Приоритет творческого начала в человеке

Приоритет творческого начала в человеке

Оглавление.

Введение........................................................................................................... 2

1. Истоки взглядов на приоритет человека. Экзистенциализм и его влияние на гуманистическую психологию........................................................................ 3

2. Приоритет творческого начала в человеке как проблема........................... 8

Заключение..................................................................................................... 14

Литература...................................................................................................... 15

Введение.

Термин «гуманистическая психология» был придуман группой персонологов, которые в начале 1960-х годов под руководством Маслоу объединились с целью создания жизнеспособной теоретической альтернативы двум наиболее важным интеллектуальным течениям в психологии — психоанализу и бихевиоризму.

Гуманистическая психология не является строго организованной теоретической системой — лучше рассматривать ее как движение (то есть особую группу теоретических подходов к личности и клинической психологии). Маслоу назвал свой подход психологией третьей силы. Хотя взгляды сторонников этого движения составляют довольно широкий спектр, они все-таки разделяют определенные фундаментальные концепции на природу человека. Практически все эти концепции имеют глубокие корни в истории западного философского мышления.

Гуманистическая психология глубоко уходит корнями в экзистенциальную философию, разработанную такими европейскими мыслителями и писателями, как Серен Кьеркегор (1813-1855), Карл Ясперс (1883-1969), Мартин Хайдеггер (1889-1976) и Жан-Поль Сартр (1905-1980). Некоторые выдающиеся психологи также оказали влияние на развитие гуманистического подхода к личности. Наиболее известными среди них являются Эрих Фромм, Гордон Олпорт, Карл Роджерс, Виктор Франкл и Ролло Мей.

Цель реферата: рассмотреть приоритет человека как проблему.

1. Истоки взглядов на приоритет человека. Экзистенциализм и его влияние на гуманистическую психологию.

Экзистенциалистский взгляд на человека берет начало из конкретного и специфического осознания уникальности бытия отдельного человека, существующего в конкретный момент времени и пространства. Экзистенциалисты полагают, что каждый из нас живет как «сущий-в-мире», осознанно и болезненно постигая наше существование и конечное несуществование (смерть). Мы не существуем вне мира, и мир не имеет значения без нас, живущих в нем. Отвергая понятие, что человек является продуктом либо наследственных (генетических) факторов, либо влияния окружающей среды (особенно раннего влияния), экзистенциалисты подчеркивают идею о том, что в конце концов каждый из нас ответствен за то, кто мы и чем становимся. Как сказал Сартр: «Человек не что иное, как то, чем он делает себя сам. Таков первый принцип экзистенциализма». Следовательно, экзистенциалисты полагают, что каждому из нас брошен вызов — мы все стоим перед задачей наполнить нашу жизнь смыслом в этом абсурдном мире. Тогда «жизнь есть то, что мы из нее делаем». Разумеется, уникальный человеческий опыт свободы и ответственности за придание своей жизни смысла не дается даром. Иногда свобода и ответственность могут быть тяжелой и даже пугающей ношей. С точки зрения экзистенциалистов, люди осознают, что они в ответе за свою судьбу, и поэтому испытывают боль отчаяния, одиночество и тревогу.

Только сами люди, брошенные в водоворот жизни в данный момент времени и в данном месте, ответственны за выбор, который они делают. Это не означает, что, если людям дана свобода выбора, они непременно будут действовать в своих собственных интересах. Свобода выбора не гарантирует, что выбор будет безупречным и мудрым. Если бы это было так, люди не страдали бы от отчаяния, отчуждения, тревоги, скуки, вины и множества других навязываемых себе неприятных чувств. Для экзистенциалистов вопрос заключается в том, может или нет человек жить подлинной (честной и искренней) жизнью в осознанной последовательности ее случайностей и неопределенностей. Так как экзистенциальная философия полагает, что каждый человек ответствен за свои действия, она апеллирует к гуманистической психологии; теоретики-гуманисты также подчеркивают, что каждый человек является главным архитектором своего поведения и жизненного опыта. Люди — мыслящие существа, переживающие, решающие и свободно выбирающие свои действия. Следовательно, гуманистическая психология в качестве основной модели принимает ответственного человека, свободно делающего выбор среди предоставленных возможностей. Как заметил Сартр — «Я есть мой выбор».

Наиболее важная концепция, которую гуманистические психологи извлекли из экзистенциализма, — это концепция становления. Человек никогда не бывает статичен, он всегда находится в процессе становления. Студент старших курсов колледжа решительно отличается от меняющего одежду, хихикающего подростка, каким он был четыре года назад. А еще через четыре года он может стать совершенно другим из-за того, что освоит новые пути в жизни, например, станет родителем или сделает профессиональную карьеру. Таким образом, как свободное существо человек ответствен за реализацию как можно большего числа возможностей, он живет по-настоящему подлинной жизнью, только если выполняет это условие. Следовательно, с экзистенциально-гуманистической точки зрения, поиск подлинного существования требует чего-то большего, чем удовлетворение биологических потребностей и сексуальных или агрессивных побуждений. Люди, отказывающиеся от становления, отказываются расти; они отрицают, что в них самих заложены все возможности полноценного человеческого существования. Для гуманистического психолога такой взгляд является трагедией и извращением того, чем может быть человек, так как он ограничивает его жизненные возможности. Проще говоря, будет ошибкой, если люди откажутся от возможности сделать каждый момент своего бытия максимально насыщенным и наилучшим образом выявить свои способности. Тот, кто отказывается принять вызов и создать достойную жизнь, полную смысла, совершает то, что экзистенциалисты называют предательством. Тот, кто предал свою человеческую сущность, не в состоянии решить основные вопросы своего существования. Кто я? Моя жизнь имеет смысл или она абсурдна? Как я могу реализовать мою человеческую природу, даже если я навеки один в этом мире? Вместо этого он видит смысл жизни в слепом подчинении ожиданиям общества, и о нем говорят, что он живет неподлинной жизнью (он неаутентичен).

Несмотря на то, что становлению отводится большая роль, гуманистические психологи признают, что поиск подлинной и полной смысла жизни не легок. Это особенно справедливо в век глубоких культурных перемен и конфликтов, когда традиционные убеждения и ценности больше не являются адекватными путеводными вехами для жизни или для нахождения смысла существования человека. В бюрократическом обществе индивид стремится к деперсонализации и исчезновению в группе. Так, многие люди становятся отчужденными и отстраненными — чуждыми себе и окружающим. Другим не хватает «мужества быть» — уйти от старых шаблонов, настоять на своем и искать новые и эффективные пути для лучшей самоактуализации. Они предпочитают полагаться на то, что одобряется и ценится друзьями, семьей, учителями, религией, социальными установками или обществом в целом. Но свобода строить свое существование может быть как проклятьем, так и благословением: гуманистические психологи утверждают, что преодоление этой проблемы может побудить человека сделать что-то стоящее в жизни. Люди должны принять на себя ответственность за выбор и направление своей судьбы, так как хотели того или нет, но они пришли в этот мир, и они ответственны за одну человеческую жизнь — свою собственную. Избегать свободы и ответственности — значит быть не подлинным (неаутентичным), вести себя предательски и, в конце концов, жить в отчаянии безнадежности.

Наконец, экзистенциалисты утверждают, что единственная «реальность», известная кому-либо, это реальность субъективная, или личная, но не объективная. Такой взгляд можно охарактеризовать в сжатом виде как феноменологическое, или «здесь-и-сейчас» направление. И экзистенциалисты, и гуманистические психологи подчеркивают значение субъективного опыта как основного феномена в изучении и понимании человечества. Теоретические построения и внешнее поведение являются вторичными по отношению к непосредственному опыту и его уникальному значению для того, кто его переживает. Так, Маслоу напоминал нам: «Ничто не заменит опыт, совершенно ничто».

В различных теоретических трудах Маслоу выдвигал свою интерпретацию того, что составляет гуманистическую теорию личности. Как вскоре станет совершенно очевидно, его персонологическое направление резко отличается от теорий, доминирующих в последние 50 лет, особенно от психоанализа и бихевиоризма. Но прежде чем подробно разбирать, что представляет собой данный подход к личности, давайте рассмотрим ключевые элементы гуманистической психологии Маслоу.

Одним из наиболее фундаментальных тезисов, лежащих в основе гуманистической позиции Маслоу, является то, что каждого человека нужно изучать как единое, уникальное, организованное целое. Маслоу чувствовал, что слишком долго психологи сосредоточивались на детальном анализе отдельных событий, пренебрегая тем, что пытались понять, а именно человеком в целом. Пользуясь избитой метафорой, психологи изучали деревья, а не лес. Фактически теория Маслоу изначально развивалась как протест против таких теорий (особенно бихевиоризма), которые имели дело с отдельными проявлениями поведения, игнорируя индивидуальность человека. Для Маслоу человеческий организм всегда ведет себя как единое целое, а не как набор дифференцированных частей, и то, что случается в какой-то части, влияет на весь организм. Эта холистическая точка зрения, сформулированная в часто цитируемом метком выражении гештальт-психологии: «Целое — больше чем и отлично от суммы его частей», с очевидностью проявляется во всех теоретических трудах Маслоу. В теории Маслоу мотивация влияет на человека в целом, а не только на отдельные части его организма.

2. Приоритет творческого начала в человеке как проблема.

Признание приоритета творческой стороны в человеке является, возможно, самой значительной концепцией гуманистической психологии. Маслоу первым указал, что творчество является наиболее универсальной характеристикой людей, которых он изучал или наблюдал. Описывая ее как неотъемлемое свойство природы человека, Маслоу рассматривал творчество как черту, потенциально присутствующую во всех людях от рождения.

Это естественно: деревья дают листья, птицы летают, люди творят. Однако он также признавал, что большинство людей теряет это качество в результате «окультуривания» (чему во многом способствует официальное образование). К счастью, некоторые люди сохраняют свежую, наивную и непосредственную манеру смотреть на вещи или, если они находятся среди тех, кто потерял это качество, способны со временем восстановить его. По мнению Маслоу, так как способность к творчеству заложена в каждом из нас, оно не требует специальных талантов или способностей. Чтобы быть творческими, нам не нужно писать книги, сочинять музыку или создавать живописные полотна. Сравнительно немногие люди делают это. Творчество — универсальная функция человека, которая ведет ко всем формам самовыражения.

Внимательно и с доверием изучая малейшие и тончайшие проявления субъективных компонентов индивидуального сознания, форм накопления индивидуального опыта, особенностей переживаний и психических состояний человека в ситуациях повседневной жизненной практики, оказывая конкретную психологическую помощь клиентам, родителям, учащимся, участникам многочисленных психотерапевтических групп, гуманистические психологи отработали богатый арсенал методик, позволяющих точно оценивать и поддерживать в человеке такое ценнейшее свойство его психической организации, как стремление к развитию потенциала творческих возможностей.

Прежние представления о социальных аномалиях, когнитивной ригидности человека, стереотипности и детерминации как основе формирующегося поведения, принципиальная неосознаваемость ряда сверхдетерминированных симптомов и т.д. рассматриваются гуманистическими психологами не как некие объективные закономерности психического развития, а как печальный итог человеческой драмы. Гуманистическая психология сместила акцент со всей этой негативной симптоматики на творческую потребность человека в самоизменении, в осмысленном приобщении к обществу, которая продолжает существовать в каждом человеке вопреки всем этим нарушениям и дефектам развития.

Гуманистическая психология указала также на то обстоятельство, что психология слишком часто связывала себя с эксплуататорскими группировками и манипулятивными философиями. Она показала, что любое направление в психологии, которое принижает и разделяет людей, становится весьма привлекательным средством для тех, кто стремится к экономическому или политическому господству. Рекламодатели, бизнесмены, бюрократы, военные, ученые, педагоги и даже родители, слишком эгоистичные и слишком занятые, чтобы иметь возможность к глубокому и личностному общению со своими детьми, с энтузиазмом принимают те варианты психологических построений, методики и приемы контроля над человеком, которые созданы в русле поведенческой и психоаналитической традиций. К сожалению, даже отдельные аспекты гуманистической психологии используются время от времени подобным образом. Еще в 1978 г. Р. Фарсон выступил со статьей, в которой предупреждал об опасности использования в негуманных целях технологии гуманизма, а А. Плам специально проанализировал коммуникативные тренинговые программы, в которых отрабатывается социотехника межличностных отношений, но не устанавливаются этические проблемы их использования. А. Маслоу в своих работах писал, что гуманистическая психология никогда не стремилась быть теоретической догмой или культом психотехники. Однако в ее небольшой истории все же были периоды, когда существовала опасность ее превращения в конгломерат антиинтеллектуалистических деклараций и процедур. Представители средних и высших классов общества выступали против гуманистической психологии (Беллах и др., 1986; Лач, 1978; Янкелович, 1980). К счастью, внутри самой гуманистической психологии отрабатывались пути, которые закрывали дорогу манипулятивным тенденциям. Они просматриваются в особом характере научных гуманистических дискуссий, которые строятся на принципах личностно равноправной оценки, действия и чувства. Междисциплинарный характер гуманистических исследований — другой важный фактор, не позволяющий замыкаться в узком круге проблем. Он придает научным работам фермент творческости и конструктивного синтеза.

Гуманистическая психология уходит корнями как в гуманитарные, так и в естественные науки, однако особое значение имеют для нее философия и литература. В ней акцентируются проблемы человеческого опыта, поиска смысла и интегрированности бытия, целенаправленного и ценностно-ориентированного поведения, самоактуализации, творчества, свободы выбора, ответственности, целостности, глобального мышления и новых подходов к науке о человеке. Центральным звеном она считает способность человека управлять собственным развитием.

Экзистенциализм с его акцентом на проблемах и трудностях личностного выбора и ответственности в определении смысла существования стал одной из составных частей гуманистической психологии. Эта традиция представлена главным образом в работах Р. Мея и его последователей, и она как бы уравновешивает противоположную тенденцию последователей А. Маслоу и К. Роджерса, постулирующих изначальную позитивность и конструктивность человеческой психики, гарантирующих позитивное психическое развитие при наличии благоприятных социальных условий. Надо, по-видимому, не упускать из внимания и другую сторону жизни, включающую экзистенцинальные переживания вины, тревоги и отчаяния, связанные с утверждением идентичности индивида, а также то, что Р. Мей называет «демоническим началом» — глубокую потребность в самоутверждении, которая может принимать как конструктивные, так и деструктивные формы.

Труды Э. Гуссерля и У. Джемса оказали огромное влияние на гуманистическую психологию, сориентировав ее исследования на изучении феноменологии субъективных переживаний в структуре индивидуального опыта, на изучении сознания и интроспекции как полезной альтернативе механистическим представлениям по схеме «стимул-реакция» или фрейдистским гидравлическим моделям неосознаваемых мотивов поведения.

Концепция М. Бубера о природе соотношения «я — ты» была также конструктивно синтезирована в гуманистической психологии с роджеровскими представлениями о личностной аутентичности, конгруэнтности, эмпатическом слушании и безусловном позитивном принятии личностного начала в другом человеке. Эта ориентация создала новый подход в практике консультирования и психотерапии, оказала влияние на теорию и практику воспитания, психологию производственных отношений и в последние годы — на проблемы разрешения групповых политических конфликтов.

Вслед за периодом, на протяжении которого гуманистические психологи занимались главным образом групповой фасилитацией личностного роста, наступило время интенсивной разработки научных методов, позволяющих включать в исследовательскую процедуру изучение личностных особенностей всех участников группы, называвшихся ранее безличностно «испытуемые» (К. Роджерс, 1985). Отстраненный, «объективный» научный наблюдатель, исследующий фрагменты манипулируемого им в ходе эксперимента поведения, уступает место исследователю, чьи собственные ценности и установки включаются в практику эксперимента и придают ему другой характер, когда та или иная человеческая проблема изучается целостно и затрагивает не только всех участников группы, но и самого исследователя.

Гуманистические психологи поняли, что должны освободиться от, казалось бы, многообещающего, а на самом деле лишь вводящего в заблуждение союза гуманитарных и позитивистски ориентированных школ в естественных науках. Позитивизм, акцентирующий внимание исследователей на изучении сложившегося поведения с использованием объективного наблюдения, различных способов измерения и предсказания научных фактов, фактически отрицает возможность исследования творческой личности, обладающей интенциональностью, ценностями, целями, надеждами и творческим воображением. Психоанализ с его акцентом на безличностном либидо, инстинкте смерти, врожденной агрессивности человека и рабском детерминизме, способен объяснить войну и другие человеческие извращения, однако не может предложить достойного видения истории и перспектив человека, жизнеутверждающего будущего. Лучшее из того, что мог предложить психоанализ, была известная формула: «Там, где был Ид, должно стать эмоциональное позитивистское Эго». В сочетании с современной наукой и национализмом позитивистское Эго  породило Хиросиму и гонку вооружений.

Подражая парадигме естественно научных исследований, позитивистская психология стремится рассматривать внутренний мир человека как простой эпифеномен, детерминированный материальными процессами, протекающими в мозге. К сожалению, позитивистски ориентированные психологи продолжают оставаться в плену этого анахронизма, в то время как современные нейрофизиологи отказываются от него. Лауреат Нобелевской премии Р. Спэрри рассматривает сознание как активную, а не реактивную силу, показывает существование нисходящего контроля, устанавливаемого психическими актами над нейронными процессами. В новой парадигме понятия достоинства, свободы выбора, ответственности и ценности становятся центральными. Весьма примечательно, что Р. Спэрри опубликовал статью в «Журнале гуманистической психологии», в которой написал, в частности, следующее: «Типам контроля, осуществляющимся в мозге на физико-химическом и физиологическом уровнях, предшествуют новые формы причинной детерминации, возникающей на уровне осознаваемых психических процессов, где детерминирующие свойства включают содержание субъективного опыта. Таким образом, каузальный контроль как бы поднимается с уровней физической и физиологической детерминации на уровни детерминации психической, когнитивной, сознательной или субъективной» (1986).

Заключение.

Исследования в области гуманистической психологии, или науки о человеке (именно так следовало бы назвать данную междисциплинарную область исследования) становятся все более представительными и упорядоченными, они быстро развиваются в ряде научных центров. Монографии, публикации в научных журналах, а также ежегодные научные конференции, способствующие распространению философии науки, методов и результатов, относятся к гуманистическим исследованиям.

В последние годы наблюдаются попытки творческого сотрудничества гуманистической психологии с усложненными и развитыми формами бихевиоризма (например, статьи М. Голдфрида «Бихевиоральный терапевт положительно смотрит на возможность сближения с гуманистами» и Р. Вулфолка, Л. Сасса «Новая встреча бихевиоризма и экзистенциализма»).

Продуктивное сближение происходит также в тех случаях, когда теоретики современного психоанализа делают предметом научного рассмотрения такие темы, как «Опыт своего Я», «Творческие межличностные взаимодействия», вместо разного рода интрапсихических абстракций.

Очень продуктивным может оказаться сближение гуманистической психологии с политической психологией и прежде всего с «психологией мира», делающей основной акцент на глобальной проблеме избавления от ядерной угрозы.

Литература.

1.   Божович Л.И. Избранные психологические труды. Проблемы формирования личности // Под ред. Фельдштейна Д.И. – М.: Международная педагогическая академия. – 209 с.

2.   Зейгарник Б.В. Теории личности в зарубежной психологии. — М., 2002.

3.    Ильенков Э.В. Что же такое личность? // С чего начинается личность. – М.: Политиздат, 1984.- С. 321 – 358.

4.   Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность.– М.: Политиздат, 1975. – 304 с.

5.   Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. – М.: Политиздат, 1991. – С. 427 – 438.

6.   Психология индивидуальных различий. Тексты. // Под ред. Гиппенрейтер Ю.Б., Романова В.Я. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. – с. 15-21, 199-219.

7.   Психология личности. Тексты // Под ред. Гиппенрейтер Ю.Б., Пузырея А.А.- М.: изд-во Моск. ун-та, 1982.- 288 с.

8.   Роджерс К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека: Пер. с англ. //Общ. ред. и предисл. Исениной Е.И. – М.: Издательская группа “Прогресс”, “Универс”, 1994. – 480 с.

9.   Сартр Ж. Экзистенциализм это гуманизм. М., 1991.

10.   Фромм Э. Иметь или быть? – М.: Прогресс, 1986. – 238 с.

11.   Хрестоматия по истории психологии. Период открытого кризиса. // Под ред. Гальперина П.Я., Ждан А.Н. – М.: Изд-во МГУ, 1980. – С. 146 – 210, 257 – 300.

Больше работ по теме: