Правовое регулирование производства дознания

 

Содержание

Введение

Глава 1. Характеристика дознания в Российской Федерации

.1 Понятие, сущность и правовые основы производства дознания

.2 Порядок производства дознания

Глава 2. Основные проблемы производства дознания и возможные пути их решения

.1 Эффективность дознания и пути ее повышения

.2 Обеспечение соблюдения прав и свобод человека и гражданина при производстве дознания

.3 Проблемы правового регулирования сокращенной формы дознания

Заключение

Список источников

Приложения

Введение

Актуальность темы исследования. Актуальность вопросов правового регулирования производства дознания в настоящее время не вызывает сомнения и обосновывается многими причинами.

Во-первых, нынешний период развития отечественного уголовного процесса характеризуется наличием кардинальных изменений законодательства. Эти изменения происходят в сфере правового регулирования всех стадий и форм уголовного судопроизводства, в том числе и дознания.

В настоящее время для реформирования всех сфер общественных правоотношений за основу взята идея повышения эффективности защиты прав и свобод человека и гражданина. Процедура же дознания, как одна из форм предварительного расследования, связана с применением различных мер процессуального принуждения, что непосредственно затрагивает права и свободы граждан. При этом имеются многочисленные случаи, когда подобные меры реализуются с определенными нарушениями. Такие проблемы являются весьма серьезными и требуют дальнейшего исследования и законодательного решения.

Во-вторых, по многим вопросам совершенствования правового регулирования дознания отсутствуют общепринятые мнения. Разные авторы и государственные деятели предлагают различные варианты решения имеющихся проблем, при этом предлагаемые варианты часто имеют противоречивый, неоднозначный характер.

В-третьих, в текущем году в правовое регулирование производства дознания внесены существенные изменения, заключающиеся в введении новой формы дознания - дознания в сокращенной форме. Указанная мера реализована законодателем в целях ускорения производства дознания по наиболее простым уголовным делам, снижения нагрузки на дознавателей и повышения оперативности деятельности правоохранительных органов. Так как указанное нововведение принято лишь несколько месяцев назад и его результативность еще не известна, то очевидной является необходимость его глубокого анализа для выявления возможных проблем и поиска их решения.

Актуальностью рассматриваемой темы обосновывается и ее выбор для исследования.

Цель данной работы: исследовать нормативную правовую основу дознания.

Для достижения указанной цели исследования определены следующие задачи:

рассмотреть понятие и сущность дознания, а также правовые основы его производства;

проанализировать порядок производства дознания и выявить проблемы его правового регулирования;

рассмотреть вопросы повышения эффективности дознания и определить оптимальные пути ее повышения;

исследовать вопросы обеспечения соблюдения прав и свобод человека и гражданина при производстве дознания;

на основе проведенного исследования разработать и сформулировать предложения по решению имеющихся проблем, связанных с правовым регулированием производства дознания.

Объектом данного исследования являются правоотношения, возникающие в сфере уголовного судопроизводства.

Предмет исследования: нормативной правовой основы дознания в уголовном процессе.

Методологическую основу данного исследования составляют: диалектический и конкретно-исторический методы, методы анализа и синтеза, также формально-юридический и сравнительно-правовой методы.

Научную основу исследования составляют труды таких авторов как В.О. Белоусов, М.Ю. Болотов, С.И. Гирько, В.Н. Григорьев, А.С. Есина, С.А. Косова, О.В. Мичурина, А.П.Рыжаков, Г.П. Химичева, А.А. Чекалин и др.

Нормативную базу исследования составляют: Конституция Российской Федерации, федеральные конституционные законы, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, иные кодексы и федеральные законы, а также нормативные акты Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации, министерств и ведомств.

Эмпирическую основу исследования составляют решения, постановления и определения российских и международных судебных органов по делам, связанным с производством дознания.

Структура данного исследования обусловлена ее объектом, предметом, целью и задачами, и включает в себя: введение, две главы и заключение.

Глава 1. Характеристика дознания в Российской Федерации

.1 Понятие, сущность и правовые основы производства дознания

Дознание - форма предварительного расследования, осуществляемого дознавателем (следователем), по уголовному делу, по которому производство предварительного следствия необязательно (п. 8 ст. 5 УПК). Правовому регламентированию дознания посвящена глава 32 УПК РФ.

В соответствии с нормами УПК РФ, дознание является одной из двух форм производства расследования преступлений по уголовным делам, возбуждаемым в отношении установленных конкретных лиц. Этим, а также формой предъявления обвинения (обвинительный акт) оно напоминает протокольную форму досудебной подготовки материалов. По сути, дознание является упрощенной формой расследования.

В целом производство дознания регламентировано теми же нормами уголовно-процессуального законодательства, что и предварительное следствие. Процессуальные акты дознания (протоколы, постановления и пр.) имеют такое же юридическое значение, как и акты предварительного следствия.

Дознание как форма предварительного расследования представляет собой процессуальную деятельность органов дознания по выполнению неотложных следственных действий и осуществлению расследования в полном объеме в случаях, предусмотренных законом.

Производство дознания осуществляется по правилам уголовно-процессуального законодательства, регулирующим порядок производства предварительного следствия за исключением некоторых случаев, которые предусмотрены главой 32 УПК РФ.

Следует отметить, что производство дознания по уголовным делам осуществляется по двум основным направлениям:

по делам о преступлениях, по которым предварительное следствие обязательно (ст. 157 УПК);

по делам о преступлениях, по которым производство предварительного следствия не является обязательным (гл. 32 УПК).

Дознание начинается после возбуждения уголовного дела. В зависимости от того, о каком виде дознания идет речь, оно может завершаться направлением уголовного дела следователю либо, также как предварительное следствие, направлением дела в суд с обвинительным актом или прекращением уголовного дела.

Существует мнение, что дознанием при существующей его законодательной регламентации охватываются две разнородные процедуры, объединение которых в одном правовом институте является искусственным. Согласно позиции Г.И. Мачковского, дознание состоит только в производстве неотложных следственных действий (и принятии соответствующего решения). А.К. Гаврилов отмечает, что дознание всегда лишь первый этап (часть) расследования; а так называемое дознание в полном объеме - это проведение органом дознания предварительного следствия, с ограничением при этом прав граждан. Другими словами, если два, совершенно разной природы, задач, сроков и т.п., вида деятельности могут именоваться одинаково, и если такое положение считать оправданным, последовательно все виды уголовно-процессуальной практики органов дознания именовать дознанием.

В соответствии с положениями главы 32 УПК РФ, по делам, по которым производство предварительного следствия не обязательно, орган дознания возбуждает дело и принимает все предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу. При производстве данного вида предварительного расследования орган дознания вправе производить любые следственные, а равно иные процессуальные действия, принимать необходимые процессуальные решения. При этом он руководствуется правилами, установленными уголовно-процессуальным законом для предварительного следствия, за некоторыми исключениями (ст. 223 УПК).

По делам, по которым производство предварительного следствия не обязательно, материалы этого вида дознания являются основанием для рассмотрения дела в суде. Перед ним стоят такие же задачи, как и перед предварительным следствием. Именно это обстоятельство позволяет ученым именовать данный вид дознания: дознанием в полном объеме или особой формой «предварительного следствия».

Нужно отметить, что не вызывает сомнения то, что одно дознание по делам, по которым предварительное следствие не обязательно, является самостоятельной формой предварительного расследования. Ее отличают следующие признаки:

субъект, ее осуществляющий (то есть дознаватель, а не следователь);

правовой статус субъекта, производящего дознание (дознаватель, в отличие от следователя, не имеет полной процессуальной самостоятельности);

первоначальный срок дознания (30 суток - для производства дознания, а для производства следствия - 2 месяца).

Далее стоит выделить деятельность органов дознания по делам, по которым предварительное следствие обязательно.

Именно эта разновидность уголовно-процессуальной деятельности в большей степени, чем какая-либо другая заслуживает наименования - «дознание». Она существенно отличается от предварительного следствия.

При обнаружении преступления орган дознания возбуждает уголовное дело и производит неотложные следственные действия. По выполнении неотложных следственных действий орган дознания, не ожидая указаний прокурора и окончания десятидневного срока, обязан передать дело следователю (ст. 157 УПК).

Данный вид дознания не завершает стадию предварительного расследования и поэтому не может в отрыве от продолжающегося после него предварительного следствия называться формой предварительного расследования. Предварительное расследование, как уже упоминалось выше, в этом случае, будет состоять из двух элементов: дознания по делам, по которым предварительное следствие обязательно, и предварительного следствия, начавшегося после передачи органом дознания дела следователю. Учеными предлагается именовать эту форму предварительного расследования смешанным предварительным расследованием.

Нужно отметить последние изменения российского уголовно-процессуального законодательства, которые были внесены недавно с принятием Федерального закона от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации». В соответствии с указанным законом УПК РФ был дополнен новой главой 32.1 (дознание в сокращенной форме). Данная мера по реформированию уголовно-процессуального законодательства была принята с той целью, чтобы упростить и ускорить расследование в тех случаях, когда подозреваемый согласен с правовой оценкой его деяния, не оспаривает обвинение и сам изъявляет желание, чтобы дознание в отношении него осуществлялось в сокращенной форме. Результаты реализации таких изменений на практике пока еще не представляется возможным оценить ввиду того, что они начали действовать лишь недавно, однако, безусловно, во многих случаях применение сокращенной формы дознания может значительно снизить нагрузку на органы дознания, что соответственно позволит более эффективно производить дознание по другим делам, требующим более тщательного и сложного рассмотрения.

Как было указано ранее, производство дознания осуществляют органы дознания. Перечень органов дознания предусмотрен частью 1 статьи 40 УПК РФ и в себя следующие органы:

) органы внутренних дел Российской Федерации, а также иные органы исполнительной власти, наделенные в соответствии с федеральным законом полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности;

) Главный судебный пристав Российской Федерации, главный военный судебный пристав, главный судебный пристав субъекта Российской Федерации, их заместители, старший судебный пристав, старший военный судебный пристав, а также старшие судебные приставы Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации;

) командиры воинских частей, соединений, начальники военных учреждений или гарнизонов;

) органы Государственной противопожарной службы - по делам о преступлениях, предусмотренных ч. 2 ст. 168, ч. 1 ст. 219, ч. 1 ст. 261 УК РФ.

В соответствии с пунктом 24 статьи 5 УПК РФ, под органами дознания следует понимать государственные органы и должностные лица, уполномоченные в соответствии с УПК РФ осуществлять дознание и другие процессуальные полномочия.

Законодательное толкование понятия должностного лица содержится в примечании 1 к статье 285 Уголовного кодекса РФ. В соответствии с указанным примечанием, должностными лицами являются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.

Однако какие бы функции не выполнялись бы должностным лицом, очевидно, что таковым может являться только физическое лицо, гражданин, но никак не организация. Таким образом, законодательное определение понятия «орган дознания» изначально содержит в себе внутренние противоречия, существенно затрудняющие его интерпретацию. На данное несоответствие ранее обращали внимание и другие авторы. Так, в частности, С.И. Гирько считает, что законодательное определение понятия «орган дознания», по сути, не содержит в себе никакого определения. По его обоснованному мнению, определять «органы» через органы - тавтология, гносеологическая ошибка. С этимологической точки зрения орган дознания означает «учреждение расследования», поскольку «орган» суть государственное или общественное учреждение, организация, «дознание» - форма предварительного расследования преступления. Должностное лицо не учреждение, а потому оно не может рассматриваться в качестве органа дознания.

Нужно сказать, что многие авторы и ранее, и сейчас в своих научных работах в части, касающейся рассматриваемой проблематики, избегали и продолжают избегать теоретических формулировок понятия «орган дознания», ограничиваясь их перечислением с использованием положений ст. 40 УПК РФ.

В то же время неудачная законодательная конструкция соответствующей нормы в УПК РФ побудили ряд авторов самостоятельно сформулировать определения данного понятия. На сегодняшний день в юридической литературе представлены разнообразные точки зрения по данному дискуссионному вопросу, анализ которых, по нашему мнению, представляет теоретический интерес.

Так, по мнению А.А. Чувилева, органы дознания - это органы предварительного расследования, уполномоченные, как и следователи, осуществлять процессуальную деятельность в связи с поступающей к ним информацией о совершении преступлений, возбуждать и расследовать уголовные дела.

Как полагает А.П. Рыжаков, органы дознания представляют собой учреждение либо должностное лицо, на которое законом возложена обязанность (предоставлено право) производить направленную на обеспечение расследования уголовно-процессуальную и иную деятельность в связи с наличием у него информации о возможном совершении преступления.

М.Ю. Болотов считает, что орган дознания - это специально уполномоченный на производство дознания федеральный орган исполнительной власти или руководитель структурного подразделения федерального органа исполнительной власти, имеющий своей непосредственной задачей организацию производства дознания.

По мнению О.В. Мичуриной, органами дознания могут называться государственные органы и должностные лица, уполномоченные в соответствии с законом осуществлять процессуальные и иные полномочия, т.е. полномочия по реализации оперативно-розыскной деятельности.

Не отрицая теоретической ценности вышеприведенных определений, отметим, что при определенных дифферентах данные авторы, формулируя определение понятия «орган дознания», используют ту же самую словарную конструкцию, что и законодатель в пункте 24 статьи 5 УПК РФ.

Другой подход использует А.С. Есина, которая под органом дознания предлагает понимать процессуальный статус участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения, которым наделяются государственные учреждения и должностные лица, указанные в ч. 1 ст. 40 УПК РФ, уполномоченные в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом осуществлять дознание и другие уголовно-процессуальные полномочия.

Думается, что последний рассмотренный подход к определению понятия «орган дознания» является вполне обоснованным и верным, хотя его можно сформулировать несколько иначе. В определении, предложенном А.С. Есиной, понятие «статус» поставлено на первое место, а термин «участник уголовного судопроизводства» находится на втором месте. Однако слово «статус» в русском языке означает правовое положение, которое не может существовать само по себе, вне конкретного участника уголовного судопроизводства, которому оно присуще. Традиционно в юридической литературе под процессуальным статусом субъекта принято понимать совокупность прав и обязанностей субъекта уголовного процесса, его законных интересов, процессуальных гарантий, правовой ответственности за неисполнение обязанностей, а также место и роль в отношениях с другими субъектами уголовного процесса.

В этой связи представляется целесообразным взять за основу определение, предложенное А.С. Есиной, но при этом изменить в нем акценты, поставив на первое место участника уголовного судопроизводства, а на второе - его статус. Таким образом, орган дознания будет определяться не как процессуальный статус субъекта уголовного судопроизводства, а как субъекта уголовного судопроизводства, имеющего определенный процессуальный статус.

Необходимо обратить внимание, что в период действия УПК РСФСР в юридической литературе достаточно широкое распространение получила точка зрения, согласно которой органы дознания могут осуществлять разные виды деятельности - уголовно-процессуальную и оперативно-розыскную. При чем уголовно-процессуальная деятельность не только сочетается с иными направлениями деятельности органа дознания, но и носит по отношению к ним вторичный характер.

Схожая позиция представлена и в современной юридической литературе. Например, О.В. Мичурина полагает, что органам дознания законом предоставлены не только процессуальные полномочия, но и полномочия по реализации оперативно-розыскной деятельности.

Некоторые нормы УПК РФ действительно дают основания полагать, что в деятельности органа дознания присутствуют и оперативно-розыскные, и уголовно-процессуальные элементы, во всяком случае, в них используется термин «оперативно-розыскные мероприятия». Так, например, п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ закрепляет право следователя давать органу дознания в случаях и порядке, которые установлены УПК РФ, обязательные для исполнения письменные поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий. Часть 4 ст. 157 УПК РФ устанавливает, что после окончания производства неотложных следственных действий по уголовному делу, по которому производство предварительного следствия является обязательным, орган дознания может производить по нему оперативно-розыскные мероприятия только по поручению следователя, а в случаях, когда лицо, совершившее преступление, не установлено и без такового. Однако, на наш взгляд, это и некоторые другие законодательные положения схожего содержания не могут быть истолкованы в том смысле, что орган дознания осуществляет оперативно-розыскную деятельность.

Однако, смешение понятийных аппаратов различных отраслей права и соответствующих им наук представляется недопустимым. Понятие «орган дознания» следует рассматривать исключительно как уголовно-процессуальный термин, это участник уголовного судопроизводства, осуществляющий именно процессуальную деятельность. Уголовно-процессуальная функция является для органа дознания не просто основной, она является единственной.

В связи с этим представляется целесообразным поддержать мнение А.С. Есиной о том, что «государственные органы и должностные лица, указанные в ст. 40 УПК РФ, следует рассматривать в качестве органов дознания лишь в том случае, когда они начинают осуществлять процессуальную деятельность в сфере уголовного судопроизводства, действуют в порядке и формах, которые установлены уголовно-процессуальным законом. Во всех остальных случаях они являются не органами дознания, а органами внутренних дел, органами Государственной противопожарной службы или иными органами исполнительной власти, наделенными полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности, и т.д.».

Исходя из всего вышесказанного, более правильным представляется в качестве органа дознания рассматривать участника уголовного судопроизводства, не уполномоченного, а правомочного осуществлять именно уголовно-процессуальную деятельность, но не оперативно-розыскную, а равно какую-либо иную деятельность.

Резюмируя вышесказанное, мы полагаем возможным ъпредложить следующее определение понятия «орган дознания». Орган дознания - участник уголовного судопроизводства со стороны обвинения, правомочный возбуждать уголовное дело и производить по нему неотложные следственные действия, осуществлять иные процессуальные полномочия.

Перечень государственных органов, правомочных осуществлять оперативно-розыскную деятельность, закреплен в статье 13 Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности». В соответствии с данной нормой, кроме оперативных подразделений органов внутренних дел, правом заниматься оперативно-розыскной деятельностью наделены оперативные подразделения следующих государственных органов:

органов федеральной службы безопасности;

федеральных органов государственной охраны;

таможенных органов РФ;

Федеральной службы внешней разведки РФ;

Федеральной службы исполнения наказаний;

органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ.

В этой связи следует обратить внимание на несоответствие данной нормы положениям статьи 40 УПК РФ. Так, часть 1 данной нормы устанавливает, что органами дознания являются органы исполнительной власти, в том числе органы внутренних дел, тогда как в статье 13 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» предусмотрено, что правом осуществления оперативно-розыскной деятельности наделяется не весь орган исполнительной власти, а только его оперативное подразделение. О том, что «орган дознания» и «оперативные подразделения органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность» неравнозначные понятия, нами уже говорилось выше.

Далее, пункт 1 части 1 статьи 40 УПК РФ сформулирован таким образом, что можно сделать вывод о том, что органами дознания являются все без исключения органы исполнительной власти, наделенные в соответствии с федеральным законом полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности. Именно такой вывод делают, например, Н.А. Кузнецова, Д.В. Осипов, В.В. Вандышев, а также ряд иных авторов.

Нам данная точка зрения представляется дискуссионной. По нашему мнению, анализ положений ст. 151 УПК РФ позволяет сделать вывод о том, что уголовно-процессуальная деятельность может осуществляться не всеми органами, чьи оперативные подразделения упомянуты в статье 13 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности».

В частности, ч. 3 ст. 151 УПК РФ устанавливает подследственность только для дознавателей органов внутренних дел (п. 1 ч. 3 ст. 151 УПК), дознавателей пограничных органов федеральной службы безопасности (п. 3 ч. 3 ст. 151 УПК), дознавателей службы судебных приставов (п. 4 ч. 3 ст. 151 УПК), дознавателей таможенных органов Российской Федерации (п. 5 ч. 3 ст. 151 УПК), дознавателей органов государственного пожарного надзора федеральной противопожарной службы (п. 6 ч. 3 ст. 151 УПК), дознавателей органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ (п. 8 ч. 3 ст. 151 УПК).

Таким образом, не имеют подследственности такие указанные в ст. 13 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» органы (их оперативные подразделения), как федеральные органы государственной охраны, Служба внешней разведки Российской Федерации, Федеральная служба исполнения наказаний, разведка Министерства обороны РФ.

Статья 151 УПК РФ не предусматривает подследственности, а стало быть, и возможности производства дознания не только для командиров воинских частей, соединений, начальников военных учреждений или гарнизонов (п. 3 ч. 1 ст. 40 УПК), но и для начальников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, хотя они также именуются в законе органами дознания (п. 5 ч. 2 ст. 157 УПК).

Однако наличие законодательно закрепленной подследственности является необходимым условием и для производства расследования в любой форме, и для осуществления неотложных следственных действий в порядке ст. 157 УПК РФ. Однозначно правы В.Н. Григорьев и А.В. Селютин, указывая на необходимость точного и строго соблюдения правил подследственности при расследовании уголовных дел. Не определив ни предметную, ни персональную, ни какую-либо иную подследственность вышеуказанных органов исполнительной власти, законодатель тем самым фактически лишил их возможности осуществления дознания.

Если начальники учреждений и органов уголовно-исполнительной системы упоминаются хотя бы в п. 5 ч. 2 ст. 157 УПК РФ в качестве субъектов производства неотложных следственных действий, то никаких указаний на счет процессуальных полномочий должностных лиц федеральных органов государственной охраны, Службы внешней разведки Российской Федерации, разведки Министерства обороны РФ в УПК РФ вообще нет.

Если данные органы (их должностные лица) не вправе ни осуществлять расследование в форме дознания в порядке гл. 32 УПК РФ, ни производить неотложные следственные действия в порядке ст. 157 УПК РФ, то правовые основания считать их органами дознания отсутствуют, а ч. 1 ст. 40 УПК РФ нуждается в корректировке и с этой точки зрения.

Как уже отмечалось, при определении видов органов дознания мы полагаем целесообразным пойти по пути составления конкретного, если можно так выразиться, «поименного» их списка, не подлежащего расширенному толкованию. И при составлении такого перечня необходимо уйти от расплывчатой формулировки «иные органы исполнительной власти, наделенные в соответствии с федеральным законом полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности», исключив ее из текста статьи 40 УПК РФ.

С учетом вышесказанного представляется целесообразным предложить следующий перечень органов дознания, который, по мнению автора данного исследования, следует закрепить в части 1 ст. 40 УПК РФ («Орган дознания»).

«1. Органами дознания являются:

) органы внутренних дел Российской Федерации;

) органы федеральной службы безопасности;

) органы Федеральной службы судебных приставов;

) таможенные органы Российской Федерации;

) органы государственного пожарного надзора федеральной противопожарной службы;

) органы по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ;

) командиры воинских частей, соединений, начальники военных учреждений или гарнизонов;

) начальники учреждений и органов уголовно-исполнительной системы;

) капитаны морских и речных судов, находящихся в дальнем плавании;

) руководители геологоразведочных станций и зимовок в период отсутствия транспортных связей с партией и зимовкой;

) главы дипломатических представительств и консульских учреждений Российской Федерации».

Подводя итог рассмотрения понятия, сущности и правовой основы дознания, нужно сказать, что по многим вопросам в данной области имеются спорные моменты, которые разные ученые предлагают решать по-разному. При этом необходимо отметить, что проблемы в данной области имеют как научный характер, так и законодательный.

1.2 Порядок производства дознания

В правовом регулировании порядка производства дознания первостепенное значение имеет компетенция органов и должностных лиц, производящих дознания, поэтому данный вопрос и будет рассмотрен в данном параграфе в первую очередь.

Традиционно в российском уголовном процессе в компетенцию органов дознания входило производство предварительного расследования в форме дознания по уголовным делам, по которым предварительное следствие являлось не обязательным.

Такое право закреплено за органом дознания и УПК РФ. В частности, п. 24 ст. 5 УПК РФ предусматривает, что «органы дознания - государственные органы и должностные лица, уполномоченные в соответствии с настоящим Кодексом осуществлять дознание и другие процессуальные полномочия». Пункт 1 ч. 2 ст. 40 УПК РФ устанавливает, что «на органы дознания возлагается дознание по уголовным делам, по которым производство предварительного следствия необязательно, - в порядке, установленном главой 32 настоящего Кодекса». В п. 3 ст. 149 УПК РФ сказано, что «после возбуждения уголовного дела в порядке, установленном статьей 146 настоящего Кодекса... орган дознания... по уголовным делам, указанным в части третьей статьи 150 настоящего Кодекса, производит дознание».

Таким образом, тот факт, что орган дознания уполномочен осуществлять дознание, с точки зрения общих положений УПК РФ не вызывает сомнения. Не сомневаются в этом и ученые, работы которых по исследуемой проблематике были нами изучены. Однако попробуем проследить развитие данных декларативных положений закона в иных нормах УПК РФ, регламентирующих конкретное содержание процессуальной деятельности по расследованию преступлений в форме дознания.

Дознание начинается с момента возбуждения уголовного дела, по которому предварительное следствие является необязательным, в порядке, установленном ст. 146 УПК РФ. В ч. 1 этой нормы в качестве субъекта возбуждения уголовного дела указан, наряду со следователем и дознавателем, также и орган дознания.

Часть 3 ст. 150 УПК РФ устанавливает перечень преступлений, уголовные дела о которых расследуются в форме дознания. Именно по этим уголовным делам теоретически вправе возбуждать уголовные дела орган дознания. Однако органов дознания много, и в ч. 1 ст. 146 УПК РФ прямо указано, что они, равно как и иные субъекты возбуждения уголовного дела, должны действовать в пределах «компетенции, установленной настоящим Кодексом».

Такая компетенция определяется в первую очередь подследственностью (ст. 151 УПК). То есть для начала надо решить вопрос о том, относится ли вообще совершенное преступление к подследственности органа дознания и если да, то подследственность какого именно из указанных в законе органов дознания предусматривает принятие решения о возбуждении уголовного дела.

Правильное решение данного вопроса представляется очень важным. Ведь на основании п. 3 ст. 149 УПК РФ сразу после возбуждения уголовного дела орган дознания должен приступить к дознанию. Как представляется, уголовное дело, возбужденное и оконченное производством нелегитимным субъектом, не может стать предметом рассмотрения в суде. Все произведенные по такому уголовному делу процессуальные действия и решения следует признать не имеющими юридической силы, а все собранные по делу доказательства недопустимыми как полученные с нарушениями требований УПК РФ (ст. 75 УПК).

Между тем все без исключения преступления, указанные в ч. 3 ст. 150 УПК РФ, поделены законодателем между следующими субъектами (для каждого из которых предусмотрена соответствующая подследственность (ч. 3 ст. 151 УПК):

) дознаватели органов внутренних дел Российской Федерации;

) дознаватели пограничных органов федеральной службы безопасности;

) дознаватели органов службы судебных приставов;

) дознаватели таможенных органов Российской Федерации;

) дознаватели органов государственного пожарного надзора федеральной противопожарной службы;

) следователи Следственного комитета Российской Федерации;

) дознаватели (следователи) органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ.

Следует обратить внимание на то, что в приведенном перечне органы дознания отсутствуют, т.е. законодатель не наделил их подследственностью. В качестве легитимного субъекта производства дознания указан не орган дознания, а дознаватель. Следовательно, вышеуказанные декларативные положения норм закона, наделяющих орган дознания правом производства расследования в форме дознания, по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ч. 3 ст. 150 УПК РФ, не имеют фактического подтверждения в специальной норме - ч. 3 ст. 151 УПК РФ.

Не орган дознания, а дознаватель указан и в законодательном определении самого понятия «дознание», закрепленного в п. 8 ст. 5 УПК РФ, где, в частности, сказано, что дознание - это форма предварительного расследования, осуществляемого дознавателем (следователем) по уголовному делу, по которому производство предварительного следствия необязательно.

В гл. 32 УПК РФ, регламентирующей особенности производства расследования в форме дознания, орган дознания не упомянут ни разу. В качестве субъекта составления уведомления о подозрении в совершении преступлении указан дознаватель (ч. 1 ст. 223.1 УПК). Правом возбуждения перед судом ходатайства об избрании в отношении подозреваемого меры пресечения в виде заключения под стражу наделен дознаватель (ч. 1 ст. 224 УПК). Обвинительный акт также составляется дознавателем (ч. 1 ст. 225 УПК).

Не является орган дознания и субъектом применения к подозреваемому, обвиняемому мер пресечения. В частности, в ч. 1 ст. 97 УПК РФ прямо указано, что правом избрания меры пресечения наделены только дознаватель, следователь и суд. Иные меры процессуального принуждения (гл. 14 УПК) также могут применяться исключительно дознавателем, следователем или судом (ч. 1 ст. 111 УПК). Перечень примеров может быть очень длинным.

Таким образом, те нормы УПК РФ, которые носят общий, декларативный характер, наделяют орган дознания правом производства дознания, а специальные нормы, непосредственно регламентирующие основания и порядок производства отдельных процессуальных действий, - нет. Фактически орган дознания лишен возможности реализовать предоставленные ему законом полномочия по производству расследования в форме дознания.

В целом надо сказать, что вопрос о том, каким именно образом между органами дознания и дознавателями распределяются полномочия по производству дознания, а также о том, каким именно образом орган дознания реализует свои полномочия по производству дознания, в современной юридической литературе обсуждается не слишком активно, а высказанные по данному поводу точки зрения порой не очень содержательны. Некоторые авторы вообще предпочитают не упоминать в соответствующих разделах своих работ о том, что согласно УПК РФ дознание может производиться не одним участником уголовного судопроизводства, а двумя - органом дознания и дознавателем. Так, например, И.И. Мельников рассматривает дознание как направление деятельности только органа дознания, но не дознавателя. Б.Т. Безлепкин, напротив, указывает только дознавателя в качестве субъекта производства дознания, но не упоминает орган дознания. А.С. Есина, рассматривая порядок производства дознания, говорит то об органе дознания, то о дознавателе, из чего следует, что в данном контексте она не проводит четкой границы между ними.

О.В. Мичурина полагает, что полномочия органа дознания по производству дознания реализует дознаватель, который является «структурным компонентом» органа дознания. Однако, по нашему убеждению, следует разграничивать понятия «орган дознания» и «дознаватель», поскольку они представляют собой двух самостоятельных участников уголовного судопроизводства, каждому из которых соответствует собственный процессуальный статус. Наш вывод базируется на положениях гл. 6 УПК РФ («Участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения»). Данной главой для органа дознания и дознавателя предусмотрены разные статьи - 40 и 41. Тем самым законодателем подчеркнута их независимость друг от друга, процессуальная самостоятельность. Мы вообще не уверены в том, что даже теоретически один из участников уголовного судопроизводства может являться структурным компонентом другого. Утверждение о том, что дознаватель входит в состав органа дознания, по нашему мнению, также несостоятельно, как и утверждение о том, что, например, потерпевший является структурным элементом прокурора.

Законодатель явно не склонен смешивать понятия «дознаватель» и «орган дознания». Так, и в ч. 1 ст. 146 УПК РФ, и в ч. 1 ст. 91 УПК РФ орган дознания указан в качестве субъекта возбуждения уголовного дела и задержания подозреваемого наряду с дознавателем, через запятую. Если бы законодатель полагал возможным реализацию полномочий органа дознания через дознавателя, то, вероятно, он не стал бы указывать в данных нормах сразу двух участников уголовного судопроизводства, ограничившись одним - органом дознания.

Но, как представляется, орган дознания в данных случаях фигурирует в законе в качестве самостоятельного субъекта производства процессуальных действий, если он осуществляет не дознание в порядке гл. 32 УПК РФ, а неотложные следственные действия в порядке ст. 157 УПК РФ. На то обстоятельство, что данные процессуальные действия совершаются не дознавателем, а органом дознания, указывает необходимость утверждения начальником органа дознания постановления о возбуждении уголовного дела и протокола задержания подозреваемого.

В тех же случаях, когда речь идет о правовой регламентации производства расследования в форме дознания, представляется, что в качестве субъекта соответствующей процессуальной деятельности следует рассматривать именно дознавателя, а не орган дознания. В компетенцию же органа дознания входит возбуждение уголовного дела и производство неотложных следственных действий (ч. 1 ст. 146, ст. 157 УПК).

Однако неотложные следственные действия в порядке ст. 157 УПК РФ орган дознания вправе производить только по тем уголовным делам, по которым производство предварительного следствия является обязательным. Если исходить из того, что орган дознания не вправе производить расследование в форме дознания, а лишь неотложные следственные действия, то возникает новый вопрос, требующий решения.

Допустим, в г. Москве совершена кража (ч. 1 ст. 158 УК), т.е. преступление, отнесенное ч. 3 ст. 150, ч. 3 ст. 151 УПК РФ к подследственности дознавателей органов внутренних дел. В этом случае уголовное дело должно быть возбуждено и принято к своему производству дознавателем ОВД. Органы внутренних дел как органы дознания в данных процессуальных действиях участия принимать не будут, поскольку это выходит за пределы их компетенции.

Однако ранее мы предложили считать органами дознания также и таких должностных лиц, как капитаны морских и речных судов, находящихся в дальнем плавании; руководители геологоразведочных станций и зимовок в период отсутствия транспортных связей с партией и зимовкой; главы дипломатических представительств и консульских учреждений Российской Федерации. Теперь предположим, что данные органы дознания пользуются такими же процессуальными полномочиями, как и остальные, т.е. наделены правом производства не дознания, а неотложных следственных действий по уголовным делам, по которым предварительное следствие необязательно. При этом они находятся на значительном удалении от территориальных органов внутренних дел. То есть если то же самое преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 158 УК РФ, будет совершено, к примеру, на борту морского судна, находящегося в дальнем плавании, то дознаватель органов внутренних дел не сможет возбудить такое уголовное дело и приступить к дознанию. Между тем ситуация требует принятия предусмотренных законом уголовно-процессуальных мер: лицо, совершившее преступление, не должно избежать уголовной ответственности. Поэтому представляется необходимым наделить капитана данного судна процессуальными полномочиями не только по уголовным делам, по которым производство предварительного следствия обязательно, но и по тем, расследование которых должно осуществляться в форме дознания. Вопрос заключается в том, какие именно это будут полномочия. Действующая редакция УПК РФ, как уже отмечалось, не дает ответа на этот вопрос, и данное обстоятельство представляется серьезным недостатком.

Далее следует рассмотреть вопросы применения мер пресечения и предъявление обвинения при производстве дознания, так как, по мнению автора данного исследования, они являются одними из основных вопросов в области регулирования дознания.

Итак, в процессе производства дознания могут применяться меры пресечения, предусмотренные главой 13 УПК РФ. При выборе вида меры пресечения, определения оснований и процессуального оформления избранной меры пресечения дознаватель пользуется теми же правилами, что и следователь. Вместе с тем при избрании в отношении подозреваемого меры пресечения в виде заключения под стражу при производстве дознания существуют некоторые особенности, установленные ст. 224 УПК РФ.

В порядке статьи 108 УПК России дознаватель вправе заявить суду согласованное с прокурором ходатайство об избрании подозреваемому меры пресечения в виде заключения под стражу. Эта мера избирается дознавателем в общем порядке, а именно: учитываются основания, установленные статьями 97, 100, 108 УПК РФ, к ходатайству прилагаются необходимые материалы. По результатам рассмотрения ходатайства судья вправе вынести такие же решения, как если бы к нему обратился и следователь (отказать в удовлетворении ходатайства, дать согласие и избрать меру пресечения либо продлить срок задержания до 72 часов, если к подозреваемому применялось задержание в порядке статьи 91 УПК).

Таким образом, процессуальная процедура избрания меры пресечения - заключение под стражу при дознании ничем не отличается от той, которая предусмотрена на предварительном следствии. Особенность избрания этой меры пресечения при дознании касается не процессуальной процедуры, а тех действий, которые должен выполнить дознаватель в случае получения согласия суда на заключение под стражу подозреваемого.

На основании статьи 100 УПК РФ продолжительность действия меры пресечения, избранной в отношении подозреваемого, не может превышать 10 суток. Это правило распространяется и на меру пресечения в виде заключения под стражу. По истечении указанного срока дознаватель в соответствии с частью второй статьи 224 УПК РФ должен составить обвинительный акт и передать уголовное дело в суд. Если же составить обвинительный акт невозможно (например, в силу недостаточности собранных доказательств), то дознаватель должен на основании части третьей статьи 224 УПК РФ предъявить подозреваемому обвинение в порядке главы 23 УПК РФ, то есть перевести подозреваемого в процессуальный статус обвиняемого. В этом случае мера пресечения - заключение под стражу - продолжает действовать, но уже не в отношении подозреваемого, а в отношении обвиняемого.

Если же дознаватель в срок 10 суток не может предъявить обвинение (опять-таки в силу недостаточности собранных доказательств), то мера пресечения - заключение под стражу - должна быть отменена (часть третья ст. 224 УПК РФ).

Фактически законодатель обязывает дознавателя уже в момент избирания подозреваемому меры пресечения в виде заключения под стражу определиться в том, сможет ли он (дознаватель) в течение 10 суток получить достаточные доказательства либо для предъявления обвинения, либо для составления обвинительного акта. В противном случае нет необходимости проходить эту непростую процедуру - получения согласия суда на заключение под стражу.

Таким образом, еще раз обратим внимание на то обстоятельство, что процессуальный порядок избрания меры пресечения - заключения под стражу при дознании ничем не отличается от общего порядка, установленного ст. 108 УПК РФ. Другое дело, что в отличие от предварительного следствия законодатель обязывает дознавателя выполнить в определенные сроки некоторые процессуальные действия в случае, если такая мера пресечения избирается при дознании. Что касается иных мер пресечения, то при их избрании на дознании не предусмотрено никаких особенностей.

Относительно каких-либо особенностей порядка предъявления обвинения при дознании следует заметить, что основания и процессуальный порядок привлечения лица в качестве обвиняемого, установленные правилами главы 23 УПК РФ, распространяются и при дознании (ч. 3 ст. 224 УПК). Вместе с тем при дознании законодатель устанавливает некоторые условия, при которых дознаватель вправе применить правила главы 23 УПК РФ, а именно: лицо, которому предполагается предъявить обвинение, должно быть заключено под стражу, и только при невозможности составить обвинительный акт в течение 10 суток с момента его заключения под стражу дознаватель вправе составить постановление о привлечении в качестве обвиняемого при наличии оснований, указанных в ст. 171 УПК РФ. Таким образом, предъявлению обвинения при дознании должна обязательно предшествовать процедура избрания лицу меры пресечения в виде заключения под стражу и невозможность составления обвинительного акта, то есть невозможность окончить дознание без предъявления обвинения.

Подобные условия как предшествующие привлечению лица в качестве обвиняемого отсутствуют на предварительном следствии, что и обуславливает определенную особенность привлечения лица в качестве обвиняемого при дознании.

Привлечение лица в качестве обвиняемого непосредственно связано с вынесением обвинительного акта. Признав, что все необходимые следственные действия по уголовному делу произведены, а собранные по делу доказательства достаточны для окончания расследования, дознаватель составляет обвинительный акт, структура и содержание которого определены частью первой статьи 225 УПК РФ.

В обвинительном акте указывается следующее: дата и место его составления; должность, фамилия, инициалы лица, его составившего; данные о лице, привлекаемом в качестве обвиняемого по уголовному делу; место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела; формулировка обвинения с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса Российской Федерации; перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты; обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; данные о потерпевшем, характере и размере причиненного ему вреда; список лиц, подлежащих вызову в суд.

Необходимо обратить внимание на то, что Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 5 марта 2004 г. № 1 дал разъяснения относительного того, что следует понимать под перечнем доказательств в обвинительном акте (так же, как и в обвинительном заключении). Указывалось, что в обвинительном акте следует не просто дать перечень доказательств, указав, таким образом, ссылку на источники доказательств, а следует привести краткое содержание доказательств, поскольку в силу ч. 1 ст. 74 УПК РФ доказательствами по делу являются любые сведения, на основании которых суд, прокурор, следователь и дознаватель в порядке, определенном УПК РФ, устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу.

Значение обвинительного акта состоит в том, что данный документ является итоговым, который составляется дознавателем по результатам проведенного дознания.

С момента составления обвинительного акта подозреваемый по уголовному делу приобретает статус обвиняемого (ст. 47 УПК). Обвинительный акт, таким образом, приравнивается по своему юридическому значению к постановлению о привлечении лица в качестве обвиняемого. В этом значении обвинительный акт приобретает юридическую силу с момента его составления дознавателем и не требует согласования (подписания, утверждения) у начальника органа дознания. В обвинительном акте содержится формулировка обвинения, с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса РФ. Следует лишь заметить, что после предъявления обвинения дознаватель должен немедленно допросить обвиняемого (статья 173 УПК), в то время как после предъявления обвинительного акта допрос обвиняемого не предусмотрен и такое доказательство, как показания обвиняемого при дознании, утрачивается.

Процессуальный порядок окончания дознания составлением обвинительного акта определен в ст. 225 УПК РФ. Структура данной нормы позволяет определить последовательность тех действий, которые выполняет дознаватель, оканчивая дознание.

После составления обвинительного акта дознаватель приглашает обвиняемого и его защитника для ознакомления с обвинительным актом и материалами уголовного дела, о чем делается отметка в протоколе.

На основании части второй статьи 225 УПК РФ обвинительный акт и материалы уголовного дела должны быть предоставлены обвиняемому и его защитнику. Из данного законодательного правила можно сделать вывод о том, что дознаватель обязан ознакомить обвиняемого с указанными документами. Вместе с тем на основании части четвертой статьи 47 УПК РФ знакомиться с материалами уголовного дела по окончании расследования является правом обвиняемого. В то же время обвинительный акт должен быть предъявлен обвиняемому как документ, равнозначный постановлению о привлечении лица в качестве обвиняемого. В этой связи следует заметить, что дознаватель обязан ознакомить обвиняемого с обвинительным актом. Ознакомление же с материалами уголовного дела является правом обвиняемого и может иметь место только в том случае, если обвиняемый и его защитник ходатайствуют об этом. Таким образом, обвиняемый при дознании обязан прийти по вызову дознавателя для ознакомления с обвинительным актом, и в то же время он вправе не знакомиться с материалами уголовного дела.

После ознакомления с обвинительным актом и с материалами уголовного дела обвиняемого и его защитника дознаватель по ходатайству потерпевшего и его представителя должен предоставить материалы уголовного дела для ознакомления и этим участникам процесса.

Факт ознакомления этих участников уголовного судопроизводства должен быть зафиксирован в протоколе, который составляется в соответствии с частью второй статьи 225 УПК РФ.

Обвиняемый, защитник и потерпевший после ознакомления с материалами уголовного дела вправе заявлять ходатайства, которые должны быть рассмотрены дознавателем по правилам, установленным нормами гл. 15 УПК РФ («Ходатайства и жалобы»). Об удовлетворении ходатайства либо о полном или частичном отказе в его удовлетворении дознаватель выносит соответствующее постановление, которое доводится до сведения заявителя (ст. 122 УПК).

После ознакомления заинтересованных участников с материалами уголовного дела дознаватель утверждает обвинительный акт у начальника органа дознания и только потом направляет материалы уголовного дела прокурору. Подпись начальника органа дознания имеет важное юридическое значение, поскольку только после утверждения обвинительного акта данный процессуальный документ приобретает силу итогового документа, составленного по результатам проведенного дознания.

Таким образом, следует обратить внимание на то двоякое значение, которое законодатель придает обвинительному акту. 1. Когда указанный документ составляется дознавателем в соответствии с частью первой статьи 225 УПК РФ, значение данного документа приравнивается к акту привлечения лица в качестве обвиняемого, так как именно с момента составления обвинительного акта при дознании в уголовном деле появляется обвиняемый (статья 46 УПК). 2. Когда обвинительный акт утверждается начальником органа дознания на основании части четвертой статьи 225 УПК РФ, данный документ приобретает значение итогового процессуального решения, составленного по результатам проведенного расследования преступления в форме дознания. Только после утверждения обвинительного акта начальником органа дознания материалы уголовного дела вместе с итоговым документом передаются прокурору.

Полномочия прокурора по уголовному делу, поступившему с обвинительным актом, определены статьей 226 УПК РФ. Изучив материалы уголовного дела, прокурор в течение 2 суток принимает по нему одно из следующих решений:

. Об утверждении обвинительного акта и о направлении уголовного дела в суд.

. О возвращении уголовного дела для производства дополнительного дознания. В этом случае прокурор устанавливает дополнительный срок дознания сроком не более 10 суток. Дальнейшее продление срока дознания осуществляется на основаниях и в порядке ст. 223 УПК РФ.

. О возвращении уголовного дела для пересоставления обвинительного акта в случае его несоответствия требованиям статьи 225 УПК РФ. В этом случае прокурор со своими письменными указаниями возвращает уголовное дело и устанавливает срок не более 3 суток.

. О прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным статьями 24 - 28 УПК РФ.

. О направлении уголовного дела для производства предварительного следствия.

При утверждении обвинительного акта прокурор вправе своим постановлением исключить отдельные пункты обвинения либо переквалифицировать обвинение на менее тяжкое.

После утверждения обвинительного акта прокурор обязан вручить копию данного документа обвиняемому, его защитнику и потерпевшему в порядке, установленном статьей 222 УПК РФ.

Двое суток, которые определены прокурору для изучения материалов уголовного дела и принятия процессуального решения, не входят в срок дознания, а находятся за его пределами.

правовой дознание уголовный сокращенный

Глава 2. Основные проблемы производства дознания и возможные пути их решения

.1 Эффективность дознания и пути ее повышения

Уровень эффективности дознания напрямую зависит от количества ошибок, допускаемых при производстве дознания, то есть чем меньше ошибок допускается в процессе осуществления дознания, тем более эффективным является дознание. В этой связи следует отметить, что предупреждение ошибок возможно разными средствами и решению этого вопроса необходимо уделять внимание на всех стадиях дознания.

Следует отметить, что вопрос о предупреждении средствами прокурорского надзора ошибок на стадии возбуждения уголовного дела при вовлечении в уголовный процесс лиц в качестве подозреваемых заслуживает особого внимания. На практике традиционно считается, что прекращение уголовного дела или уголовного преследования - явление отрицательное, свидетельствующее о необоснованном возбуждении уголовного дела.

Факт прекращения уголовного дела сам по себе еще не свидетельствует о незаконности или необоснованности возбуждения данного уголовного дела. Решение о возбуждении уголовного дела, как правило, принимается на основе не достоверного, а вероятного знания об обстоятельствах, подлежащих доказыванию (в противном случае теряло бы смысл последующее предварительное расследование), что по определению не исключает возможной ошибки.

Если в ходе предварительного расследования будет установлена непричастность подозреваемого к совершению преступления или, например, отсутствие самого события преступления, то соответственно, уголовное преследование и уголовное дело должны быть прекращены. Аналогичным образом и решение о признании потерпевшим тоже принимается на основе не достоверного, а вероятного знания о том, что данному лицу причинен вред преступлением, о характере и размере этого вреда, и тоже без учета желания или согласия потерпевшего.

В данном случае проблема состоит не в том, что реабилитируют невиновного, а когда дознаватель и прокурор еще до возбуждения уголовных дел делят их на перспективные и неперспективные (сомнительные с точки зрения судебной перспективы) и под различными предлогами стараются не возбуждать последние. Или, когда возбуждают дело по признакам преступления, а в отношении лица, сразу попавшего под подозрение, дело не возбуждают, а допрашивают его в качестве свидетеля или вообще не допрашивают, лишая тем самым права на защиту. Поступать так дознавателя и прокурора заставляют опасения, что, возможно, впоследствии придется прекратить уголовное дело или уголовное преследование подозреваемого по реабилитирующим основаниям.

Например, П.С. Яни отмечал: «При возбуждении дела изучаются перспективы направления его в суд, в практике применяется остро критикуемый теорией права термин «целесообразность возбуждения», то есть, как бы заранее высчитываются шансы освобождения лица, в отношении которого дело предполагается возбудить. Если расследование заканчивается прекращением дела, все говорят, что следователь работал «на корзину». Нельзя, конечно, однозначно утверждать, что за прекращение уголовного дела со следователя взыскивают. Однако по опыту работы зональным прокурором Москвы знаю, что проверкам подвергались, прежде всего, те районы, где доля прекращенных дел в отчетном периоде была выше».

К сожалению, в российских правоохранительных органах бытует мнение, что прекращение уголовного преследования по реабилитирующим основаниям не соответствует задачам правоохранительной деятельности.

При таком подходе получается, что дознаватель и прокурор не имеют права даже на добросовестное заблуждение при решении вопроса о возбуждении уголовного преследования. Хотя это не причиняет никакого имущественного вреда этому лицу, не нарушает каких-либо его трудовых, пенсионных, жилищных или иных прав и свобод.

Подобные отрицательные последствия возможны при избрании и применении мер процессуального принуждения (задержание подозреваемого, меры пресечения, иные меры), но на то требуются установленные законом основания и условия. При возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица можно говорить лишь о причинении ему морального вреда. Но вряд ли этот моральный вред будет намного меньше, если следователь и прокурор вместо возбуждения уголовного дела и привлечения его к участию в следственных действиях в качестве подозреваемого, имеющего право на защиту и многие другие права, будут проводить допросы, предъявления для опознания и другие следственные действия явно уличающего характера с участием этого лица в качестве свидетеля. Лицо будет осознавать, что его пытаются уличить в совершении преступления, что его фактически подозревают (скрыть это зачастую невозможно), но почему-то лишают даже права на защиту, права дачи показаний и объяснений и других прав, которыми по закону может пользоваться подозреваемый. Скорее всего, это вызовет еще большие нравственные страдания.

В интересах стороны защиты не только скорейшее признание ее таковой, но и то, чтобы уголовный процесс без излишнего затягивания переходил из стадии возбуждения уголовного дела в стадию предварительного расследования, где у нее больше возможностей для доказывания невиновности подозреваемого.

Закрепленный в УПК РФ порядок возбуждения уголовного дела порождает и иные проблемы для теории и практики правоприменения.

Например, уголовное дело возбуждено по признакам преступления и одновременно в отношении конкретного лица. Начато предварительное расследование и собирание доказательств. Однако лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, обжаловало это решение в суд. Суд признал постановление о возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным и обязал прокурора устранить допущенное нарушение (отменить указанное постановление). Но тогда доказательства, добытые в ходе предварительного расследования, например, результаты опознания потерпевшим или свидетелями каких-либо предметов, могут быть признаны недопустимыми и не имеющими юридической силы, ибо получены в ходе незаконного расследования. Повторное опознание предмета тем же опознающим и по тем же признакам закон запрещает (ч. 5 ст. 193 УПК). Возможность эффективного повторного производства других следственных действий (обысков, выемок и т.д.) также может быть утрачена из-за того, что искомый предмет или документ изъят в ходе первичного обыска или выемки, либо просто из-за фактора времени.

Но если бы постановление о возбуждении уголовного дела не было связано с привлечением конкретного лица в качестве подозреваемого, то оно не могло бы обжаловать такое постановление, так как обжалованы могут быть лишь те действия и решения, которые затрагивают интересы лица (ст. 123 УПК). Вышеуказанная ситуация тогда бы просто не возникла. Сохранение при необходимости в тайне факта возбуждения уголовного дела по признакам преступления, но не в отношении конкретного лица, также не ущемляло бы прав того или иного лица.

При возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица в постановлении следователя, дознавателя, должностного лица органа дознания фактически содержатся два различных решения. Первое решение - о возбуждении уголовного дела по признакам одного или нескольких преступлений; второе - о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица.

Представляется вполне возможным, что прокурор, которому, в соответствии с ч. 4 ст. 146 УПК РФ, направлено такое постановление для согласования, посчитает необходимым согласиться с первым из указанных двух решений, но сочтет невозможным согласиться со вторым из них. По-видимому, прокурор будет вынужден вынести постановление об отказе в даче согласия на возбуждение уголовного дела или о возвращении материалов для дополнительной проверки. Но такое решение прокурора будет противоречить законным интересам потерпевшего, а значит, и назначению уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК). Кроме того, даже при последующем возбуждении уголовного дела только по признакам преступления будет потеряно время, столь ценное в первые часы и сутки после обнаружения признаков преступления (с точки зрения возможности раскрытия преступления по горячим следам). Если же прокурор согласится с постановлением о возбуждении уголовного дела, то это постановление в случае его обжалования подозреваемым в суд может быть впоследствии признано судом незаконным или необоснованным со всеми вытекающими последствиями. Решение этой проблемы видится в отказе от объединения в одном постановлении о возбуждении уголовного дела двух различных решений. Более совершенным представляется такой порядок, когда сначала следователь (дознаватель) должен вынести постановление о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, и лишь после этого должно быть вынесено отдельное постановление, в котором будет зафиксировано решение следователя (дознавателя) о наделении конкретного лица процессуальным статусом подозреваемого. При этом закон не должен требовать согласовывать с кем-либо решение следователя (дознавателя) о привлечении лица в качестве подозреваемого, подобно тому, как требуется согласовывать решение о привлечении липа в качестве обвиняемого.

С учетом вышеизложенного представляются не лишенными оснований неоднократно высказывавшиеся предложения о том, чтобы общим правилом было возбуждение уголовного дела только по признакам преступления, но не в отношении конкретного лица.

Думается, что требуют совершенствования не только содержание закона, но и формулировки, использованные при конструировании нормы, содержащейся в п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ.

В этой норме законодатель, говоря об основаниях возбуждения уголовного дела в отношении лица, ссылается на гл. 20 УПК РФ, в которой вовсе не установлены какие-либо основания для этого. В ч. 1 ст. 146 содержится норма, отсылающая правоприменителя к ст. 140 ч 1, где указано лишь основание для возбуждения уголовного дела по признакам преступления. Поэтому для правоприменителя остается неясным, какое же основание необходимо для возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица. Следует согласиться с тем, что отсутствие в законе оснований появления подозреваемого при возбуждении уголовного дела может способствовать как преждевременному вовлечению в уголовный процесс лиц в качестве подозреваемых, так и неоправданному отказу от наделения лица статусом подозреваемого. Вряд ли снимет эту проблему и необходимость получения согласия прокурора.

В законе должна содержаться норма о том, что лицо привлекается в качестве подозреваемого при наличии достаточных доказательств, дающих основание для подозрения лица в совершении преступления (по аналогии с ч. 1 ст. 171 УПК РФ).

Обратимся далее к проблемам терминологии. Появление в деле подозреваемого предполагает возбуждение и начало уголовного преследования определенного лица - процессуальную деятельность, осуществляемую стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК).

Но уголовное преследование определенного лица начинается и при появлении в деле обвиняемого. Причем даже если обвиняемое лицо ранее не имело процессуального статуса подозреваемого, привлечение этого лица к участию в уголовном процессе называется не возбуждением уголовного дела в отношении лица, а именно привлечением в качестве обвиняемого (гл. 23, приложение 92 к ст. 476 УПК). В этой ситуации возникают следующие вопросы.

Насколько оправданны эти терминологические различия при обозначении одного и того же по сути, решения о привлечении лица к участию в уголовном судопроизводстве со стороны защиты и начале уголовного преследования данного лица? Почему в одном случае начало уголовного преследования лица именуется возбуждением уголовного дела в отношении лица, а в другом - привлечением лица в качестве обвиняемого?

Если же какая-то необходимость в подобной дифференциации все-таки есть, то может быть, надо учесть, что подозреваемый, в отличие от обвиняемого - это кратковременная процессуальная фигура, которая либо на стадии предварительного расследования превращается в обвиняемого, либо уголовное преследование в отношении него прекращается. С учетом этого логичнее было бы при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, выносить постановление не о привлечении этого лица в качестве обвиняемого, а о возбуждении в отношении него уголовного дела, у которого может быть целый ряд стадий? А в п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ говорить о привлечении лица в качестве подозреваемого, подразумевая, что такое привлечение сравнительно кратковременное и делается лишь на какой-то период предварительного расследования?

С нашей же точки зрения, удобнее и проще (в целях единообразия терминологии закона) было бы говорить о привлечении лица в качестве соответственно подозреваемого или обвиняемого.

Следующая терминологическая проблема. Почему законодатель, используя в УПК РФ 2001 года в большинстве случаев новый термин «прекращение уголовного преследования» (ст.ст. 24, 27, 28, 212, 213, 214, 221 и др.), в некоторых случаях использует заимствованный из ранее действовавшего закона термин «прекращение уголовного дела в отношении конкретного лица» (ст. 25)? Равнозначны ли эти термины? Основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела, указанные в ст.ст. 24 и 25 УПК РФ, относятся к уголовному делу в целом или речь идет и об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица, и о прекращении уголовного преследования? Если в ст. ст. 25, 212, 213, 226 УПК РФ термин «прекращение уголовного дела» используется в значении «прекращение уголовного преследования», то может быть в целях единообразного понимания этих и других правовых норм следовало бы совсем отказаться от использования термина «прекращение уголовного дела в отношении конкретного лица», а заодно не использовать и термин «возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица»?

Думается, что термин «прекращение уголовного преследования» точнее отражает суть происходящего. Ведь уголовное дело как совокупность процессуальных документов сохраняется, а преследование действительно прекращается.

Следует сказать, что дознание является одним из наиболее проблемных институтов современного уголовно-процессуального права. Главная проблема заключается в низкой эффективности существующих правовых предписаний.

Нормативные условия (ограничения) применения уголовно-процессуальной формы дознания опираются на методологическую концепцию протокольной формы досудебной подготовки материалов. Именно этим обстоятельством обусловлены законодательные указания о том, что дознание допускается лишь по делам, возбужденным в отношении конкретных лиц. Данное ограничение - главный источник практических трудностей, поскольку приводит к тому, что более половины уголовных дел передается в органы следствия. Таким образом, в реалиях аннулируются главные преимущества дознания - быстрота и простота. Указанное ограничение должно быть отменено.

На практике при производстве дознания по некоторым уголовным делам возникает необходимость в проведении длительных судебных экспертиз (психиатрических, биологических, почерковедческих). Срок производства дознания - максимум 30 суток, дальнейшее продление срока дознания УПК РФ не предусмотрено. В результате, при истечении 30 суток, обычно все следственные действия по данным уголовным делам дознавателем выполнены, однако не получены результаты судебных экспертиз, подобные уголовные дела направляются прокурором в следственный отдел для производства предварительного расследования, что является нецелесообразным. Предложение: предусмотреть в УПК РФ дополнительное продление срока дознания прокурором в случае необходимости. Часть 2 ст. 223 УПК РФ дополнить: «Этот срок может быть продлен прокурором на 10 суток, в случае необходимости по ходатайству дознавателя, срок дознания дополнительно продлевается прокурором до 30 суток».

По действующему закону при невозможности дознания установлен переход к более сложной форме расследования - предварительному следствию. Такая же схема внешне была присуща и протокольной форме (переход к дознанию). Однако закон допускал смену процедуры при сохранении субъекта расследования (орган дознания). По УПК РФ меняется и форма, и субъект. Последнее обстоятельство выступает генератором практических затруднений. Предложение: сохранить переход от дознания к следствию (в случае невозможности производства дознания в силу разных причин) при сохранении субъекта расследования - дознавателя.

Неотложные следственные действия, как правило, производятся в оперативно-розыскном сопровождении, в связи с чем являются специфической разновидностью досудебного производства. Терминология «неотложные следственные действия» для этой деятельности не подходит ввиду своей узости. Для обозначения указанной деятельности может быть использован термин «первоначальное дознание». В этой связи данный термин целесообразно внести в ряд норм УПК РФ, в частности, в статью 5, где закреплены основные понятия уголовного процесса.

Решение о возбуждении уголовного дела, как правило, принимается на основе не достоверного, а вероятного знания об обстоятельствах, подлежащих доказыванию. Возбуждая уголовное дело в отношении конкретного лица, затрагиваются интересы подозреваемого, нередко в ходе проведения следственных действий устанавливается его невиновность. Решение этой проблемы видится в отказе от объединения в одном постановлении о возбуждении уголовного дела двух различных решений. Более совершенным представляется такой порядок, когда сначала следователь (дознаватель) должен вынести постановление о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, и лишь после этого должно быть вынесено отдельное постановление, в котором будет зафиксировано решение следователя (дознавателя) о наделении конкретного лица процессуальным статусом подозреваемого. При этом закон не должен требовать согласовывать с кем-либо решение следователя (дознавателя) о привлечении лица в качестве подозреваемого, подобно тому, как требуется согласовывать решение о привлечении липа в качестве обвиняемого. Предложения: а) заменить в законе термин «возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица» термином «привлечение лица в качестве подозреваемого», либо термином «возбуждение уголовного преследования в отношении конкретного лица», условием такого привлечения (возбуждения) должно быть наличие фактического основания - достаточных данных (доказательств), дающих основания для подозрения лица в совершении преступления; одновременно термин «прекратить уголовное дело в отношении лица, используемый законодателем в ст. 25 УПК РФ заменить термином «прекратить уголовное преследование в отношении лица» или термином «прекратить уголовное преследование лица»; термины «возбуждение уголовного дела» и «прекращение уголовного дела» следует использовать безотносительно к каким-либо лицам, а термин «уголовное преследование» должен использоваться, исходя из п. 55 ст. 5 УПК РФ в отношении какого-либо подозреваемого или обвиняемого; б) пункт 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ изложить в следующей редакции: «либо в отношении которого вынесено постановление о привлечении его в качестве подозреваемого»; данное постановление должно содержать перечень прав подозреваемого и предусматривать разъяснение подозреваемому его прав. Такое постановление лучше не объединять с постановлением о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, а выносить после вынесения постановления о возбуждении дела и отдельно от него; в) наделить следователя (дознавателя) правом самостоятельного привлечения лица в качестве подозреваемого, для этого закон не должен требовать от следователя (дознавателя) предварительно согласовывать с прокурором свое намерение привлечь лицо в качестве подозреваемого, это не будет ограничивать возможности прокурорского надзора во время предварительного расследования, но будет способствовать ускорению расследования преступлений; г) пункт 2 ч. 3 ст. 49 УПК РФ изложить в следующей редакции: «2) с момента вынесения постановления о привлечении лица в качестве подозреваемого»; д) в п. 1 ч. 4 ст. 46 УПК РФ предусмотреть право подозреваемого получить копию постановления о привлечении его в качестве подозреваемого.

.2 Обеспечение соблюдения прав и свобод человека и гражданина при производстве дознания

Проблемы соблюдения прав и свобод человека и гражданина имеют место на любой стадии производства дознания. Особенно актуален вопрос защиты прав на начальной стадии дознания, в частности, когда решается вопрос о задержании подозреваемого.

Режим правовой деятельности органов, производящих задержание подозреваемого в совершении преступления, обеспечение прав и законных интересов задержанного - эта проблематика на протяжении многих лет остается предметом оживленных научных дискуссий. Представляется, что регламентация данного процессуального действия действующим законом иногда критикуется совершенно справедливо как практическими работниками, так и учеными.

Рассмотрение проблем, связанных с гарантиями прав личности, представляется целесообразным начать с вопроса о фактическом задержании. На него не так часто обращают внимание процессуалисты, и совершенно напрасно: именно во время захвата подозреваемого к нему, как правило, применяется наиболее жесткое насилие, определенный период времени он находится в полной власти задерживающих его. Неопределенный и двусмысленный правовой режим деятельности по «фактическому задержанию» используется некоторыми «правоохранителями» для оказания незаконного давления на задержанного. Так, в некоторых случаях в рамках фактического задержания к подозреваемым в совершении преступлений применяют меры административно-правового характера, начиная от административного задержания и доставления и вплоть до административного ареста по надуманному основанию. Случается, что оперативники «разрабатывают» незаконными средствами задержанного на предмет причастности к совершению преступления в течение длительного времени и, только получив от него нужную информацию, доставляют задержанного в дежурную часть правоохранительного органа. В реальности получается так, что, до того как задержанный будет водворен в камеру для задержанных, что оформляется в соответствующей документации, он находится как бы вне правового поля и соблюдение его процессуальных прав находится под большим вопросом.

Фактическое задержание означает действительное ограничение личной свободы лица, подозреваемого в совершении преступления, лишение его свободы передвижения и принудительное доставление в правоохранительный орган. Моментом задержания лица по подозрению в совершении преступления следует считать слова или действия компетентного должностного лица, которые повлекли реальное ограничение свободы лица; лишают его возможности самостоятельно в полном объеме пользоваться своим правом, гарантированным ст. 22 Конституции РФ. Это может проявляться в объявлении лицу о его задержании по подозрению в совершении преступления и предложении проследовать в правоохранительный орган, применении спецсредств, например наручников, применении физического воздействия (приемы самбо) с тем, чтобы задержать лицо, подозреваемое в совершении преступления, и доставить его в орган предварительного расследования.

Должностное лицо, осуществившее фактическое задержание лица по подозрению в совершении преступления, обязано по возможности скорее доставить задержанного подозреваемого в совершении преступления в орган дознания или к следователю, чтобы решить вопрос о возбуждении уголовного дела в отношении фактически задержанного и обеспечить ему право на защиту. В случае возбуждения уголовного преследования время задержания будет истекать с момента фактического задержания данного лица. Срок задержания в порядке ст. 91 - 92 УПК РФ совпадает по времени с фактическим кратковременным лишением лица свободы, нарушением его личной неприкосновенности. Согласно ч. 3 ст. 128 УПК РФ при задержании срок исчисляется с момента фактического задержания.

Статья 48 Конституции РФ гарантирует каждому право на получение квалифицированной юридической помощи. При этом особо оговаривается, что каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения.

Данные конституционные положения имеют универсальное значение и распространяются на все случаи, в которых человек нуждается в правовой помощи, независимо от его юридического статуса или сферы судопроизводства.

Так, по смыслу ст. 146 УПК РФ в стадии возбуждения уголовного дела могут проводиться такие следственные действия, как осмотр места происшествия, освидетельствование, экспертиза. Лицо, подозреваемое в совершении преступления, нередко подвергается фактическому задержанию именно в этой стадии уголовно-процессуальной деятельности. Сам гражданин в таких случаях не в состоянии без профессиональной помощи юриста (адвоката) уяснить правовые нюансы своего положения и избрать оптимальную линию поведения. Поэтому уголовно-процессуальный закон должен содержать нормы, обеспечивающие в данной стадии судопроизводства конституционное право личности на получение квалифицированной юридической помощи.

Порядок производства в стадии возбуждения уголовного дела регулируется ст.ст. 140-149 УПК РФ. Изучение указанных норм показывает, что в них вообще не говорится об участии защитника или адвоката. В другой же стадии досудебного производства - предварительном расследовании, указание на адвоката-защитника или адвоката-представителя содержится во многих случаях. Это: участие адвоката при обыске, при допросе свидетеля, очной ставке, при производстве экспертизы, при окончании предварительного следствия с обвинительным заключением и др.

Выходит, что, по мнению законодателя, в стадии предварительного расследования (то есть и в стадии дознания) есть необходимость в реализации положений ст. 48 Конституции РФ, тогда как в стадии возбуждения уголовного дела такой необходимости нет. Объяснение здесь может быть следующее - законодатель считает, что ограничения прав и свобод человека, требующие помощи адвоката, имеют место только со стадии предварительного расследования. Другими словами, поскольку в стадии возбуждения уголовного дела меры процессуального принуждения не применяются, то и отсутствуют основания для возникновения у лица права на квалифицированную юридическую помощь, так как профессионально защищаться не от чего.

Для того чтобы выяснить, такова ли действительная позиция авторов УПК РФ необходимо обратиться к общим нормам Кодекса, регламентирующим участие адвоката в досудебном производстве, поскольку в них могут содержаться нормы, дозволяющие лицу обращаться за адвокатской помощью в стадии возбуждения уголовного дела.

Среди принципов уголовного процесса, закрепленных в главе второй УПК РФ, право каждого на получение квалифицированной юридической помощи в качестве самостоятельного принципа отсутствует. Данное конституционное положение нашло свое отражение на уровне принципа уголовного судопроизводства в ст. 16 УПК РФ как «обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту», что представляет собой неполную, частичную реализацию статьи 48 Конституции РФ, поскольку касается права только одного субъекта - уголовно-преследуемого лица, имеющего процессуальный статус подозреваемого или обвиняемого.

Известно, что обвиняемый появляется лишь в стадии предварительного расследования. Поэтому проблема права на защиту в стадии возбуждения уголовного дела сводится к вопросу - является ли подозреваемый участником данной стадии процесса и, соответственно, можно ли утверждать, что подозреваемый на данном этапе уголовно-процессуальной деятельности обеспечен правом на защитника?

Ответ на этот вопрос кроется в нормативном определении того, кто есть подозреваемый в российском уголовном судопроизводстве.

После принятия Конституции РФ 1993 г. с ее нормой о праве задержанного на адвоката с момента задержания, сложившееся положение с двойственным статусом задержанного было подвергнуто критике и переосмыслению.

Конституционный Суд РФ в постановлении от 27.06.2000 г. по жалобе гражданина Маслова признал неконституционной практику допуска адвоката-защитника к подозреваемому лишь после составления протокола задержания. Конституционный Суд РФ указал, что «конституционное право пользоваться помощью адвоката (защитника) возникает у конкретного лица с того момента, когда ограничение его прав становится реальным».

Это решение состоялось незадолго до принятия нового УПК РФ, авторы которого не могли не отразить в его нормах выводы и указания Конституционного Суда РФ.

В «словаре» УПК РФ появилось понятие «момент фактического задержания», определяемое как «момент производимого в порядке, установленном настоящим Кодексом, фактического лишения свободы передвижения лица, подозреваемого в совершении преступления».

Как видно, законодатель признает лицо фактически задержанным не тогда, когда реально ограничивается его свобода, безотносительно к тому, совершается это в рамках уголовно-процессуальной деятельности или нет, а лишь при наличии двух условий: лишение свободы должно происходить в сфере уголовно-процессуальной деятельности и производиться в порядке, установленном УПК РФ.

Обратимся к порядку задержания, предусмотренному ст.ст. 91, 92 УПК РФ. Право на задержание, согласно ч. 1 ст. 91 УПК РФ, предоставлено органу дознания и следователю. Они, не позднее трех часов после доставления к ним подозреваемого, обязаны составить протокол задержания.

Суть не в том, кем и в какой стадии составляется протокол задержания, а в том, как рассчитывается 48-часовой срок содержания подозреваемого под стражей. Ведь для задержанного человека важны не юридические тонкости российского законодательства, а время, в течение которого он лишается свободы.

В конституционном смысле срок задержания исчисляется с того часа, когда заподозренное лицо было реально ограничено в свободе передвижения, то есть с его поимки, захвата «на улице». По смыслу же ст. 92 УПК РФ, предусмотренный законом 48-часовой срок задержания считается с момента доставления заподозренного лица следователю, дознавателю. До этого лицо может находиться в состоянии фактически задержанного не один час, однако на попытки подозреваемого и его адвоката указать в протоколе задержания время фактического ограничения свободы, следователь неизменно отвечает: «в моем распоряжении 48 часов с момента передачи мне подозреваемого, а где и сколько времени он был до этого - не моя проблема».

Таким образом, задержанное лицо признается подозреваемым только в стадии предварительного расследования с момента составления протокола. До того, пока не будет принято решение о возбуждении уголовного дела, протокол задержания не составляется, то есть подозреваемый, как участник уголовного процесса, наделенный правомочиями ст. 46 УПК РФ, в стадии возбуждения уголовного дела не появляется. Остается старая проблема защиты подозреваемого с момента фактического задержания. В некоторых случаях адвокатам удается войти в защиту заподозренного лица с момента реального ограничения его свободы, но до формального признания подозреваемым. При этом используется прямое действие ст. 48 Конституции РФ, решение Конституционного Суда РФ по жалобе гражданина Маслова, а также положения п. 5 ст. 49 УПК РФ о допуске защитника в дело «с момента начала осуществления иных мер процессуального принуждения или иных процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, подозреваемого в совершении преступления». Однако это исключение из правила. Чаще всего фактически подозреваемый до составления протокола о задержании остается без защитника, так как должностные лица органов уголовного преследования, ссылаясь на отсутствие в УПК РФ норм, предусматривающих участие защитника в стадии возбуждения уголовного дела, всеми правдами и неправдами не допускают адвоката к задержанному.

Следовательно, конституционное право лица, подозреваемого в совершении преступления, на адвоката-защитника в стадии возбуждения уголовного дела в новом УПК РФ не обеспечено.

Поэтому, подводя итог, можно утверждать, что на сегодня положения ст. 48 Конституции РФ в стадии возбуждения уголовного дела вообще не реализованы. В плане участия адвоката данный отрезок уголовно-процессуальной деятельности представляет собой «белое пятно». Это существенно ограничивает конституционные права и интересы лиц, вовлеченных в первую ступень уголовного судопроизводства, и, следовательно, требует безотлагательного решения.

Необходимо указать на нормы, согласно которым в течение 12 часов с момента задержания подозреваемого (очевидно, что фактического задержания) об этом обязательно должен быть уведомлен прокурор и кто-либо из близких родственников задержанного. Прокурор вправе как немедленно освободить задержанного, так и оставить задержанного под стражей до истечения 48-часового срока.

Имея в виду все вышеприведенные доводы, вряд ли правомерно утверждать, что фактическое задержание может иметь место, в том числе и за совершение дисциплинарного проступка, с целью составления протокола об административном правонарушении, с целью выяснения личности и т.п. Между тем на практике (приходится это признать) фактическое задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, зачастую происходит под предлогом совершения им административно-правового нарушения. Надо думать, что правоприменители идут по этому пути не из-за того, наверное, что им нравится нарушать закон, а потому, что действующее законодательство неудобно.

Чтобы утвердиться в данной позиции и перейти к дальнейшим рассуждениям, стоит вспомнить некоторые положения Постановления Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. № 11-П. Конституционный Суд РФ в этом своем решении в числе прочего пришел к следующим выводам:

) объявление протокола задержания не означает превращение «фактического задержания» в уголовно-процессуальное; права подозреваемого приобретаются лицом по факту применения к нему мер принуждения, реально ограничивающих его права и свободы;

) фактическое задержание, принудительное доставление и последующее удержание в месте производства следственных действий, содержание в изоляции без каких-либо контактов охватываются уголовно-процессуальным задержанием;

) термины «задержанный», «подозреваемый» должны толковаться в конституционно-правовом, а не в придаваемом ему УПК РФ более узком смысле, когда речь идет об обеспечении прав и законных интересов лица, чьи права и свободы могут быть существенно затронуты действиями и мерами, связанными с уголовным преследованием;

) орган (должностное лицо), ведущий уголовный процесс, обязан предоставить защитника подозреваемому (по его требованию) во всех случаях, когда его права и свободы существенно затронуты действиями и мерами, связанными с уголовным преследованием. Требование лица, к которому применяются меры процессуального принуждения, о допуске защитника является обязательным для следователя. Проведение в отсутствие защитника следственных действий с участием этого лица следует считать нарушением его права на защиту и с вытекающими отсюда последствиями, предусмотренными ст. 50 Конституции и ч. 3 ст. 69 УПК РФ.

Действующий УПК закрепил и развил многие из названных положений. Это говорит, помимо прочего, и о преемственности позиции законодателя, очевидно, и по вопросу о правовом режиме «фактического задержания». Думается, что, исходя из положений УПК РФ и Постановления Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. № 11-П, можно сделать вывод о том, что следует различить два порядка задержания: первый происходит по основанию, предусмотренному ч. 2 ст. 91 УПК РФ, то есть «если прокурором, а также следователем или дознавателем с согласия прокурора в суд направлено ходатайство об избрании в отношении указанного лица меры пресечения в виде заключения под стражу». Представляется, что в данном случае правильнее было бы закрепить в законе возможность получения судебного решения на задержание (что-то вроде «судебного приказа» или «ордера») по ходатайству следователя, дознавателя или прокурора. Причем разрешить суду принимать такое решение в отсутствие стороны защиты, в порядке, аналогичном тому, что предусмотрен ст. 165 УПК РФ.

Далее следует отметить роль Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) в решении вопросов обеспечения прав человека в уголовном процессе. Судебная практика этого органа в значительной мере влияет на динамику совершенствования российского законодательства и внутрироссийскую судебную практику в сфере защиты прав человека. В качестве одного из таких примеров, когда судебная практика ЕСПЧ способствовала совершенствованию российского законодательство, можно указать пилотное постановление Европейского суда по правам человека по делу «Бурдов против России». В указанном постановлении ЕСПЧ установил, что в законодательстве Российской Федерации должно быть предусмотрено средство юридической защиты, которое бы обеспечило полное и эффективное возмещение вреда за нарушения Европейской Конвенции ввиду длительного неисполнения органами государственной власти решений суда, вынесенных против России или ее государственных органов. В результате вынесения такого решения в России в короткие сроки был разработан и принят Федеральный закон от 30.04.2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок».

Другим примером влияния практики ЕСПЧ на внутрироссийский институт судебной защиты прав и свобод является Постановление ЕСПЧ «Дело «Рябых (Ryabykh) против Российской Федерации» (жалоба № 52854/99) от 24 июля 2003 г. Данное постановление было принято по вопросу, касающемуся возможности пересмотра дел в надзорной инстанции. Согласно позиции ЕСПЧ, «пересмотр дела в порядке надзора нарушает принцип правовой определенности, который, в частности, требует, чтобы принятое судами окончательное решение не могло быть оспорено (res judicata - принцип недопустимости повторного рассмотрения окончательно решенного дела). Данный принцип закрепляет, что ни одна из сторон не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу постановления только в целях проведения повторного слушания и получения нового постановления». В результате, после вынесения постановления институт надзорного пересмотра судебных решений в российском законодательстве был пересмотрен и значительно изменен, хотя сущность сохранилась. Следует отметить, что Россия - единственная страна Совета Европы, в которой сохраняется этот институт отмены и пересмотра вступивших в законную силу судебных решений по гражданским делам.

В настоящее время в области международной защиты прав человека именно в России и в европейских странах важная роль принадлежит Европейскому суду по правам человека. Российская Федерация признает решения данного международного органа и поэтому граждане РФ пользуются правом обращения в него.

Часто обращение в ЕСПЧ является единственным эффективным способом защиты своих законных прав. В этой связи нужно отметить, что многие обращения в ЕСПЧ поступают от граждан, подвергшихся незаконному уголовному, и во многих случаях связаны с требованием компенсаций за нарушение их прав. Например, дело по жалобе В.Я. Линда (Жалоба № 25664/05). Заявитель в данном случае «пожаловался, в соответствии со ст. 5 ч. 1 Конвенции на то, что не было основания для содержания его под стражей и местные суды не придали должного внимания доводам защиты. Ссылаясь на положение статьи 5 части 3, заявитель жаловался на то, что было нарушено его право на рассмотрение дела в пределах разумных сроков и считал, что его содержание под стражей не имело достаточных оснований». Здесь следует указать, что срок содержания этого гражданина под стражей превысил один год. ЕСПЧ согласился с доводами гражданина и вынес решение обязать РФ выплатить ему компенсацию в размере 15000 евро.

Вышерассмотренная ситуация является типичной для России, так как сроки содержания под стражей часто довольно длительные, и хотя формально требования закона соблюдаются, а продление сроков осуществляется с формальным соблюдением оснований, принцип разумных сроков судебного разбирательства нарушается.

В заключение рассмотрения проблем защиты прав и свобод человека и гражданина при производстве дознания, следует отметить, что сложности в решении этих вопросов имеются на всех стадиях дознания. Однако наиболее отчетливо такие проблемы проявляются обычно на начальных стадиях производства дознания, в основном при осуществлении задержания. Данная мера процессуального принуждения, как правило, применяется одной из первых, и, кроме того, она связана с наиболее жесткими правоограничениями. Следует отметить, что в последние годы законодателем предпринят ряд мер, неправленых на решение и устранение имеющихся проблем. Отчасти некоторые попытки можно признать успешными. И в этом вопросе важную роль сыграл ЕСПЧ и практика рассмотрения обращений данным органом.

.3 Проблемы правового регулирования сокращенной формы дознания

Внесение изменений в нормы Уголовно-процессуального кодекса РФ Федеральным законом от 4 марта 2013 г. в части правового регулирования дознания стало, пожалуй, самым значимым событием в правовом регулировании уголовного процесса за последние годы.

Государственная Дума РФ 18 мая 2012 года приняла в первом чтении президентский законопроект Федерального закона № 33012-6 «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», который содержал положения, касающиеся введения сокращенного дознания по некоторым категориям уголовных дел.

Стоит заметить, что до принятия указанного законопроекта в российском уголовном процессе были предусмотрены две формы предварительного расследования: предварительное следствие и дознание. Указанный же законопроект ввел дознание в сокращенной форме как новый вид досудебного расследования.

Такое решение инициаторов рассматриваемых изменений было обусловлено тем обстоятельством, что дознание не отвечало требованиям оперативности. Изначально законодатель, оптимизируя порядок доступа к правосудию в разумные сроки, исключил стадию предъявления обвинения, сократив тем самым сроки досудебного производства. Однако по перечню разрешенных процессуальных средств по собиранию доказательств дознание практически ничем не отличается от предварительного следствия. Причем после возбуждения уголовного дела органы дознания вынуждены дублировать многие процессуальные действия. Это привело к тому, что дела в порядке дознания часто стали расследоваться с продлением сроков, установленных законом.

Значительная часть уголовных дел, расследуемых в порядке дознания, - это уголовные дела, которые не представляют особой правовой и фактической сложности. В целях совершенствования правоохранительной деятельности, обеспечивающей адекватное реагирование на преступления разных категорий, создания оптимальных условий для скорейшего расследования преступлений и передачи дела в суд и в то же время для сохранения гарантий прав и законных интересов потерпевших, обвиняемых и других участников уголовного судопроизводства и предложили ввести в УПК РФ сокращенное дознания.

Говоря о рассматриваемых изменениях законодательства, следует сказать, что Верховный Суд РФ поддержал такие изменения, отметив, что «Представленный проект Федерального закона в части внесения изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации возражений не вызывает при условии внесения в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации взаимосвязанных изменений, предусмотренных этим же законопроектом».

Далее следует рассмотреть сущность рассматриваемых изменений. Дознание в сокращенной форме в соответствие со ст. 226.1 УПК РФ производится в общем порядке, предусмотренном для дознания, но с изъятиями, предусмотренными главой 32.1 УПК РФ. Именно эти изъятия из общего порядка и отличают дознание в сокращенной форме.

Важно отметить, что дознание в сокращенной форме производится только по соответствующему ходатайству подозреваемого и при одновременном наличии ряда обязательных условий. УПК РФ предусматривает следующие условия для производства дознания в сокращенной форме:

1) уголовное дело возбуждено в отношении конкретного лица по признакам одного или нескольких преступлений, указанных в пункте 1 части третьей статьи 150 УПК РФ (то есть при совершении преступления небольшой тяжести);

) подозреваемый признает свою вину, характер и размер причиненного преступлением вреда, а также не оспаривает правовую оценку деяния, приведенную в постановлении о возбуждении уголовного дела;

) отсутствуют предусмотренные статьей 226.2 УПК РФ обстоятельства, исключающие производство дознания в сокращенной форме.

В этой связи необходимо выделить такие обстоятельства, при которых производство дознания в сокращенной форме исключается:

подозреваемый является несовершеннолетним;

имеются основания для производства о применении принудительных мер медицинского характера;

подозреваемый относится к категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок уголовного судопроизводства;

лицо подозревается в совершении двух и более преступлений, если хотя бы одно из них не относится к преступлениям, указанным в пункте 1 части третьей статьи 150 УПК РФ;

подозреваемый не владеет языком, на котором ведется уголовное судопроизводство;

потерпевший возражает против производства дознания в сокращенной форме.

Закрепление таких обстоятельств как препятствующих производству дознания в сокращенной форме представляется вполне обоснованным и логичным.

Для дознания, производимого в сокращенной форме, характерны определенные особенности, отличающие его от дознания, производимого в общем порядке. Основное отличие состоит в сроке производства и в процедуре собирания доказательств по делу. Срок дознания в сокращенной форме не может превышать 15 суток, а в исключительных случаях он может быть продлен до 20 суток.

Что касается сбора доказательств, то в этом случае необходимо лишь собрать те доказательства, которых будет достаточно. В соответствие с нормами УПК РФ дознаватель обязан произвести только те следственные и иные процессуальные действия, непроизводство которых может повлечь за собой невосполнимую утрату следов преступления или иных доказательств.

Важно обратить внимание на то обстоятельство, что дознаватель при производстве дознания в сокращенной форме освобождается от многих действий, которые он обязан совершать при производстве дознания в общей форме. Так, в частности, дознаватель при производстве упрощенного дознания вправе:

) не проверять доказательства, если они не были оспорены подозреваемым, его защитником, потерпевшим или его представителем;

) не допрашивать лиц, от которых в ходе проверки сообщения о преступлении были получены объяснения, за исключением случаев, если необходимо установить дополнительные, имеющие значение для уголовного дела фактические обстоятельства, сведения о которых не содержатся в материалах проверки сообщения о преступлении, либо необходимо проверить доказательства, достоверность которых оспорена подозреваемым, его защитником, потерпевшим или его представителем;

) не назначать судебную экспертизу по вопросам, ответы на которые содержатся в заключении специалиста по результатам исследования, проведенного в ходе проверки сообщения о преступлении, за исключением некоторых случаев, предусмотренных УПК РФ;

) не производить иные следственные и процессуальные действия, направленные на установление фактических обстоятельств, сведения о которых содержатся в материалах проверки сообщения о преступлении, если такие сведения отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам УПК РФ.

При этом подозреваемый, обвиняемый, потерпевший или его представитель вправе заявить ходатайство о прекращении производства дознания в сокращенной форме и о продолжении производства дознания в общем порядке в любое время до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора. Такое ходатайство подлежит удовлетворению лицом, в производстве которого находится уголовное дело.

В этой связи можно сказать о недостатках новой формы дознания. Состоят эти недостатки, прежде всего, в том, что сторона защиты может первоначально воспользоваться своим правом на производство дознания в сокращенной форме, и таким образом способствовать тому, что дознавателем будет собран и зафиксирован лишь небольшой круг, которые с учетом отсутствия возражений защиты будет достаточно. В последствии же, когда другие следы преступления и доказательства будут сокрыты или утеряны по объективным причинам, например, сторона защиты может отказаться от производства дознания в сокращенной форме. В этом случае собранных дознавателем доказательств может оказаться недостаточно для эффективного поддержания обвинения. В результате в подобной ситуации доказывание вины подсудимого может стать неэффективным и лицо будет оправдано даже если в действительности и совершило преступление.

Дознание в сокращенной форме направлено на обеспечение быстрого доступа к правосудию, сокращение сроков производства, экономию сил и денежных средств. В то же время возникает ряд вопросов. Например, потерпевший имеет право в любой момент до удаления суда в совещательную комнату отказаться от проведения дознания в сокращенной форме. Причем если он это сделает в суде, то дознание и подготовку всех необходимых материалов придется начинать заново, что является нецелесообразным и неэффективным с точки зрения доказывания.

Другая проблема состоит в том, что ключевым моментов при производстве дознания в сокращенной форме является признание подозреваемым, обвиняемым своей вины. В этой связи сокращенная форма дознания может быть использована органами дознания не вполне добросовестно. Лица и органы, производящие дознание, не имея весомых доказательств против подозреваемого, могут путем оказания психологического воздействия, давления, обмана или иных подобных действий склонить подозреваемого к признанию своей вины и согласию на производство дознания в сокращенной форме.

Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод о том, что польза от принятых изменений не очевидна, по крайней мере, на данный момент. Однако, новый институт сокращенного дознания может быть и удачно использован как стороной защиты, так и стороной обвинения. Но в любом случае, задача по сокращению объемов производства по уголовным делам, по улучшению оперативности, представляется реально выполнимой.

Заключение

Подводя итог исследования института дознания в уголовном процессе, можно сделать следующие выводы.

По многим вопросам, связанным с дознанием, имеются спорные моменты, которые разные ученые предлагают решать по-разному. При этом проблемы в данной области имеют как научный характер, так и законодательный.

Сущность дознания состоит в раскрытии уголовно наказуемого деяния, то есть в принятии всех предусмотренных законом мер к установлению события преступления, виновности лиц, его совершивших, и других обстоятельств, которые должны быть доказаны.

Статьями 5 и 41 УПК РФ устанавливается, что дознание производится дознавателями. УПК РФ впервые был введен термин «дознаватель», под которым в настоящее время понимается должностное лицо органа дознания, правомочное осуществлять предварительное расследование в форме дознания, а также иные полномочия, предусмотренные УПК РФ. При этом законодатель не пошел по пути перечисления всех полномочий дознавателя, полагая, что они должны содержаться в специальной статье, посвященной данному участнику уголовного судопроизводства. В настоящее время в УПК РФ такая статья есть. Она посвящена правовому статусу дознавателя (ст. 41 УПК), которого закон относит к участникам уголовного судопроизводства со стороны обвинения.

Дознание осуществляют и органы дознания (п. 1 ч. 2 ст. 40, п. 3 ст. 149 УПК). Здесь имеются в виду органы дознания должностные лица, например, командир воинской части. Это подтверждается, в частности, тем, что компетенция между органами дознания и дознавателями в области предварительного расследования преступлений не разграничивается.

Порядок дознания представляет собой совокупность обязательных процессуальных действий и решений. Их можно разбить на три четко выраженные группы: начало дознания раскрытие преступления окончание дознания. В целом они составляют систему дознания.

Уголовно-процессуальный закон детально определяет полномочия дознавателя по принятию решений и по производству процессуальных действий. Так, согласно ч. 3 ст. 41 УПК РФ дознаватель уполномочен самостоятельно производить следственные и иные процессуальные действия и принимать процессуальные решения, за исключением случаев, когда в соответствии с УПК РФ на это требуются согласие начальника органа дознания, санкция прокурора и (или) судебное решение.

Необходимо отметить, что уголовно-процессуальное законодательство запрещает возложение полномочий по проведению дознания на то лицо, которое проводило или проводит по данному уголовному делу оперативно - розыскные мероприятия (ч. 2 ст. 41 УПК).

Следует отметить наличие проблемы обеспечения прав и свобод человека и гражданина при производстве дознания. Данная проблема во многом связана с решением вопроса о задержании подозреваемого в совершении преступления. Очевидно, что в ряде случаев необходимо применить задержание подозреваемого в порядке ст. 91, 92 УПК РФ. При этом задержание подозреваемого является кратковременной мерой, действие которой не может превышать 48 часов, а в случаях, предусмотренных п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК РФ, - 120 часов. Тогда как согласно ч. 3 ст. 157 УПК неотложные следственные действия могут осуществляться органом дознания в срок до 10 суток, следовательно, при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, может возникнуть необходимость применения к подозреваемому одной из мер пресечения, указанных в ст. 98 УПК РФ. Может возникнуть необходимость применения и привода, и наложения ареста на имущество, и временного отстранения подозреваемого от должности, равно как и иных мер процессуального принуждения, предусмотренных гл. 14 УПК РФ. Все эти действия законодатель поместил в разд. IV УПК РФ, озаглавив его «Меры процессуального принуждения». Однако цели применения мер процессуального принуждения отличаются от вышеуказанных целей производства следственных действий. Меры процессуального принуждения применяются в целях успешного выполнения задач уголовного судопроизводства, обеспечения установленного УПК РФ порядка уголовного судопроизводства, надлежащего исполнения приговора (ч. 1 ст. 111 УПК).

В заключение следует сказать о внесенных изменениях в УПК РФ в марте 2013 г. Данные изменения коснулись института дознания и связаны с введением сокращенной формы дознания для некоторых случаев. Такая форма дознания является более упрощенной и применяется по ходатайству подозреваемого, когда у стороны обвинения и защиты нет разногласий, преступление относится к категории преступлений небольшой тяжести и подозреваемый признает свою вину. Давать какую-либо оценку данному нововведению представляется еще преждевременным, однако, безусловно, такое изменение может частично устранить некоторые проблемы, возникающие в связи с большой загруженностью органов дознания, что может позитивно отразиться на эффективности дознания в целом.

Список источников

Нормативно-правовые акты

1. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.) (с поправками от 30 декабря 2008 г.) // СЗ РФ. 2009. № 4. Ст. 445.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 05.04.2013) // СЗ РФ. 2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921.
3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 05.04.2013) // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
4. Федеральный закон от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (ред. от 05.04.2013) // СЗ РФ. 1995. № 33. Ст. 3349.
5. Федеральный закон от 30.04.2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» // СЗ РФ. 2010. № 18. Ст. 2144.
6. Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // СЗ РФ. 2013. № 9. Ст. 875.
7. Приказ Министра внутренних дел РФ от 19 ноября 1996 г. № 615 «Об утверждении перечня документов, образующихся в деятельности органов внутренних дел, учреждений, предприятий и организаций системы МВД РФ, с указанием сроков хранения» (в ред. от 30.06.2012) // официально документ опубликован не был.

Научная и учебная литература

1. Абдуллаев Ф., Зайцев О. Дознание по УПК РФ // Уголовное право. - М.; Интел-Синтез, 2011. С. 77-79.
2. Александров А.С., Ковтун Н.Н. Уголовный процесс России. Учебник. М., 2003. 345 с.
3. Безлепкин Б.Т. Уголовный процесс России: Учеб. пособие. 3-е изд. перераб. и доп. М.: КНОРУС, 2006. 229 с.
4. Белоусов В.О. защите прав подозреваемого на стадии возбуждения уголовного дела // Уголовное право. 2012. № 2. С. 77-81.
5. Болотов М.Ю. Дознание по делам, отнесенным к подследственности пограничных органов федеральной службы безопасности Российской Федерации. Дис. канд. юрид. наук: 20.02.03. М., 2008. 180 с.
6. Вандышев В.В. Уголовный процесс: Конспект лекций. СПб., 2012. 118 с.
7. Взаимодействие органов следствия и дознания в процессе расследования уголовно наказуемых нарушений авторских прав: Учебное пособие / Галанов В.А., Комиссаров В.И. Саратов; Изд-во Сарат. гос. акад. права, 2005. 214 с.
8. Гирько С.И. Деятельность милиции в уголовном процессе. М.: Экзамен, 2009. 326 с.
9. Гирько С.И. Новое уголовно-процессуальное законодательство России и проблемы его применения в деятельности органов предварительного следствия и дознания МВД России // Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции, 12 мая 2003 г. - С.- Пб.; Юрид. центр Пресс, 2009. 113 с.
10. Гирько С.И. Расследование преступлений в форме дознания в системе МВД России // Юридический консультант. 2008. № 9. С. 16-19.
11. Григорьев В.Н., Селютин А.В. Подследственность в уголовном процессе: понятие, основания и порядок определения, проблемы разграничения. М.: Книжный мир, 2009. 268 с.
12. Дознание в органах внутренних дел: Учебно-практическое пособие / Под ред. А.С. Есиной. М.: Проспект, 2005. 315 с.
13. Дознание в органах внутренних дел: Учеб. пос. М.: МВШМ МВД СССР, 1986. 351 с.
14. Дознание в современном уголовном процессе России: проблемы совершенствования: Автореф. дис. канд. юрид. наук / Масленков С.Л. Нижний Новгород, 2004. 197 с.
15. Досудебное производство по уголовным делам: концепция совершенствования уголовно-процессуальной деятельности: Монография / Химичева Г.П. М.; Экзамен, 2005. 326 с.
16. Жданова Е.В., Целинский Б.П. Проблемы дознания по делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотиков // Российский следователь. 2004. № 1. С. 32-36.
17. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / Под ред. В.В. Мозякова. М.: Экзамен, 2002. 388 с.
18. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / Под ред. А.А. Чекалина. М.: Экзамен, 2006. 495 с.
19. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / Под ред. О.Г. Ковалева. М.: Дашков и К, 2007. 512 с.
20. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / Под ред. И.Л. Петрухина. М.: Велби, 2008. 549 с.
21. Косова С.А. Особенности производства дознания по делам, по которым предварительное следствие не обязательно // Законодательство и практика. 2011. № 1. С. 27-31.
22. Малышева О.А. К вопросу об уголовно-процессуальном статусе дознания // Российский судья. 2004. № 5. С. 12-15.
23. Манова Н. С. Предварительное следствие: идеи и новые законодательные реалии // Государство и право. 2003. № 2. С. 7-9
24. Мичурина О.В. Концепция дознания в уголовном процессе Российской Федерации и проблемы ее реализации в органах внутренних дел: Монография. - М.: МосУ МВД России, 2008. С. 224 с.
25. Назаренко В. Формы расследования преступлений // Законность. 2012. № 12. С. 51-55
26. Овсянников В.С. Возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица // Закон. 2007. № 1. С. 11-14.
27. Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 2010. 769 с.
28. Основы уголовного судопроизводства: Учебное пособие для вузов / Под ред. Г.П. Химичевой. М.: МосУ МВД России, 2005. 393 с.
29. Правоведение: Учебное пособие / Под ред. О.А. Зайцева. 3-е изд., стереотип. М.: Экзамен, 2008. 277 с.
30. Правоохранительные органы: Учебник / Под ред. К.Ф. Гуценко. - М.: Зерцало, 2007. 319 с.
31. Рыжаков А.П. Правоохранительные органы: Учебник. - М.: ИНФРА-М, 2010. 412 с.
32. Рыжаков А.П. Предварительное расследование. Изд-во: Просвет, - М.: 2010. 365 с.
33. Рыжаков А.П. Уголовный процесс. М., Изд. Просвет, 2006. 227 с.
34. Савицкий В.М., Ларин А.М. Уголовный процесс: Словарь-справочник. М.: ИНФРА-М, 1999. 711 с.
35. Словарь основных терминов по уголовному процессу / Под ред. В.К. Боброва. М.: Щит-М, 2001. 634 с.
36. Справочник дознавателя. Часть 1. / Под ред. С.И. Гирько. М.: Объединенная редакция МВД России, 2006. 522 с.
37. Тетерин Б.С., Трошкин Е.З. Возбуждение и расследование уголовных дел. М., 2011. 338 с.
38. Уголовный процесс: Учебник / Под ред. В.М. Лебедева. М.: Дашков и К, 2011. 391 с.
39. Уголовный процесс: Учебник / Под ред. В.П. Божьева. М.: Высшее образование, 2010. 416 с.
40. Химичева Г.П. Досудебное производство по уголовным делам: концепция совершенствования уголовно-процессуальной деятельности. М., 2005. 162 с.
41. Яни П.С. Под следствием. М.: Проспект, 2011. 147 с.

Материалы правоприменительной практики

1. Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И.Маслова» // официально документ опубликован не был.
2. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» // Комментарий к постановлениям Пленумов Верховных Судов РФ (РСФСР) по уголовным делам. Составитель и автор комментария А.П. Рыжаков. М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М), 2001. Кол-во страниц?
3. Определение Конституционного Суда РФ № 18-О от 4 февраля 1999 г. «По жалобе граждан М.Б. Никольской и М.И. Сапронова на нарушение их конституционных прав отдельными положениями Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» // Вестник Конституционного Суда РФ. 1999. № 3.
4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» от 5 марта 2004 г. № // БВС. 2004. № 5.
5. Постановление ЕСПЧ от 15.01.2009 г. «Дело «Бурдов (Burdov) против Российской Федерации» (№ 2) (жалоба № 33509/04) // Российская хроника Европейского Суда. 2009. № 4.
6. Постановление ЕСПЧ от 24.07.2003 г. «Дело «Рябых (Ryabykh) против Российской Федерации» (жалоба № 52854/99) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2003. № 12.
7. Постановление ЕСПЧ от 06.12.2007 г. «Дело «Линд против Российской Федерации» (Жалоба № 25664/05) // #"justify">Официальный отзыв Верховного Суда РФ от 08.02.2012 № 1-ВС-570/12 «На проект Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // официально документ опубликован не был.

Приложения

Приложение А. Образец постановления о возбуждении уголовного дела

Прокурор Наровчатского района Пензенской области

января 2013 г.

Постановление о возбуждении уголовного дела и принятии его к своему производству с. Наровчат 22 января 2013г.

Следователь (дознаватель) Отдела Дознания ОВД по Наровчатскому району Пензенской области младший лейтенант Иванов С. Ю., рассмотрев заявление Марченко А. Н. о его ограблении и материалы проверки,

Установил:

января 2013 г. в 23 часа у Марченко А. Н., проходившего по ул. Советской возле рынка неустановленный мужчина выхватил из рук сумку вещами на сумму 120 тыс. руб. и скрылся.

Принимая во внимание, что в поступивших материалах содержатся достаточные данные, указывающие на признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 161 УК РФ и руководствуясь ст. 140, 145, 146(147) и частью первой ст. 156 УПК РФ,

Постановил:

. Возбудить уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.1 ст. 161 УК РФ.

. Принять дело к своему производству и приступить к следствию.

. Копию постановления направить прокурору Наровчатского района Пензенской области.

. О принятом решении уведомить Марченко А. Н.

Приложение Б. Образец протокола осмотра места происшествия

Протокол осмотра места происшествия

с. Наровчат16 февраля 2013 г.

Осмотр начат в 15 ч. 25 мин.

Осмотр окончен в 16 ч. 30 мин.

Следователь (дознаватель) ОВД по Наровчатскому району Пензенской области младший лейтенант Иванов С. Ю., получив сообщение о совершении наезда на пешехода в районе рынка, прибыл на рынок с. Наровчат и в присутствии понятых:

. Иванова Юрия Валентиновича, прож. с. Наровчат, ул. Лермонтова, д.12.

. Федоренко Владимира Михайловича, прож. с. Наровчат, ул. Советская, д.5. в соответствии со ст. 164, 176 и частями первой - четвертой и шестой ст.177 УПК РФ произвел осмотр места наезда.

Перед началом осмотра участвующим лицам разъяснены их права, ответственность, а также порядок производства осмотра места происшествия.

Понятым, кроме того, до начала осмотра разъяснены их права, обязанности и ответственность, предусмотренные ст. 60 УПК РФ.

Иванов Ю. В.: ___________________________

Федоренко В. М.:_________________________

Специалисту (эксперту) Шиянову Владимиру Петровичу разъяснены его права и обязанности, предусмотренные ст. 58 (57) УПК РФ.

Шиянов В. П.: ___________________________

Осмотр производился в условиях солнечной погоды и дневного освещения.

Осмотром установлено: неизвестным гражданином, управляющим автомобильным средством ВАЗ 2107 белого цвета совершен наезд на проходившего дорогу пешехода.

В ходе осмотра проводилась фотосъемка.

К протоколу осмотра места происшествия прилагаются схема места происшествия, фототаблица.

Понятые: __________________

Специалист (эксперт): _________________

Настоящий протокол составлен в соответствии со ст. 166 и 167 УПК РФ.

Следователь (дознаватель): ____________________

Приложение В. Образец протокола допроса

Протокол допроса подозреваемого

с. Наровчат 23 марта 2013 г.

Допрос начат в 9 ч. 30 мин.

Допрос окончен в 10 ч. 00 мин.

Следователь (дознаватель) ОД ОВД по Наровчатскому району Пензенской области младший лейтенант Иванов С. Ю. в служебном кабинете № 210 по адресу: с. Наровчат, ул. Советская, 26 в соответствии с ч. 2 ст. 46, ст. 189 и 190 УПК РФ допросил по уголовному делу № 1293 в качестве подозреваемого:

. Фамилия, имя, отчество: Сидоров

. Дата рождения: 30 августа 1955 г.

. Место рождения: г. Пенза

. Место жительства: с. Наровчат, ул. Калинина

. Гражданство: гражданин Российской Федерации

. Образование: высшее

. Семейное положение: женат

. Место работы или учебы: -

. Наличие судимости: не судим

Подозреваемый: __________________

. Паспорт или иной документ, удостоверяющий личность подозреваемого:

207779 Выдан отделением в Новосавиновском районе отдела УФМС РФ по РТ в г.Казани

Перед началом допроса мне разъяснены права, предусмотренные частью четвертой ст. 46 УПК РФ.

Мне разъяснено, что в соответствии со ст. 51 Конституции РФ я не обязан свидетельствовать против самого себя, своего супруга и других близких родственников, круг которых определен п. 4 ст. 5 УПК РФ.

Подозреваемый:_________________

Подозреваемому Сидорову С. О. Объявлено, что он подозревается в совершении угрозы убийством, т.е. в совершении преступления, предусмотренного ст. 119 УК РФ.

Подозреваемый: ________________

По существу подозрения могу показать следующее:

Я, Сидоров Сергей Олегович, двадцать второго марта 2013 г., находясь в своем доме, по ул. Калинина, д.21, распивал спиртные напитки со своим товарищем Михайленко О. И. Около 18 часов вернулись домой с работы мои жена, Сидорова О. В. и приемная дочь Егорова Л. Н. Выражая свое негативное отношение по поводу распития напитков у нас завязалась ссора, в ходе ссоры мною был схвачен кухонный нож, которым я угрожал своей приемной дочери расправой. Женой была вызвана полиция, которая приехала на вызов примерно через 15 минут. К этому времени моя приемная дочь, вырвавшись из комнаты, выбежала на улицу. Я бежал за ней, угрожая ножом, и, опомнившись только при виде милиции, бросил нож в кусты и вернулся к дому. Соответственно, милиция начала стучать в дверь. На стук я ответил и добровольно открыл дверь.

Подозреваемый: ________________

Протокол прочитан мною лично.

Замечаний к протоколу нет.

Подозреваемый: _________________

Дознаватель: ____________________

Приложение Г. Статистика нарушений законодательства органами дознания Республики Коми за 2012 г., выявленных Прокуратурой

Прокуратура РКНадзор за исполнением законов на досудебной стадии уголовного судопроизводстваЯнварь декабрьВсего всеми правоохр органамиСледств. комитет РоссииМВД РоссииФСКН РоссииФССП России дознслед.дозн.след.дозн.Общие данные о надзоре за исполнением законов на досудебной стадии уголовного судопроизводстваВыявлено прокурором нарушений законов39516162252183122414096410При приеме регистрации и рассмотрении сообщений о преступлениипри производстве следствия и дознания741731141142758123188

Содержание Введение Глава 1. Характеристика дознания в Российской Федерации .1 Понятие, сущность и правовые основы производства дознания .2 Поря

Больше работ по теме: