Представляемое и дейсвительное в новвеллах Гофмана и романах Кафки.

Содержание

Вступление. 3
1. Притча и жизнь Эрнста Теодора Амадея Гофмана. 4
2. Франц Кафка - в бездны Одиночества11
Беллетристика

Выдержка

Введение

Непременно признаком высшей культуры является наиболее высочайшая критика малеханьких, неприметных истин, отысканных серьезными способами, чем благодетельных и ослепительных заблуждений, обязанных собственным началом метафизическим и художественным эрам и людям. К тому же объекты религиозного, нравственного и эстетического ощущения еще принадлежат только к поверхности вещей, тогда как человек склонен веровать, что сообразно последней мерке тут он дотрагивается к сердечку решетка. Мир, который представляют нашему интересу знаменитейшие писатели Гофман и Кафка, очаровывают. Они необыкновенны, потрясающи, ни на что не схожи. Их мир захватывает и привлекает. Оторвав глаза от книжки, глядишь на мир совсем по другому. В чём секрет этого парадокса?Наверняка в том классном, хитром сочетании представляемого и реального, которое маскируясь признаками действительности заманивает наше рассудок в сказку, сообразно ходу развития сюжета изменяя условия и происшествия забавы и исподволь заводя нас в новейший мир мир, в каком месте представляемое и действтельное переплелись так, что их уже не отличить. Время от времени случается, что гора подробностей заваливает главное содержательное русло книжки, формируя запруды на равномерном течении сюжета. Читатель полощется где-то на мелководие, в то время как создатель на полных парусах мчится в бури второстепенного и смешного. В итоге заместо одной точной летописи читатель владеет уродливо-прекрасный змеиный комок побочных сюжетов. Гофман и Кафка употребляли этот приём специально, и гора правдоподобных подробностей заслоняет волшебно магический содержание. Произносить конкретно об данных 2-ух писателях пограничниках меж реальностью и выдумкой резонно еще поэтому, что пара они писали ужасные басни, их басни это повести ужаса, что делает в особенности увлекательным исследование внутреннего решетка создателя, который вероятно, не мог существовать обычным, переживая снутри себя такие неописуемые вещи
3. Притча и жизнь Эрнста Теодора Амадея Гофмана

Посреди писателей позднего германского романтизма наравне с Клейстом одной из более ярчайших фигур был Э. Т. А. Гофман.
Уже Гейне, меньший современник Гофмана, радикально отделял его от романтичной школы, видя в творчестве Гофмана новое явление в германском романтизме. Ежели Гейне и не совершенно прав в категоричности собственного утверждения о том, что Гофман «не состоял ни, в какой-никакой связи со Шлегелями»(Гейне быстрее только владеет тут в виду общественно-политический резонанс поздней деловитости братьев Шлегелей, а не их эстетическую програмку), то, непременно, что свойства гофманского романтизма во многом совсем другие, ежели у иенцев. При этом эти новейшие свойства объясняются не лишь персональными чертами художественного таланта Гофмана, однако и тем обстоятельством, что творчество его, оставаясь в рамках романтизма, отразило заметные сдвиги в развитии этого направленности в германской литературе. С иной стороны, для исследователя творчества Гофмана не наименее явны и значительные органические связи писателя с эстетикой иенцев, некие многообещающие расположения которой он заного понял и выработал в собственной творческой практике.
Гофман был не лишь одним из самых профессиональных и ярчайших представителей германского романтизма, однако и живописцем очень трудным и противоречивым. Необычная беспорядочность, расчлененность и двойственность его поэтической системы складывались в невыносимых противоречиях его жизненной и творческой биографии и под огромным воздействием острой и больной реакции почти всех германских живописцев такого времени на безотрадную общественную ситуацию, связанную с неприятным погромом Пруссии и Австрии французами, с последовавшей скоро в критериях сохранившейся феодально-монархической раздробленности Реставрацией без предшествовавшей ей революции.
Некие происшествия жизненного пути Гофмана сыграли свою большую роль в формировании самобытной стиля писателя, противоречий его художественного восприятия реальности.
Вступив в литературу уже в ту пору, когда иенскими и гейдельбергскими романтиками были сформулированы и развиты главные взгляды германского романтизма, Гофман остается художником-романтиком. Нрав конфликтов, возлежащий в базе его творений, их проблематика и система образов, само художественное в`идение решетка остаются у него в рамках романтизма. Этак же как и у иенцев, в базе большинства творений Гофмана лежит конфликт живописца с социумом. Изначальная романтичная противопоставление живописца и сообщества лежит в базе мироощущения писателя. Вдогон за иенцами верховным воплощением человечного «я» Гофман считает творческую личность живописца, энтузиаста, сообразно его терминологии, которому доступен мир художества, мир сказочной фантастики, те единственные сферы, в каком месте он может вполне воплотить себя и отыскать убежище от настоящей филистерской обыденности.
Однако и воплощение и позволение романтичного конфликта у Гофмана другие, ежели у ранешних романтиков. Чрез отречение реальности, чрез конфликт живописца с ней ненцы поднимались к высшей ступени собственного мироощущения эстетическому монизму, когда целый мир у их становился сферой поэтической утопии, басни, сферой согласии, в которой живописец познает себя и вселенную. Романтичный герой Гофмана проживает в мире настоящей дольний реальности(начиная с кавалера Глюка и заканчивая Крейслером). При всех собственных попытках вырваться за его пределы в мир художества, в умопомрачительное сказочное королевство Джиннистан, он остается в окружении данной настоящей, конкретно-исторической реальности. Ни притча, ни художество не имеют все шансы ему доставить согласии в этот настоящий мир, который в окончательном, результате их себе покоряет. Отседова неизменное трагическое возражение меж богатырем и его идеалами, с одной стороны, и реальностью с иной. Отседова неизменный дуализм, от которого мучаются гофмановские герои, неизменное двоемирие в его творениях, неразрешимость конфликта меж богатырем и наружным миром в большинстве из их, соответствующая двуплановость творческой стиля писателя.
Аналогично Тику, однако в различие от Шлегелей и Новалиса Гофман не занимался умышленно теорией художества, воплощая почти все трудные абстрактные трудности конкретно в собственных художественных творениях. Достаточно не достаточно увлекался он и философией, сделав изъятие лишь для Шеллинга, натурфилософские спекуляции которого оказали знаменитое воздействие на некие его суждения о музыке. Невозможно совместно с тем не увидеть, что ежели не чрез прямые контакты, то способами опосредованными Гофман проверил этак же действие кантовского дуализма с его признанием решетка настоящего, однако непознаваемого(«вещь в себе»), противостоящего миру духовному. Беллетрист был недалёк и к кантовскому осмысливанию художества как художества «незаинтересованного», «целесообразного без цели». Но он делал значительные выходы за пределы данных положений эстетики собственного большого земляка-кенигсбержца, когда, справляясь их, вводил в свои творения значимый вещество общественной сатиры.
Все миропонимание Гофмана, его пиитика и нрав его романтичной драматичности во многом складывались под воздействием как времени, в которое он писал, этак и его общественного расположения представителя бюргерской интеллигенции Германии, той общественной прослойки, фаворитные представители которой, невыносимо стараясь вырваться из душноватой атмосферы собственного филистерского бытия, не знали и опасались народа, не могли справиться и верноподданнического дела собственной среды к привилегированным главенствующим сословиям. Отседова наравне с усиленным трагизмом и общественной сатирой ряда творений Гофмана настолько часты пробы писателя позволить конфликт победой решетка чарующею фантастики над миром настоящим, прозаическим(«Безызвестное дитя», «Щелкунчик и серый король», «Повелиель блох», «Кроха Цахес», «Инфанта Брамбилла»).
Творческая особенность Гофмана во почти всех соответствующих чертах определяется уже в первой его книжке «Дивные рассказы в стилю Калло», в которую вошли творения, написанные с 1808 сообразно 1814 год. Книга «Мужчина Глюк»(1808 г. ), 1-ое из опубликованных творений Гофмана, обозначает и более значительные нюансы его мировосприятия и творческой стиля. Книга развивает одну из главных, ежели не ключевую, идею творчества писателя неразрешимость конфликта меж живописцем и социумом. С иной стороны, данная мысль открывается средством такого художественного приема, который будет преобладающим во всем следующем творчестве писателя двуплановости повествования.
Подзаголовок новеллы «Прошлое 1809 года» владеет в данной связи совсем точное предназначение. Он припоминает читателю, что образ известного композитора Глюка, главенствующего и в сущности единого богатыря повествования, фантастичен, нереален, потому что Глюк погиб задолго по обозначенной в подзаголовке даты, в 1787 году. И совместно с тем этот странноватый и таинственный старец помещен в обстановку настоящего Берлина, в описании которого разрешено даже поймать конкретно-исторические образцы континентальной войны: дискуссии обывателей о борьбе и мире, светло-оранжевый кофе, дымящийся на столиках кафе.

Литература

Литература

1. Батай Ж. Беллетристика и Злобно. М. ,1994.
2. Беньямин В. , Франц Кафка. 2000 год, 139 стр.
3. Бланшо М. От Кафки к Кафке. М. , 1998.
4. Давид К. Франц Кафка. Харьков,1998.
5. Зусман В. Образный мир Франца Кафки. В кн. Ф. Кафка. Процесс. Замок. Новеллы и притчи. Афоризмы. Письмецо папе. Завещание. Издательство: Пушкинская книгохранилище. 2004 г. -880 стр.
6. Камю А. Вера и бред в творчестве Франца Кафки//Истолкование притчи Франса Кафки // Вопросцы адвокатуры. № 34. М. , 2003. Кафка и «Угрызения совести человечества». // Труд/№118 за 01. 07. 2003.
7. Карельский А. Лекция о творчестве Франца Кафки. // Иностранная беллетристика. 1995. №8.
8. Кругликов В. , Гоголь и Ф. Кафка Письмецо и пугало письма. 2004 год, 149 стр.
9. Литературные манифесты от символизма по наших дней. / Сост. С. Джимбинов. М. ,2000.
10. Манн Т. В потерять честь стихотворца. // Нева. 1993. №7.
11. Матран Л. Актуален ли Кафка ?// Вопросцы философии. 1975. №9.
12. Набоков В. В. Лекции сообразно забугорной литературе. М. ,1998.

Больше работ по теме: