); злоупотребление надлежащего субъекта своими полномочиями в рамках осуществляемых им функций, совершенное в корыстных целях в обстоятельствах подкупа.

Взяточничество является коррупционным преступлением, только при наличии в составе деяния следующих признаков: активный и пассивный подкуп должностного лица в виде неправомерной сделки, где должностным лицом «отчуждаются» его полномочия в интересах подкупающего его лица; подкупаемое лицо должно иметь соответствующие полномочия для выполнения соответствующих действий в интересах подкупающего его лица; действия должностного лица должны быть противоправными или быть обусловлены предварительным сговором с лицом, подкупающем данное должностное лицо. При отсутствии в действиях должностного лица признака противоправности и предварительного сговора с лицом, который предоставляет ему вознаграждение, можно говорить о наименее общественно опасном проявлении взяточничества - взятки-благодарности, которую нельзя рассматривать как коррупционное преступление, так как при этом, отсутствует важнейший признак коррупции - противозаконность действий должностного лица в своих интересах.

Главными уголовно-правовыми особенностями взяточничества являются следующие:

Объектом преступления при взяточничестве является не отдельно взятые общественные отношения, а комплекс функций государства и конституционных прав граждан. В качестве предмета преступления взяточничества рассматриваются материальные ценности или выгоды имущественного характера, принимаемые должностным лицом за использование своих служебных полномочий в интересах лиц, дающих такое вознаграждение.

Основу объективной стороны получения взятки составляют собственно получение взятки должностным лицом. Таким образом, получить взятку - это значит принять ее лично или через посредников. При этом выполнение обусловленных полученной взяткой лежит вне состава данного преступления, однако возможность их исполнения должно быть опосредовано соответствующим должностным положение получателя взятки. При квалификации посредничества во взяточничестве, так называемое интеллектуальное посредничество во взяточничестве является пособничеством и соответственно подлежит квалификации либо по ст. 430 УК и ст. 431 УК в зависимости от умысла действий данного лица.

Вымогательство взятки является квалифицирующим признаком взяточничества и должно распространяться не только на случае когда должностное лицо вымогает взятку с использованием неправомерных средств, но и при вымогательстве взятки путем правомерных действий должностного лица, так как содержание вымогательства как противоправного деяния от характера осуществления полномочий должностного лица не меняется. В такой ситуации частное лицо дает взятку не за совершение злоупотребления по службе, а во избежание злоупотребления со стороны представителя власти, т.е. хотя и за действия по должности, но в целях предотвращения другого действия, осуществлением которого угрожает должностное лицо. Подобного рода действия представляют собой злоупотреблением правом либо обязанностью.

Субъектом взяточничества является должностное лицо и лица приравненные к ним, то есть все лица, которые в силу своих полномочий могут выполнять юридически значимые действия. При этом, нам представляется, что в силу неравнозначности правового статуса и полномочий должностных лиц, должна дифференцироваться и их ответственность за взяточничество, что должно быть не только определено действующим законодательством как квалифицирующий признак, но и детально разъяснено в соответствующем Постановлении Верховного Суда.

Субъективная сторона взяточничества характеризуется прямым умыслом и корыстным мотивом. Получение взятки нужно рассматривать как специальный случай превышения должностных полномочий, выраженный в принятии чиновником незаконного вознаграждения он использует вопреки интересам службы полномочия по принятию ценностей в связи с занимаемой им должностью и выполняемыми обязанностями по службе. Соответственно, принятие должностным лицом ценностей в общественных или государственных интересах нельзя рассматривать в качестве взяточничества, при условии, что принятые средства были использованы в соответствии с уставными требованиями к деятельности данной организации, в противном случае такие деяния можно рассматривать как карьеризм, которые по существу являются взяточничество, хотя в правоприменительной практике не выработано определенного подхода к квалификации таких действий должностных лиц.

В систему правового регулирования взяточничества следует ввести ряд изменений: рассматривать взяточничества как единое криминологическое явление, то есть объединить в один состав и одну статью УК нормы о получении и дачи взятки; законодательно разграничить понятие взятки и подарка, как по признакам действий субъектов соответствующих отношений, так и по ценности подарка (взятки), выраженного в денежном эквиваленте; разграничить по частям статьи о взяточничестве такие проявления взяточничества как взятка-вымогательство (подкуп) и взятка-благодарность, так как общественная опасность последней значительно ниже, в силу того, что данное деяние не является коррупционным преступлением. Полагаем, что необходимо законодательно установить минимальный размер взяточничества для предотвращения уголовного преследования за малозначительные деяния, которые могут быть квалифицированы как взяточничество. Следует более широко трактовать вымогательство взятки, так как содержание вымогательства как противоправного деяния от характера осуществления полномочий должностного лица не меняется. Подобного рода действия представляют собой злоупотреблением правом либо обязанностью.

Следует, однако отметить, что применение одних уголовно-правовых мер для борьбы со взяточничеством недостаточно. Как нам представляется это должен быть целый комплекс мер охватывающей собственно уголовно-правовые меры, регулирование деятельности должностных лиц и их взаимоотношения с гражданами. Кроме этого объективно необходимо создания законодательного регулирования такого явления как лоббизм, усилить ответственность за легализацию преступных доходов и иные коррупционные проявления. Существенным аспектом этого должна стать и просветительская работа государства направленная на изменение общественного сознания, и формирование неприятия взяточничества как наиболее опасного проявления коррупции и должностных преступлений, которые подрывают не только основы государственного строя, но и представляют угрозу для социально-экономического развития общества.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1.Конституция Республики Беларусь 1994 г. (с изменениями и дополнениями, принятыми на республиканских референдумах 24 ноября 1996 г. и 17 октября 2004 г.) / НРПА Республики Беларусь, 1999 г., № 1, 1/0

2.Конвенция ООН Против коррупции 2003 г., / НРПА Республики Беларусь, 2009 г., 3/2199

.Уголовный Кодекс Республики Беларусь 1999 г. (принят Палатой представителей 2 июня 1999 г., одобрен Советом Республики 24 июня 1999 г.) / НРПА Республики Беларусь, 2011 г., № 140, 2/1877

.Гражданский Кодекс Республики Беларусь 1998 г. (Принят Палатой представителей 28 октября 1998 г. Одобрен Советом Республики 19 ноября 1998 г.) / НРПА Республики Беларусь, 2011 г., № 78, 2/1837

.Закон Республики Беларусь от 20 июля 2006 г. № 165-З «О борьбе с коррупцией» (принят Палатой представителей 23 июня 2006 г., одобрен Советом Республики 30 июня 2006 г.) / НРПА Республики Беларусь, 2010 г., 2/1286

.Закон Республики Беларусь от 14 июня 2003 г. № 204-З «О государственной службе в Республике Беларусь» (принят Палатой представителей 13 мая 2003 г., одобрен Советом Республики 29 мая 2003 г.) / НРПА Республики Беларусь, 2009 г., 2/1278

.Заключения Конституционного Суда от 12 ноября 2001 г. «О соответствии Конституции положения п. 3 ч. 4 ст. 4 Уголовного кодекса Республики Беларусь и основанной на нем практики применения понятия должностного лица по признаку совершения юридически значимых действий» / Веснiк Канстытуцыйнага Суда Рэспублiкi Беларусь, 2001 г., №4

.Указ Президента Республики Беларусь от 23 сентября 2010 г. № 485 «О государственной программе по борьбе с преступностью и коррупцией» / НРПА Республики Беларусь, 2010 г., 1/11967

.Постановления Верховного Суда Республики Беларусь от 25 сентября 2003 г., № 11 «О судебной практике по делам о взяточничестве» / НРПА Республики Беларусь, 2009 г., № 240, 6/778

10.Уголовный Кодекс БССР 1961 г. / СЗ БССР. 1961. № 1. Ст. 4

11.Статут Вялікага княства Літоўскага 1588: Тэксты. / Рэдкал.: І.П. Шамякін. - Мн.: «БелСЭ», 1989. - 573 с.

12.Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. / СУ РСФСР. 1922. № 53. Ст. 195

13.Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. / СУ РСФСР. 1927. № ПО

.Декрет СНК РСФСР от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве» / СУ РСФСР. 1918. № 35. Ст. 467

.Декрете СНК от 16 августа 1921 г. «О борьбе со взяточничеством» / СУ РСФСР. 1921. № 60. Ст. 258

.Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. / Северский Я.Г. Особенная часть русского уголовного права: Краткий обзор начал от Уложения царя Алексея Михайловича до Уложения о наказаниях 1885 г. включительно. СПб., 1892. - 164 с.

17.О практике применения судами законодательства об ответственности за злоупотребление властью или служебными полномочиями и за взяточничество // Верховный суд Республики Беларусь [Электронный ресурс]. - 2007. - Режим доступа: <#"justify">28.Бражник Ф.А., Толкаченко А.А. Некоторые актуальные вопросы квалификации получения взятки // Уголовное право. - 2000., № 1. - С. 7-11

29.Будатаров C.М. Вымогательство взятки: уголовно-правовая характеристика // Сибирский юридический вестник. - 2004., №2. - С. 65-68

.Бубнов Ю.М. Социологические очерки мздоимства. - Мн., 2010.

.Василевич Г.А. Ответственность за взяточничество в контексте равенства всех перед законом // Право Беларуси, 2003 г., № 24. - С. 74-76

.Волженкин Б.В. Служебные преступления. - М.: Юрист, 2000. - 240 с.

.Волженкин Б.В., Квашис В.Е., Цагикян С.Ш. Ответственность за взяточничество: Социально-правовые и криминологические проблемы, Ереван, 1988. - 200 с.

.Витушко В.А. Гражданское право Ч-1, Мн.: «БГУ», 2007. - 566 с.

.Волчков В.А. Не каждая взятка и подлог - коррупция // Рэспубліка, №49, 18 марта 2010.

.Галахова А.В. Превышение власти или служебных полномочий. Вопросы уголовно - правовой квалификации. - М., 1978. - 96 с.

.Голосенко И.А.Феномен «русской взятки» // Журнал социологии и социальной антропологии. - 1999., №3. - С. 105-119

.Гражданское право. Т-2. Учебник / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М.: «Проспект», 2000. - 704 с.

.Даль В.А. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Т-1. - М., 1989-1991. - 893 с.

.Динека В.И. Должностные и служебные преступления: субъект, полномочия, ответственность // Криминологический журнал. - 2002., № 2. - С. 38-41

.Добродей А.И. Вымогательство взятки / А.И. Добродей // Теоретическое и правовое обеспечение реформы в сфере борьбы с преступностью в Республике Беларусь: материалы междунар. науч.-практ. конф., Минск, 22-23 апреля 1999 г. / Белорус. гос. ун-т; редкол.: В.М.Хомич (гл. ред.) [и др.]. - Минск: Право и экономика, 1999. - С. 128-129

.Добродей А.И. К вопросу о предмете взятки // Юстиция Беларуси, 2002 ., № 5. - С. 5-8

43.Добродей А.И. Уголовно-правовая оценка получения взятки // Юрист, 2007. [Электронный ресурс]. - 2007. Режим доступа: www.busel.org/texts/cat5vx/id5zwcyui.htm <#"justify">81.Словарь иностранных слов. - М., 1976. - 385 с.

82.Тиковенко А.А. Должностное лицо в современном праве // Юстыцыя Беларусi. - 2003., № 2. - С. 61-65

.Трайнин А.Н. Уголовное право: Часть Особенная. Изд. 2-е. - М., 1927. - 325 с.

.Уголовное право / под ред. И. Я. Козаченко, З.А. Незнамова, Г.П. Новоселова. - М.: Норма, 1998. - 768 с.

.Уголовное право / под ред. Л.Д. Гаухмана, Л.М. Колодкина, С.В. Максимова. - М.: Юриспруденция, 1999. - 784 с.

.Уголовное право / под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. - М.: Статут, 1999. - 657 с.

.Уголовное право. Общая часть / под ред. Б.В. Здравомыслова. - М.: Юрист, 1994. - 480 с.

.Уголовное право Республики Беларусь / под ред. Н.А. Бабия, И.О. Грунтова. - Мн., 2002. - 398 с.

.Уголовное право России / под ред. А.Н. Игнатова. - М.: Норма, 1998. - 896 с.

.Уголовное право Российской Федерации / под ред. Б.В. Здравомыслова. - М.: Юрист, 1996. - 523 с.

.Уголовное уложение: Проект редакционной комиссии и объяснения к нему: В 8 т. Т. VIII. - СПб., 1897. - 1173 с.

92.Хабибулин А.Г. Коррупция как угроза национальной безопасности: методология, проблемы и пути их решения // Журнал российского права, 2007. [Электронный ресурс]. - 2007. Режим доступа: <http://www.juristlib.ru/book_2936.html>. - дата доступа 28.01.2012.

.Хомич В.М. Взяточничество через призму уголовного закона и судебной практики // Судовы веснiк. - 2003., №2. - С. 93-99

.Хомич В.М. Криминология коррупции и коррупционных деликтов. //В.М.Хомич. //Республика Беларусь в системе международных экономических отношений / [научно-редакционный совет М.В. Мясникович и др.]. - Мн., Право и экономика, 2009. - 693 с.

.Чиканова Л.А. Правовое регулирование служебных отношений на государственной гражданской службе: вопросы теории и практики // Журнал российского права. - 2005., № 4. - С. 61-73

.Ширяев В.Н. Взяточничество и лиходательство в связи с общим учением о должностных преступлениях. - Ярославль, 1916. - 570 с.

.Эстрин А.Я. Взяточничество в доктрине и законодательстве // Труды кружка уголовного права при С.-Петербургском университете / Под ред. М. Исаева. - СПб., 1913. - 127 с.

.Эстрин А. Должностные преступления. - М., 1928. - 107 с.

.Яни П.С. Взяточничество и должностное злоупотребление. - М.: ЗАО Безнес школа Интел-Синтез, 2002. - 120 с.

.Яни П.А. Корысть как признак получения взятки // Законность, 2010. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: <http://www.juristlib.ru/book_6426.html>. - дата доступа: 4.02.2012.

Больше работ по теме:

Виды гражданского судопроизводства
Диплом
Влияние демографических факторов на рынок труда г. Челябинска
Диплом
Внесение в Государственный кадастр недвижимости сведений о границах муниципальных образований
Диплом
Возбуждение уголовного дела
Диплом
Возбуждение уголовного дела в российском уголовном судопроизводстве
Диплом

Предмет: Основы права

Тип работы: Диплом

Новости образования

Российский государственный социальный университет реорганизует сеть своих филиалов
22 Июля 2016 16:26
Более 70 представителей крупных вузов АСЕАН подтвердили участие в форуме во Владивостоке
22 Июля 2016 12:51
Абызов: публикация первичных статсведений снизит бюрократическую нагрузку на школы
22 Июля 2016 11:53
В Чечне свыше 200 школьников сдали ЕГЭ с результатом свыше 90 баллов - министр
22 Июля 2016 05:36
Замглавы Минобрнауки РФ: задача сократить число людей с высшим образованием не стоит
21 Июля 2016 20:19

КОНТАКТНЫЙ EMAIL: [email protected]

Скачать Реферат

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ СТУДЕНТАМ