Психология больших социальных групп
Введение
Социально-психологическое исследование характеристик больших социальных групп наталкивается на целый ряд трудностей. Богатство методик изучения различных процессов в малых группах часто контрастирует с отсутствием подобных методик для исследования, например, психологического облика классов, наций и других групп такого рода. Отсюда иногда рождается убеждение, что область психологии больших групп вообще не поддается научному анализу. Отсутствие традиции в таком исследовании еще больше укрепляет подобные взгляды. Вместе с тем социальная психология без раздела о психологии больших социальных групп, очевидно, вообще не может претендовать на то, чтобы быть социальной психологией в точном значении этого слова. По утверждению Г.Г. Дилигенского, рассмотрение психологии больших групп даже как рядоположенной проблемы социальной психологии (наряду с проблемами малой группы, личности, общения) не может считаться правомерным, ибо это не одна из проблем данной дисциплины, а важнейшая ее проблема, поскольку "содержание социально значимых черт человеческой психики формируется именно на макросоциальном уровне". Как бы ни была велика роль малых групп и непосредственного межличностного общения в процессах формирования личности, сами по себе они не создают исторически конкретных социальных норм, ценностей, установок, потребностей. Все эти и иные содержательные элементы общественной психологии возникают на основе исторического опыта больших групп, опыта, обобщенного знаковыми, культурными и идеологическими системами: этот опыт лишь "доведен" до индивида через посредство малой группы и межличностного общения. Именно поэтому для своей курсовой работы я выбрала тему " психология больших социальных групп", кроме того, психологический анализ больших социальных групп даёт возможность более полно и широко познать психику отдельного индивида. При выполнении курсовой работы своими целями я ставлю- психологический анализ больших социальных групп, с описаниями классификаций, процессов и явлений, происходящих в этих группах; возможность показать на практике как происходят некоторые процессы в больших социальных группах; углубление и расширение собственных знаний, по данной теме. Для осуществления поставленных целей мне нужно выполнить ряд задач, таких как: определить содержание и структуру психологии больших социальных групп, а так же методы исследования этой психологии, выделить связь между отдельной личностью и большой социальной группой, кроме того, показать особенности некоторых больших социальных групп и привести практические примеры.
Глава 1. Психология больших социальных групп
1.1 Содержание и структура психологии больших социальных групп
Прежде чем рассматривать вопрос о психологии больших социальных групп, необходимо выяснить, что же такое "большая социальная группа"? Нельзя дать чисто количественное определение этого понятия. "Большие" в количественном отношении образования людей разделяются на два вида:
) случайно, стихийно возникшие, достаточно кратковременно существующие общности, куда относятся толпа, публика, аудитория ;
) и в точном значении слова социальные группы, т.е. группы, сложившиеся в ходе исторического развития общества, занимающие определенное место в системе общественных отношений каждого конкретного типа общества и потому долговременные, устойчивые в своем существовании. К этому второму виду следует отнести прежде всего социальные классы, различные этнические группы (как их главную разновидность - нации), профессиональные группы, половозрастные группы (с этой точки зрения в качестве группы могут быть рассмотрены, например, молодежь, женщины, пожилые люди и т.д.) Эти группы имеют наибольшее значение для понимания психологических характеристик исторического процесса.
Для всех выделенных таким образом больших социальных групп характерны некоторые общие признаки, отличающие эти группы от малых групп:
) специфические регуляторы социального поведения-нравы, обычаи и традиции;
Их существование обусловлено наличием специфической общественной практики, с которой связана данная группа, относительной устойчивостью, с которой воспроизводятся исторические формы этой практики.
) особенности жизненной позиции таких групп вместе со специфическими регуляторами поведения дают такую важную характеристику, как образ жизни группы;
Его исследование предполагает изучение особых форм общения, особого типа контактов, складывающихся между людьми.
) интересы, ценности, потребности;
) специфический язык;
Для этнических групп - это само собой разумеющаяся характеристика, для других групп "язык" может выступать как определенный жаргон, например, свойственный профессиональным группам, такой возрастной группе, как молодежь.
Однако общие черты, свойственные большим группам, нельзя абсолютизировать. Каждая разновидность этих групп обладает своеобразием: нельзя выстраивать в один ряд класс, нацию, какую-либо профессию и молодежь. Значимость каждого вида больших групп в историческом процессе различна, как различны и многие их особенности. Поэтому все "сквозные" характеристики больших групп должны быть наполнены специфическим содержанием.
Теперь можно ответить на вопрос: какова структура психологии больших социальных групп? При ответе на него необходимо обратиться к некоторым принципиальным положениям социологической теории.
Посредствующим звеном между экономическим развитием и историей культуры в широком смысле этого слова являются обусловленные социально-экономическим развитием изменения в психологии людей. Эти изменения очевидны прежде всего не как индивидуальные изменения в установках, взглядах, интересах каждой отдельной личности, но именно как изменения, характерные для больших групп.
Влияние сходных условий существования группы на сознание ее представителей осуществляется двумя путями:
а) через личный жизненный опыт каждого члена группы, определяемый социально-экономическими условиями жизни всей группы;
б) через общение, большая часть которого происходит в определенной социальной среде с четко выраженными чертами данной группы.
Структура психологии большой социальной группы включает в себя целый ряд элементов. В широком смысле это - различные психические свойства, психические процессы и психические состояния, подобно тому как этими же элементами обладает психика отдельного человека. В отечественной социальной психологии предпринят ряд попыток определить более точно элементы этой структуры. Почти все исследователи (Г.Г. Дилигенский, А.И. Горячева, Ю.В. Бромлей и др.) выделяют две составные части в ее содержании:
) психический склад как более устойчивое образование (к которому могут быть отнесены социальный или национальный характер, нравы, обычаи, традиции, вкусы и т.п.);
) эмоциональная сфера как более подвижное динамическое образование (в которую входят потребности, интересы, настроения). Каждый из этих элементов может стать предметом специального социально-психологического анализа.
1.2 Соотношение психологических характеристик большой социальной группы и отдельной личности, входящей в неё
Психологические характеристики группы представляют собой то типичное, что характерно всем индивидам, и, следовательно, отнюдь не сумму черт, свойственных каждой личности. Известный ответ на этот вопрос содержится у Л.С. Выготского в его рассуждениях о соотношении "социальной" и "коллективной" психологии. Как известно, термином "социальная психология" Выготский обозначал психологию, исследующую социальную обусловленность психики отдельного человека. "Коллективная" же психология, в его понимании, приблизительно совпадает с тем, что сегодня называется социальной психологией. Поэтому целесообразно рассмотреть значение, которое в работах Выготского придается именно термину "коллективная психология". Он поясняет значение этого понятия при помощи следующего простого рассуждении. "Все в нас социально, но это отнюдь не означает, что все решительно свойства психики отдельного человека присущи и всем другим членам данной группы". "Только некоторая часть личной психологии может считаться принадлежностью данного коллектива, и вот эту часть личной психики в условиях ее коллективного проявления и изучает всякий раз коллективная психология, исследуя психологию войска, церкви и т.п.".
По-видимому, та "часть" личной психологии индивидов, составляющих группу, которая "принадлежит" группе, и есть то, что можно назвать "психологией группы". Иными словами: психология группы есть то общее, что присуще в той или иной мере всем представителям данной группы, т.е. типичное для них, порожденное общими условиями существования. Это типичное не есть одинаковое для всех, но именно общее. Поэтому в социологическом анализе, например, предпринимаются попытки сконструировать особый социальному строю, но и более узко, как тип, свойственный некоторой социальной группе: чаще всего социальный тип личности мыслится как тип личности представителя определенного социального класса, но в принципе понятие "социальный тип личности" может быть отнесено к характеристике типичного представителя и какой-либо профессии (тип учителя, например) или возрастной группы, правда, здесь, как правило, с указанием либо страны, либо эпохи ("молодой человек XX века" и т.п.). Фиксация этого типичного - весьма сложная задача. Общие черты в психологии представителей определенной социальной группы существуют объективно, поскольку они проявляются в реальной деятельности группы. По отношению к каждому отдельному "сознанию" групповая психология выступает как некая социальная реальность, выходящая за пределы сознания отдельного индивида и воздействующая на него вместе с другими объективными условиями жизни, что, по выражению А. Валлона, приводит к "удвоению среды", в которой действует человек.
Выявление общего, типичного невозможно путем изучения лишь содержания индивидуальных сознаний членов группы, прежде всем потому, что не все черты, присущие психологии группы, присущи каждому члену группы. В отдельных случаях какой-либо конкретный представитель группы может вообще в минимальной степени обладать этими общими характеристиками. Это объясняется тем, что члены группы различаются между собой по своим индивидуальным психологическим характеристикам, по степени вовлеченности в наиболее существенные для группы сферы ее жизнедеятельности и т.д.
Таким образом, "психический склад" группы и "психический склад" личностей, в нее входящих, не совпадают полностью. В формировании психологии группы доминирующую роль играет коллективный опыт, зафиксированный в знаковых системах, а этот опыт не усваивается в полной и одинаковой мере каждой личностью. Мера его усвоения соединяется с индивидуальными психологическими особенностями, поэтому и получается то явление, о котором говорил Л.С. Выготский: только "часть" психологии личности "входит" в психологию группы.
.3 Методы исследования психологии больших социальных групп
Какие же методы исследования применяются в социальной психологии, при изучении психологии больших социальных групп? Изучение национальной психологии стоит на стыке нескольких различных дисциплин. Поэтому и методы его разнообразны и связаны с традициями разных научных школ. Наиболее традиционным по своему характеру является этнографический подход. Этнографические описания детально фиксируют обычаи, взаимоотношения людей друг с другом, их поведение в семье, способы разрешения конфликтов, отношение к власти и т. д. Применение современной техники (фото- и киносъемка скрытой камерой, звукозаписывающие устройства и т. д.) позволяет сделать эти описания весьма детальными и точными. Ценный материал можно получить, исследуя детские игры, которые своеобразно воспроизводят отношения в семье, нормы поведения и ценностные ориентации, принятые в окружающем обществе. Поскольку дети более непосредственны, сравнительное изучение их игр дает богатейший материал о соответствующих обществах.
В последние годы специальному исследованию стали подвергаться также позы и жесты, типичные для различных этнических групп. Известно, например, что итальянцы и евреи отличаются оживленной жестикуляцией. Однако изучение этой жестикуляции показало, что еврейская и итальянская жестикуляция существенно различны, и отсюда ученые пытаются делать некоторые выводы о различии соответствующих национальных характеров. Непосредственное наблюдение является ценнейшим источником информации о национальном характере, хотя оно сопряжено и с определенными трудностями. Во-первых, присутствие постороннего наблюдателя влияет на поведение людей, которые уже не могут чувствовать себя свободно и естественно. Чтобы избежать этого, наблюдатель должен длительное время жить в этой этнической группе, сродниться с нею. Вторая трудность непосредственного наблюдения состоит в том, что фиксировать все проявления поведения невозможно, да и бессмысленно. Если же прослеживать только какую-то определенную линию поведения, скажем, определенные жесты или определенную систему взаимоотношений, то можно исказить картину целого. Наконец, третья, самая большая сложность состоит в интерпретации наблюдаемых жестов, поступков и т. д. Ведь все они имеют смысл лишь в контексте определенной, специфической культуры. Один и тот же жест может иметь разное символическое значение в разной культурной среде. Чтобы интерпретировать любые жесты, поступки, поведение людей, нужно хорошо знать их символическое значение; забвение этого обстоятельства порождает в этнографической литературе многочисленные недоразумения, когда на основании определенного поведения людей делается вывод о присутствии или отсутствии у них тех или иных качеств, а потом выясняется, что это поведение или эти жесты имеют совершенно не тот смысл, который приписали ему этнографы, исходя из норм своей собственной культуры.
Ещё один источник информации - анализ личного, биографического материала (изучение автобиографий представителей разных этнических групп, их личной переписки, дневников и т. п.). В личных документах раскрываются мотивы поведения и внутренние переживания, которые не всегда можно уловить, наблюдая только открытое поведение. Однако и этот метод сопряжен с большими трудностями: во-первых, встает вопрос, насколько искренним был автор автобиографии, дневника, переписки и т. п.; во-вторых, насколько типичны его переживания для данной этнической группы как целого, поскольку в каждой группе, несомненно, имеются люди самого различного образа мыслей, настроя чувств и т. д.; в-третьих, та же проблема интерпретации, сложность расшифровки социально-культурных символов, о которой уже говорилось выше.
Сравнительно новый метод, получивший особенно широкое распространение под влиянием психоанализа,- это интерпретация снов, видений, фантазий и т. д. Подобно интимным документам, сны отражают воспринятые человеком внешние условия, но одновременно выражают его бессознательное, то, что не осознано им самим. Однако интерпретация снов и фантазий носит очень субъективный характер, поэтому данный метод вызывает недоверие и критику со стороны многих видных ученых.
Значительно важнее и надежнее в научном отношении так называемые проективные тесты. Проективная техника употребляется в психологии для того, чтобы определить и по возможности измерить такие стремления и установки, которые невозможно вывести из фактов открытого поведения.
Вспомогательное значение имеет анализ рисунков людей, особенно детей, принадлежащих к разным этническим общностям. Обычно предлагается нарисовать фигуру человека, мужчины, женщины, ребенка и т. д. Анализ этих рисунков, - кто изображается, какие части тела изображены наиболее детально, какие аспекты подчеркиваются, а какие смягчаются и т. д., - позволяет судить об особенностях восприятия и установок того, кто рисует. Но снова возникают трудности интерпретации: во-первых, различия разных культур (один и тот же знак может символизировать качественно разные явления); во-вторых, остается открытым вопрос, выражают ли особенности рисунка индивидуально-личностные особенности художника или же стандартное восприятие этнической группы.
До сих пор шла речь о таких методах, при помощи которых фиксируются психологические установки и переживания отдельных индивидов. Задача при этом состоит в том, чтобы от данных, характеризующих индивидов, принадлежащих к этнической группе, подойти к пониманию культуры всей группы как целого. Но существует и противоположный подход: от культуры (общества) к индивиду. Одним из важнейших методов такого исследования является анализ фольклора, устного народного творчества. Древние легенды и сказания позволяют не только понять историю народа, но и уяснить характер его чаяний, идеалов, систему его моральных и социальных ценностей; тип героев, которые фигурируют в этих сказаниях, очень многое говорит об общем духе народа и т. д. Эпос отражает и систему воспитания детей, и отношение к власти, и отношение к труду, и взаимоотношения между мужчиной и женщиной, т. е. самый широкий спектр общественных отношений. Однако интерпретация этих данных также может быть различной. В зарубежной этнологии имеется три разных подхода к изучению фольклора. Первый подход заключается в том, что содержание любого фольклора интерпретируется в духе психоаналитического символизма, по методу Фрейда или Юнга. Исследователей этого типа мало интересует конкретное социально-историческое содержание изучаемых образов и сюжетов. Они видят в них лишь символическое обозначение некоторых фундаментальных психологических комплексов или типов характера. Само собой понятно, что ценность подобных исследований целиком зависит от степени обоснованности исходных позиций автора. А они-то как раз не столько доказываются, сколько постулируются. Второй подход, значительно более объективный, предполагает параллельное исследование нескольких культур, с последующим количественным обобщением, в виде определенной системы шкал и статистических корреляций. Например, фольклор нескольких этнических групп изучается с точки зрения того, какие там преобладают способы воспитания детей либо насколько у них проявляется та или иная ценностная ориентация (допустим, стремление к личным достижениям). Затем, сопоставляя формализованные результаты, делают вывод о том, что в творчестве одного народа личные достижения имеют большее значение, чем в творчестве другого народа, а отсюда - заключение относительно особенностей характера той или иной этнической группы. Наконец, третий подход, вероятно наиболее традиционный, хотя отнюдь не утративший своего значения, - это более или менее интенсивный анализ исторических преданий, фольклора какого-то одного определенного общества с тем, чтобы получить синтетический образ культуры и психологического склада соответствующего народа.
Не меньшее значение, чем изучение народного эпоса, имеет интерпретация различных видов национального искусства - изобразительного искусства, музыки, живописи и т. д. То, что в любом виде искусства, как профессиональном, так и, в особенности, народном, проявляются характерные особенности народа, его психического склада - истина достаточно старая. "Посмотрите,- писал Гоголь,- народные танцы являются в разных углах мира: испанец пляшет не так, как швейцарец, шотландец, как теньеровский; немец, русский не так, как француз, как азиатец. Даже в провинциях одного и того же государства изменяется танец. Северный русс не так пляшет, как малороссиянин, как славянин южный, как поляк, как финн: у одного танец говорящий - у другого бесчувственный; у одного бешеный, разгульный - у другого спокойный; у одного напряженный, тяжелый - у другого легкий, воздушный. Откуда родилось такое разнообразие танцев? Оно родилось из характера народа, его жизни и образа занятий. Народ, проведший горделивую и бранную жизнь, выражает ту же гордость в своем танце; у народа беспечного и вольного та же безграничная воля и поэтическое самозабвение отражаются в танцах; народ климата пламенного оставил в своем национальном танце ту же негу, страсть и ревность" . Какие темы освещаются в искусстве, как трактуются различные стороны общественной и личной жизни, какова символика художественных образов - все это представляет собой некоторую целостность, расшифровка которой очень многое говорит нам о характере народа, создавшего соответствующее искусство. Особенно ценно при этом комплексное изучение, когда берутся параллельно живопись, музыка, скульптура, архитектура, литература и прослеживаются общие черты, выражающиеся в различных видах искусства. Однако интерпретация национальных особенностей искусства представляет не меньшие трудности, чем интерпретация других индивидуально-психологических сведений. Во-первых, как справедливо замечает М. С. Каган, "известный национальный ореол" может быть свойствен многим элементам формы во всех видах искусства, но интенсивность и определенность этого "ореола" далеко не одинаковы. Мы прекрасно представляем себе, например, отличие интонационного строя русской песни и итальянской, отличие мотивов украинского орнамента и узбекского, отличие пластических структур в армянском и китайском зодчестве, но мы не знаем что такое "русский рисунок", "немецкий колорит", "испанская перспектива", "английские пропорции", "итальянская архитектоника", "грузинская композиция", "украинская гармония", лишь в редких случаях печать национального своеобразия задевает эти грани художественной формы. Во-вторых, довольно трудно сказать, какие именно психологические особенности стоят за теми или иными элементами художественной формы. Это можно было бы сделать только в том случае, если бы эстетический анализ особенностей художественного творчества того или иного народа был поставлен в четкую связь с особенностями его психологии, изученными точными психологическими методами. Но таких методов до сих пор не существует. Поэтому интерпретация национальных особенностей искусства, как и характеристика психического склада того или иного народа, большей частью сводится к отдельным более или менее общим замечаниям, впечатлениям, образам, не отливаясь в строгие научные понятия.
Ценным инструментом этнопсихологии является сравнительное языкознание. Строй языка теснейшим образом связан с глубинными психическими процессами. Напомним, что, согласно некоторым данным, иероглифическое письмо вовлекает в работу несколько иные зоны коры головного мозга и в несколько иной взаимозависимости, чем письмо фонетическое. Многое может дать также изучение грамматических форм. "Логика в своих основных начертаниях общечеловечна, грамматика национальна",- пишет Р. А. Будагов.
Итак, делая вывод из всего вышесказанного, можно сказать, что наиболее общими методами изучения психологии больших социальных групп являются такие методы, как этнографический, наиболее традиционный по своему характеру, кладущий в основу наблюдение и описание быта и нравов разных народов; психологический, который ставит целью проникновение "внутрь" личности с помощью различных тестов, интерпретации снов, символов и т. п.; историко-культурный метод, который отправляется от анализа культурного символизма, произведений народного творчества и исторических данных. На практике все эти методы переплетаются.
1.4 Особенности психологии некоторых больших социальных групп
Уже говорилось ранее, что большие социальные группы делятся на группы, сложившиеся в ходе исторического развития общества, занимающие определенное место в системе общественных отношений каждого конкретного типа общества, долговременные, устойчивые в своем существовании и на случайно, стихийно возникшие, достаточно кратковременно существующие, другими словами, большие социальные группы делятся на организованные и неорганизованные. Рассмотрим каждую разновидность более подробно.
1.4.1 Организованные большие социальные группы
Социальные классы
Среди всего многообразия больших социальных групп особый интерес представляют собой социальные классы, при анализе психологии которых социальная психология в особенно большой степени сопряжена с определенным социологическим подходом. В многотомном руководстве по социальной психологии под редакцией Г. Линдсея и Э. Аронсона указывается на то, что сам термин "класс" имеет различное содержание для американских и европейских исследователей. Для европейцев, по мысли автора, понятие это более "реально", так как идентификация с классом более очевидна, достаточно часто сопряжена с определением политической принадлежности. Для американской культуры вообще нехарактерно оперирование понятиями "рабочий класс", "буржуазия" и т.п., но гораздо привычнее термины "средний класс", "низший класс" и т.п. Это связано с тем, что в социологических теориях социальная структура описывается при помощи такого понятия, как "социоэкономический статус", а не "социальный класс". Естественно, что это не может не сказаться на различиях в трактовке структуры психологии класса. При всех обстоятельствах, однако, важно учесть, что сущность социально-психологического анализа состоит в том, чтобы выявить связь между психологическими характеристиками группы и образцами поведения ее членов. Социологическая традиция, на которую опирается социальная психология, при этом может быть различной. Так, в традиционном для марксистской социологической традиции понимании класса можно наметить три основные линии исследования психологии классов. Во-первых, это выявление психологических особенностей различных конкретных классов, которые существовали в истории и существуют в настоящее время. Во-вторых, внимание концентрируется на характеристике классовой психологии разных классов определенной эпохи, создающей особый "колорит" эпохи, наряду с описанием экономических и политических интересов классов. Этот путь исследования вполне правомерен, хотя до сих пор в большей степени развит в социологии. Наконец, в-третьих, анализ соотношения классовой психологии и психологии отдельных членов класса как частный случай проблемы соотношения психологии группы и психологии индивида, включенного в данную группу. Иными словами, исследование в данном случае выявляет, посредством каких механизмов классовая психология воплощается в психологическом облике членов класса.
Естественно, какой бы путь ни был выбран для анализа, необходимо при всех условиях возвратиться к структуре психологии группы и посмотреть на специфику каждого элемента, представленного в психологии класса. Наиболее полно исследована эмоциональная динамическая сфера классовой психологии. Одним из самых значимых элементов в данном случае являются классовые потребности. Поскольку классовое положение определяет объем и состав материальных и духовных благ, которыми каждый член класса располагает, постольку оно же задает и определенную структуру потребностей, относительное психологическое значение и удельный вес каждой из них. Проблема потребностей человека достаточно хорошо разработана в общей психологии: в общем виде ясно, что классовое положение индивида задает определенным образом иерархию его "деятельностей", что определяет и структуру его потребностей. Но этого общего положения недостаточно, коль скоро в анализ включаются более конкретные и сложные факторы, такие, например, как реальная жизненная ситуация различных слоев одного и того же класса. Так, общие условия труда и быта рабочего класса определяют в целом структуру его потребностей, а положение отдельных слоев - ее варианты.
Важным элементом эмоциональной сферы классовой психологии являются интересы. Природа интересов гораздо лучше исследована в социологии, чем в социальной психологии. Вместе с тем ряд проблем требует социально-психологического анализа. Конкретное содержание классовых интересов также задается всей системой отношений, в которую данный класс включен в определенном типе общества. Психологически важно выяснить, как классовый интерес, формируемый на уровне группы, соотносится с общечеловеческими интересами и как это детерминирует поведение и деятельность каждого отдельного индивида. Интерес формируется как интерес всей группы, но каждый член класса включен не только в данную группу, он - член многих социальных групп: во-первых, внутри самого класса есть много подгрупп, различающихся по уровню квалификации, по сферам занятости и т.д.; во-вторых, каждый представитель класса может в то же самое время быть членом какой-либо группы в сфере образования (например, в школе или вузе), где он непосредственно взаимодействует с членами другого класса. Возникает переплетение различных интересов, каждый из которых определен принадлежностью к значимой социальной группе. Как в этой системе интересов индивида обозначаются наиболее устойчивые интересы, и, напротив, при каких обстоятельствах менее коренные интересы начинают играть доминирующую роль - имеет принципиальное значение. Кроме потребностей и интересов к психологии класса иногда относят так называемые "социальные чувства", определенные характеристики эмоциональных состояний, свойственных группе. Понятие "социальное чувство" не является общепризнанным в литературе; в известной степени оно спорно и уязвимо, поэтому использовать его можно лишь как описательное определение некоторого состояния эмоциональной сферы группы. Неопределенность термина не умаляет значения самой проблемы, она лишь свидетельствует о том, что в социальной психологии нет сложившейся традиции исследовать эту область при помощи научного понятийного аппарата, ей приходится заимствовать терминологию из других традиций, например из традиции гуманистической литературы, философии и истории, где само существование некоторых социальных "чувств" и "эмоций" давно установлено и описано. Так, в исторических исследованиях, посвященных рабочему классу в периоды его революционных выступлений, неоднократно было констатировано преобладание оптимистического настроя, вызванного революционным подъемом; в эпоху буржуазных революций, когда класс буржуазии выступал в качестве революционной силы, доминирующим типом социальных чувств и внутри этого класса были чувства энтузиазма, уверенности в привлекательности политических программ, оптимистического восприятия исторических перемен.
В некоторых классификациях компонентов классовой психологии вводятся еще и другие элементы, которые находятся в определенном отношении к описанным ранее. Так, в динамическую часть классовой психологии, кроме потребностей, включают иногда такие элементы, как "набор социальных ролей" и осознание его, а также "социальную ориентацию личности" (систему ее ценностных ориентации, норм поведения и осознания целей жизнедеятельности). Перечень этот не является слишком строгим.
Когда речь заходит о фиксации в классовой психологии ее наиболее устойчивых компонентов, вопрос представляется значительно менее разработанным. В самом деле, важнейшим из таких компонентов является "психический склад", но на операциональном уровне этот компонент относительно лучше раскрыт лишь для одного вида больших групп - для наций. Что же касается классов, то "психический склад" здесь обычно описывается как некоторый психический облик, проявляющийся в определенном способе поведения и деятельности, на основании которого можно реконструировать те нормы, которыми руководствуется данная социальная группа. Этот облик проявляется в социальном характере. Из традиций других научных дисциплин - истории, философии, культурологии - можно почерпнуть большой материал относительно проявлений различных черт социального характера, свойственных тому или иному классу, особенно в поворотные эпохи исторического развития, но в собственно социально-психологической литературе проблема эта занимает весьма скромное место. Термин "социальный характер" широко представлен в трудах неофрейдистского направления, в частности в работах Э. Фромма. Для него социальный характер - это связующее звено между психикой индивида и социальной структурой общества. Формы социального характера не привязаны у Фромма к определенным социальным классам, но соотносятся с различными историческими типами самоотчуждения человека - с человеком эпохи раннего капитализма ("накопительский тип"), эпохи 20-х гг. XX века ("рыночный тип", связанный с обществом "тотального отчуждения") и т.п.. Социальный характер определяется описательно как то, что проявляется в типичном устоявшемся образе действий представителей разных классов в разных ситуациях их жизнедеятельности и отличает представителей данного класса от представителей других классов. Эти описания не являются достаточно строгими и дальнейшая их конкретизация, очевидно, зависит не только от новых фактов, полученных в исследованиях, но и от общетеоретической разработки проблемы характера вообще, в том числе в общей психологии. При этом могут быть использованы описания, содержащиеся в социологической литературе. Так же история культуры, гражданская история, литература полны описаниями конкретных проявлений психического облика классов, их социального характера (достаточно вспомнить произведения Бальзака, Драйзера, Горького). Литература по существу проделала социально-психологическую работу, являя собой пример того типа исследований, которые именуются монографическими. Тот факт, что продукт такого исследования существует не в форме научной теории, не в системе научных понятий, а в художественных образах, т.е. в свойственной литературе форме отражения действительности, не делает это исследование менее ценным.
Кроме социального характера, психический склад раскрывается в привычках и обычаях, а также в традициях класса. Все эти образования играют роль регуляторов поведения и деятельности членов социальной группы, а потому имеют огромное значение в понимании психологии группы, дают важнейшую характеристику такого комплексного признака класса, как его образ жизни. Социально-психологический аспект исследования образа жизни, в частности, в том и состоит, чтобы в рамках объективного положения класса определить и объяснить доминирующий образ поведения основной массы представителей этого класса в массовых, типичных ситуациях повседневной жизни. Привычки и обычаи складываются под влиянием определенных жизненных условий, но в дальнейшем закрепляются и выступают именно как регуляторы поведения. Анализ привычек и обычаев есть собственно социально-психологическая проблема. Методы исследования этой проблемы близки к традиционным психологическим методам, поскольку здесь возможно использование методик наблюдения. Что же касается традиций, то часть их воплощена в предметах материальной культуры, и потому к изучению их применимы методики, известные в психологии под названием анализа продуктов деятельности. Степень и мера проявления привычек и обычаев в качестве регулятора социального поведения, естественно, не одинакова для различных классов различных эпох. Так, установлено, что прочнее всего привычки и обычаи сохраняются, даже в современных обществах, прежде всего в крестьянстве. Большой город с разветвленной системой общения способствует, напротив, известному смешиванию обычаев, привычек и традиций разных социальных групп. Поэтому вычленение самого объекта исследования здесь затруднено.
Таким образом, мы указали основные направления анализа, по которым социальной психологии еще предстоит выполнить задачу изучения психологических характеристик различных классов общества, проанализировать, с одной стороны, способы, которыми "строится" психология группы, и с другой стороны, механизмы, посредством которых она в дальнейшем обеспечивает "освоение" каждым индивидом социальной реальности. Здесь важно понять, каким образом относительно большая масса людей - при всем их психологическом разнообразии - в каких-то значимых жизненных ситуациях демонстрирует сходство различных представлений, вкусов, даже эмоциональных оценок действительности. Хотя члены всякого класса объединены в большое количество многочисленных и разнообразных малых групп - в собственные семьи, производственные объединения, спортивные организации и т.д., но значимый "репертуар" поведения не задается этими малыми группами. Если в рамках анализа остаться лишь на уровне малой группы, то ни содержание норм, ценностей, установок, ни их возможный набор не могут быть поняты. Проявление или не проявление тех или иных индивидуальных психологических особенностей также зависит от характера ситуаций, от меры их значимости для данной личности. Ситуации же эти есть ситуации особых жизненных условий, определяемых прежде всего принадлежностью к конкретной большой социальной группе, поэтому социальная психология не может игнорировать этот факт при построении объяснительных моделей человеческого поведения и деятельности.
Этнические группы
Другим примером больших социальных групп, значимых в историческом процессе, являются различные этнические группы.
Исследование этнических групп целесообразно начать с рассмотрения эволюционной цепочки развития данного вида большой социальной группы. Началом этой цепочки является семья. Семья-это наименьшая кровнородственная группа людей, связанных единством происхождения ( бабушка, дедушка, отец, мать, дети). Несколько семей, вступивших в союз, образуют род. Роды объединяются в кланы-группу кровных родственников, носящих имя предполагаемого предка. Клан сохраняет общую собственность на землю, кровную месть, круговую поруку. Как пережитки первобытного времени они остались в некоторых районах Шотландии, у индейцев Америки, в Японии и Китае. Несколько кланов, объединившись, составляют племя.
Племя-более высокая форма организации, охватывающая большое число родов и кланов. Они обладают собственным языком или диалектом, территорией, формальной организацией ( вождь, племенной совет), общими церемониями. Их численность доходит до десятков тысяч человек.
В ходе дальнейшего культурного и экономического развития племена преобразовались в народности , а те, на высших стадиях развития, в нации.
Народность-это этническая общность, занимающая на лестнице общественного развития место между племенами и нацией. Народности возникают в эпоху рабовладения и представляют собой языковую, территориальную, экономическую и культурную общность. Народность по численности превышает племя, кровнородственные связи не охватывают всю народность.
Нация-это автономная, не ограниченная территориальными рамками политическая группировка, члены которой привержены общим ценностям и институтам. Представители одной нации уже не имеют общего предка и общего происхождения. У них не обязательно должен быть общий язык , религия, но объединяющая их национальность сформировалась благодаря общей истории и культуре. Нация возникает в период преодоления феодальной разобщенности и зарождения капитализма. В этот период складываются достигшие высокой степени политической организации классы, внутренний рынок и единый хозяйственный уклад, собственная литература, искусство. Нации более многочисленны, чем народности, и насчитывают десятки и сотни миллионов. У людей возникает очень сильное чувство солидарности со свое нацией. На почве единых территорий, языка и экономики формируется единый национальный характер и психический склад.
В отличие от психологии классов психологические особенности различных этнических групп и прежде всего наций исследованы значительно лучше. Выделилась даже специальная ветвь науки на стыке социальной психологии и этнографии - этнопсихология. Некоторые авторы вообще рассматривают этнопсихологию как составную часть социальной психологии. При разработке проблем этнической психологии акценты часто несколько смещены; в фокусе внимания из всех этнических групп оказываются только нации. Между тем нации как формы этнической общности людей сложились на относительно позднем этапе исторического развития - их возникновение, как говорилось выше, связано с периодом становления капитализма. Хотя нации и являются в современных обществах наиболее распространенной формой этнической общности, кроме них и сегодня существуют такие их разновидности, как народность, национальная группа и т.п. Поэтому было бы неправомерно всю проблему сводить только к изучению психологии наций. Отмеченный сдвиг акцента привел к неточности терминологии, употребляемой в этом разделе социальной психологии: при характеристике компонентов психологии этнических групп сплошь и рядом говорят не об "этническом характере", а о "национальном характере", не об "этнической психологии", а о "национальной психологии", "национальных чувствах", "национальном самосознании", хотя все эти образования представляют собой частный случай аналогичных проявлений общественной психологии этнической группы. Традиция исследования психологии этнических групп восходит к работам В. Вундта по "психологии народов", где "народ" интерпретировался именно как некоторая этническая общность. Вундту же принадлежит и постановка вопроса о том, что методом исследования психологии этнических групп должно быть исследование мифов, обычаев и языка, поскольку эти же самые образования составляют и структуру психологии этнических групп. После Вундта в западной психологии возникло много новых подходов к изучению этой проблемы, главным среди которых явился подход, развитый в рамках культурантропологии.
Национальная (этническая) принадлежность индивида является чрезвычайно значимым для социальной психологии фактором потому, что она фиксирует определенные характеристики той микросреды, в условиях которой формируется личность. Этническая специфика в определенной степени концентрируется в историческом опыте каждого народа, и усвоение этого опыта есть важнейшее содержание процесса социализации индивида. Через ближайшее окружение, прежде всего через семью и школу, личность по мере развития приобщается к специфике национальной культуры, обычаев, традиций. Способ осознания этнической принадлежности, прежде всего национальной, зависит от конкретных социально-исторических условий существования данной этнической группы. На уровне обыденного сознания можно зафиксировать целый ряд характеристик, которые свойственны именно данной этнической группе. Наиболее разработанным вопросом оказался вопрос о психическом облике наций, хотя понятие это оказывается достаточно трудно поддающимся операциональному определению. Поэтому предпринят ряд попыток найти такие эквиваленты этому понятию, которые более доступны для использования их в эмпирических исследованиях. Как синоним "психическому складу нации" употребляются понятия "национальный характер", "национальное самосознание", просто "национальная психология".
В отечественной этнографической литературе имеется солидная попытка упорядочить всю эту систему предлагаемых определений и дать ту канву, по которой может быть, хотя бы на описательном уровне, проанализирована психология этнических групп.
В соответствии с традицией, сложившейся в социальной психологии больших групп, в психологии этнических общностей различаются две стороны: 1) наиболее устойчивая часть - психический склад (куда включаются национальный, или этнический, характер, темперамент, а также традиции и обычаи) ; 2) эмоциональная сфера, куда включаются национальные, или этнические, чувства.
Весьма противоречивым и спорным является вопрос о национальном характере. Что же это такое? Попытаемся дать ответ на этот вопрос.
В своем первоначальном значении греческое слово "характер" обозначало знак или символ, выражающий специфику какого-нибудь явления; характерный - значит специфический. Позже оно стало обозначать определенную черту или совокупность черт, отличающих одного человека от других. В новом "Философском словаре" характер определяется как "совокупность устойчивых психических особенностей человека, которые зависят от его деятельности и условий жизни и проявляются в поступках". Но сразу же встает вопрос - идет ли речь об особенностях так называемого открытого поведения, которое доступно нашему внешнему наблюдению, или о внутренней структуре личности, которая может проявляться в ее поведении, а может и не проявляться или во всяком случае проявляется по-разному? Кроме того, какие именно черты составляют характер? Одни психологи подчеркивают значение врожденных задатков человека (древние греки, например, фактически отождествляли характер личности с ее физическим темпераментом). Другие связывают характер с физиологической конституцией организма. Третьи считают, что в основе характера лежат определенные инстинкты или типы нервной системы. Четвертые связывают его главным образом c приобретенными, усвоенными чертами и, говоря о характере, имеют в виду направленность интересов, склонностей, установок и т. д. Если рассматривать характер просто как совокупность каких-то черт, то даже просто описать его практически невозможно, так как перечисление таких черт уходит в бесконечность. Современная психология поэтому рассматривает характер не как простую сумму черт, а как определенную целостную структуру. Эта многозначность сказывается и на литературе о национальном характере. Термин "национальный характер" не аналитический, а описательный; он появился первоначально в литературе о путешествиях с целью выразить специфику образа жизни того или иного народа. Один автор, говоря о национальном характере, подразумевает темперамент, особенности эмоциональных реакций народа. Другой же фиксирует внимание на социальных ориентациях, нравственных принципах, отношении к власти, труду и т. п. А ведь это совершенно разные вещи. Национальный характер подразумевает к тому же свойства не отдельного индивида, а целой человеческой группы, часто очень многочисленной. Эта группа имеет общую культуру, символы, обычаи и т. п. Но можно ли из общности культуры делать вывод об общности (и специфичности) психического склада составляющих нацию (народность, этническую группу) индивидов? Если одни западные социологи сводят проблему национального характера к психическим свойствам индивидов, то другие, наоборот, целиком отрицают применимость к его изучению психологических методов. Например, Питирим Сорокин писал, что свойства разрозненных частей автомобиля не тождественны свойствам целого автомобиля как организованной системы; свойства человеческого организма как системы нельзя понять, изучая его отдельные органы или клетки. Точно так же и свойства социально-культурной системы нельзя понять, ограничив себя изучением отдельных членов общества. На этом основании Сорокин считал психологическое исследование национального характера принципиально невозможным. "Атомистический" (индивидуально-психологический) подход к социальным явлениям, в частности к национальному характеру, действительно несостоятелен; чтобы понять характер народа, нужно изучать прежде всего его историю, общественный строй и культуру; индивидуально-психологические методы здесь недостаточны. Но это не снимает вопроса о том, что свойства целого должны быть так или иначе интегрированы в психике индивида. Аналогии, проводимые Сорокиным, касаются взаимоотношений части и целого, элемента и структуры. Но отдельная личность не является элементом национального характера (элементами его могут быть частные социально-психологические комплексы, или синдромы). Отношение индивида к этнической группе есть отношение отдельного к общему, индивида к роду. Каждое дерево, принадлежащее к определенному виду, обладает своими неповторимыми индивидуальными особенностями, но оно вместе с тем несет в себе некоторые основные черты, характеризующие вид как целое. Это относится и к человеку. Разумеется, социально-психологические свойства "заданы" не столь жестко, как биологические, и здесь гораздо больше всякого рода вариаций. Но все-таки, когда мы говорим, например, что такому-то человеку (имеется в виду определенный социальный характер) свойственны такие-то и такие-то черты, это значит, что они действительно присутствуют, хотя и в разной степени и в разных сочетаниях, у значительного числа индивидов, составляющих данный народ.
Что же касается сущности и природы национального характера, то здесь возникает много дискуссионных проблем: о соотношении национального характера и характера конкретных представителей данной национальной группы; о том, могут ли определенные черты характера быть исключительным достоянием одной национальной группы и полностью отсутствовать у другой. Национальный характер в качестве элемента психического склада может быть рассмотрен лишь как фиксация каких-то типических черт, которые проявляются наиболее отчетливо именно в тех случаях, когда выступают не отдельные люди, а группы. При выявлении таких типических, общих черт национального характера нельзя их абсолютизировать: во-первых, потому что в реальных обществах в любой группе людей переплетаются национальные и социальные характеристики. Во-вторых, потому, что любая черта из выделенных в национальных характерах различных групп не может быть жестко привязана только к данной нации; каждая из них, строго говоря, является общечеловеческой. Речь идет не столько о каких-то "наборах" черт, сколько о степени выраженности той или другой черты в этом наборе, о специфике ее проявления. В "донаучной" стадии своего мышления каждый знает, что люди, принадлежащие к разным народам и этническим группам, отличаются друг от друга своим темпераментом, культурой, нравами, обычаями. Пунктуальность, высоко ценимая немцами или голландцами, сравнительно мало значит в Испании и еще меньше - в странах Латинской Америки. Североамериканцы запросто зовут друг друга только по имени, но это вовсе не означает дружбы или интимной близости, которые такое обращение предполагало бы в Западной Европе. Национальные особенности ярко проявляются в искусстве, особенно народном. Не нужно быть тонким ценителем, чтобы отличить русскую мелодию от итальянской или узбекской, украинский орнамент от индийского, английский юмор от французского. Люди обычно без особых затруднений перечисляют черты, типичные, по их мнению, для их собственного и для чужих народов, и нередко (хотя далеко не всегда) подобные характеристики и самохарактеристики совпадают, принимаются без возражений. Но, с другой стороны, все или почти все подобные характеристики крайне расплывчаты, субъективны, а то и вовсе произвольны. Именно эта расплывчатость оценок и описаний вызывает у многих исследователей возражения против самого понятия национального характера. "Как будто сказано что-то конкретное, а по сути ничего не сказано. Какими словами можно определить русский национальный характер? Порывистый, горячий, добродушный, искренний, смелый, вспыльчивый, широкий, прямой?.. На все перечисленные, положительные и отрицательные, эпитеты имеют право претендовать все народы. Что, украинцы менее смелы и добродушны, чем русские? Укажут на склонность украинцев к юмору. Но кто станет отнимать склонность к юмору у русских или у казахов, у туркмен?.. И вот можно растратить всю свою выдумку и изобретательность и так и не определить в точных терминах национальный характер ни русского, ни грузина, ни украинца, ни казаха, ни туркмена, ни сотен и сотен других народов-братьев, детей единой человеческой семьи". Основной сферой проявления национального характера является разного рода деятельность, поэтому исследование национального характера возможно при помощи изучения продуктов деятельности: наряду с исследованием обычаев и традиций особую роль играет здесь анализ народного искусства и языка. Язык важен еще и потому, что передача черт национального характера осуществляется в процессе социализации прежде всего при посредстве языка. Относительная устойчивость черт национального характера, несмотря на изменчивость социальной среды, объясняется тем, что возникает определенная инерция, обеспечиваемая путем межпоколенной передачи опыта. В этнических группах иногда фиксируются и такие элементы психического склада, как темперамент и способности. Однако этот вопрос до сих пор не решен в социальной психологии однозначно: некоторые исследователи вообще отрицают правомерность выявления специфики темперамента и способностей для различных этнических групп. Причиной этого являются те многочисленные наслоения, которые имеются в исследованиях проблем наций. Что касается темперамента, то высказывается мнение, что речь должна идти лишь о выявлении специфических сочетаний преобладающих типов темперамента, а не о жестком "привязывании" определенного типа темперамента к определенной этнической группе. Еще сложнее вопрос о способностях. В условиях господства реакционных идеологий вопрос о способностях различных наций обрастает целым рядом политических спекуляций, порожденных различными формами шовинизма и расизма. Исследование проблемы на уровне социальной психологии требует поэтому крайней щепетильности, гарантии того, что будет дано именно научное решение вопроса. Осторожность должна быть присуща и исследованиям некоторых других особенностей этнических групп. Игнорирование культурного (т.е. и этнического) контекста может давать тенденциозный материал, который легко использовать в различных политических доктринах. Область изучения психологии наций настолько тесно связана с политической проблемой равенства наций, настолько прочно включена в идеологический контекст, что игнорировать эти аспекты и в сугубо профессиональном социально-психологическом анализе никак нельзя. Целый ряд явлений, усложняющих исследования специфики национального характера, возникает и на уровне обыденного сознания, что порождено процессом стереотипизации, свойственным всякому восприятию социальных объектов и особенно проявляющимся при восприятии представителей другой этнической группы. Возникновение этнических стереотипов связано с развитием этнического самосознания, осознания собственной принадлежности к определенной этнической группе. Присущая всякой группе психическая общность выражается в формировании определенного "мы-чувства". Для этнических групп "мы-чувство" фиксирует осознание особенностей своей собственной группы, отличие ее от других групп. Образ других групп при этом часто упрощается, складывается под влиянием межэтнических отношений, формирующих особую установку на представителя другой группы. При этом играет роль прошлый опыт общения с другой этнической группой. Если эти отношения в прошлом носили враждебный характер, такая же окраска переносится и на каждого вновь встреченного представителя этой группы, чем и задается негативная установка. Образ, построенный в соответствии с этой установкой, дает этнический стереотип. Чаще всего этнический стереотип возникает из-за ограниченности межэтнического общения: черты, присущие единичным представителям другой этнической группы, распространяются на всю группу. Кроме того, различия в воспитании, культурной и социальной среде, политике, истории также формируют этнические стереотипы. Монтень писал по поводу распространенных в его время взглядов на "варварские" народы: "... я нахожу... что в этих народах, согласно тому, что мне рассказывали о них, нет ничего варварского и дикого, если только не считать варварством то, что нам непривычно. Ведь, говоря по правде, у нас, по-видимому, нет другого мерила истинного и разумного, как служащие нам примерами и образцами мнения и обычаи нашей страны". Складывающиеся таким образом стереотипы в дальнейшем влияют на возникновение этнических симпатий или антипатий. Даже при нейтральном эффекте всякий этнический стереотип означает приписывание этнических признаков представителям иных этнических групп, т.е. способствует распространению "приблизительных", неточных характеристик, что в определенных политических условиях открывает дорогу различным проявлениям национализма и шовинизма. Поэтому необходимо очень точно развести социально-психологический механизм возникновения этнических стереотипов и возможные политические спекуляции, построенные на этой основе. Сам факт осознания особенностей своей этнической группы не содержит в себе предубеждения против других групп. Но так дело обстоит до тех пор, пока осуществляется констатация этих различий. Однако очень легко от такой констатации перейти к оценке другой группы, и тогда-то возможны искажения ее образа. Психологически при этом возникает явление этноцентризма - склонности воспринимать все жизненные явления с позиции "своей" этнической группы, рассмотренной как эталон, т.е. при известном ее предпочтении. Таким образом этноцентризм есть сочувственная фиксация черт своей группы. Она не обязательно подразумевает формирование враждебного отношения к другим группам, хотя этот оттенок и может возникнуть при определенных обстоятельствах. Характер, который приобретает этноцентризм, зависит от типа общественных отношений, от содержания национальной политики, от исторического опыта взаимодействия между народами. Этнические стереотипы складываются всегда в некотором социальном контексте, и, когда они приобретают стойкую форму предубеждения, т.е. стандартно негативно окрашенного эмоционального образования, они легко могут быть использованы в качестве орудия национальной розни. Социально-психологический анализ формирования этнических стереотипов, объясняющий механизм их возникновения в ситуациях межэтнического общения, может внести определенный вклад в борьбу с такими негативными явлениями.
1.4.2 Неорганизованные большие социальные группы
Особая разновидность больших социальных групп - стихийные группы. В строгом смысле слова нельзя назвать такие виды групп "группами". Это кратковременные объединения большого числа лиц, часто с весьма различными интересами, но тем не менее собравшихся вместе по какому-либо определенному поводу и демонстрирующих какие-то совместные действия. Членами такого временного объединения являются представители разных больших организованных групп: классов, наций, профессий, возрастов и т.д. Такая "группа" может быть в определенной степени кем-то организована, но чаще возникает стихийно, не обязательно четко осознает свои цели, но тем не менее может быть весьма активной. Такое образование никак нельзя считать "субъектом совместной деятельности", но и недооценивать его значение также нельзя. В современных обществах от действий таких групп часто зависят принимаемые политические и социальные решения. Среди стихийных групп в социально-психологической литературе чаще всего выделяют толпу, массу, публику. Надо сказать, что история социальной психологии в определенной степени "начиналась" именно с анализа таких групп. В социальной психологии XX в. психологические характеристики таких групп описываются как формы коллективного поведения. Учитывая, что термин "коллектив" в русском языке имеет весьма специфическое значение, целесообразнее определять названный тип поведения как массовое поведение, тем более что стихийные группы действительно выступают его субъектом. Общие черты различных типов стихийных групп позволяют говорить о сходных средствах коммуникативного и интерактивного процесса в этих группах. Общественное мнение, представленное в них, дополняется информацией, полученной из разных источников. С одной стороны, из официальных сообщений средств массовой информации, которые в условиях массового поведения часто произвольно и ошибочно интерпретируются. С другой стороны, в подобных группах популярен иной источник информации - различного рода слухи и сплетни. Слухи- это совокупность сведений, которые возникают из анонимных источников и распространяются по неформальным каналам. Распространение слухов- это форма массового поведения. Слухи бывают ложными и истинными, они подтверждаются и не подтверждаются, возникают в ситуациях дефицита информации или в тех случаях, когда аудитория радио, телевидения и печати не верит официальной информации. Разновидностью слухов выступают сплетни, которые чаще всего основаны на любопытстве. У слухов и сплетен свои законы распространения и циркулирования, что выступает предметом специальных исследований в социальной психологии. Этот источник служит средством не только дополнения, но и проверки информации, поступившей из официальной пропаганды. Образовавшийся таким образом сплав суждений и утверждений начинает функционировать в массе или толпе, играя роль побудителя к действиям. При этом утрачивается необходимость собственной интерпретации информации, происходит групповое стимулирование действий. Возникает особый эффект доверия именно к той информации, которая получена "здесь и теперь" без всякой потребности проверки ее достоверности. Именно это и порождает специфические формы общения и взаимодействия. Прежде чем перейти к характеристике различных типов стихийных групп, необходимо сказать об одном важном факторе их формирования. Таким фактором является общественное мнение. Во всяком обществе идеи, убеждения, социальные представления различных больших организованных групп существуют не изолированно друг от друга, а образуют своеобразный сплав, что можно определить как массовое сознание общества. Выразителем этого массового сознания и является общественное мнение. Оно возникает по поводу отдельных событий, явлений общественной жизни, достаточно мобильно, может быстро изменять оценки этих явлений под воздействием новых, часто кратковременных обстоятельств. Исследование общественного мнения - важный ключ к пониманию состояния общества. К сожалению, в социальной психологии исследования эти весьма ограниченны, чаще проблема изучается в социологии. Вместе с тем для социально-психологического анализа стихийных групп изучение общественного мнения, предшествующего формированию таких групп, весьма важно: динамичность общественного мнения, включенность в него эмоциональных оценок действительности, непосредственная форма его выражения могут послужить в определенный момент стимулом для создания стихийной группы и ее массовых действий. Это можно проследить более конкретно на примере различных типов стихийных групп.
Толпа
Толпой называют любое кратковременное скопление людей, которых собрал в одном месте общий интерес. У толпы нет групповой структуры в виде системы статусов и ролей, нет единых норм и привычек поведения, нет предшествующего опыта взаимодействия. Когда интерес, собравший людей вместе, исчезает, толпа рассеивается. Так например, после окончания футбольного матча огромное количество болельщиков покидает стадионы. В толпе люди ведут себя не как близкие и знакомые, а как посторонние. Французский учёный Густав Лебона видел в толпе разрушительную силу. Группа людей, собравшихся вместе в одном месте, воодушевленная общими чувствами, готова следовать за любым лидером. Особенно если он обладает какими- то сверхъестественными способностями (Гитлер). Отличительные качества толпы:
а) анонимность;
б) психическое заражение;
в) внушение;
г) подражание.
Немного подробнее хотелось бы остановиться на таком качестве, как заражение. Заражение с давних пор исследовалось как особый способ воздействия, определенным образом интегрирующий большие массы людей, особенно в связи с возникновением таких явлений, как религиозные экстазы, массовые психозы и т.д. Феномен заражения был известен, по-видимому, на самых ранних этапах человеческой истории и имел многообразные проявления: массовые вспышки различных душевных состояний, возникающих во время ритуальных танцев, спортивного азарта, ситуаций паники и пр. В самом общем виде заражение можно определить как бессознательную невольную подверженность индивида определенным психическим состояниям. Она проявляется не через более или менее осознанное принятие какой-то информации или образцов поведения, а через передачу определенного эмоционального состояния, или "психического настроя". Поскольку это эмоциональное состояние возникает в массе, действует механизм многократного взаимного усиления эмоциональных воздействий общающихся людей. Индивид здесь не испытывает организованного преднамеренного давления, но просто бессознательно усваивает образцы чьего-то поведения, лишь подчиняясь ему. Многие исследователи констатируют наличие особой "реакции заражения", возникающей особенно в больших открытых аудиториях, когда эмоциональное состояние усиливается путем многократного отражения по моделям обычной цепной реакции. Эффект имеет место прежде всего в неорганизованной общности, в толпе, выступающей своеобразным ускорителем, который "разгоняет" определенное эмоциональное состояние. Особой ситуацией, где усиливается воздействие через заражение, является ситуация паники. Паника возникает в массе людей как определенное эмоциональное состояние, являющееся следствием либо дефицита информации о какой-либо пугающей или непонятной новости, либо избытка этой информации. Сам термин происходит от имени греческого бога Пана, покровителя пастухов, пастбищ и стад, вызывавшего своим гневом безумие стада, бросавшегося в огонь или пропасть по незначительной причине. Непосредственным поводом к панике является появление какого-то известия, способного вызвать своеобразный шок. В дальнейшем паника наращивает силу, когда включается в действие рассмотренный механизм взаимного многократного отражения. Заражение, возникающее при панике, нельзя недооценивать, в том числе и в современных обществах. Пример паники подтверждает факт того, что ход мысли в толпе направляется общим настроением. Кроме того, надо отметить, что ход мыслей в толпе, как правило, подчиняется низменным инстинктам.
Главная психологическая особенность толпы - личность действует практически без ощущения личного контроля над ситуацией; чем дольше человек прибывает в толпе, тем сильнее его восприимчивость ко всякому злу. Другая особенность - физическое соприкосновение людей и скученность. Чрезмерная плотность вызывает вначале психологический, а затем и физический дискомфорт. Типичный пример - давка. Давка возникает, например, в переполненном автобусе, вагоне метро, в очереди и т.д. Она характеризуется негативным социальным взаимодействием - руганью, оскорблениями, конфликтами, драками.
Различают четыре основных типа толпы:
) случайную;
2) конвенциональную;
3) экспрессивную;
) активную.
Случайным называется такое скопление людей, где каждый преследует сиюминутные цели. К таковым можно отнести очередь в магазине или на автобусной остановке, пассажиров в одном самолете, поезде, автобусе, прогуливающихся по набережной, зевак, наблюдающих транспортное происшествие.
Конвенциальная толпа состоит из людей, собравшихся в данное время и в данном месте не случайно, а с заранее определённой целью. Участники религиозной службы, зрители театрального спектакля, слушатели симфонического концерта, болельщики футбола соблюдают определённые правила и нормы, которые регулируют их поведение, делают его упорядоченным и предсказуемым. У них много общего с публикой.
Театральные зрители знают, что во время спектакля нельзя разговаривать и комментировать происходящее, вступать в полемику с актёрами, распевать песни и т.д. Напротив, футбольным болельщикам разрешается громко разговаривать, кричать, вставать с мест, обниматься и т.п. Таково неформальное соглашение (конвенция) о приличествующем поведении в конкретных ситуациях, ставших обычаем. Когда в 80-е годы чиновники от спорта решили нарушить этот обычай и запретили болельщикам громко выражать свои эмоции, советские стадионы погрузились в траурную тишину. Футбол перестал быть праздничным зрелищем, посещаемость резко упала.
Экспрессивная толпа, в отличие от конвенциальной, собирается не для того, чтобы обогатиться новыми знаниями, идеями, впечатлениями, а для того, чтобы выразить свои чувства и интересы. Городские танцплощадки, молодёжные дискотеки, рок- фестивали, праздничные гулянья и народные фестивали( самые яркие происходят в латиноамериканских странах) дают примеры экспрессивной толпы.
Активная толпа- это любой из предшествующих типов толпы, которая проявляет себя в действии. Футбольные фанаты, устраивающие погром после матча, представляет собой активную или агрессивную толпу.
Масса
Масса обычно описывается как более стабильное образование с довольно нечеткими границами. Масса может выступать не обязательно как сиюминутное образование, подобно толпе; она может оказаться в значительно большей степени организованной, когда определенные слои населения достаточно сознательно собираются ради какой-либо акции: манифестации, демонстрации, митинга. В этом случае более высока роль организаторов: они обычно выдвигаются не непосредственно в момент начала действий, а известны заранее как лидеры тех организованных групп, представители которых приняли участие в данном массовом действии. В действиях массы поэтому более четки и продуманы как конечные цели, так и тактика поведения. Вместе с тем, как и толпа, масса достаточно разнородна, в ней тоже могут как сосуществовать, так и сталкиваться различные интересы, поэтому ее существование может быть неустойчивым.
Публика
Публика представляет собой еще одну форму стихийной группы, хотя элемент стихийности здесь слабее выражен, чем, например, в толпе. Публика - это тоже кратковременное собрание людей для совместного времяпрепровождения в связи с каким-то зрелищем - на трибуне стадиона, в большом зрительном зале, на площади перед динамиком при прослушивании важного сообщения. В более замкнутых помещениях, например в лекционных залах, публику часто именуют аудиторией. Публика всегда собирается ради общей и определенной цели, поэтому она более управляема, в частности в большей степени соблюдает нормы, принятые в избранном типе организации зрелищ. Но и публика остается массовым собранием людей, и в ней действуют законы массы. Достаточно и здесь какого-либо инцидента, чтобы публика стала неуправляемой. Однако необходимо отметить и отличия публики от толпы.
Главным выразителем социологического подхода к публике на рубеже 20 века явился французский социолог Габриэль де Тард. В книге " Мнение и толпа" он сравнивал два социальных образования- толпу и публику. В отличие от толпы, психическое единство которой создаётся физическим контактом, публика представляет собой духовную общность: индивиды физически рассредоточены, но духовно связаны друг с другом. В основе лежит сходство мнений.
По мнению Г. Тарда, публика- продукт нового времени. Её истоки- в светских салонах и клубах 18 века. Однако подлинный расцвет публики начинается с появлением газет, а позже- радио и телевидения. Технические средства информации, общедоступное среднее и высшее образование превратили публику в самую многочисленную форму объединения людей. Если в толпе личность нивелируется, то в публике она получает возможность самовыражения. Благодаря средствам массовой информации сотни миллионов людей могут активно участвовать в политических и культурных событиях, выражать своё мнение.
Миллионы долларов тратятся промышленными компаниями на рекламу, обследование рынка, телевизионные кампании. Все это адресовано публике.
Глава 2. Практические примеры
Как уже говорилось во введении, социально-психологическое исследование характеристик больших социальных групп наталкивается на целый ряд трудностей. Современная социальная психология обладает гораздо меньшим числом методик исследования больших социальных групп, нежели малых, провести исследования процессов, проходящих в больших социальных группах, гораздо сложнее. Однако такие исследования ,конечно, существуют. Надо сказать, что при написании этой главы были использованы следующие источники: научно-просветительский журнал "Скепсис"-для первого практического примера и журнал " Психологическая наука и образование"-для второго.
Для более полного изучения и осмысления психологии больших социальных групп было бы весьма уместно провести небольшое исследование психологии некоторых конкретных народов России, в частности, малочисленных народов, таких как тофалары. Расселение тофаларов, проживающих совместно с русскими в трех поселках Нижнеудинского района Иркутской области, и их активные контакты с представителями других национальностей обусловили постепенное вытеснение из их жизни ряда самобытных культурно-бытовых особенностей новыми интегрирующими формами культуры. В этих условиях сохранение тофаларской идентичности во многом определяется их психологическими установками. Предметом исследования явилось: этническое самосознание, этническая самоидентификация, установки на межнациональное общение. По данным исследования (которое проходило в п. Алыгджер, Нижнеудинского района, Иркутской области в 2005 г.) численность тофаларов составляет 662 человека. Были составлены выборочные группы респондентов: от 18 до 35 и от 36 до 58 лет, всего 54 человека, и всем им было задано 8 одинаковых вопросов с вариантами ответов, а именно:
. Своим родным языком вы считаете:
а) русский;
б) тофаларский;
в) затрудняюсь ответить.
. Какова степень владения вами тофаларским языком?
а) свободно;
б) это мой основной разговорный язык;
в) с некоторыми затруднениями;
г) со значительными затруднениями;
д) только понимаю;
е) не владею вообще;
ё) затрудняюсь ответить.
. Основным фактором вашей национальной принадлежности является:
а) общее историческое прошлое;
б) национальность отца;
в) национальность матери;
г) собственное желание;
д) принятый в семье язык;
е) затрудняюсь ответить.
. Наиболее важным, объединяющим тофаларский народ признаком, является:
а) проживание в Тофаларии;
б) язык;
в) обряды и обычаи;
г) культура;
д) внешний облик;
е) затрудняюсь ответить.
. Важным фактором, который определяет различия тофаларского народа, является:
а) язык;
б) обряды и обычаи;
в) черты характера;
г) внешний облик;
д) всё одинаково;
е) затрудняюсь ответить.
. Какие национальности представляются вам наиболее близкими по языку и культурно- бытовым особенностям?
а) тувинцы;
б) буряты;
в) хакасы;
г) узбеки;
д) татары;
е) киргизы;
ё) затрудняюсь ответить.
. В каком коллективе по национальному составу вы предпочли бы работать?
а) только в тофаларском;
б) лучше в национально- смешанном;
в) не имеет значения;
г) затрудняюсь ответить.
. Как вы относитесь к межнациональным бракам?
а) положительно;
б) отрицательно;
в) национальность супруга не важна;
г) затрудняюсь ответить.
Анализ результатов теста показал, что важной особенностью, влияющей на этническое самосознание явился переход от тофаларского языка к русскому. В возрастной группе от 18 до 35 лет никто не признал тофаларский язык родным и все респонденты в качестве родного языка указали на русский. Тофаларским языком в этой возрастной группе свободно никто не владеет, 1% - указали, что владеют с некоторым затруднением, 26% - понимают и 70% - совершенно не владеют. В возрастной группе от 36 до 58 лет тофаларский язык признало родным 37% респондентов, но никто не указал его как основной разговорный язык, 29% - владеют им свободно, 3% - владеют с некоторыми затруднениями, 18% - владеют со значительными затруднениями, 24% - только понимают и 26% - не владеют тофаларским языком. Настоящее состояние и функционирование родного языка в среде тофаларов обусловлено и может быть объяснено различным факторами: во - первых, это совместное проживание с русским этносом; во - вторых, существенная установка на изучение русского языка как социального более желательного и необходимого; в - третьих, большое количество межнациональных браков (в смешанных семьях основным разговорным языком является русский). Таким образом, можно с уверенностью утверждать о замене родного языка русским. Своеобразные характеристики этнического самосознания тофаларов проявляются в их этнической самоидентификации. 39% респондентов выбрали в качестве главного фактора национальной принадлежности национальность отца, 21% - собственное желание, 17% - национальность матери, 9% - общее историческое прошлое. Среди респондентов, выбравших в качестве фактора самоидентификации собственное желание подавляющее большинство являются метисами и перед ними стоял выбор своей национальности, который они осуществили в пользу тофаларской. Такой показатель, как принятый в семье язык, не является существенным показателем, что подтверждает наш вывод о замене родного языка русским языком. Следовательно, уход родного языка из быта тофаларов не означает автоматической смены этнического самосознания. В качестве важного эмпирического индикатора этнического самосознания тофаларов выступали и их представления об этноконсолидирующих и этнодиференцирующих факторах. В возрастной группе от 18 до 35 лет важнейшим этноконсолидирующим фактором 37% респондентов считают сам факт проживания в Тофаларии, 33% считают таким фактором язык, 7% - обряды и обычаи. В возрастной группе от 36 до 58 лет важнейшим этноконсолидирующим фактором 37% выбрали язык, 33% считают таким фактором родную землю, т.е. проживание в Тофаларии, 11% выбрали родную культуру, 5% - обряды и обычаи. Более активную позицию респонденты проявили при выделении этнодиференцирующих факторов. Это подтверждает положение о том, что оппозиция "мы - они" имеет определяющее значение для самоидентификации этнической общности. По мнению Ю.В. Бромлея "…суждения о свойствах своего этноса неразрывно связаны с представлением о характерных чертах других этнических образований и их членов". Данный механизм самоидентификации применим и по отношению к тофаларам. Так язык оценивают чаще как этнодифиренцирующий фактор, его отметили 38% респондентов. Далее ответы распределись следующим образом: 20% - всё одинаковое, 13% - обряды и обычаи, 5% - черты характера. Во многих этнопсихологических и этносоциологических исследованиях авторы доказывают, что национальный язык является главным этнодифиренцирующим и этноконсолидирующим фактором. Национальный язык относится к категории признаков, определяющих национальные стандарты, что и подтверждают результаты исследования, хотя среди респондентов выбравших язык как этнодифиренцирующий и этноконсолидирующий фактор 39% не владеют тофаларским языком, 2% говорят с некоторыми затруднениями, 12% - со значительными затруднениями, 24% только понимают и 17% говорят свободно. Показателен тот факт, что в возрастной группе от 18 до 35 лет язык как этноконсолидирующий фактор занимает второе ранговое место, уступая такому фактору, как родная земля. Также примечательно, что такой фактор как внешний облик в глазах респондентов не выступил существенным показателем. Можно предположить, что это тесно связано с тем, что среди респондентов 69% являются метисами. Респондентам было предложено назвать национальности, которые представляются им наиболее близкими по языку и культурно - бытовым особенностям. Ответы на этот вопрос распределились следующим образом: тувинцы - 57%, буряты - 24%, хакасы - 15%, 13% не смогли указать такой национальности, узбеки - 7%, татары и киргизы по 5%. Прежде всего обращает внимание тот факт, что абсолютное предпочтение респонденты отдали представителям тех национальностей, которые наиболее тесно контактировали с тофаларами в течение длительного времени. Первое место принадлежит тувинцам. Причем многие уточняли, указывая на отдельный тувинский субэтнос - тувинцев-тоджинцев, наиболее близкий по языку и культуре тофаларам. Важным показателем этнической психологии на личностном уровне является характер установок на межнациональное общение. На вопрос "В каком коллективе по национальному составу вы предпочли бы работать?" ответы распределились следующим образом: национальный состав не имеет значения - 72%, лучше в национально-смешанном коллективе - 15%, только в тофаларском - 7%, затруднились с ответом - 5%. По возрастным группам показатели не изменяются. Таким образом, тофалары одобрительно относятся к общению с лицами иной национальности. Та же положительная установка прослеживается в отношении к межнациональным бракам. Для 61% не имеет значения какой национальности будет супруг, 26% относятся к смешанным бракам положительно, 11% - отрицательно, 2% затруднились с ответом. Отсюда следует вывод о том, что для современного этнопсихологического развития тофаларов характерны положительные ориентации в межнациональном общении. Обобщая выводы данного исследования, можно сказать о преобладании положительных установок в межнациональном общении. Так же с уверенностью можно утверждать, что этническое самосознание тофаларов является устойчивым, хотя отмечается рассогласование между высоким ранговым местом языка, как фактора этнодиференциации и этноконсолидации, и фактическим не знанием родного языка.
Кроме исследования малочисленного народа, хотелось бы привести пример массовой паники. И хотя явление паники весьма трудно поддаётся исследованию (как и многие процессы больших социальных групп), все же существуют примеры её исследования. Американскими психологами был проведен своеобразный эксперимент. 30 октября 1938 года в США радиокомпанией Эн-би-си была организованна передача по книге Г. Уэллса "Война миров". По официальным данным, около 1 200 000 человек ( это приблизительно 90% аудитории радиослушателей ) самых различных возрастных и образовательных слоев пережили состояние, близкое к массовому психозу, поверив во вторжение марсиан на Землю. Хотя многие из них точно знали, что по радио передается инсценировка литературного произведения (трижды это объяснялось диктором). После данной передачи были проведены исследования, в ходе которых выяснилось, что приблизительно 400 тыс. человек "лично" засвидетельствовали "появление марсиан". Таким образом, данный пример ещё раз подтверждает тот факт того, что непосредственным поводом к панике является появление какого-то известия, способного вызвать своеобразный шок. В дальнейшем паника наращивает силу, когда включается в действие рассмотренный механизм взаимного многократного заражения. Заражение, возникающее при панике, нельзя недооценивать, в том числе и в современных обществах.
психологический социальный этнический тофалар
Заключение
Итак, в данной работе мы постарались произвести психологический анализ больших социальных групп; определить содержание и структуру психологии больших социальных групп, а так же методы исследования этой психологии; выделить связь между отдельной личностью и большой социальной группой, кроме того, мы постарались показала особенности некоторых больших социальных групп и привели практические примеры. Из всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что анализ психологических характеристик больших социальных групп приводит к постановке принципиально важного для социальной психологии вопроса: каким образом элементы общественной психологии "взаимодействуют" с психикой каждого отдельного человека, входящего в такую группу? Кроме того, психология больших социальных групп- это один из важнейших вопросов социальной психологии, ведь большинство содержательных элементов социальной психологии возникают на основе исторического опыта больших групп, опыта, обобщенного знаковыми, культурными и идеологическими системами: этот опыт лишь "доведен" до индивида через посредство малой группы и межличностного общения.
Список литературы
1) Андреева Г.М., Социальная психология. М., 1979.
) Журнал практического психолога, № 2, 2007.
) Кон И.С., К проблеме национального характера// История психология. М., 1971.
) Кравченко А.И., Социология. Екатеринбург, 1998.
) Крысько В.Г., Этническая психология. М., 2004.
) Постнеклассическая психология, № 2, 2005.
7) Почебут Л.Г., Чикер В.А., Индустриальная социальная психология СПбГУ, 1997.
) Психологическая наука и образование, № 2, 2010.
) Скепсис, №5, 2009.
10) Фролов С.С., Социология. М., 1998.
Больше работ по теме:
Диплом
Проявление агрессии у детей младшего школьного возраста, занимающихся рукопашным боем
Диплом
Ценности как ведущий компонент жизненной перспективы личности
Диплом
Роль половозрастных и социальных факторов в психической адаптации детей дошкольного возраста
Диплом
Исследование самооценки супругов, переживающих развод
Диплом
Предмет: Психология
Тип работы: Диплом
Новости образования
22 Июля 2016 16:26
Более 70 представителей крупных вузов АСЕАН подтвердили участие в форуме во Владивостоке
22 Июля 2016 12:51
Абызов: публикация первичных статсведений снизит бюрократическую нагрузку на школы
22 Июля 2016 11:53
В Чечне свыше 200 школьников сдали ЕГЭ с результатом свыше 90 баллов - министр
22 Июля 2016 05:36
Замглавы Минобрнауки РФ: задача сократить число людей с высшим образованием не стоит
21 Июля 2016 20:19
КОНТАКТНЫЙ EMAIL: [email protected]
Скачать реферат © 2017 | Пользовательское соглашение
ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ СТУДЕНТАМ