Социально-педагогическая работа в Ведомстве учреждений императрицы Марии

Социально-педагогическая работа в Ведомстве учреждений императрицы Марии

сиротский институт ведомство социальный педагогический

После кончины первой жены Павел I женился на принцессе Вюртембергской Софии-Доротее, которая после принятия православия стала известна под именем Марии Федоровны (1776 г.). Уже в конце XVIII века она стала заниматься судьбой детей-сирот, вдов, слепых и глухих. Её сын Александр, став императором, в Манифесте 1802 г. указывал, что во вновь создаваемом Министерстве народного просвещения предусмотрено предоставление особому попечению императрицы Марии Федоровне всех женских учебных заведений. После ее смерти (1854 г.) было создано Ведомство её имени. Оно занималось сиротскими приютами, институтами благородных девиц, женскими училищами и гимназиями, школами для глухонемых и слепых, богадельнями и некоторыми больницами. В состав Ведомства входили Московский и Петербургский воспитательные дома.

Воспитательные дом и сиротские институты

В воспитательных домах юноши находились до 21 года, а девушки до 18-19 лет. Тех, кто освоил грамоту, переводили в ремесленные классы, где мальчиков учили портновскому, сапожному, переплетному делу, а девочек - домоводству, рукоделию, ткацкому ремеслу. Юноши в 17 лет приписывались к сельскому (крестьянскому) сословию и получали земельный надел. Девушки в 19 лет получали "вольноувольнительное свидетельство". В некоторых воспитательных домах из числа способных учеников создавались латинские, немецкие и французские классы. В латинских классах готовили к поступлению в Медико-хирургическую академию, в немецких учились будущие няни и акушерки, преподавательницы музыки. Окончившие французские классы могли работать учительницами и воспитательницами в частных домах.

Открываются сиротские институты - Московский (1834 г.) и Гатчинский (1830 г.). С 1871 по 1874 годы в Московском Николаевском сиротском институте работал известный русский педагог Владимир Яковлевич Стоюнин (1826-1888 г.). Он продолжал традиции Н.И. Пирогова и К.Д. Ушинского, выступая как убеждённый противник дворянской сословной системы воспитания. По мысли В.Я. Стоюнина, школа путём развития "духа общественности", устранения сословной замкнутости, введения трудового начала и хотя бы частичного уравнения в правах на образование всех слоёв населения должна добиваться постепенного сближения между образованным меньшинством и простым народом. Воспитание должно образовывать "человека и гражданина", знающего и любящего свою страну, поборника просвещения и прогресса.

Работа в институте хотя и удовлетворяла его (имелись педагогические классы), но, ввиду его прогрессивных позиций, вызывала столкновение с влиятельными лицами Ведомства учреждений императрицы Марии. Он уходит из института и возвращается в Петербург, посвящая себя литературно-педагогической деятельности. В 1881 г. его жена открывает частную женскую гимназию, в которой он работал до конца своих дней, пытаясь осуществить свой идеал женского образования в России.

Будучи инспектором Московского Николаевского сиротского института, В.Я. Стоюнин написал статью "Воспитательницам групп малолетнего отделения Московского воспитательного дома", которая дает нам представление об организации в них социально-педагогической работы. Воспитательницы несли полную ответственность за физическое и духовное воспитание детей. Эти две стороны воспитания, по мнению педагога, находятся в тесной связи, которую нельзя прерывать "без вреда для правильного воспитания". Одним из основных средств воспитания им определяется дисциплина: она должна служить средством умственного и физического развития, "образовывать ребенка и нравственно". От дисциплины "во многом зависит образование характера". О чем необходимо заботиться с детства. Дисциплина должна быть "педагогическая, а не казарменная и полицейская". Она не должна подавлять ребенка, а быть "строго соображена с детскою натурою и психологическими условиями развития характера". Определяя известные порядки и правила, она "признает и самодеятельность в ребенке, и свободу в известной сфере, которая с годами должна все более расширяться". Он вывел закономерность: чем более ребенок делается зрелым, тем более сфера запрещения должна суживаться, а сфера его свободных действий расширяться.

Воспитание "группами должно быть, как можно более, сближено с воспитанием семейным": отношения между детьми и воспитателями похожи "на добрую семью" и основаны "на разумной взаимной любви". Семейное начало, вводимое в группы, определяет и обязанности воспитательницы как доброй матери. Для хорошего воспитания от воспитательницы "требуется близкое знакомство с натурою каждого ребенка". В.Я. Стоюнин советует вести им "дневник своих наблюдений над детьми". Педагог говорит об огромном влиянии на детей личности воспитательницы, поэтому ей следует "быть примером для детей во всем". Она не должна "прибегать к шпионству": такая воспитательная система преступна, так как "разрушает детскую нравственность". Свобода ребенка должна быть "разграничена от своеволия и праздности, … т.к. они легко могут обратиться в дурные наклонности, с которыми потом трудно будет бороться".

Отдых ребенка заключается не в праздности и бездеятельности, "а в смене одних упражнений сил другими". Воспитательница "обязана советоваться с медиком, что касается гигиены, и принимать его советы". Всем необходимо раз в неделю собираться "на общий совет под покровительством главной воспитательницы", чтобы вырабатывать совместные и единые решения. Таким образом, педагог отводил воспитательницам организующую и координирующую роль в работе с сиротскими детьми в условиях единоначалия и коллегиальной организации. Попытка "породнить" с помощью просвещения разнородные и даже враждебные социальные слои была исторически несостоятельной. Эти идеи стали основой для увольнения В.Я. Стоюнина по политическим мотивам из гимназии, а затем и из института (1875 г.) с запрещением заниматься преподавательской работой.

В Ведомстве императрицы Марии находились сиротские институты. Московский (Александровский) был открыт для детей обоего пола. В 1844 г. Московский сиротский институт стал только женским. Его выпускницы готовились стать домашними воспитательницами и наставницами. В одном из его отделений готовили мастериц, которых после окончания курса направляли в имения швеями или рукодельницами. Под Петербургом, в Гатчине, также был открыт институт для "обер-офицерских сирот" (мальчиков). С 1844 г. в нем был открыт класс для подготовки домашних учителей, преподавалась педагогика, но через десять лет класс был ликвидирован, и в институте стали готовить канцелярских служащих и правоведов. Этот уникальнейший эксперимент важного социально-педагогического значения до сих пор также не исследован.

Работа Гатчинского сиротского института связана с именем замечательного, но малоизвестного, русского педагога Егора Осиповича Гугеля (1804-1842 г.). Смысл воспитания он видел в усовершенствовании физических и умственных способностей ребенка и проводил преобразования в духе передовых педагогических идей того времени: утверждал принципы воспитывающего и развивающего обучения, наглядности, осознанности и др. Он стремится развивать аналитические и творческие способности учащихся. Педагог переводил зарубежные книги для чтения в младших классах, адаптируя их для России. Он выпустил одно из первых учебных пособий "для родителей и наставников" по русскому языку. Он был, по определению современников, человеком "необыкновенных дарований".

В 1832 г. Е.О. Гугель предложил учителю П.С. Гурьеву на общие средства открыть школу для малолетних детей из числа находившихся на воспитании сирот от 4 до 6 лет. Эта "малолетняя школа" вошла затем в состав института. На основе пятилетнего опыта ее работы педагог разработал проект школы семейного типа, в которой дети получали общее развитие, приобретали навыки совместной жизни и сотрудничества. Это была первая попытка создания в России такого типа школы. Возраст детей в ней поднимается до 10 лет, количество воспитанников возрасло до 120. После окончания школы ее ученики зачислялись в 1-й класс общего курса института. По существу, в Гатчине впервые в России создается учебно-воспитательный комплекс "школа-институт", конечно же, не в современном организационном и содержательном понимании, но главная идея - преемственности между школой и вузом - в нём присутствует. По образцу "малолетнего отделения" этого учреждения было образовано учение в других детских приютах России. По проекту Е.О. Гугеля выпускной класс института был разделен на два отделения, одно из которых стало готовить воспитанников к званию учителя. В нем были введены педагогические дисциплины, преподаванию которых предшествовал большой курс введения в антропологию и психологию. Им была собрана уникальная научная библиотека по этим профилям. Новаторская деятельность педагога встречала неприятие начальства, недоброжелательство коллег. Свои идеи ему приходилось продвигать, затрачивая большие душевные и психические нагрузки. В 1841 г. Е.О. Гугель оставил институт по болезни.

Физическое и умственное развитие, по его мнению, является основой постижения нравственных правил и выработки хороших привычек общежития. Умение размышлять дает возможность воспитанникам правильно ориентироваться в моральном выборе, освобождаться от нравственных заблуждений. Поэтому умственное развитие становится одним из основных направлений гражданского воспитания, проводимого на родном языке. Цель - не многознание, а его основательность и всесторонность, возбуждение "самомышления" и "самодеятельности" учащихся. Будучи одним из издателей "Педагогического журнала", Е.О. Гугель призывал к гласности обсуждения проблем воспитания, к участию в них "публики", т.к. в этих вопросах состоит наибольшая нужда общества.

Его деятельность была высоко оценена известным отечественным педагогом В.Ф. Одоевским, наблюдавшим его во время занятий: педагогика "была жизнью Гугеля". Любовь и наука, по его определению, "достигали степени истинного вдохновения; лишь высокая душа могла так глубоко понимать младенческую душу", - писал В.Ф. Одоевский. Наиболее точно значение новатора для русской педагогики определил К.Д. Ушинский, который сказал, что Е.О. Гугель был едва ли не первым педагогом в России, взглянувшим на дело воспитания вполне серьезно - по-научному. Многие его идеи социально-педагогического направления получили плодотворное развитие в творчестве самого Константина Дмитриевича.

Одним из деятелей "Гатчинской группы педагогов" и зачинателей педагогической журналистики в России был Александр Григорьевич Ободовский (1796-1852 г.). После окончания Главного педагогического института он был направлен в Западную Европу для ознакомления с системами воспитания. По возвращении из-за границы А.Г. Ободовский 20 лет преподавал педагогику в Главном педагогическом институте, был инспектором классов Петербургского и Гатчинского воспитательных домов. В 1833-1834 г., совместно с Е.О. Гугелем, он издавал и редактировал первый в России "Педагогический журнал". Ученик и приверженец идей И.Г. Песталоцци, педагог выступал за их широкое распространение, за просвещение простого народа, предоставление ему права на начальное образование.

Смольный институт благородных девиц

Вопрос о месте женщины в обществе неизменно связывался с отношением к ее образованию. Петровская идея государственности, пронизанная духом учения, столкнулась и с вопросом женского образования, который связывался с их замужеством: неграмотных дворянских девушек, которые не могут хотя бы расписаться, "не венчати". Образование традиционно считалось привилегией мужчин. Однако это не означало, что до этого женщины в России были все поголовно неграмотные. Берестяные грамоты XII - XV веков свидетельствуют, что в Новгородской земле грамотных женщин было немало. Однако в более поздние времена грамотность девушек даже осуждалась. Решение вопроса о женском образовании в ХУ111 в. имело два варианта - частные пансионы и создание государственной системы для девушек дворянского сословия. Инициатором приобщения женщин к образованию выступило государство.

В 1764 г. был разослан императорский указ "О воспитании благородных девиц в Санкт-Петербурге при Воскресенском монастыре", который именовался Смольным. По инициативе И.И. Бецкого было создано первое в России закрытое сословно-дворянское учебное заведение для девушек, в котором он надеялся произвести "способом воспитания" "новую породу матерей". Сторонник женского образования, И.И. Бецкой признавал важную роль женщины в деле воспитания, особенно в раннем возрасте и неоднократно указывал на воспитание уважения к женщине, матери. Знания, которые приобретали для этого "смолянки", были необширные, но достаточные для их будущей семейной жизни. В нем воспитанницы находились в возрасте от 6 до 18 лет. Смольный институт положил начало открытию подобных учебных заведений и в других городах России, просуществовавших до октября 1917 г. В 1765 г. было открыто мещанское отделение для девочек из других сословий, которое стало родоначальником подготовки учительских кадров, как для самого Смольного, так и домашних воспитательниц, экономок. В конце XVIII века девушки дворянского сословия также получили право обучаться на этом отделении.

Задача Смольного института - подготовка девушек к жизни в высшем обществе и к будущей семейной жизни. Число воспитанниц Смольного доходило до 200, в нём было четыре класса по три года обучения в каждом. В течение всех двенадцати лет родители не имели права не только забирать детей домой, но и видеться с ними. Их обучение включало: изучение русского и иностранных языков, арифметики, географии, истории, астрономии, архитектуры, физики, стихосложения, музицирования, рисования. Последний класс (15-18 лет) был посвящен изучению законов и основ экономического образования, правилам "доброго тона", благонравия и учтивости, а также повторению всего прежнего. Выпускницы должны были обучать девочек первых классов с целью приобретения для себя навыков воспитания своих будущих детей. Большинство "смолянок" устраивалось гувернантками в богатых домах.

Отношение "смолянок" к учению зависело от положения семьи: знатные, как правило, учились, "спустя рукава", а простые - усердно, так как занявшие первое, второе и третье места получали из рук императрицы "шифр" - ее вензель, усыпанный бриллиантами. Они могли стать фрейлинами, что для них означало все. Учиться в Смольном было почетно. Особенно это было связано с близостью к царскому Двору. Девушек старшего класса приглашали на празднества. Все императоры любили посещать этот "дом светских невест". Жизнь в пансионе превращала воспитанниц в барышень с хорошими манерами, умевших не только танцевать, говорить и "думать по-французски", вышивать, играть на музыкальных инструментах, элегантно передвигаться и одеваться, но и располагавших "начатками" научного образования. На них возлагались надежды на воспитание более образованного и просвещенного поколения. Большинство незнатных девушек после окончания становились чиновницами, домашними воспитательницами или учительницами, а то и просто приживалками в богатом доме.

Девочки жили в комнатах по девять человек, к каждой группе была приставлена дама и кроме этого - классная дама. Девушки оказывались практически в полной власти надзирательниц, многие из которых совершенно случайно оказались на этом "педагогическом поприще". Особенно доставалось воспитанницам из небогатых семей. В своих воспоминаниях выпускницы Смольного называли этих дам "подлинными ведьмами". Режим был строжайший. Время для отдыха или игр было крайне ограниченным. Центральным событием институтской жизни был публичный экзамен, на котором присутствовали члены императорской семьи и сами правители. Вопросы раздавались заранее и девушки вызубривали билет, чтобы достойно ответить. Оканчивая институт, девушки полагали, что впереди их ждет вечный праздник - дворцовый бал.

Одним из первых отечественных просветителей Н.И. Новиков поднимал вопрос о женском образовании. Он признавал равноценность женщины с мужчиной во многих аспектах, образовании в том числе, но был не совсем последователен, считая, что образование ей нужно не в такой степени, как мужчине, т.к. науки "сделаны не для женщин". В его позиции видится влияние Ж.-Ж. Руссо, который также высказывался за вроде бы равные возможности мужчины и женщины в образовании, но в конечном итоге говорил об ограниченном образовании женщины, отводя ей роль покорной жены, домоуправительницы и воспитательницы детей. Они оба были продуктом своей эпохи. Идеал девушки Н.И. Новиков в определённой степени списывал со своей жены, воспитанницы Смольного института: при прелестях своего лица она одарена "острым разумом, довольно научена, тиха, скромна и добронравна". Она должна быть искренна и не знать притворства.

Основоположник отечественной научной педагогики - Константин Дмитриевич Ушинский (1824-1870 г.) работал в учреждениях Ведомства императрицы Марии - Гатчинском сиротском и Смольном институтах. Особенно плодотворной была его деятельность в Смольном институте. К.Д. Ушинский начал его радикальную перестройку: "благородное" и "неблагородное" отделения были уравнены в правах и статусе; было ликвидировано право воспитательниц читать письма воспитанниц; разрешались каникулы и поездки воспитанниц к своим родным и близким. Вместо трех громоздких трехгодичных классов устанавливалось семь одногодичных с переводными экзаменами. Сам режим и атмосфера в институте становились более демократичными, постепенно ликвидировалась ненавистная всем "солдатская дисциплина": дело доходило до того, что на уроках даже ученицам старших классов запрещалось спрашивать что-либо у учителя.

К.Д. Ушинский решительным образом изменил учебный процесс. Раньше основой обучения выступал французский язык: даже на уроках литературы, истории и географии говорили только по-французски. Писатель Н.С. Лесков, описывая в повести "Захудалый род" институтские нравы, отмечал, что русский язык был в страшном загоне, и даже горничные жеманно коверкали его "на заграничный манер". Теперь же основой обучения стал русский язык и в Смольном поселился "русский дух". На уроках стали разбирать литературные произведения современных отечественных (А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, который до этого считался "дурным писателем", и др.) и зарубежных авторов. Наконец, в специальном (восьмом) педагогическом классе будущие воспитательницы и учительницы изучали основы науки о воспитании и обучении. По существу этот класс можно считать предвестником социально-педагогического образования в стране. Однако завершить задуманные преобразования ему не дали. Педагога отправили в почетную командировку для изучения постановки женского образования за границей.

Социально-педагогический смысл преобразований К.Д. Ушинского состоял в том, что он изменял целевую установку всей работы института: его воспитанницы готовились не просто к роли будущей жены и матери, а к выполнению женщиной своих гражданских обязанностей. Именно патриотическими чувствами и задачами было продиктовано требование К.Д. Ушинского ввести в программу изучение истории своей страны, ее языка, литературы, географии, искусства и т.д. Он справедливо отстаивал мысль о том, что патриотизм есть не только верность воинскому долгу, а и гражданскому, реформируя тем самым не только сферу педагогики. Патриотизма и проявления любви к родине "выражаются не в одних битвах с внешними врагами: высказать смелое слово истины бывает иногда гораздо опаснее, чем подставлять лоб под вражескую пулю, которая авось пролетит и мимо", - писал К.Д. Ушинский.

Таким образом, поставив во главу угла воспитание гражданственности, К.Д. Ушинский по существу придал деятельности Смольного института истинно социально-педагогический смысл. Особенно это укрепилось с организацией в нем педагогических классов. В двухлетнем педагогическом классе в первый год изучалась педагогика наряду с общеобразовательными предметами, а во второй проходилась педагогическая практика. Для этих классов он написал оригинальный курс педагогики. В воспоминаниях его ученицы отмечено: на первой лекции К.Д. Ушинский говорил о пошлости и убожестве светской жизни, призывая своих слушательниц "зажечь в своем сердце … чистый пламень, неутолимую, … жажду к приобретению знаний и развивать в себе, прежде всего, любовь к труду". Он говорил, что именно труд возвышает ум и облагораживает сердце. Педагог был убежден, что труд лежит в основе нравственности человека, что истинным гражданином-патриотом своего отечества может быть только человек-труженик. Готовя своих воспитанниц к социально-педагогической деятельности, он поставил задачей не столько знание определенных истин, сколько их нравственное и гражданское воспитание, ключевым решением которых определялось трудовое. Идею трудового воспитания он развернет в стройную концепцию, став идеологом трудовой школы не только в России, а и в мире.

В 1862 г. он вынужден был оставить институт, и все его преобразования были ликвидированы. С переходом Смольного института в Ведомство учреждений императрицы Марии усиливается его сословный характер. Так, с 1796 г. на "мещанскую половину" стали принимать только дочерей дворян, усиливается религиозное воспитание. С начала XIX века Смольный становится ещё более замкнутым привилегированным учебным заведением, где вновь устанавливается влияние чужой культуры..

В 1848 г. "мещанская половина" института была преобразована в Александровское училище, здесь открылся и педагогический класс. Преподавателем педагогики в нём, наряду с русским языком, историей и географией, был Николай Алексеевич Вышнеградский (1821-1872 г.). В середине XIX века по его инициативе были открыты женские гимназии. Они принадлежали Ведомству императрицы Марии, Министерству народного просвещения и частным лицам. Первая гимназия Ведомства императрицы была открыта Николаем Алексеевичем в 1858 г., им же были разработаны для них и "Правила". Центральной фигурой становился учитель, а не классная дама, как это было в институтах благородных девиц. Муштре и наказаниям, унижающим достоинство воспитанниц, была противопоставлена дисциплина, основанная на их сознательности и интересах. В 1859 г. в Петербурге Н.А. Вышнеградским были открыты педагогические курсы, по окончании которых девушки получали свидетельство домашней учительницы.

Основным типом женского образования в дореволюционной России был домашний. Девочки поступали под надзор немки или француженки, иногда англичанки. Образование ограничивалось навыками бытового разговора на французском или немецком языках, умением танцевать и держать себя в обществе, а также элементами рисования, пения и игры на каком-либо инструменте. Домашнее обучение ограничивалось элементарными знаниями истории, географии, словесности и математики. С началом выездов "в свет" образование прекращалось.

В 1863 г. в ответ на запрос Министерства народного просвещения большинство университетов (за исключением Московского и Дерптского) высказались за предоставление женщинам права на высшее образование. Однако его они в царской России так и не получили. Высшее образование они могли получить только за границей. Одним из вариантов разрешения этого вопроса стало создание Высших женских курсов. Первые из них были открыты с разрешения правительства в 1869 г. (Алачинские в Петербурге и Лубянские в Москве). Затем они открываются в Киеве, в Казани и при других университетах. После убийства народовольцами Александра II все женские курсы были закрыты и вновь открыты в конце XIX в. Курсы не финансировались правительством, они существовали на благотворительные средства и плату за обучение. Выпускницам не присваивалось никакого звания, им не предоставлялось право преподавания в гимназиях.

Такова была система подготовки и адаптирования "в свет" девушек дворянского сословия: их воспитание зависело от знатности и состоятельности семьи, ее духовно-нравственной направленности, "господина случая" в отношении выбора учителей, воспитательниц и гувернанток. Общий стиль, тон и нравы воспитания девушек дворянского сословия задавались царским двором, культивировавшим двойную мораль: одну - показную - для общества и другую - для собственного ублажения.

Детские приюты в системе Ведомства

История призрения детей-сирот в России традиционно осуществлялась по трем основным направлениям - общественному, государственному и церковному. Первые детские приюты возникли при монастырях в XVIII веке. В начале XIX века стало развиваться воспитание детей-сирот в городских и крестьянских семьях. Создаются приюты, которые содержатся на средства частных лиц, благотворительных обществ и т.п. Большинство приютов входило в Ведомство императрицы Марии. К началу XX века некоторые приюты принадлежали к военному ведомству и Министерству внутренних дел. Многие приюты содержались за счёт самообеспечения и самоокупаемости.

После 1828 г. большинство воспитательных домов, приютов, детских яслей создавалось за счет благотворительности. В приютах дети питались, их одевали, следили за здоровьем, обучали письму, счету и чтению. Выполняя несложные работы по самообслуживанию, они усваивали трудовые навыки. В приютах открывались ремесленные классы, ориентированные на соответствующее производство. В 40-х годах XIX века подобные приюты открываются при большинстве промышленных предприятий. В 1846 г. в приютах были только приходящие дети, но позднее стали создаваться "сиротские отделения", в которых дети, не имеющие родителей, жили постоянно. К концу XIX века приюты стали смешанного типа: в них находились приходящие и постоянно живущие дети.

Известному благотворителю того времени принцу Пётру Григорьевичу Ольденбургскому принадлежало около 500 благотворительных учреждений. Самый известный из них - "Детский приют" в Петербурге, открытый им в 1846 г. Его воспитанники получали образование в объеме начальной школы и обучались какому-либо ремеслу (часовому, переплетному, слесарно-механическому). В приюте были музыкальная и рисовальная школы. В женском отделении были гимназия и педагогический класс. Одним из первых учреждений для неимущих детей в Москве стал приют, учрежденный по инициативе князя Хилкова. Главной идеей этого приюта было обучение детей ремеслу с тем, чтобы они выросли самостоятельными и полезными для общества людьми. Дети должны были чувствовать себя "не воспитывающимися исключительно на счет благотворительности, а рабочими, которые сами зарабатывают средства для своего существования". Ремеслом, которое было им под силу и которое давало заработок, обеспечивавший содержание в приюте, стало чулочно-вязальное производство. сиротский институт благотворительный смольный

К концу XIX века число приютов в России значительно выросло. Только в "Московское общество попечения о бедных и больных детях" было открыло почти 90 учреждений для детей-сирот и полусирот в возрасте от 3 до 10 лет. В начале XX века в стране было уже 148 приютов, включая ясли-приюты, ремесленные и рукодельные приюты, школы поварского искусства, подготовки смотрительниц и др. Некоторые из них были образцовыми не только для России. Так, приют П.Г. Ольденбургского в 1900 г. на Всемирной выставке в Париже был отмечен двумя серебряными медалями. К 1917 г. в России насчитывалось 538 детских приютов, в которых воспитывалось почти 30 тысяч детей.

Социально-педагогические взгляды В.Ф. Одоевского (1803-1869 г.).

С середины XIX века центральной фигурой прогрессивной части петербургского общества был князь Владимир Фёдорович Одоевский. Он занимался широкой благотворительной деятельностью, открывал детские приюты, разработал для них "Положение" и другие пособия. В.Ф. Одоевский выступал за введение в России всеобщего начального образования, был против привлечения в качестве домашних воспитателей-учителей иностранцев и др. В начале 30-х годов Владимир Федорович заинтересовался деятельностью Е.О. Гугеля. Он был очарован личностью педагога: поразили его беззаветная увлеченность делом воспитания сирот, умение разговаривать с ними, понимать их душевные состояния. По его мнению, искусство говорить с детьми "очень важно для успехов целого воспитания", т.к. живое слово "может производить могучее действие на все внутреннее развитие ребенка". По его убеждению, нравственное и религиозное воспитание неразрывно связаны друг с другом: нравственное воспитание начинается с религиозного. Наблюдения за работой Е.О. Гугеля легли в основу пособий В.Ф. Одоевского для воспитательных домов - "Детские книжки для воскресных дней". В них были помещены наставления для воспитательниц, рассказы для чтения.

В 1838 г. для руководства детскими приютами был создан Комитет главного попечительства под председательством Л. Строганова. Членом комитета В.Ф. Одоевским (вместе с Д. Блудовым) было разработано "Положение о детских приютах", в основу которого было положено требование комитета: "не выводить детей из того состояния, к которому они предназначены по своему званию". Важнейшая задача приюта была в приучении детей с ранних лет "к труду, повиновению и опрятности". В "Положении" была предусмотрена связь приюта с семьей. В.Ф. Одоевский написал "Наказ заведующим детскими приютами", в котором определил главную задачу этих заведений в приучении "ученика, прежде всего, быть человеком". Общее образование он определял как общечеловеческое, предшествующее всякому специальному.

Все вопросы воспитания, обучения и развития ребенка должны решаться, по его убеждению, на научной основе, соединенной с живой практикой. Успех педагогики, по его определению, "зависит от долголетних, рациональных, практических наблюдений", а самая совершенная ее метода та, "которая представляет наиболее средств к наблюдениям за ходом духовного процесса в ребенке и научает самого учителя пользоваться сиими наблюдениями". Одним из первых В.Ф. Одоевский вскрывал главную причину всех неудач работы с детьми: их "приняли за взрослых". Следы такого нелепого воспитания "остаются часто неизгладимыми; ибо человека можно направить, но не исправить; человек исправляется лишь сам собою, т.е. когда сам сознает необходимость своего исправления". И он провозглашает удивительную по своей педагогической прозорливости и гуманности формулу: "Школа для человека, а не человек для школы".

В "Наказе заведующим детскими приютами", В.Ф. Одоевский подчеркивал: "приют в некотором смысле должен заменять для дитяти его семейство" - он должен там найти "теплую заботливость, обыкновенную во всяком, хотя бедном, но хорошем семействе". Лучше всего это может сделать женщина, которой следует стать матерью чужим детям. Поэтому при выборе смотрительниц следует обращать внимание "не столько на ее звание, сколько на ее душевное образование; чистая нравственность, нрав тихий и миролюбивый, здравый смысл и врожденное чувство любви к ближнему". Лучшим способом подготовки будущих смотрительниц он считал непосредственную практику в приютских домах.

В детских приютах необходимы поощрения и наказания, но здесь они должны иметь особый характер. Не следует приучать детей к тому, чтобы за каждый хороший поступок их поощряли: в самом добром деле они должны находить наслаждение. Мальчишки могут поощряться написанием имени на особой доске. Для девочек награда должна соответствовать "их будущему, смиренному назначению в жизни". Самое строгое наказание в приюте должно быть следующее: оставить ребенка в совершенной праздности в продолжение нескольких часов, не позволяя ему участвовать ни в уроках, ни в играх.

Благотворительные учреждения в России

Решающим условием для экономического, культурного и политического развития России второй половины XIX века явилась отмена крепостного права. Большую роль в развитии общественно-педагогического движения сыграла земская реформа. Уже с 1862 г. Москва была переведена на общественное самоуправление. Это стало прекрасной предпосылкой для благотворительной деятельности московского купечества и дворянства в оказании различной культурно-образовательной помощи нуждающимся.

Особенность российской благотворительности была в том, что она осуществлялась не только за счет пожертвований различных обществ и частных лиц, а и за счет средств царской казны. Благотворительной деятельностью занималось "Дамское попечительское общество", "Попечительство о народной трезвости", "Общество попечения об испорченных детях" и др. Приходская благотворительность была направлена не только на содержание приютов для детей, а и на поддержание богаделен для престарелых. Приходские приюты были постоянные и дневные. Так, в Петербурге при 33 благотворительных организациях было 12 дневных и 26 постоянных приютов. Во всех приютах дети получали питание, уход и обучение в школе. Кроме того, их учили какому-либо ремеслу, что было подготовкой к будущей профессии, т.е. этим решалась одна из главных задач социализации и профилактики правонарушений. Дети содержались в приютах до 14 лет. Придя в мастерские и попав в ученики, они (особенно девочки) оказывались в тяжелых условиях постоянного ученичества и, как правило, снова бежали в приют. Поэтому благотворительные общества стали создавать при приютах мастерские, в которых воспитанники учились и работали еще 3-4 года. Лучшие выпускники Александро-Мариинского Замоскворецкого училища по окончании курса поступали в гимназии и училища. Для девочек были введены рукодельные классы, после которых обученных мастериц брали на работу в модные магазины и мастерские. Как правило, для учеников бесплатным было не только обучение, но и завтраки. Во многих учебных заведениях был свой врач.

В середине XIX века существовало около полутора десятка общероссийских благотворительных организаций. В первопрестольной важнейшую роль играли два негосударственных учреждения - Московское городское общественное управление и Московское купеческое общество. Это были крупные общественные институты, существовавшие на принципах самофинансирования. Одним из центральных направлений в благотворительной деятельности московского дворянства также являлась забота о детях. Стараниями богатых и влиятельных дворян в Москве были организованы приюты для детей-сирот, с физическими недостатками (слепых, глухонемых), исправления малолетних преступников и др.

Основные деньги на строительство больниц, школ, приютов давали богатые люди, такие как Прохоровы, Рябушинские, Морозовы, Мамонтовы, Коноваловы, Рукавишниковы - словарь московских благотворителей насчитывает 225 имен. Так, например, Александро-Мариинское Замоскворецкое училище связано с именами братьев Королевых. На одну только покупку дома для училища Московским купеческим обществом было затрачено 15 тысяч рублей. Учебные заведения этого общества отличало наличие специализации обучения. Многие годы попечителем мещанских училищ был С.М. Третьяков. Козьма Терентьевич Солдатенков - крупнейший текстильный фабрикант, который прославился строительством больницы, названной впоследствии Боткинской, своей картинной галереей и библиотекой, завещанными Румянцевскому музею. В своем реальном училище он оборудовал 5 учебных мастерских. В советское время на основе этого училища был создан Текстильный институт.

Благотворительная деятельность открывает новое направление - работу с глухонемыми детьми. Крупнейший фабрикант и банкир, известный всему миру меценат Павел Третьяков (1832-1898 г.) помог доктору Арнольду открыть училище для глухонемых детей. Для России того времени это было необыкновенным новаторством. Сам доктор потерял слух еще в детском возрасте. Во время поездки с отцом в Германию изучил методику обучения детей, страдающих этим недугом. В училище преподавались общеобразовательные предметы и осваивались различные ремесла. Девочек учили рукоделию, мальчиков - типографскому и переплетному делу, токарному, столярному, портновскому искусствам. П. Третьяков пожертвовал на нужды заведения более 340 тысяч рублей. Училище названо было Арнольдо-Третьяковским, его здание сохранилось до наших дней.

Обучение ремеслам осуществлялось для того, чтобы больные дети получили не только хорошее образование, но и смогли найти себе работу. Доктор Федор Андреевич Рау (1868-1957 г.), обучавший глухих детей речи, стал впоследствии директором этого училища (1899-1928 гг.). После окончания учительской семинарии в Германии он работал учителем в школе глухих во Франкфурте-на-Майне. В 1892 г. приехал в Россию и был домашним учителем глухого мальчика. В 1896 г. открыл в Москве частную школу для глухих и курсы по исправлению недостатков речи. Его жена, Наталия Александровна Рау (1870- 1947 г.) после окончания московской женской гимназии работала в частной школе для глухих. В 1900 г. она организовала первый в России и Европе детский сад для глухих. В 1915 г. ею были открыты курсы для матерей и воспитательниц глухих школьников. Она - автор первого пособия по обучению и воспитанию глухих дошкольников, букварей и учебников для школ глухих, а также многих работ для сурдопедагогов.

Павел Григорьевич Шелапутин - один из крупнейших московских благотворителей, построил в Москве целый образовательный городок, вместивший в себя и гимназии, и реальные училища, и педагогический институт. Он ассигновал на благотворительные цели более 8 миллионов рублей. Гаврила Гаврилович Солодовников - самый крупный благотворитель в истории России, по завещанию оставил на благие цели свыше 20 миллионов рублей, в том числе треть из них - на строительство в российской глубинке женских и мужских училищ и профессиональных школ. При жизни Г.Г. Солодовников пожертвовал 200 тысяч рублей на строительство Московской консерватории. Широкую известность приобрела школа для общего и профессионального образования, открытая братьями Прохоровыми при Трёхгорной мануфактуре. В ней обучалось до тысячи подростков.

В начале XX века происходят значительные перемены в благотворительности и попечительстве: социальным воспитанием занимаются дворянские, христианские и женские попечительства, комитеты грамотности. Увеличивается число земских и воскресных школ, создаются первые детские клубы в России, организуются летние колонии отдыха для детей из приютов, открываются дома свободного творчества для детей из малоимущих семей. Московский и Петербургский комитеты грамотности и Всероссийский союз учителей становятся инициаторами открытия народных рабочих домов; центров досуга и образования для народа; народных университетов и библиотек, городских и сельских народных театров.

В 1894 г. в Петербурге Фрёбелевское общество открывает первый бесплатный народный детский сад для детей из бедных семей, а на средства фабрикантов и промышленников создаются детские сады для детей рабочих. Для детей городской бедноты открывались детские площадки, многие из которых были открыты "Обществом физического образования", созданного П.Ф. Лесгафтом. В 1904 г. был организован "Союз для борьбы с детской смертностью". Из средств Союза выдавалось молоко, открывались детские ясли, в которых воспитывались внебрачные дети. Большую просветительскую работу Союз проводил среди населения по вопросам физического здоровья детей.

Таким образом, социально-педагогическая деятельность к концу XIX века все более распространяется из столичных центров в большие промышленные города и в сельскую периферию. Социально-педагогические проблемы приобретали такую остроту и значение, что к ним обращается все большее число людей из различных ведомств и обществ. Первоначальный замысел царской семьи справиться с этими проблемами с помощью Ведомства учреждений императрицы Марии и благотворительных средств из казны Его Величества оказались несостоятельными. Развитие капитализма расширило масштабы социальных проблем настолько, что к ним обратилось все общество, практически все его социальные слои. Но и этого оказалось недостаточно.

Больше работ по теме: