Понятие времени в казахском, русском и турецком языках

 

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН

ЕВРАЗИЙСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМ. Л.Н.ГУМИЛЕВА

ФАКУЛЬТЕТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

КАФЕДРА ТЮРКОЛОГИИ


«Допущен к защите»

Заведующий кафедрой

д.ф.н., профессор М. Ж. Жолдасбеков

__________________

«____»____________2013г.


ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

на тему: «Понятие времени в казахском, русском и турецком языках»

по специальности 050210 - «Иностранная филология: турецкий язык (со знанием английского)»


Выполнила:

студентка гр. ИФ-42 Л.А.Токарь

Научный руководитель:

Доктор PhD, доцент Д.Карини







Астана - 2013 г.


Содержание дипломной работы


Введение

Глава I. Время как универсальная категория

.1 Понятие концепта «время»

.2 Антропоцентрический подход к пониманию времени

Глава II. Представление времени в ментальности русских, казахов и турок

.1 Время в сознании русского народа

.2 Время в сознании казахского народа

.3 Время в сознании турецкого народа.

Заключение

Список использованной литературы


ВВЕДЕНИЕ


Современная стадия развития науки характеризуется многочисленными стремлениями ученых заново осмыслить традиционные понятия и явления. В число этих понятий входит и язык. Данная дипломная работа посвящена изучению одного из основных культурных концептов - концепта «время». Вопросам изучения природы концепта посвящены работы как зарубежных, так и отечественных учёных: В. фон Гумбольдта, Э. Сепира, Б. Уорфа, Дж. Лакоффа, М. Минского, Р.И. Павилёниса, Ч. Филлмора, А.А. Потебни, С.А. Аскольдова, Д.С. Лихачёва, Н.Д. Арутюновой, Ю.С. Степанова, Е.С. Кубряковой, А.П. Бабушкина, 3.Д. Поповой, И.А. Стернина, В.В. Колесова и мн. др. И всё же термин концепт, в виду своей сложности и полифункциональности, до сих пор получает в лингвистике самое разное толкование.т время английский русский

Актуальность выбранной темы определяется тем, что данное исследование находится в русле наиболее востребованных направлений лингвистики и социально-гуманитарного знания. Современное языкознание сосредоточено на пограничных темах, которые связаны с понятиями, имеющими точки соприкосновения с другими науками. Лингвокультурология - является одной из наиболее активно развивающихся областей лингвистики, которая занимается изучением связи языка и культуры. Согласно многочисленным теориям и научным школам время является одной из базовых культурных универсалий. Восприятие времени и его отражение по-разному реализовывается в разных культурах и, соответственно, по-разному отображается в системе языка и во фразеологии в частности.

Объектом исследования являются языковое воплощение концепта «время» в казахском, турецком и русском языках, а в качестве предмета изучения рассматривается раскрытие их национально-культурной специфики в казахской, турецкой и русской лингвокультурах.

Цель - описать особенности выражения концепта «время» языковыми средствами казахского, турецкого и русского языков.

Для достижения выдвинутой цели в данном исследовании решается ряд задач:

определить теоретическую базу и метаязык исследования;

отобрать и проанализировать фразеологические единицы, отражающие время в казахском, турецком и русском языках;

изучить проявление универсальных и национальных черт в концепте «время» и его репрезентациях фразеологическими средствами казахского, турецкого и русского языков.

Начиная работу, мы исходили из предположения, что процесс вербализации концепта «время» культурно маркирован, что находит своё отображение в их объективации средствами казахского, турецкого и русского языка.

Время, будучи одним из основных категорий человеческого бытия и понятием философским, вызывает большой исследовательский интерес в области философии, социологии, лингвокультурологии, межкультурной коммуникации, поскольку помогает раскрыть некоторые особенности определенной культуры, что, в частности и будет предпринято в данной работе. Объективность времени, содержащаяся в социальных действиях, неотделима от его восприятия и концептуализации. Поэтому можно утверждать, что мало найдется других показателей культуры, которые в такой же степени характеризовали бы ее сущность, как понимание времени. В концепции времени воплощается рефлексия эпохи и деятельности, интерпретация сложившейся культуры, ритм социального времени и эффективность прогностического сознания. Все эти моменты определяют историческую «парадигму» времени.

Теоретическая важность работы определяется тем, что употребляемая в работе теоретическая база исследования концепта «время» может быть использована для изучения других концептов, которые обладают социокультурной и межкультурной значимостью.

Практическая значимость дипломной работы заключается в возможности применения ее основных положений и выводов в курсах лекций и семинаров по лексикологии данных трех языков, спецкурсам по фразеологии, лингвокультурологии, переводческом процессе.

Фактологическую базу исследования составляют языковые единицы казахского, турецкого и русского языков, стилистические и толковые словари, сборники общеупотребительных пословиц и поговорок, художественные тексты казахских, турецких и русских писателей.

Основным методом исследования в нашей работе явился дескриптивный метод, то есть метод естественного наблюдения над языковыми явлениями и их описание, также при сопоставлении языковых явлений казахского, турецкого и русского языков применялся сравнительно-сопоставительный метод.

Цели и задачи исследования определили структуру работы. Дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

В первой главе раскрывается терминологическая база исследования, в которой дается понятие об основных терминах, используемых в работе. Во второй главе дается лингвокультурный анализ языковых единиц, отображающих время в русском, казахском и турецком языках.


Глава I. Время как универсальная категория


Время является одной из основных форм бытия, и как фундаментальная категория философии вызывает интерес различных исследователей к ее изучению в силу того, что она представляет собой форму существования материи, с помощью которой человек постигает мир.

В различные времена и по сей день, существуют различные подходы к описанию и осмыслению категории времени в философии, и, поэтому мы рассмотрим динамику взглядов зарубежных и отечественных исследователей.

Категория времени как объект научного анализа рассматривается различными науками: философией, лингвистикой, культурологией.

В философии время рассматривали такие ученые, как Аристотель, Аврелий, Исаак Ньютон, Иммануил Кант, Эдмунд Гуссерль и т.д.

Первым философом, систематически разрабатывавшим категорию времени традиционно считается Аристотель, задается связями понятия времени с понятиями существования и движения. Им время определяется как «число движения по отношению к предыдущему и последующему». Вопрос о существовании времени, согласно Аристотелю, парадоксален, поскольку прошлого уже нет, будущее еще не наступило, а «теперь» является не частью времени, а скорее границей между прошлым и будущим. Концепция Аристотеля характеризуется как реляционная (время задано через последовательность событий, связь предыдущего и последующего) и динамическая (поскольку прошлые и будущие события не существуют, а происходит непрерывное становление).

Значительный вклад в этот процесс осмысления категории времени в контексте классической античной философии внес один из отцов церкви Аврелий Августин (354-430 гг. н.э.). Однако именно при обсуждении времени Августин опирается в значительной степени и на труды Аристотеля. Им для существования Бога принимается статическая концепция времени, а для существования человека - динамическая. С одной стороны, обсуждая вопрос о «начале времен», сотворении мира, Августин утверждает существование времени и в мире вещей: время есть отношение порядка между вещами, выражающееся в их следовании друг за другом через момент настоящего. Время представлено совокупностью событий, первое из которых - сотворение мира, последнее - страшный суд. Время связано с движением, но не совпадает ни с ним, ни с движущимся. С другой стороны, Августин приходит к выводу, что прошлое и будущее всё же существуют, но существуют они только для души, в сознании человека, и пишет, что в собственном смысле надо было бы вести речь о трех временах: настоящее прошлого, настоящее настоящего, настоящее будущего.

Кант рассматривал время и пространство как априорные формы чувственного созерцания, изначально присущие человеческому восприятию. Пространство - априорная форма внешнего чувства, время - априорная форма внутреннего чувства. Время - общее условие возможности всех явлений, необходимое представление, лежащее в основе всех созерцаний. Поскольку время понимается как средство структурирования познания, оно выступает и как средство описания сознания.

Итак, по итогам рассмотрения развития категории времени в истории философии, мы приходим к тому, что большинство философов рассматривают время как субъективный феномен и сходятся во мнении о том, что, сущность времени можно раскрыть лишь в отношении его к человеку и поэтому время является формой «интуиции», соответствующей нашему внутреннему чувству.

В.И. Филлипов в своей книге «Философия и методология науки» утверждает, что философия и методология науки в представлениях о времени стали исходить из предположения, что, время есть некоторая функция изменений, происходящих в физических объектах.

Необходимо разграничивать количественные и качественные свойства времени. К первым относятся те свойства времени, которые можно измерить с помощью часов. По сравнению с метрическими свойствами, качественные свойства времени более фундаментальны, то есть они не зависят от способа измерения и остаются неизменными. К основным качественным свойствам времен и большинство исследователей относят:

равномерность: время течет в реальности, не ускоряясь и не замедляясь;

однонаправленность: время течет из прошлого в будущее;

линейность: течение времени не пересекается с самим собой;

необратимость: время необратимо;

связь с причинностью: процессу развития присуща связь времен;

неизменность прошлого и возможность корректировки будущего;

локальность: время всегда соотнесено с определенным моментом;

связь с движением: время не статично, движение есть форма существования материи.

Как показывает анализ, в различные времена использовались разнообразные подходы и концепции в категоризации времени и его свойств. Но, несмотря на общепринятые качественные свойства времени, отношение к этой категории различно у представителей разных культур.

Различные культуры обнаруживают различную временную ориентацию, которая хранится в системе мышления представителей этих культур. Культурология традиционно разделяет монохронные и полихронные культуры, и в основе такого разделения лежит наблюдение за тем, как жители разных стран относятся ко времени.

Представители монохронных культур (Запад. Европы и США) склонны планировать время заранее, располагая дела одно за другим. Истоки пунктуальности швейцарцев, немцев, шведов, американцев и других народов, «озабоченных временем», нужно искать в религиозной трудовой этике. В протестантской Европе, а также у старообрядцев России, труд был частью религиозного служения, а деловой успех - знаком глубокой личной связи с Богом, призвания. Было распространено представление о том, что время - это капитал, предоставленный Богом человеку для того, чтобы тот правильно его «вложил». Эта подоплека западного отношения ко времени чувствуется до сих пор.

Представителями полихронных культур (страны Южной Европы, Латинской Америки, Африки и арабского востока) дела планируются как набор определенных возможностей и никогда не выполняются в строгой последовательности.

Полихронные культуры ориентированы на общение с людьми, налаживание связей, на семью, а монохронные культуры оринтированы на задачу, работу с формальными данными, на индивидуальные достижения. Россия принадлежит к числу стран, где полихронная (полиактивная) деловая культура преобладает: на этой шкале мы оказываемся где-то между чилийцами, португальцами и полинезийцами. Как правило, моноактивные культуры очень чувствительны к времени, даже одержимы им. Еще бы, ведь в одно время может быть только одно дело! Время ограничено, а планов много.

Распространение западных стандартов по миру привело к тому, что монохронное (линейно-активное) отношение к времени стало своего рода идеалом для менеджеров в традиционно полихронных культурах. По данным опроса конца 1980-х, например, в Бразилии, Мавритании и Южной Корее принцип время-деньги «на словах» выражен даже сильнее, чем в Западной Европе.

Любой лозунг, манифест, дефиниция, термин имеет внутри себя определенную временную перспективу; выражая систему мышления, связанную с позицией данного мыслящего субъекта, любая дефиниция скрывает (но не всегда явно) находящуюся за этой системой мышления временную ориентацию.

В концепции времени воплощается рефлексия эпохи и деятельности, интерпретация сложившейся культуры, ритм социального времени. Все эти моменты находят свое отражение в языке.

В рамках лингвистики можно говорить о глагольном выражении времени. Время - грамматическая категория, значения которой характеризуют временную ответственность (временную референцию) ситуации, описываемой предложением. Мозг человека - это чувствительнейший детектор времени.

Мы играем со временем наперегонки, чувствуем как оно быстро или медленно идет. Но иногда человеку становится интересно и он задается вопросом, а что же такое "время"? Какое определение ему можно дать? Казалось бы, все довольно просто, время - это то, с чем мы имеем дело каждый день. Но не каждый сумеет выразить мысль в словах, сделать это будет непросто. А все потому, что определение многогранно и охватывает разные аспекты бытия.

Главное свойство времени - направленность. Оно всегда направлено из прошлого в будущее. "Стрела времени" имеет такое направление, потому что вселенная развивается в определённом направлении.

Время направленно всегда в одном направлении, потому что наш мир полон необратимых процессов. То есть заранее предопределённой последовательности событий. К примеру, у нас есть куриное яйцо. Из него мы можем сделать омлет (или сварить его), но никогда, и ни у кого не получится сделать из омлета изначальный продукт - это и есть необратимый процесс. Конечно, у нас есть некоторая свобода: будем мы делать омлет, варить или, но это лишь расширяет варианты развития событий, последовательность которых всегда остаются неизменными.

Почему же существуют такие необратимые процессы? Наверное, многие слышали о таком определении, как энтропия. Одно из определений энтропии - это мера разупорядоченности (хаоса); чем выше её значение, тем больше объект теряет свою структуру, теряет себя. Например, энтропия бумаги, лежащей в ровной стопке на столе минимальна, тогда как раскиданная по всему столу бумага будет обладать большим значением энтропии.

Из этого можно сделать вывод, что движение из прошлого в будущее обусловлено возрастанием энтропии и всё закончится ("конец времён") когда энтропия всего универсума будет максимальна.

Далее следует перейти к рассмотрению непосредственно грамматической категории времени в русском, казахском турецком языках.

Грамматическая категория времени, как правило, соотносится в лингвистике с общенаучным понятием времени (zaman, уа?ыт), в котором дихотомически противопоставлены прошлое и настоящее. Значительную часть естественных языков составляют языки с трехчленным грамматическим противопоставлением «настоящее - прошедшее - будущее». К этому типу относятся, в частности, германские, романские и славянские языки. Категория времени обнаруживает разнообразные связи с другими категориями - в первую очередь, с категорией вида, описывающей внутреннюю темпоральную структуру ситуации.

Лингвистическое время имеет синхронный и диасинхронный аспекты в соответствии с синхронным и диасинхронным аспектами представления языка и объективными физическими категориями одновременности и последовательности событий. Оно включает в себя грамматическое (морфологическое, синтактическое), лексическое и контекстуальное время.

Одно из средств выражения темпоральности - дейксис. Дейксис - использование языковых выражений и других знаков, которые могут быть проинтегрированы лишь при помощи обращения к физическим координатам коммуникативного акта - его участникам, его месту и времени. Дейктические значения и дейктические элементы представляют собой один из фундаментальных и универсальных элементов человеческого языка.

Моделирование времени в языке непосредственно связано со множественностью моделей времени, присутствующих в обыденном сознании людей и отраженных в языке времени. Такие модели можно подразделить на те, в которых главной фигурой является человек и такие, которые ориентированы на само время. Категория времени первоначально оформляется в «наивной» картине мира, т.к. не существует объективной научной теории о времени. «Наивное» представление о времени отражается во фразеологическом фонде языке. Так как предметом данного исследования являются фразеологизмы как носители культурно-исторического опыта, следует рассмотреть что такое фразеологизм.

Традиционно в философии время выступает в качестве объективной и всеобщей формы существования движущейся материи, внутренне присущей ей.

Анализ представлений разных философов о времени показал, что сущность времени можно раскрыть лишь в отношении его к человеку, и поэтому время - форма «интуиции», соответствующая нашему внутреннему чувству. Субъективная оценка времени основана на эмоциях и чувствах, которые непрерывно меняются; значит время может идти медленно или быстро, останавливаться или менять свое направление.

Так как восприятие и конструирование времени по-разному осуществляется в разных культурах, то в современной цивилизации культуры делятся на «восточную» и «западную», полихронную и монохронную соответственно. Эти две культуры по-разному относятся ко времени. Полихронные культуры ориентированы на общение с людьми, налаживание связей, семью, а монохронные - на задачу, работу с формальными данными, личные достижения.

Одна из главных проблем европейской культуры - наилучшее использование времени. Человеческая деятельность является целенаправленной, то есть соотнесенной с будущим. Таким образом, объективность времени, содержащаяся в социальных действиях, неотделима от его восприятия и концептуализации. Мало найдется других показателей, которые в такой же степени характеризовали бы ее сущность как понимание времени.

«Время» же в лингвистике - грамматическая категория, значения которой характеризуют временную отнесенность ситуации, описываемой предложением.

Категория времени первоначально оформляется в «наивной» картине мира, так как не существует объективной научной теории о времени. «Наивное» представление о времени отражается во фразеологическом фонде языка. Согласно Кунину, фразеологизм - это устойчивое выражение или сочетание слов, которое вносится в речь в готовом виде и не может употребляться в самостоятельном значении. Важным компонентом ФЕ является ее внутренняя форма. Согласно Потебня, внутренняя форма - ближайшее этимологическое значение или осознаваемый говорящим способ выражения значения в слове, который в разных языках представлен по-разному. При помощи ВФ фразеологизмов выявляются черты сходства и различия в идентификации времени в английской и русской культурах.

Так как фразеологизм связан со стереотипом (образом, лежащим в основе индивидуального и общественного сознания), то именно фразеологизм является средством выражения этого стереотипа, который связан с определенным представлением или неким образом, выраженном в данном фразеологизме.

В рамках нашего исследования мы рассматриваем сравнительный подход, при котором национально-культурная специфика одного языка определяется относительно другого языка, и интроспективный, при котором национальная специфика языка рассматривается глазами его носителей.


1.1 Понятие концепта «время»


Время является одной из основных форм бытия, и как фундаментальная категория философии вызывает интерес различных исследователей к ее изучению в силу того, что она представляет собой форму существования материи, с помощью которой человек постигает мир. В различные времена и по сей день, существуют различные подходы к описанию и осмыслению категории времени. Категория времени как объект научного анализа рассматривается различными науками: философией, лингвистикой, культурологией.

В философии время рассматривали такие ученые, как Аристотель, Аврелий, Исаак Ньютон, Иммануил Кант, Эдмунд Гуссерль и т.д.

Первым ученым, систематически разрабатывавшим категорию времени традиционно считается Аристотель, задается связями понятия времени с понятиями существования и движения. Им время определяется как «число движения по отношению к предыдущему и последующему». Вопрос о существовании времени, согласно Аристотелю, парадоксален, поскольку прошлого уже нет, будущее еще не наступило, а «теперь» является не частью времени, а скорее границей между прошлым и будущим. Концепция Аристотеля характеризуется как реляционная (время задано через последовательность событий, связь предыдущего и последующего) и динамическая (поскольку прошлые и будущие события не существуют, а происходит непрерывное становление).

Большинство философов рассматривают время как субъективный феномен и сходятся во мнении о том, что, сущность времени можно раскрыть лишь в отношении его к человеку и поэтому время является формой «интуиции», соответствующей нашему внутреннему чувству.

Прежде чем перейти к вопросу о концепте «время», следует разобраться с самим понятием «концепт». В настоящее время следует признать, что именно концепт является ключевым понятием когнитивной лингвистики. Однако, несмотря на то, что понятие концепт можно считать для современной когнитивистики утвердившимся, содержание этого понятия очень существенно варьирует в концепциях разных научных школ и отдельных ученых.

Слово "концепт" является калькой с латинского conceptus - "понятие", от глагола concipere "зачинать", т.е. значит буквально "зачатие". Этимологически эти значения восходят к древнерусскому слову пояти - "схватить, взять в собственность, взять женщину в жены".

Термин "концепт" широко применяется в различных научных дисциплинах, что приводит к его множественному пониманию. Часто "концепт" употребляется в качестве синонима "понятия", хотя термин "понятие" употребляется в логике и философии, а "концепт", являясь термином математической логики, закрепился также в науке о культуре, в культурологии.

Необходимо отметить, что понятие концепта является достаточно разработанным в российской культурологии и лингвистике, однако в разных направлениях этот термин приобретает различное наполнение и содержание.

Термин "концепт" является зонтиковым, он "покрывает" предметные области нескольких научных направлений: прежде всего когнитивной психологии и когнитивной лингвистики, занимающихся проблемами мышления и познания, хранения и переработки информации, а также лингвокультурологии, определяясь и уточняясь в границах теории, образуемой их постулатами и базовыми категориями. Однако ментальные объекты, к которым отправляет имя "концепт", не обладают общим специфическим родовым признаком (принадлежность к области идеального - это свойство все тех же значения и смысла, идеи и мысли, понятия и представления, образа и гештальта и пр.) и находятся скорее в отношениях "семейного сходства", подобного отношениям номинатов имени "игра", где мы видим сложную сеть сходств, переплетающихся и пересекающихся. Можно допустить, что, подобно множеству в математике, концепт в когнитологии - базовая аксиоматическая категория, неопределяемая и принимаемая интуитивно, гипероним понятия, представления, схемы, фрейма, сценария, гештальта и др.

В рамках когнитивной лингвистики под концептами понимаются оперативные содержательные единицы памяти, ментального лексикона, отраженные в человеческой психике.

З.Д. Попова, И.А. Стернин определяют концепт как "глобальную мыслительную единицу, представляющую собой квант структурированного знания, идеальную сущность, которая формируется в сознании человека из его непосредственных операций человека с предметами, из его предметной деятельности, из мыслительных операций человека с другими, уже существующими в его сознании концептами - такие операции могут привести к возникновению новых концептов". Язык, таким образом, является лишь одним из способов формирования концептов в сознании человека. Для эффективного формирования концепта, для полноты его формирования одного языка мало - необходимо привлечение чувственного опыта, необходима наглядность, необходима предметная деятельность. Только в таком сочетании разных видов восприятия в сознании человека формируется полноценный концепт.

Дело в том, что концепт - категория мыслительная, ненаблюдаемая, и это дает большой простор для ее толкования. Категория концепта фигурирует сегодня в исследованиях философов, логиков, психологов, культурологов, и она несет на себе следы всех этих внелингвистических интерпретаций.

Впервые в отечественной науке термин концепт был употреблен С. А. Аскольдовым-Алексеевым в 1928 г. Ученый определил концепт как мысленное образование, которое замещает в процессе мысли неопределенное множество предметов, действий, мыслительных функций одного и того же рода (концепты растение, справедливость, математические концепты).

Д. С. Лихачев примерно в это же время использовал понятие концепт для обозначения обобщенной мыслительной единицы, которая отражает и интерпретирует явления действительности в зависимости от образования, личного опыта, профессионального и социального опыта носителя языка и, являясь своего рода обобщением различных значений слова в индивидуальных сознаниях носителей языка, позволяет общающимся преодолевать существующие между ними индивидуальные различия в понимании слов. Концепт, по Д. С. Лихачеву, не возникает из значений слов, а является результатом столкновения усвоенного значения с личным жизненным опытом говорящего. Концепт в этом плане выполняет заместительную функцию в языковом общении.

Исследованию природы концепта в современной лингвистике уделяется первостепенное значение. Но тем не менее вопрос о том, что есть концепт, в настоящее время окончательно не решен, поскольку многое требует прояснения. Термин "концепт" в лингвистике можно назвать старым и в то же время новым. Не так давно он воспринимался как эквивалентный термину "понятие". В последние годы обозначилось значительное разграничение этих двух терминов на фоне их не исчезающей дублетности. Со временем за термином "концепт" зафиксировалось абсолютно особое содержание. А.Вежбицкая определяет "концепт" как "объект из мира "Идеальное", который имеет имя и отражает определенные культурно-обусловленные представления человека о мире "Действительность". Что же касается самой действительности, то, по мнению Вежбицкой, она дана нам в мышлении именно через язык, а не непосредственно.

Термин «концепт» появился в научной литературе еще в 1928 году в статье С.А. Аскольдова «Концепт и слово», где под концептом автор понимал «мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода».

Изначально «концепт» воспринимался как синоним слова «понятие». В «Лингвистическом энциклопедическом словаре» В.Н. Ярцевой термину «понятие» дается синоним «концепт». Эти две лексические единицы в научном языке на самом деле временами выступают как синонимы. Однако на сегодняшний день так они употребляются крайне редко и в настоящее время довольно четко разграничены. Концепт и понятие - являются терминами разных наук; второе главным образом имеет широкое употребление в логике и философии, тогда как первое, концепт, является термином в одной отрасли логики - в математической логике, а в последнее время закрепилось в науке о культуре, то есть в культурологии.

Имеется большое количество различных толкований термина «концепт», что приводит к разногласиям среди исследователей. Для того, чтобы определить «концепт» мы рассмотрим три основных подхода к его пониманию: лингвистический, когнитивный и лингвокультурологический.

В.В.Колесов в своих рассуждениях о концепте говорил, что «концепт - не понятие, а сущность понятия, смысл, не обретший формы. Концепт - это сущность, явленная в своих содержательных формах - в образе, в понятии и в символе» [1, с.19]. Затем он начинает образно указывать на то, что концепт - «свернутая точка потенциальных смыслов. Концепт не имеет формы, ибо он сам и есть внутренняя форма слова, но вне материи». Некоторые лингвисты давали свое определение концепта, так, например А.Ф.Лосев указывает, что концепт - это «бытие среднее», Е.Трубецкой - «огненное слово», Г.Шпет - «закругленные объемы», С.А.Аскольдов - «туманное нечто», Л.С.Франк - «вневременное содержание», В.В.Колесов - «зерно первосмысла», М.М.Копыленко - «предпонятийное явление». Из всего перечисления следует сделать вывод, что горизонт осмысления термина «концепт» очень широк, и со временем он становится еще шире, так как каждый автор, лингвист находит свое определение данному термину.

Хочется отметить удачное разграничение В.В.Колесовым термина «концепт»: «Термином «концепт» в европейской традиции называют понятие, и внешне это правильно, латинское слово conceptus и значит понятие. Но в латинском языке есть и слово conceptum, которое эквивалентно слову зерно; зародыш - своего рода росток первообраза, первосмысл, то, что способно прорасти словом, и мыслью, и делом».

Итак, как говорил К.Юнг, концепт - это своеобразный «архетип» культуры. Это первообраз, первосмысл, обновляющие о развивающие основу духовности, ментальности этноса. Концепт репрезентируется через образ (метафору), предпонятие (первосмысл), диафору (символ), соединяясь в рациональное и чувственное представление. Так, В.В.Колесов отмечает: «Образ концепта субъективно индивидуален, символ - достояние народной культуры, а понятие - категория логики - достояние всех вообще людей».

Отметим еще одну отличительную черту европейской традиции в осмыслении концепта. Семантический сдвиг - это синергия движения десигната (содержания понятия) и денотата (объема понятия) от типичного признака к идеальному и от метафоры к диафоре создается точное понятие и по содержанию, и в то же время, насыщенное по объему, что необходимо для понятия в момент постижения конкретного объекта познания. Границы между этими понятиями подвергнуты синергии, то есть подвижны и изменчивы, в зависимости от контекста определяются метафорическими или диафорическими значениями слова.

В концепте отражается ментальный генотип этноса, и это отражение реализует различные проявления сущности conceptum-a, и эти изменения обозначаются разными синонимичными терминами, начиная с Платона и кончая лингвистами ХХ века.

Покажем все на конкретных примерах механизма развития ментальных образов в сознании этноса, используя методы и приемы лингвосинергетики.

Историки русского христианства эксплицируют глубокое различие между христианством Киевской Руси и христианством Московского царства; «первое преисполнено еще «жизнерадостно языческих» черт, второе сурово аскетично - «монашеское» христианство.

Различны и символы (София сменяется Троицей), и идеальные типы святых (затворник Феодосий Печерский - работающий на «мир» Сергий Радонежский), и идеология (аристотелизм сменяется неоплатонизмом)».

Однако в Киевской Руси к ХI веку вместо древнего двоеверия сформировалось троеверие. Так, об этом впервые в русской критической литературе констатировали Н.И.Толстой и С.М.Толстая: «Средневековая и традиционная духовная культура у славян состояла из трех генетически различных компонентов: 1) христианства, связанного с церковной догматикой, привнесенного извне из греческой Византии(…); 2) язычества, унаследованного от праславянского периода, исконного для его носителей, и 3) «антихристианства»(…), чаще всего опять-таки язычества, но неславянского происхождения» [2, с.366-367].

Рудименты неславянских «жизнерадостных язычески» черт можно обнаружить в ментальности русского народа, подвергая анализу отдельные идиоэтнические слова. Так, в языке казаков Горькой линии самым святым местом в доме является кут (куток).

Жилище казаков Горькой линии располагается перпендикулярно к улице, поэтому крыльцо с входной дверью помещается сбоку, вход из сеней в избу устраивается через дверь в задней стене. В двухкамерных жилищах избой называется вся жилая часть дома, в трех- и четырехкамерных - только отделение с русской печью. В избе у входа, чаще всего налево, расположена большая печь, устьем к передней стене. Пространство между устьем печи и передней стеной называется кутью. Куть (или кут) освещается обычно двумя окнами: боковым, со стороны улицы, и окном напротив.

Итак, в казачьих жилищах куть (кут) - это святой угол, в котором хранится жизненная сила, изоморфно связанная с языческими божествами, и место в доме, где собирается вся семья для лбретения благодати. Небесная благодать, счастье, благополучие проникает в кут через сквозное освещение со стороны улицы и со стороны подворья [3, с.4]. Когнитивным основанием для этого концепта послужило представление о предмете - комплекс ценностных ориентаций субъекта, который отражает определенное понимание им природы и общества.

Осознание сакрального сознания приводит русского человека к пониманию святости. К этому подвигает одно обстоятельство, если субъект преодолеет следующие религиозные ступени: от праведности, то есть доверия - к святости, которая поднимет его на стезю священства. Отметим, что на Руси святость является соборной, а соборность предполагает и вызывает религиозные чувства поклонения тому, что избавляет, оберегает и защищает индивида в общине, то есть в структуре той или иной этнической целостности.

В Древней Руси это «вера = доверие», позже, как определяет В.В.Колесов, понимается как «праведность»[4, с.150], для которой важны византийская идиоэтничность - непротивление, самоотверженность, жертвенность, катарсис, то есть очищение душевного мира христианина в соответствии с сакральной идеей. В Киевской Руси эта святость и доверие позже трансформировались в структуре диссипативной дисперсии в святость и праведность, приведшие к сдвигу в ментальном мире этноса и постепенно коснулись каждого члена этнической целостности вплоть до ХII века включительно. Это сакральное право плавно перетекло в обычное право этноса, воспринимаемое как личная причастность к духовной всеобщности, и превратилось в осознанный выбор добродетелей, особенно, в напряженные минуты личной или в общественной жизни народа.

Так, концептум «вера - доверие», по-ивдимому, был первым предпонятийным денотативным смыслом (D1) у слова вера. В современном русском языке семантика доверие в БАС [5] и в МАС [6] фиксируется с пометкой как устаревшее и как разговорное, то есть это значение, подвергшееся в памятниках письменности Киевской Руси кодификации, но затем в современном языке оно было вытеснено обратно в пределы диссипативных явлений. Другими словами, оно оказалось за пределами функционирующего литературного языка.

Понятие концепт впервые было изучено еще в 20-х годах ХХ века С.А.Аскольдовым. Он понимал его как мыслительное образование, замещающее в процессе мышления неопределенные множества предметов одного и того же порядка [7].

В 80-х годах ХХ века в англоязычной лингвистической литературе стали разрабатывать понятие концепта как некое средство, эксплицирующее единицы ментально - психических явлений сознания и представляющие информационную структуру, отражающее знание и опыт человека. Иначе говоря, они представляли концепт как содержательную единицу памяти, ментального пласта лексики, отражающую и формирующую концептуальную систему языка. Кроме того, они считают, что концепт рефлексирует картину мира человека, отражающийся в психике человека и запечатленный в структуре языка [8].

Исходя из нашего предварительного рассмотрения этой проблемы, мы выделяем четыре подхода в понимании концепта:

. Культурологический подход Ю.С.Степанова и В.Н.Телия. Они понимают концепт как основную ячейку культуры в ментальном мире человеческого общества.

. Этот подход связан с исследованиями Н.Д.Арутюновой, Т.В.Булыгиной, А.Д.Шмелева, Н.Ф.Алефиренко. Они считают, что семантика языкового знака является единственным средством формирования содержания концепта.

. Д.С.Лихачев, Е.С.Кубрякова и другие считают, что концепт не непосредственно возникает из значения лексемы, а обозначен результатом специфического соединения семантики слова с народным опытом. Иначе говоря, концепт - это некий посредник между языковым знаком и действительностью [9].

. В.В.Колесов и М.М.Копыленко понимают концепт как смысл - «зерно первосмысла» (conceptum), «предпонятийный смысл» и как conceptus, то есть как семантическое содержание языкового знака.

Таким образом, наше понимание концепта близко к определению В.В.Колесова и М.М.Копыленко. Мы исходим из того, что концепт - это предпонятийный смысл, не имеющий формы, возможно, у него была форма, но она подверглась аннигиляции. Его мы обнаруживаем в содержательных формах: конструктивных - в немотивированной и изолированной метафоре (образе), в «застывшем» символе, а в структурном плане - в понятии [10, с.23]. Такой концепт рефлексирует национальную, либо народную особенность культуры, и эта особенность проявляется благодаря синергии языка, что позволяет определить кристаллизованное сознание, отраженное в структуре понятия. Такие понятия составляют доминирующие смыслы культуры и служат средством не только для объединения людей в сообществе, но и позволяют ощущать общую идентичность мироощущения и создают предпосылки для создания общего мировоззрения для всего народа.

Как уже отмечалось, концепт более широкая, чем понятие, категория. По словарному значению концепт и понятие - слова близкие. В некоторых словарях концепт" определяется как чья-то идея о том, как что-то сделано из чего-то или как оно должно быть сделано". Возникает неожиданное указание на мыслящее лицо, деятеля, обладателя некой идеи и точки зрения. При всей абстрактности и обобщенности этого некто вместе с ним в концепт входит потенциальная субъективность.

Исследования показывают, что концепт является семантически глубже, богаче понятия. Концепт приближен к ментальному миру человека, следовательно, к культуре и истории, поэтому имеет специфический характер. "Концепты представляют собой коллективное наследие в сознании народа, его духовную культуру, культуру духовной жизни народа. Именно коллективное сознание является хранителем констант, то есть концептов, существующих постоянно или очень долгое время".

Концепт расширяет значение слова, оставляя возможности для домысливания, дофантазирования, создания эмоциональной ауры слова.

Слово и концепт материализуются в одном и том же звуковом/буквенном комплексе, и это обстоятельство порождает дополнительную научную интригу, обусловливая целый ряд вопросов.

Одно из самых существенных различий слова и концепта связано с их внутренним содержанием. Внутреннее содержание слова - это его семантика плюс коннотации, то есть совокупность сем и лексико-семантических вариантов плюс экспрессивная/эмоциональная/стилистическая окрашенность, оценочность и т.п. Внутреннее же содержание концепта - это своего рода совокупность смыслов, организация которых существенно отличается от структуризации сем и лексико-семантических вариантов слова.

Другое заметное отличие концепта от слова заключено в антиномичности концепта. Под антиномией традиционно понимается сочетание двух взаимопротиворечащих суждений об одном и том же объекте, каждое из которых истинно относительно этого объекта и каждое из которых допускает одинаково убедительное логическое обоснование.

Важную роль среди концептов занимают так называемые универсальные, базовые концепты. Они занимают центральное место в картинах мира многих национально-языковых сообществ, так как составляют фундамент, основу всего мировосприятия, мировоззрения человечества. Бесспорно то, что концепт «время» в русском языке и соответствующие ему концепты «zaman» в турецком языке и «уа?ыт» в казахском языке, заслуженно входят в число таких концептов, представляя собой одну из главенствующих конструкций отражения (образа) мира. Понятие времени с древности привлекает к себе внимание исследователей из самых разных сфер научной деятельности: физики, философии, психологии, лингвистики. Физики пытаются понять природу времени путем изучения движения небесных тел, наблюдения круговорота природных явлений и событий в мире; философы и психологи приближаются к разгадке тайны времени и особенностям его восприятия людьми. Ну а отправным пунктом лингвистических (и не только) исследований времени можно назвать мысль о том, что один из важнейших ключей к постижению загадки времени таится в языке. Время является философским понятием, и наряду с этим, оно является одним их основных категорий человеческого бытия. Различные науки, такие как лингвистика, философия, лингвокультурология и т.д., в качестве объекта своего научного анализа выбирают категорию времени.

Большая часть философов рассматривает время с точки зрения субъективного феномена. Одна из ярких характеристик психологического времени - существование его в виде психологической временной перспективы, где прошлое время представляется, как память, настоящее - созерцание, а будущее - воображение - практически все авторы придерживаются этого мнения. Есть мнение, что сущность времени возможно раскрыть лишь в отношении его к человеку и поэтому время является некой формой «интуиции», которая соответствует внутреннему чувству. Так как объективного объяснения категории времени нет, оно интерпретируется субъективно. Субъективная оценка времени основывается на чувствах и эмоциях, которые не являются одинаковыми, а непрерывно меняются, поэтому время может протекать быстро, или же наоборот, медленно, менять свое направление, останавливаться и т.д.

Также время может не иметь какой-то определенной направленности: в микромире, в мыслях, в памяти (в русской культуре такое «расхристанное» время отражено в классических произведениях - «Зеркале» Андрея Тарковского и «Школе для дураков» Саши Соколова). Как показала Т. А. Михайлова на примере кельтской модели времени, время может двигаться не только вперед и назад, как мы привыкли это считать, но вверх и вниз. Время может быть рассмотрено как динамическое и статическое. Статическая концепция времени была характерна для представителей британского абсолютного идеализма, прежде всего Дж. МакТаггарта. Согласно этой точке зрения не время движется, а человечество движется во времени. Наконец время может быть рассмотрено как многомерное. Автором этой концепции является английский философ 1920-х годов Джон Уильям Данн, который показал, что, если рассматривать время как многомерное, то одно из измерений становится пространственно схожим (подобным) и по нему можно двигаться вперед и назад, как по пространству. Этим Данн объяснил феномен видений будущего в снах и ясновидение.


1.2 Антропоцентрический подход к пониманию времени


Время является основной составляющей нашей повседневной жизни, оно не подвержено каким-либо внешним изменениям. Но при всей стабильности экстралингвистической категории времени лексические и стилистические средства выражения концепта времени, связанные с субъективным восприятием человека, имеют значительные изменения. Чем теснее связано понятие времени с жизнью человека, его мироощущением и происходящими историческими процессами, тем более радикальны эти претерпеваемые моделями времени изменения. Причинами этого могут являться научный прогресс и соответствующее увеличение знаний об окружающем мире: осознание человеком собственной силы, принятие активной жизненной позиции, общее ускорение ритма своей жизни в связи с техническими достижениями.

Начальные рассуждения о времени зародились во времена античной философии. Уже древнегреческие мыслители задавались вопросами о свойствах времени, его причинах, направлении, начале и конце. Несомненно, с того времени философская интерпретация этого феномена получила значительные изменения.

В нашем современном мире остается немало ученых, плотно занимающихся вопросами времени. Зачастую в их число входят физики, которые уверены, что над временем возможно установить контроль. Так существует статическая концепция, утверждающая об одновременном существовании прошлого, настоящего и будущего, об их рядоположенности, и следовательно утверждает о том, что взаимодействие между ними не исключается. Более того, течение времени здесь представляется в виде противоположного знака, как текущее из будущего в прошлое. Данный взгляд на время можно приравнять человеку, идущему по тропинке. Представим, что ему навстречу выплывают из тумана некоторые объекты (они же представляются в виде событий будущего). Сначала он их видит смутно (то есть это является отдаленным будущим), потом, по мере приближения, все отчетливее (ближайшее будущее), пока они не окажутся рядом с ним (настоящее) и не останутся за спиной (прошлое). В данной концепции будущее как бы действительно существует в каком-то особом слое пространства и лишь постепенно проявляется в настоящем по мере разворачивания нашей жизненной линии. Насколько бы фантастической ни казалась подобная модель, результаты современной синергетики с ее особым вниманием к целевой детерминации и к феномену будущего вынуждают относиться к ней крайне серьезно.

С точки зрения динамической концепции, равно как и статической, время всегда разворачивается и имеет направленность, и не важно, течет ли оно само от реального прошлого к гипотетическому будущему или это мы движемся из реального настоящего к реальному будущему.

Тем не менее, в любом случае физическое обоснование данной направленности времени представляет собой большую сложность, для решения которой необходимо развести понятие необратимости физических процессов и времени. Мы живем в мире необратимых физических процессов, в рамках которых существуют обратимые физические изменения и их различная направленность. Необратимость времени означает и единственность его направления, то есть в прошлое вернуться ни при каких обстоятельствах будет невозможно. Также там ничего нельзя будет изменить, хотя познавать прошлое все объективнее и полнее мы в состоянии.

Существует несколько путей эмпирического обоснования направления времени. Это термодинамические и статистические процессы, которые необратимы, а также процесс рассеивания электромагнитного излучения. Наконец, многие современные исследователи связывают необратимость и направленность времени с процессом расширения нашей Вселенной и глобальной эволюцией природы от неживого вещества к появлению человеческого разума.

При этом несомненным эмпирическим фактом является нарастание темпов эволюции по мере перехода к все более высоким уровням организации живых существ и расширение пространственного ареала их влияния на окружающие сферы. В этом плане у человека действительно не должно быть ни пространственных, ни временных границ совершенствования. Современные ученные уверены, что нынешняя видимая его ограниченность не более чем иллюзия несовершенного сознания, которая в скором времени сменится ясным осознанием безграничности творческих возможностей человека.

Категория времени рассматривается с точки зрения нескольких аспектов: время изучается в философии, истории, физики, фольклоре, литературе, культурологии, лингвистики, психологии. Имеется целый ряд когнитивных моделей времени, которые отражают следствие познания различных сторон этого сложного феномена. Многие ученые говорят о психологическом, физическом, онтологическом, мифологическом, художественном, эпическом, языковом времени, при этом рассматривая такие параметры времени, как: динамичность / статичность, линейность / нелинейность (цикличность), направленность, прерывность / непрерывность, конечность / бесконечность, гомогенность / гетерогенность и др. В языке знания, полученные в процессе восприятия и постижения мира, а также и следствие познания свойств времени, оптимальным образом закодированы, поэтому изучение языковых темпоральных структур позволяет объективировать ментальные формы и познать концептуализацию мира человеческой психикой и сознанием.

В языке осуществляется несколько когнитивных моделей времени, которые могут определяться как культурно-познавательным опытом этноса, так и свойствами самого языка, функционирующего в речи. «Язык описывает действительность, которая, подобно речи, существует во времени. Он поэтому располагает богатейшим арсеналом внутренних - грамматических и лексических - средств для обозначения темпоральных аспектов действительности». Важную роль в истолковании идеи времени в языке занимают глаголы, выражающие мир событий, существующих во времени.

В силу своей предельной абстрактности, но и явной очевидности для любого носителя языка время не вписывается в обычную схему трактовки значений, поэтому для того, чтобы показать семантическую структуру данного концепта могут быть использованы только метафоры. Метафорические термины разрешают исследователю составить представление об образе времени через изучение сфер ассоциаций и персонификацию этого понятия.

Для того чтобы понять, как изменилось представление о том, каким или чем было время в языковой картине мира средневекового человека (XIV-XV вв.) и современного, рассмотрим лексему «время»

Время как абстрактное понятие нельзя ощутить, но человек может его:

  1. Оплакивать;
  2. Проклинать;
  3. Ненавидеть;
  4. Терять;
  5. Провести;
  6. Продлить;
  7. Ждать;
  8. Прославить;
  9. Предполагать;
  10. Иметь;
  11. Увидеть;
  12. Найти;

14. О нем можно сожалеть;

Большинство выделенных нами глаголов олицетворяет какое-либо эмоциональное состояние человека, его определенное отношение к тому времени, когда произошло то или иное событие.

Несмотря на то, что человек способен выражать свое отношение к определенному периоду, поре, моменту, течению времени, но он не может повлиять на ход времени или его свойства. Воздействие и течение времени неподвластно человеку, то есть человек не может противиться времени. Люди, жившие в средние века, терпеливо ждут своего времени, благоприятного случая (Я сделаю больше, когда придет мое время.), поскольку, согласно догматам церкви, каждому существу и каждой вещи под солнцем предназначено свое время.

Нижеприведенные глаголы-действия самого времени - в совокупности с глаголами-действиями человека над временем позволяют сделать вывод о его свойствах. Время может:

  1. Прийти;
  2. Пройти;
  3. Ускользать;
  4. Пролетать;
  5. Подкрадываться;
  6. Приближаться;
  7. Требовать;
  8. Не может ждать.

Данные сочетаемости позволяют выделить три условных метафорических блока:

  1. Время-путник: то, что движется;
  2. Время-господин: то, что требует, приказывает, не ждет;
  3. Время-имущество: то, чем обладают.

В первом блоке глаголы-действия указывают на самый очевидный факт - время длится. Г.П. Аксенов пишет, что «длительность есть настолько ясное и заметное свойство времени, что чаще всего оно отождествляется со временем. Неосознанно подразумевается, что длительность и время - это одно и то же, хотя время более многоаспектное явление, чем длительность, а последнее есть нечто бесструктурное, беспрерывное, спонтанное, не имеющее ни начала, ни конца».

Исследование сочетаемостей времени-субъекта и времени-объекта в современном русском, казахском, турецком языках показало, что время можно:

  1. Дать;
  2. Оставлять;
  3. Провести;
  4. Потратить зря;
  5. Заполнить;
  6. Выбрать;
  7. Занять;
  8. Купить;
  9. Иметь;
  10. В нем можно нуждаться;
  11. Заставить двигаться;
  12. Воспринимать как само собой разумеющееся;
  13. В нем можно сориентироваться;

А также время может:

  1. Пройти;
  2. Прийти;
  3. Медленно тянуться;
  4. Остаться;
  5. Закончиться;
  6. Заставлять кого-либо что-либо делать;
  7. Изменять свои качества;

8) Показать что-либо;

Анализ действий, производимых над временем, в современной русской, казахской и турецкой литературе представляет перед нами нового человека, принимающего активную позицию по отношению к времени, способного определенным образом влиять на него. Человек, а также обстоятельства могут давать время, занимать, выбирать, наполнять, купить, оставить и даже заставить его двигаться, идти.

Еще одно свойство времени, перед которым человек бессилен, - это его необратимость. Время движется только в одном направлении и обратно оно уже не возвратится. Необратимость есть непрерывное становление настоящего, его непрерывное возобновление, неотвратимое обновление.

В многообразных системах знания имеют место быть и разнообразные представления о времени: научно-философское, научно-физическое, бытовое, теологическое и др. Неоднозначность подходов к раскрытию феномена времени пробудили и неоднозначность его толкования. В философском понимании, которое является общезначимым, время понимается как всеобщая форма бытия материи, выражающая длительность бытия и последовательность смены состояний всех материальных систем и процессов в мире. Материя существует лишь в движении, а движение есть сущность времени, постижение которой во многом детерминировано культурным складом эпохи. Так, исторически в культурном сознании человечества сложилось два представления о времени: циклическом и линейном.

Понятие о циклическом времени восходит к античности. Оно воспринималось как последовательность однотипных событий, источником которых были сезонные циклы. Характерными признаками считались завершенность, повторяемость событий, идея возвращения, неразличение начала и конца. С приходом христианства время стало представляться человеческому сознанию в виде прямой линии, вектор движения которой направлен (через отношение к настоящему) от прошлого к будущему.
Линейный тип времени характеризуется одномерностью, непрерывностью, необратимостью, упорядоченностью, его движение воспринимается в виде длительности и последовательности процессов и состояний окружающего мира. Однако наряду с объективным восприятием существует и субъективное восприятие времени, как правило, зависимое от ритмичности происходящих событий и от особенностей эмоционального состояния. В связи с этим выделяют объективное время, относящееся к сфере объективно существующего внешнего мира, и перцептуальное - к сфере восприятия реальной действительности отдельным человеком. Так, прошлое кажется более длительным, если оно богато событиями, в то время как в настоящем наоборот: чем содержательней его заполнение, тем незаметнее протекание. Время ожидания желательного события томительно удлиняется, нежелательного - мучительно сокращается.
Таким образом, время, оказывая воздействие на психическое состояние человека, определяет его течение жизни. Данное явление происходит опосредованно, через опыт, благодаря которому в сознании человека устанавливается система единиц измерения временных отрезков (секунда, минута, час, сутки, день, неделя, месяц, год, столетие). В таком случае настоящее выступает в качестве постоянной точки отсчета, которая разделяет течение жизни на предшествующее прошлое и на последующее будущее.

В литературном произведении модель потока времени детерминирована точкой зрения автора, которая является основной организующей силой временных отношений в художественном тексте. Литература по сравнению с другими видами искусств наиболее свободно может обращаться с реальным временем. Так, по воле автора возможно смещение временной перспективы: прошлое выступает как настоящее, будущее - как прошедшее и т.д.

Таким образом, подчиняясь творческому замыслу художника, хронологическая последовательность событий может обнаруживать себя не только в типичных (универсальных), но и, вступая в противоречие с реальным течением времени, в индивидуально-авторских проявлениях. В первом случае представления о времени проявляются в непрерывности - линейном развертывании событий; в необратимости - движении от прошлого к настоящему, от настоящего к будущему; в равномерности. Во втором - наблюдаются существенные временные нарушения, так называемые ахронии, проявляющиеся обычно в двух разновидностях:

) ретроспекции - обращение к прошлому, анализ прошедших событий и переживаний;

) проспекции - взгляд в будущее, представление предполагающих действий и событий.

Ретроспекция как проявление обратимости художественного времени может выступать в тексте в качестве:

) средства раскрытия его имплицитного содержания - подтекста;

) принципа организации ряда тематических жанров (мемуарные и автобиографические произведения, детективный роман).

Таким образом, моделирование художественного времени может зависеть от жанрово-видовых особенностей и направлений в литературе. Например, в прозаических произведениях обычно устанавливается условно настоящее время повествователя, которое соотносится с повествованием о прошлом или будущем персонажей, с характеристикой ситуаций в различных временных измерениях. Разнонаправленность, обратимость художественного времени характерна для модернизма, в недрах которого зарождается роман «потока сознания», роман «одного дня», где время становится лишь компонентом психологического бытия человека.

Ретроспекция может быть субъективно-читательской и объективно-авторской. Мысленное возвращение читателя к ранее прочитанному является либо следствием самой композиции произведения, имеющей знаковые (актуализированные) элементы, либо результатом авторских ссылок на предшествующие части текста.

Объективно-авторская ретроспекция обычно проявляется через такие слова и выражения, как ранее уже упоминалось о том, что…, читатель помнит, что…, …и опять перед ним проносятся картины прошлого и т.п.

Проспекция, объединяя различные языковые формы, относит содержательно-фактуальную информацию к последующим частям художественного произведения. В тексте она проявляется с помощью таких выражений, как он и не подозревал, что через несколько дней окажется; как будет указано ниже; забегая вперед; как он будет очарован, когда узнает, что… и т.п.

В индивидуально-художественных проявлениях время протекания может быть намеренно замедленно автором (прием ретардации), сжато, свернуто (актуализация мгновенности) или вовсе остановлено (в изображении портрета, пейзажа, в философских размышлениях автора). Оно может быть многомерным в произведениях с перекрещивающимися или параллельными сюжетными линиями, например, развитие действия во времена Понтия Пилата и в Москве 20-30-х годов в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита».

Художественной литературе, принадлежащей к группе динамических искусств, свойственна временная дискретность, т.е. способность воспроизводить наиболее существенные фрагменты, заполняя образовавшиеся «пустоты» формулами типа: «прошло несколько дней», «прошел год» и т.д. «Оставаясь по существу непрерывным в последовательной смене временных и пространственных фактов, континуум в текстовом воспроизведении одновременно разбивается на отдельные эпизоды». Отбор этих эпизодов определяется эстетическими намерениями автора. Таким образом, в большинстве случаев художественное время короче реального. В этом проявляется закон «поэтической экономии».

Однако представление о времени обусловлено не только художественным замыслом автора, но и той картиной мира, в рамках которой он творит. Например, в древнерусской литературе, как отмечал Д.С. Лихачев, наблюдается не столь эгоцентричное восприятие времени, как в литературе XVIII - XIX веков. «Прошлое было где-то впереди, в начале событий, ряд которых не соотносился с воспринимающим его субъектом. «Задние» события были событиями настоящего или будущего» [11; 286]. Время характеризовалось замкнутостью, однонаправленностью, строгим соблюдением реальной последовательности событий, постоянным обращением к вечному: «Средневековая литература стремится к вневременному, к преодолению времени в изображении высших проявлений бытия - богоустановленности вселенной» [11; 305]. Впоследствии открытия древнерусской литературы стали использоваться писателями следующих поколений, в частности, Ф.М. Достоевским, для которого «вневременное было <...> формой осуществления вечного»[11; 347]. Наряду с событийным временем, являющимся имманентным свойством произведения, существует авторское время. «Автор-создатель свободно движется в своем времени: он может начать свой рассказ с конца, с середины и с любого момента изображаемых событий, не разрушая при этом объективного хода времени» [12; 287].

Авторское время меняется в зависимости от того, принимает ли он участие в изображаемых событиях или нет. В первом случае, время автора движется самостоятельно, имея свою сюжетную линию. Во втором - оно является неподвижным, как бы сосредоточенным в одной точке. Событийное время и время автора могут существенно расходиться. Это происходит тогда, когда автор либо обгоняет ход повествования, либо отстает, т.е. следует за событиями «по пятам». Между временем повествования и временем автора может быть существенный временной разрыв. В этом случае автор пишет либо по воспоминаниям - своим или чужим, либо по документам.

В художественном тексте учитывается как время написания, так и время восприятия. Поэтому время автора неотделимо от читательского времени. Литература как вид словесно-образного искусства предполагает наличие адресата (читателя, слушателя или исполнителя (преимущественно характерного для произведений устного народного творчества)).

В последние десятилетия фактор адресата учитывается как в лингвистических (Нистратова С.Л., Петрова Т.А.), так и в литературоведческих (Бахтин М.М., Виноградов В.В.) исследованиях текста.

Указание на адресата может быть непосредственно выражено автором, например, в форме обращений. Обращения к читателю особенно широко были распространены в русской прозе конца XVIII - первой половины XIX века (в произведениях Н.М. Карамзина, А. Бестужева-Марлинского, А.С. Пушкина и др.). Их употребление мотивировано, прежде всего, стремлением автора выразить свои интенции, подчеркнуть цель повествования, определить особенности изложения или акцентировать ту или иную мысль. Например,


Онегин, добрый мой приятель,

Родился на брегах Невы,

Где, может быть, родились Вы

Или бывали, мой читатель[13; 7].


Указание на присутствие читателя может быть выражено косвенно, посредством использования вопросительных и побудительных предложений или имплицитно (мысленно предполагая).

Обычно читательское время представляет собой фактическую («естественную») длительность. Но иногда читатель может непосредственно включаться в художественную ткань произведения, например, выступая в роли «собеседника повествователя». В данном случае читательское время изображается. «Изображенное читательское время может быть длительным и коротким, последовательным и непоследовательным, быстрым и медленным, прерывистым и непрерывным. Оно по большей части изображается как будущее, но может быть настоящим и даже прошедшим» [14; 8]. Так, например, Тургенев в «Записках охотника» изображает читателя в качестве спутника автора по охоте, его собеседника и друга.

Достаточно своеобразна природа исполнительского времени. Оно, как отмечает Лихачев, сливается со временем автора и временем читателя [14; 15]. По существу, это настоящее, т.е. время исполнения того или иного произведения.

Движение времени в словесно-образном произведении происходит в результате постоянной смены событий, которая, с одной стороны, основывается на их причинно-следственной, линейной, психологической или ассоциативной связи, а с другой - выражается через систему грамматических средств. Таким образом, в литературе одним из проявлений художественного времени выступает грамматическое время. Оно может быть представлено с помощью видовременных форм глагола, лексических единиц с темпоральной семантикой, падежных форм со значением времени, хронологических помет, синтаксических конструкций, создающих определенный временной план (например, номинативные предложения представляют в тексте план настоящего).
В целом, время текста, опираясь на грамматическую систему, может быть обусловлено взаимодействием трех темпоральных «осей»:
) календарного времени, отображаемого преимущественно лексическими единицами с семой «время» и датами;

) событийного времени, организованного связью всех предикатов текста (прежде всего глагольных форм);

) перцептивного времени, выражающего позицию повествователя и персонажа (при этом используются разные лексико-грамматические средства и временные смещения).

В одних случаях художественное и грамматическое время могут быть взаимообусловлены. Так, временная ориентация, отличающая повествование от первого лица от повествования от третьего лица, определяет характер используемых автором языковых средств. Весь текст в повествовании от первого лица ориентирован на временной опыт рассказчика, поэтому его грамматическим выражением могут выступать формы как прошедшего, так настоящего и будущего времени. В повествовании от третьего лица такой ориентации нет. События изображаются просто как имевшие место, что характеризуется использованием преимущественно форм прошедшего времени.

В других случаях грамматическое и художественное время, несмотря на присутствие имманентной связи, могут существенно расходиться. Это обусловлено, в первую очередь, взаимодействием нескольких временных систем, важнейшими из которых являются сюжетное (событийное), авторское и читательское время. Так, формы настоящего во временной системе персонажей (событийное время) отличаются от временных систем автора и читателя. В сюжетном плане они участвуют в моделировании «настоящего» действующих лиц, тогда как в авторском и читательском являются формами прошедшего времени. Такие наслоения временных значений в пределах одной формы отнюдь не исключают друг друга, а соотносятся друг с другом, играя значительную роль в семантической организации временной структуры произведения.

В заключение всего вышеперечисленного следует отметить, что художественное время обусловлено жанровой спецификой произведения, художественным методом, авторскими представлениями, а также тем, в русле какого литературного течения или направления это произведение создано. Поэтому формы художественного времени отличаются изменчивостью и многообразием. «Все изменения художественного времени складываются в определенную общую линию его развития, связанную с общей линией развития словесного искусства в целом» [14; 127].

Развитие естественнонаучных представлений и технический прогресс человечества XX века способствовали небывалому расширению знаний об истории Земли. По причине глобализации знаний и интеллектуализации самого человека, для разума стало возможным охват временных периодов, протяженностью в миллионы лет, и перемещение в этом «временном пространстве». Несомненно это послужило к расширению и пониманию временных рамок, что не могло не отразиться на бытовании концепта время в современных языках и на его непосредственной вербализации в устойчивых сочетаниях, в частности в поговорках и фразеологизмах, как в русских, так и в казахских, турецких.

Современное понимание концепта «время» заметно отличается от средневекового периода. Рассмотрим эти различия в рамках целостной лингвовременной картины мира.

Лингвовременная картина мира объединяет концептуальный и языковой уровни: языковая временная семантика представляет собой с одной стороны, «оболочку» концепта «время», с другой - содержание по отношению к вербальному уровню. В качестве единицы лингвовременной картины мира выступает концепт «время». Одним из способов вербализации концепта «время» являются фразеологические единицы со значением «время». Временные представления в виде конкретных, ярких, чувственно-осязаемых зрительных и слуховых образов нашли отражение во внутренней форме фразеологизмов с временным значением. Именно во фразеологических единицах, которые составляют так называемую фразеологическую картину мира, искусственно созданную народом в процессе творчества, культурные концепты находят наиболее яркое отражение.

Фразеологизмы, как яркие, образно-эмоциональные, экспрессивные средства языка, способствуют созданию эстетически значимой, языковой картины мира. Понятие фразеологическая картина мира подразумевает часть языковой картины мира, описанной средствами фразеологии, в которой каждая фразеологическая единица является элементом строгой системы и выполняет определенные функции в описании реалий окружающей действительности. Из этого следует, что фразеологическая картина мира - это один из универсальных способов классификации фразеологизмов, основаниями которой выступают как экстралингвистические, так и языковые их особенности.


Глава II. Представление времени в ментальности русских, казахов и турок

время казахский русский турецкий

В литературе по психологии и культуре описаны несколько типов темпоральной ориентации, каждый из которых имеет свое культурное воплощение, а в совокупности они дают полную картину человеческих возможностей по осмыслению времени. Первый тип - бегство от времени в мифологическое прошлое или в различные формы вечности. Эта позиция, содержащая элементы темпорального эскапизма, представлена архаическими культурами, культурой древнего Египта, а также индуизмом, буддизмом, конфуцианством, исламом, ранним христианством (гностицизм и манихейство) и православием. Она наиболее ярко выражена в Индо-буддисткой культуре: время - иллюзия, порожденная несовершенством человеческого восприятия, принимающего видимую, но низшую реальность (Майя) за последнюю истину. Цель человека - осознать свою уникальность и причастность к высшей (сакральной) реальности, которая тождественна духовной свободе, и преодолеть время (как признак «неподлинной» реальности). Человек может освободиться от «сансары» или бесконечных перерождений в зависимости от накопившейся кармы. Преодоление «кармы» осознается как преодоление времени, переход на иной уровень сознания, где достигается максимальная степень свободы и атемпоральности.

Высшая реальность может ассоциироваться с сакральным прошлым, выраженным в мифах, которые повествуют о первых деяниях Богов как образцов для подражания (люди должны делать то, что делали Боги в период первотворения). Такое ретроспективное восприятие времени присуще архаическому мышлению, но остается характерным и для многих восточных культур. Оно обострено у фундаменталистов всех мастей (исламский фундаментализм, православный). Это стремление к «первоначалу» на определенном этапе может потерять всякий смысл, превращая современного человека в архаическое существо, живущее вне времени, или утонувшее в прошлом; однако, выпав из настоящего, он теряет смысл существования.

Человечество в разных местах и в разное время создавало разные формы темпоральной ориентации, которые поддаются систематизации: ориентация на мифическую вечность, ретроспективная, перспективная, ориентация на физическое настоящее. Жизнь в настоящем - презентизм. Но настоящее трудно определимо: оно может быть различным по своей длительности (настоящее мгновение, настоящий день, настоящий век, настоящая эпоха, и т.д.); оно может быть "пустым", то есть совпадать с физическим настоящим или "полным". Настоящее время души (ментальное) может включать все прошлое и будущее, связывая и осмысляя все события по их значению. Понятие ментального настоящего как единственного места пребывания смысла - важное достижение христианской культуры. «Полное» настоящее преодолевает ограниченности презентизма и этернализма, а также односторонности сугубо ретроспективной (фундаментализм) и перспективной (утопизм) ориентаций.

Образ времени, который создается культурой, содержит представления о смысле жизни. Каждая культура создает свой образ времени в его соотношении с вечностью и с мгновением настоящего, этот образ обусловливает специфику ее этноса, менталитета и культурной идентичности, во многом предопределяя ее судьбу. Образ времени формирует представления о смысле жизни.

Многообразные представления о времени, имеющиеся в разных культурах, свидетельствуют о потенциальном богатстве человеческих возможностей и являются взаимно дополнительными.

Концепт времени чрезвычайно интересный и вместе с тем сложный - сквозь его призму воспринимается нами все сущее в мире. А. Я. Гуревич высоко оценивает значение категории времени: «Мало найдется таких показателей культуры, которые в такой степени характеризовали ее сущность как понимание времени. В нем воплощается, с ним связано мироощущение эпохи, поведение людей, их сознание, ритм жизни, отношение к вещам».

Время - феномен чрезвычайно абстрактный, оно невидимо, неслышимо, неосязаемо. Доступ к тайне времени возможен посредством языка: представления о времени и о его качественном наполнении, сформировавшиеся в сознании в результате естественного темпорального опыта, воплощаются в знаковые формы и становятся достоянием языка. Языковая репрезентация времени, как любого другого абстрактного имени, осуществляется посредством метафоры в самом широком смысле этого слова.

Современная когнитивистика рассматривает метафору как основную ментальную операцию, как способ познания, структурирования и объяснения мира. Метафоризация с позиций когнитивистики основывается на взаимодействии двух структур знаний - когнитивной структуры «источника» и когнитивной структуры «цели». Область источника - это более конкретное знание, получаемое человеком в процессе непосредственного взаимодействия с действительностью, обобщение опыта практической жизни человека. Сфера цели - менее ясное, менее конкретное, менее определенное знание. Устойчивые соответствия между областью источника и областью цели, фиксированные в языковой и культурной традиции определенного общества, получили название «концептуальных метафор». Дж. Лакофф и М. Джонсон различают ориентационные метафоры (они опираются на пространственные оппозиции типа «верх - низ», «центр - периферия», «больше - меньше» и т. п.), онтологические метафоры.

Концепт времени теснейшим образом связан с культурой и языком определенного этноса. Язык отражает культуру, и это означает, что все изменения в культуре влекут за собой изменения в восприятии времени; это и находит свое отражение в языке.

Язык реагирует на эти изменения сменой базовой метафорической модели времени. Следует заметить, однако, что смена базовой метафоры не отменяет предыдущие метафорические модели, так как статус базовой получает лишь та метафора, которая играет чрезвычайно важную роль в жизни общества, и смысл и назначение которой не теряют своей значимости при прочих новых условиях.

Совокупность этих базовых метафор составляет современную темпоральную картину мира, часть языковой картины мира разных этносов.

С древнейших времен люди, пытаясь упорядочить свою жизнь, сообразовать ее с ходом природных процессов, измеряли окружающий мир. При этом время и пространство не противопоставлялись, а взаимодополняли друг друга. Так, длина пути измерялась часами и днями; размер пахотного участка и в доколумбовой Америке, и в средневековой Европе определялся тем временем, которое надо было потратить на его обработку. И, напротив, пространственные соотношения элементов древних календарей (зарубки, ямки и т.п.) обозначали отрезки времени. И сегодня соотношение делений циферблата и стрелок позволяет счислять отрезки времени. Таким образом, практически (но, возможно, не вполне осознанно) люди мыслили организацию времени и пространства в единстве как хронотоп (единство хроноса и топоса), не называя его так.

Во всех культурах человек боялся или обожествлял время, придавая ему самые разные формы: луча, пронизывающего тьму; стрелы, летящей из прошлого в будущее; спирали. Чаще всего время передавалось числом, но иногда, как у орфиков и кельтов, оно представлялось звуком или музыкой. Так, кельтский бог Дагда своей игрой на живой арфе - дубе вызывал различные времена года.

Все культуры мира ставили в первоочередную заслугу своим богам, культурным героям именно организацию жизни, превращение хаоса в космос, упорядоченность. Идея времени и идея пространства были единой идеей, выражающей меру этой упорядоченности. В дальнейшем эти идеи становились все более самостоятельными. И все же образ времени представлялся более важным, что подтверждается наличием особого бога - Хроноса, олицетворяющего изменчивое время. Миф о том, что этот бог, пытаясь избежать предсказанной ему судьбы, пожирает своих детей, дает нам первое выражение рефлексии по поводу порождения и уничтожения объектов, процессуальности мира. Но еще более важным в рождающихся образах времени является различение бренности чувственного мира и вечности, надвременности "истинного", совершенного бытия.

Переход к Новому времени знаменовался замещением религиозной картины мира естественнонаучными представлениями. Образы времени конкретизируются в рождающихся моделях и концепциях времени. Под моделью времени мы понимаем такую систему абстракций о свойствах времени, изменение которой ведет к новому миропредставлению.

С появлением человека время приобретает особую форму - становится социальным временем. Социальное время - это форма общественного бытия, которая характеризует становление человеческой деятельности и последовательность различных стадий в историческом развитии. В истории время может "ускорять свой бег", события текут быстрее, т.е. увеличивается интенсивность всех форм жизнедеятельности людей. Особым свойством социального времени является то, что исторические события хранятся в памяти человечества.

Говоря о социальном времени, выделяют время индивида (жизненный путь конкретного человека), время поколения (длительность актуальной жизнедеятельности современников) и время истории - качественно высший уровень социального времени.

Сегодня очевидно, что без исследования категории времени немыслимо современное понимание общества и человека. Но это не значит, что время автоматически стало мыслиться как нечто релятивное, возникающее и исчезающее в зависимости от того или иного объекта. Напротив, понадобилось много усилий, чтобы реляционное понимание времени проникло в область социальной философии: "Проходит не время, а существование изменчивого во времени".

В общественных процессах также фиксируется повторяемость, последовательность, ритм и другие характеристики, являющиеся свойствами времени. Многообразный арсенал временных понятий, который используют конкретные науки, исследуя соответствующие реальности (стадия, эра, эпоха, период, век, возраст, фаза, цикл, ритм и т.д.), свидетельствует о полифоничности времени. При этом, когда мы используем понятие "время" в социальной науке, то вероятнее всего мы представляем себе ньютоновское время. Когда мы локализуем события в часовом и календарном времени, когда мы строим высказывания о длительности или о движении от пункта А в пункт Б, когда мы рассчитываем темпы изменения и когда исследуем последовательность социального действия и его организацию во времени = снова используем ньютоновское представление о времени.


2.1Время в сознании русского народа


Концепт «время» очень важен для понимания русской культуры, национального менталитета русского человека. Это понятие находит широкое отражение и истолкование в различных лексикографических источниках. Для исследования концепта «время» в русском языке, мы рассмотрим и обобщим данные словарных статей единицы «время».

В русском языке существует немало устойчивых словосочетаний со словом «время», напр., Новое время. Детское время (очень рано, еще не очень поздно). Потерянное время. Незапамятные времена (очень давно). Время покажет - будет видно в будущем. Машина времени (в научной фантастике: устройство, способное переносить человека из одной эпохи в другую).

Через определения значений единицы «время» и иллюстративные материалы в разных словарях можно отметить, что в русском языке многозначное «время» обладает достаточно богатым содержанием.

Выполняя поставленную нами задачу сопоставительного анализа, после того, как мы рассмотрели словесное выражение концепта «время» в русской языковой картине мира, далее мы попытаемся выяснить, какой национально-культурной спецификой обладает аналогичный концепт в английской языковой картине мира.

В русском языке отражаются не только стереотипы обыденного восприятия времени, представляющие "наивную" картину мира, но и результаты философского и естественнонаучного осмысления феномена времени, связанного с научной картиной мира. Как известно, на обыденные представления "проливают свет" метафорические языковые сочетания в их буквальном прочтении, в данном случае буквальный смысл сочетаний с глагольными предикатами лексемы время, а также внутренняя форма и сочетаемость других темпоральных лексем. В русской языковой картине мира, как и в языковой картине мира многих других языков, реализуется целый ряд метафор времени:

)пространственных - перед Новым годом; экзамены уже позади;

)динамических - время бежит, летит; время остановилось;

)ценностных: время - это ценность, которую можно тратить, терять, отнять, дать, взять; время - это ограниченный ресурс, который может кончиться; "время - деньги". Например: Я потратил / потерял / сэкономил много времени; Не хочу отнимать у вас время; Даю вам немного времени на выполнение этого задания; Время кончилось.

В грамматической системе русского языка закодированы когнитивные модели времени, соответствующие как его обыденному, так философскому и естественнонаучному познанию. Особую важность среди таких моделей имеет четко организованная морфологическая глагольная категория времени, владеющая большим когнитивным потенциалом: "временная категоризация в концептуальной картине мира находит отражение во временных формах и языковые формы времени позволяют объективировать восприятие временных отношений в действительности, то есть используются как орудие познания (когниции)". Морфологическая категория времени реализует ряд тесно связанных более частных когнитивных моделей динамического, линейного, и однонаправленного (необратимого) времени. Фиксация линейного и однонаправленного течения времени базируется на обыденном опыте познания человеком объективной реальности и онтологии времени: невозможно вернуться в прошлое, и однажды бывшее никогда не повторится. Отображение направления течения времени и восприятие разнообразных временных планов тесно связано с философским осмыслением данной понятийной категории.

Динамические или статистические темпоральные модели, направление течения времени. Представления о времени, реализованные в русской морфологической глагольной системе, по сущности своей антропоцентричны и дейктичны, т.е. они ориентированы на говорящего и на данный момент речи. При этом в парадигматике зафиксирована статическая модель времени: события прошлого и будущего рассматриваются как реально существующие наряду с событиями настоящего, а различие между ними можно выявить только отношением к постоянной точке отсчета - моменту речи. Формы прошедшего времени показывают предшествование называемого действия моменту речи (построил, работал); формы настоящего времени - единовременность (работает); формы будущего времени - следование после момента речи (построит, будет работать). Противопоставление морфологических форм времени поддерживается соответствующей темпоральной лексикой (в прошлом, в то время; в настоящем, сейчас, в данный момент; в будущем).

Однако в речи на смену статической модели приходят динамические модели, согласно которым течение времени выражается в передвижении событий на временной шкале относительно точки отсчета. "Говорящий расчленяет время, рассматривая все временные местоположения, которые удаляются от него (или от которых он удаляется), как прошедшие, все те, которые приближаются к нему (или к которым он приближается), - как будущие, а факты, местоположение которых на линии совпадает с моментом речи, - как настоящие". Но при этом верная датировка на временной шкале (например, А.С.Пушкин родился в 1799 г.) помимо сопоставления с точкой отсчета - моментом речи, несет в себе скрытую ориентацию на событийный исходный момент - Рождество Христово, который в силу существующей конвенции обычно не эксплицируется.

Э. Кошмидер подчеркивает относительность точки отсчета и подвижность системы временных координат, происходящих в языке: в речи могут представляться модели как с неподвижной точкой отсчета (Приближается решающий момент), так и c перемещающимися ориентирами относительно стабильной точки отсчета (Мы приближаемся к решающему моменту). В первом случае "из будущего в прошлое, минуя субъект, перемещаются точки временной линии", т.е. "он наблюдает временные местоположения по отношению к себе", во втором - "по временной линии из прошлого в будущее перемещается субъект", т.е. субъект наблюдает "себя самого или другое лицо по отношению к временным местоположениям". При этом однонаправленный временной поток истолковывается как не обладающий началом и концом.

Основой динамических языковых моделей времени является идея изменения, получившая разнообразное обоснование в философских теориях. "Изменение… составляет корень, или сущность времени, осложняемую лишь различными привходящими подробностями и обстоятельствами, отвечающими на вопрос, как это изменение совершается. Изменение же можно определить как единство исчезающего, пребывающего и появляющегося. Иными словами, изменение есть единство прошлого, настоящего и будущего. Время и изменение не связаны друг с другом, а просто есть одно и то же, лишь выражаемое равными словами и в разных аспектах мысли". Но такое изменение можно заметить только лишь в том случае, если есть наблюдатель. "Об изменении можно говорить лишь в том случае, когда моменты изменения как-то объединены. И это объединение непредставимо и немыслимо иначе, как в сознании или через сознание. Область материальных изменений, если отмыслить от нее сознание наблюдающего субъекта… потеряла бы свою изменчивость". Наблюдатель имеется в большинстве философских теорий времени, также наблюдатель находится в центре языковых моделей времени. Но при этом "наблюдательный пункт" ("точка отсчета") может быть как неподвижным, так и передвигающимся вдоль оси времени, что собственно и определяет представления о направлении течения времени.

Представления о временной направленности событий из будущего в прошлое (Приближается день отъезда, все разъедутся и дом опустеет) связано с мировоззрением, которое основывается на признании предопределенности взаимодействия субстанций и порядка событий. При этом в языковой линейной модели времени не отображается конечность земного мира - языковые представления о времени таковы, что оно может неограниченно иметь продолжение как в будущем, так и в прошлом.

Языковая модель временной направленности событий из прошлого через настоящее в будущее (Мы закончили работу вовремя, теперь оформляем заявку, подадим работу на конкурс и будем ждать решения жюри) базируется на естественнонаучных теориях времени. Между определенными событиями существуют причинно-следственные отношения: прежде чем произойдет какое-либо явление в будущем, должны осуществиться все предшествующие ему изменения, которые его вызывают - прошлое порождает настоящее и будущее. Человек, как активный действующий субъект, также обращен к будущему - "в модель жизни вошло целеполагание", а "движение к цели есть движение в будущее".

Когнитивные основания глагольных значений настоящего, прошедшего и будущего времени. Во временной системе русского языка настоящее время по определению показывает одновременность с моментом речи. С одной стороны оно является наиболее широким временным планом (с точки зрения функционирования презентных форм в значении настоящего), а с другой - актуальное настоящее, которое совпадает с моментом речи, - это миг, разделяющий прошлое и будущее. Данную разноречивость сущности языкового настоящего времени отражают и существующие лингвистические определения данной категории.

Р.Якобсон, говоря о настоящем времени, считал его типично беспризнаковой категорией ("настоящее как таковое не определено в отношении времени" - глагольные формы настоящего времени активно транспонируются во временные планы прошедшего и будущего времени, а в своем основном значении могут легко сочетаться с показателями прошедшего и будущего времени, демонстрируя тем самым связь настоящего с соответствующими временными планами, например: Я вас уже давно жду - с пяти часов. Сегодня мы работаем до семи часов вечера.

Как считал Ю.П.Князев, настоящее время не имеет какой-либо отдельной области на временной оси, представляя собой соединение смежных участков прошлого и будущего, продолжительность которых зависит от особенностей обозначаемой ситуации. Еще в античных грамматиках настоящее истолковывалось как соединение прошедшего и будущего «без всякого разрыва»: предложение «Я пишу стихотворение» уместно, как говорил Присциан, «пока я еще не дошел до конца, и часть его уже написана, а часть еще должна быть написана».

Рассмотрение вопроса семантики и функционирования форм настоящего времени в русском языке показало то, что они имеют вполне определенное категориальное значение, которое, однако, не иссекается лишь одновременностью с моментом речи. В настоящем времени в русском языке показываются действия, происходящие не только во время речевого акта, но и до, и после него или вообще постоянно: Он живет здесь уже двадцать лет. Волга течет на юг. К настоящему времени относятся также узуальные, повторяющиеся, обобщенно-потенциальные действия: Он каждый день ходит в школу. Она иногда опаздывает. Этот материал не мнется. Смелость города берет. Данное грамматическое понимание названных и подобных им действий возможно потому, что для говорящего они являются, вследствие их устойчивости и стабильности, актуальными характеристиками объектов, действительными и для момента речи. «Тем самым изменяется характер отношения одновременности речевого акта: он совпадает не с осуществлением действия, а с «открытым бытием» указанных характеристик действия. Эти характеристики действия, как и конкретные разовые действия настоящего, имеют для говорящего cтaтус актуальной действительности, в которой он живет и с которой взаимодействует».

Следовательно, все разновидности значения настоящего времени объединены общим признаком "открытого бытия", т.е. синхронности с актуальной действительностью говорящего, которая определяется говорящим с учетом не только своего опыта и знаний, но и опыта и знаний других лиц. Значение одновременности является основополагающим и для осмысления физического времени: "Мы должны обратить внимание на то, что все наши суждения, в которых время играет какую-нибудь роль, всегда являются суждениями об одновременных событиях. Если я, к примеру, говорю: "Этот поезд прибывает сюда в 7 часов", - то это означает, примерно следующее" "Указание маленькой стрелки моих часов на 7 часов и прибытие поезда суть одновременные события".

Будущее время в грамматической системе русского глагола не противопоставлено как потенциальное настоящему и прошедшему как реальным временам: все три времени в рамках изъявительного наклонения интерпретируются в грамматической системе как реальные. Об этом же свидетельствует семантическая двойственность формы простого будущего, о которой шла речь выше, а также этимология формы составного будущего, не включающая, в отличие от целого ряда языков, в свой состав модальных элементов. Это соответствует современным естественнонаучным представлениям о будущем времени. "В процессе проектирования сложных систем реализуется такое истолкование времени, которое было чуждо теоретической физике. Время понимается не как некоторая рядоположенность прошлого и будущего в статике, а как время, нацеленное на будущее. Причем будущее выступает не в значении чего-то чуждого человеку, неотвратимо надвигающемуся (как это имело место для прежних физических исследований). Будущее, по крайней мере, ближайшее будущее, как модус времени, предстает как то, что можно творить, создавать, используя план действий, полученных на основе научных исследований, как что-то подвластное человеку, не безразличное его интересам". Хотя стоит отметить, что в обыденной русской речи нередко используются модальные способы выражения будущих индивидуальных действий (я собираюсь, я хотел бы), а также импликатуры «если А, то В»: Если все будет нормально, то в следующем году мы поедем в Крым.

Как уже говорилось выше, "прошедшее время глаголов несовершенного и совершенного вида выражается одной и той же формой: в этой форме выступают глаголы разных видов, но с точки зрения категории времени это одна морфологическая форма", а все возможные интерпретации значений форм прошедшего времени (перфективное, имперфективное, аористивное, предпрошедшее) предстают как результат взаимодействия вида, лексического значения глаголов и их контекстного окружения.

Существует мнение, что время отражается в языковой модели времени, которая представлена совокупностью языковых средств: формами глагольного времени, в значениях слов с темпоральной окраской прилагательными и наречиями с темпоральным значением, словосочетаниями, количественно-именными сочетаниями, фразеологическими и паремиологическими единицами: день, ночь, год, утро, полдень, вечер, весна, лето, момент, время, час, миг, время течет, время меняется, осенняя пора, пора надежд и грусти нежной, хрущевское время, утро жизни, закат жизни, час раскаяния, пробил час, бывший, будущий тогдашний, нынешний, прежний и т.д. Для менталитета русских характерна низкая оценка обозримого прошлого, например, «начнем с чистой страницы» и т.д.


.1.

2.2Время в сознании казахского народа


Содержание теоретических подходов к рассмотрению фразеологического фонда языка как отражения языковой картины мира этноса показывает общность взглядов относительно утверждения, что фразеологический знак является, прежде всего, концептом сознания языковой личности, все компоненты которого распределяются между тремя блоками, соответствующими трем составляющим человеческого существования, - языку, мышлению, объективному миру.

Концепт - это семантическое образование, отмеченное лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризующее носителей разных этнокультур. Концепт, отражая этническое мировидение, маркирует этническую картину мира и является кирпичиком для строительства дома бытия (по М.Хайдеггеру). Концепт является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека.

Анализ многочисленных исследований показывает, что внутренняя форма фразеологических единиц позволяет реконструировать культурные концепты и архетипы сознания этноса, устанавливать ценностные ориентации, зафиксированные в языке, изучать особенности миропонимания того или иного народа.

Фразеологический фонд языка есть не что иное, как осколки, фрагменты языковой картины мира народа, продукт векового наследия, вобравший в себя народную мораль.

Наше исследование посвящено анализу фрагментов языковой картины мира казахов, отраженной во фразеологическом фонде языка, в частности, на примере изучения фразеологических единиц, несущих в себе представления о времени.

Существенной философской категорией является понятие времени. Именно оно несет ответственность за случающиеся в окружающем нас мире процессы эволюции и развития, во времени фиксируются все трансформации в мировом историческом процессе. Первоначально у казахов начало выражаться чувство времени, которое было связано с определенными событиями, остававшимися в исторической памяти племени. Например, такие природные и стихийные катастрофы, как джут, голод, мор, падеж скота, война и другие, фиксировались в разуме людей и могли служить им определенными темпоральными обозначениями, не говоря уже о чувстве смены дня и ночи, охотничьих сезонов и т.д.

Так, Л.Н. Гумилев писал: «Одним из индикаторов определения состояния народа, весьма удобным для классификации, является отношение этнического сознания (каждого данного народа) к категории времени». Уже у первых кочевников чувство времени было довольно-таки развитым. Преодоление значительных расстояний, проблема богатого травостоя, наличие источников воды, сезонные изменения погоды и многое другое, принуждали кочевников относиться ко времени как к некоему абсолюту, которому повинуются появление жары и выгорание пастбищ, ледоход на реках, через которые надо переправляться, первая весенняя трава и осенняя отава, шуга на водоемах, выпадение снега и необходимость откочевки на юг.

Особенность жизни кочевников, определенность выполнения тех или иных видов хозяйственной деятельности выразились в своеобразных измерениях времени: бие сауым, бас сауым (первое доение), шай ?айнатым (время кипения чая), с?т пісірім (время варения молока), ет асым (время готовки мяса), ?озы жамыра?ан кез (время кормления ягнят), ?ой ?орала?ан мезгіл (время загона овец), ?озы алып бол?ан кез, бие байла?ан уа?ыт (время привязывания лошадей) и др.

Употребление данных словосочетаний в речи: «?алы?ды?ты ?келуге аттанушылар ??далар ауылына к?йеу келді». «Уа?ытынан кешікпей жету ушін, сиыр т?с кезінде артынан тартынып ж?ріп кетті». «С?т пісірім мезгіл ?тті ме, ?тпеді ме - ж?деп - жадап ?айтып бір шай ішім жер ж?ріп, ?ара жусанды ?ат?ыл?а келіп то?ырысты». «Ж?ман ет асым уа?ыт ?тпей-а? бір к?ш жерді алып, аттарды біраз ?ина??ырап жіберді?-ау деймін, - деді, ?зі де бел жазу?а атынан т?скен Игенжан». «Жігіт к?шінде бір шай ?айна?анша кісі бойы ?ол созым ??ды?тарды бір ?зі ?азып тастай беруші еді деседі».

Также основным ориентиром времени у кочевников являлась погода. Изменения после тяжелой и стылой зимы наступали с появлением первой зелени, когда с днем весеннего равноденствия приходил Наурыз, Новый год. «Зелень травы» оказывалась объективным критерием времени. Это заложило начала разнообразных праздников, которые были связаны с началом весенне-осеннего сезона, перекочевкой на летовки из зимовок, прохождением весенних и осенних пастбищ на этом пути. Доминирование у казахов меридиального кочевания с юга на север и назад демонстрирует присутствие временных параметров для своевременного преодоления дистанции, доходившей до расстояния 1000 км, а иногда и превосходящей его.

О первых тюрках Иакинф писал: «Умершего весною и летом хоронят, когда лист на деревьях и растениях начнет желтеть и опадать; умершего осенью или зимой хоронят, когда цветы начинают развертываться». Тюрки (тукюесцы) «уравнение времен вовсе не знают, а замечают времена только по времени». Даже если мы посмотрим в современный казахский календарь, то обнаружим в нем присутствие природного понимания времени. Так, например, месяц шілде (июль) зафиксирован как жаркий месяц года, желто?сан (декабрь) означает снежную бурю. Далее, согласно принятому на Востоке двенадцатиричному исчислению, было изобретено 12-годовое измерение, которое покорялось некоторым духовно-мистическим основам, предвещавшим добрые и плохие времена. Так, год змеи считался несчастливым, так как в это время выдавался джут, счастливыми же считались годы лошади и овцы, когда народ становился богатым за счет увеличения поголовья. Когда кочевники смотрели на ночное небо, они отмечали в своем полушарии 88 созвездий, которые имели также особое значение, ибо небо воспринималось как полусфера, укрывающая мир, где движение звезд играло большую роль по отношению к нижнему миру.

«Парад звезд» начинался созвездием То?ты (Овен), а затем шли Торпа?, (Телец), Егіздер (Близнецы), Шаян (Рак), Арыстан (Лев), Бикеш (Дева), Таразы (Скорпион), Сарышаян (Весы), Мерген (Стрелец), Тауешкі (Козерог), Су??й?ыш, (Водолей) и Балы?тар (Рыбы). После 12-месячного цикла шел 12-годовой цикл. Здесь присутствует общий для всего Востока подход к проблеме исчисления времени. Изначально этим и ограничивались, так как для нужд скотоводства и кочевничества этих циклов было достаточно.

У чистого кочевничества имелся свой временной цикл, что было непосредственно связано с ритмами движения по территории степи. Данный цикл исчислялся в 300 лет, а детерминирован он был периодами увлажнения и засушливости аридной зоны от Южно-Сибирской равнины до Тянь-Шаня.

Таким образом, здесь же непосредственно присутствовало сравнение прото-казахов с природой, что вытекает из фенологического календаря. Они представлялись как народ-природа, этнос, имеющий свой собственный способ видения природы как целого и очень близкого к ней. «Этнос - это явление природы, отвлекающееся в формы социальных институтов и определяемое, в каждом отдельном случае, через те или иные индикаторы».

Со временем объединение казахских племен, переход к единому хозяйственному типу вызвали необходимость в едином с соседними народами понятии времени, ибо резко возросли такие виды общности, как языковая, экономическая, культурная.

Диахронный и синхронный анализ этнокультур выдвигает на передний план проблему соотношений традиций и инноваций. Культура в широком смысле этого слова есть способ бытия человека в мире, и это бытие определяется преемственностью поколений, передачей социокультурного опыта освоения действительности. Язык и культура берут начало с обычаев и традиций, которые несут в себе определенные природные ритмы. Например, возьмем казахские названия месяцев: «к?кек» - время возвращения птиц, «мамыр» - время обновления, «отамалы» - скот доходит до кондиции, «?аза?» - бестравие, «?а?тар» - минимизация солнца и т. д. Вместо линейных измерений, таких, как минута, час, секунда, казахи предпочитали: «ат шаптырым» - пробег лошади, «ет асым» - время приготовления мяса, «с?т т?рім» - время кипячения молока, «бие сауым» - время дойки кобыл.

В языковом сознании казахов понятие время (уа?ыт) представлено в большей степени как нечто прошлое, прошедшее, преходящее, нечто растяжимое, долгое, постоянное, хотя отмечается и его быстротечность, нехватка, недостаточность, отсутствие времени. Наиболее часто употребляемыми ассоциациями являются глагольно-предикативные реакции: ?ту, ?ттi - прошло; ?ткізу - провести; болу, болды - есть, было; а также парадигматическая ассоциация часы (са?ат) , отмеченная как типичная и в русском, и в турецком, и в казахском вариантах ассоциативного эксперимента. Деривационный характер (с тем же значением прошедшего, преходящего) носят достаточно частые ассоциации - производные от глагола ?ту: ?ткен - прошедшее; ?тсін - пусть пройдет; ?тпейдi , ?тедi и др. В этой же глагольно-предикативной группе ассоциации кетті - ушло; бітті - кончилось; келді - пришло; к?ту - ждать; з?лау - мчаться; бар - есть; зымырау - лететь.

Растяжимость и длительность времени в представлении казахов, на наш взгляд, отражают такие ассоциации, как: созыл?ан - растяжимое; уза? - долгое; к?п - много; т?ра?ты - постоянное; ?немі - все время, всегда, постоянно; ?немі ?айталан?ан - постоянно повторяющееся; сабырлы? - терпение; а?ысы - поток .

Кроме того, особую группу парадигматических реакций составляют слова, называющие те или иные отрезки времени: мезгіл - период; мерзім - время; жыл - год; ?мір - жизнь; к?ктем - весна; ай - месяц; минута; секунда; кун - день; ?лшем - мера; бес са?ат - 5 часов и др.

Ассоциации, указывающие на быстротечность времени в представлении казахов, как уже говорилось, составляют меньшую часть ассоциативного поля на стимул уа?ыт: аз - мало; тез - быстро; жылдам - быстро (-е), скоро (-е); ?ыс?а - короткое; аз - мало, в обрез; жо? - нет; ?немдеу - экономить; жетпейді - не хватает; керек - надо; асы?ыш - спешка; ?лгеру - успевать и др.

Таким образом, понятие времени у казахов, вышедшее из явления непосредственной соотнесенности с бытием, чувственной конкретности, несмотря на переходы к этапам фенологического и циклического свойства, «живой хронологии» и далее к линейной системе отсчета, сохранило в себе компонент укорененности в реальном бытии, что квалифицирует его как архетип или прообраз, который в ходе истории значительно изменяется, но никогда не теряет базисного ядра. Время протоказахов навсегда осталось у последующих поколений в динамических формах бессознательных инстинктов или сознательных импульсов, которые проявляются одинаково спонтанным образом.


2.3Время в сознании турецкого народа


Как упоминалось ранее, категория времени является объектом изучения таких наук, как философия, культурология, математика, физика, психология и лингвистика. Представление о времени сложно и многообразно. В зависимости от форм движения выделяют физическое, геологическое, механическое, астрономическое, биологическое, социально-историческое, художественное, библейское и т.д.

По Сергиевой Н.С. «время динамично, векторно, ритмично, измеряется с помощью ритмов, циклов и интервалов, а пространство тяготеет к статичности, локальной ограниченности, и масштабом его измерения служат объемность, иерархичность, симметричность или асимметричность частей, составляющих пространственное целое вещи или процесса. Каждая жизнь продолжается от рождения до смерти, каждый индивид проходит определенные фазы онтогенеза. Начало жизни чело века не только датируется моментом времени рождения, но и фиксируется пространственно (место, социальный статус семьи, культурное окружение). Исходя из онтологического характера психики и способа ее организации, признается возможным использование в психологии идеи хронотопа как синтеза времени и пространства. При этом понятие пространства в синтезе с понятием времени на основе идеи хронотопа до пускает возможность его не фиксированной, а временной функциональной организации. Этот принцип разрушает константность представлений о раздельности внешнего и внутреннего, являясь образом пространства, временно интегрирующего внешнее и внутреннее, снимающего всякую границу между ними. В качестве примера образования временных функциональных пространств в социальной психологии приводится ситуация общения как «временного пространства, в котором соединяются не всегда подчиненные одному замыслу (тем более не образующие систему) эмоциональные, речевые, поведенческие взаимные проявления».

В каждом языке отражается определенный способ концептуализации действительности, который во многих отношениях отличается от научной картины мира. Нас будут интересовать способы концептуализации времени в турецком языке.

Также, как и казахи, турки ориентировались во времени по звездам, и у них так же имелся свой «Парад звезд», который начинался созвездием Koç (Овен), а затем шли Bo?a (Телец), ?kizler (Близнецы), Yengeç (Рак), Aslan (Лев), Ba?ak (Дева), Akrep (Скорпион), Terazi (Весы), Yay (Стрелец), O?lak (Козерог), Kova (Водолей) и Bal?k (Рыбы). После 12-месячного цикла шел 12-годовой цикл. Здесь присутствует общий для всего Востока подход к проблеме исчисления времени. Изначально этим и ограничивались, так как для нужд скотоводства и кочевничества этих циклов было достаточно.

Но остановимся на одном из наиболее распространенных способов описания времени, которыми являются пространственные метафоры. Однако особый интерес представляет исследование не отдельных метафор, а целых моделей, каждая из которых покрывает определенную систему словоупотреблений. Существует, как представляется, четыре основных модели времени:

. Первая модель отражает такой подход к событийной упорядоченности, при котором «мир представляется стабильным, неподвижным, а время - движущимся мимо него в направлении от будущего (позднего) к прошлому (раннему)».

. Вторая модель соответствует восприятию времени как постоянному и неподвижному, «а «лицо» движется «мимо» него в направлении от прошлого к будущему».

. Третья модель - модель космического, циклического времени.

. Четвертая модель представляет жизнь человека как движение вверх до периода зрелого возраста и как движение вниз к старости.

Модели 1 и 2 теоретически могут воплощаться в трех вариантах:

.а. Время движется мимо нас в горизонтальной плоскости;

.б. Время движется мимо нас, и движение направлено вверх.

.в. Время движется мимо нас, и движение направлено вниз.

.а. Мы движемся по оси времени в горизонтальной плоскости.

.б. Мы движемся по оси времени, и движение направлено вверх.

.в. Мы движемся по оси времени, и движение направлено вниз.

И действительно, все эти модели реализуются в разных языках, хотя некоторые из них уже в виде реликтов.

Для турецкого языка, как и, по-видимому, еще для некоторых языков, наиболее плодотворными являются модели 1.а и 2.а, но в нем также представлена и менее тривиальная модель - модель 1.в. Мы рассмотрим три эти модели.

Модель 1.а.

Согласно данной модели - модели текущего времени - то, что происходило раньше, осмысливается как идущее впереди, то, что происходило позже, - как идущее следом, сзади (времени как движущемуся объекту приписывается признак относительной ориентации по параметру «передняя/задняя часть»). Иначе говоря, для двух любых событий (моментов) отношение предшествования/следования строится следующим образом: впереди - раньше, сзади - позже. Языковые единицы, использующиеся в этой модели (как и в модели 2), - глаголы, существительные и т.п., которые имеют в своем толковании компонент, связанный с противопоставлением задней и передней частей. Например:

Аrt - спина, задний, позади (в функции послелога).

Временные значения:

1) art ku?aklar - последующий, также употребляется в значении последующие поколения (задние поколения);

2) bunun art?ndan - после этого (сзади этого);

3) art?k - впредь, отныне (назад);

) arta koymak - откладывать что-то, переносить на более позднее время (класть назад) и т.п. Аналогично употребляется слово arka - спина.

Напротив, единицы, производные от лексемы ön - передняя часть; перед чем-либо, отображают отношение «впереди-раньше». Например: слово önce может быть использовано в значениях:

) сначала, раньше, до. Также в турецком языке нередко для обозначения события, которое произошло давно, используется словосочетание «sava? öncesi y?llar», что дословно переводится как довоенные годы.

) тому назад, за сколько-то времени до («bir y?l önce» - год тому назад, дословно «один год впереди»; «dersten bir saat önce» - за час до урока, дословно «один час перед уроком»); глагол «öncelemek» - переносить вперед, на более раннее время ( дословный перевод «двигать вперед»).

Модель 2 а.

Данная модель подразумевает, что более поздние события находятся впереди, более ранние - сзади, т.е. впереди - позже, сзади - раньше. Например:

. Лексема «ileri» - передняя часть. Несет в себе временные значения: 1) будущее; 2) ileri almak - передвигать вперед, на более позднее время (сравнивается с «öncelemek»); глагол «ilerimek» - спешить (говоря о часах, также можно сравнить со словосочетанием «идти вперед», или же «показывать более позднее время»).

. слово «pe?» - позади, «pe??n» - сначала, раньше.

Модели 1 и 2 по сути являются разными способами концептуализации действительности, поэтому они могут вызывать схожие высказывания в том смысле, что эти высказывания будут обозначать одинаковую экстралингвистическую ситуацию. Так, например, конструкции «önce X, sonra Y» и «pe??n X, sonra Y» - «сначала Х, потом У» (русский перевод не отражает разницу в турецких вариантах) задают одно и то же отношение «Х произошел раньше, чем У», хотя и соответствуют разным моделям.

Модель 1.в.

Эта модель отличается от модели 1.а. лишь направлением движения времени - не горизонтальное, как в модели 1.а., а сверху вниз. Порядок следования событий задается следующей формулой: внизу - раньше, наверху - позже. Например:

. Лексема «üst» - верхняя часть; верхний; «üstüne» - наверх, сверху; «üstünde» - поверх; на; над чем-либо; «üstünden» - сверху. Временное значение - после: «yemek üstüne» - после обеда (дословно - сверху обеда); «telgraf üstüne telgraf» - телеграмма за телеграммой (дословно - телеграмма на телеграмму); «üstüne bir iki güne? do?da» - прошло несколько дней и т.п. Таким же образом ведет себя лексема «user» - поверхность, верх.

. Слово «a?a??» - низ, нижняя часть (используется во временном значении - прошлое); «a?a??dan almak» - начать (рассказ) издалека (дословно - начать сначала, начать снизу).

. Глагол «inmek» - спускаться (несет в себе временное значение - иметь своим началом, восходить);

Модели 1.а.и 1.в., ввиду своей схожести, легко порождают параллельные подобные конструкции. Например, смысл «будущее, дальнейшее» может быть передан как «то, что находится сзади» (модель 1.а) и как «то, что находится сверху» (модель 1.в.). Например:

. «geri» - назад, дальнейшее (дословно - то, что находится сзади); «arka» - спина; пространство, находящееся позади, дальнейшее (дословно - то, что находится сзади).

. «-?n üst taraf?»: «taraf» - сторона, «-?n üst taraf?» - дальнейшее (дословно - то, что находится сверху).

Другой пример: «artta kalmak» - пережить кого-либо (дословно - остаться сзади кого-либо и «-?n üstüne ya?amak» - пережить кого-либо (дословно - остаться сверху кого-либо.

В заключение отметим, что в турецком языке есть следы циклической модели времени, доказательством чего являются выражения типа «ak?am üstü» - под вечер (дословно - над вечером). Данный оборот не может относиться к модели 1.в., т.к. в соответствии с этой моделью, он обозначал бы время, следующее после вечера. Значение оборота «ak?am üstü» может быть адекватно изображено только в том случае, если признать существование модели суток в виде круга - подобно тому, как это сделано в работе Толстой 1997. Самая верхняя точка такого круга соответствует полудню, самая нижняя - полночи. В этом случае оборот «ak?am üstü» - над вечером действительно бы означал время «перед вечером».


ЗАКЛЮЧЕНИЕ


Концепт «время», будучи одним из ключевых концептов, является важной частью концептуальной системы, которая во всех языках отражается по-разному, что позволяет говорить о временном восприятии, об этническом временном менталитете, временных универсалиях, и в целом о временной картине мира. Одним из наиболее ярких результатов вербализации концепта «время» являются фразеологические единицы со значением «время».

Концепт «время» представляет собой многомерное ментальное образование, кодирующее знание о традициях, обычаях, обрядах, бытовой культуре, повседневном поведении, нормах использования времени, и имеет многослойную структуру (этимологический, универсальный, национальный слои).

Время, будучи одним из основных категорий человеческого бытия и понятием философским, вызывает большой исследовательский интерес в области философии, социологии, лингвокультурологии, межкультурной коммуникации, поскольку помогает раскрыть некоторые особенности определенной культуры, что, в частности и было предпринято в данной работе. Объективность времени, содержащаяся в социальных действиях, неотделима от его восприятия и концептуализации. Поэтому можно утверждать, что мало найдется других показателей культуры, которые в такой же степени характеризовали бы ее сущность, как понимание времени. В концепции времени воплощается рефлексия эпохи и деятельности, интерпретация сложившейся культуры, ритм социального времени и эффективность прогностического сознания. Все эти моменты определяют историческую «парадигму» времени.

Универсальную основу семантики фразеологизмов со значением «время» представляет фразеологический образ, основная функция которого состоит в том, чтобы выразить субъективный, эмоционально-оценочный взгляд на мир, приблизить к нам языковые факты, сделать их яркими, наглядными, эстетически-значимыми, существующими реально в нашем воображении. В основе фразеологического образа могут лежать национальные традиции и обычаи, исторические факты, библейские, сказочные и мифологические сюжеты.

Проведенное нами исследование было предпринято с целью лингвистического описания особенностей выражения времени в русской, казахской и турецкой лингвокультурах. В результате исследования было выявлено место времени в жизни человека и проведен сопоставительный анализ устойчивых выражений, отражающих время в русской, казахской и турецкой лингвокультурах, с целью выявления особенностей, схожих и отличительных черт трех исследуемых наций.

В концепции времени воплощается рефлексия эпохи и деятельности, интерпретация сложившейся культуры, ритм социального времени и эффективность прогностического сознания. Все эти моменты определяют историческую «парадигму» времени.

В ходе сопоставительного анализа, мы выяснили, что отношение ко времени неоднородно. Во всех трех культурах присутствует осознание того, что все быстротечно и всему есть свой предел. Несдержанность, излишняя эмоциональность и спешка также присутствуют в трех культурах, но сильнее выражена у русских. Однако иногда быстрота необходима, когда каждая секунда дорога. Быстрота в деле или при определенной ситуации имеет важное значение в трех выбранных языках. Как и понятие «быстро» понятие «медленно» также рассматривается двояко в данных языках. И в русском, и в казахском, и в турецком языках часто «медленно» означает как следует, тщательно, с умом. Однако у русских есть такая черта, как откладывать что-то на потом, повременить с чем-то.

Универсальной для трех лингвокультур является структура концепта «время», а именно его фразеологического выражения, включающей фразеологизмы со значением реального и ирреального времени, а также фразеологизмы, основанные на слуховых и зрительных ассоциациях. В основе фразеологизмов с компонентами «время», «час», «век», «день», «минута» лежат не конкретные временные отрезки, а их общее временное значение. Национально-культурная специфика содержания концепта «время» проявляется в ассоциациях, лежащих в основе фразеологических образов, а также в специфике оценочного восприятия, проявившегося в различном поведении русских, казахов и турков. Национально-культурный слой концепта «время» составляют знания, ориентированные в сторону значимых для каждого национально-культурного сообщества социальных, культурных и эстетических ценностей, нашедшие отражение во фразеологизмах со значением «время».

Для обобщения результатов проведенного исследования следует заметить, что ввиду прогрессивного развития экономики, социальных отношений, меняются представления о времени. И интерес к исследованию времени разных народов не исчезает, так как данный предмет весьма актуален на сегодняшний день.


Используемая литература


1.Колесов В.В. Источники древнерусской культуры и истоки русской ментальности // Древняя Русь. Мир науки и культуры. - СПб. - 2005. - С.12-22.

.Толстой Н.И., Толстая С.М. - К реконструкции древнеславянской духовной культуры: (лингвоэтнографический аспект) // Славянское языкознание: VIII Международный съезд славистов. Загреб - Любляна, сентябрь 1978 г. - М., 1978. - С.364-385.

.Каиржанов А.К. Тюркизм «кут» в языке казаков Горькой линии // Вестник КазНПУ имени Абая. - 2004. - №2(8. - С.3-4).

.Колесов В.В. Язык и ментальность. - СПб.: «Петербургское Востоковедение». - 2004. - 240с.

.БАС - Словарь современного русского литературного языка. T.I-XVII. М., 1950-1965.

.МАС - Словарь русского языка в четырех томах. - Изд. 3-е. - М.: Русский язык. - 1985-1988.

.Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность: Антология/ Под ред. В.Н.Нерознака. - М.: Academia, 1997. - С.267.

.Петров В.В. Язык и искусственный интеллект: рубеж 90-х гг. // Язык и интеллект. М.: Прогресс, 1996. - С.55. Хинтикка Я. Логико-эпистемологические исследования. - М. - 1980. - С.90-92.

.Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. Учебное пособие, 2-е изд. Минск: Тетра Систенс, 2005. - С.31-32.

.Колесов В.В. Язык и ментальность. - СПб.: «Петербургское Востоковедение». - 2004. - 240с.

.Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. - 3-е изд. - М., 1979.

.Бахтин М.М. Литературно-критические статьи / Сост. С. Бочаров и В. Кожинов. М., 1986.

.Пушкин А.С. Сочинения в трех томах. Т. 3. - М., 1971. - М., 1971.

.Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. Смех как мировоззрение и другие работы. СПб, 1999.

.Аскольдов С. А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология / Под общ.ред. В. П. Нерознака. - М.: Academia, 1997. - С. 267-279.

.Лосев А.Ф. Жизненный и творческий путь Платона // Платон. Апология Сократа, Критон, Ион, Протагор. - М.: Мысль, 1999. - С.49.

.Баскаков Н.А. Алтайская семья языков и ее изучение. М., 1981.

.Юнг К.Г. Архетип и символ. - М., 1991.

.Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д.Арутюнова. - М.: Языки русской культуры, 1998.-472с.

.Яковлева, Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира: модели пространства, времени и восприятия / Е. С. Яковлева. - М.: Изд-во «Гнозис», 1994. - 344с.

.Лосев А.Ф. Проблема вариативного функционирования поэтического языка // А.Ф.Лосев. Знак. Символ. Миф. Труды по языкознанию. - М. 1982. - С.408-452.

.Копыленко М.М. Основы этнолингвистики. Алматы: Евразия, 1995.

.Каиржанов А.К. Византизм и ментальность Киевской Руси, часть I. Раздумья на степной дороге, часть II. - Киев: Издательский дом Дмитрия Бураго. - 2012. - С.312.

.Михайлова Т.А. Нечто о пространственной модели времени (на материале ирландского языка) // Семиотика и информатика. М., 1994. Вып. 34.

.Юнг К. Душа и миф: шесть архетипов / перевод с англ. - М.: Порт-Рояль, 1997. - 383с.

.Попова З.Д., Стернин И.А. Некоторые проблемы выявления национальной специфики языка // Язык и национальное языкознание - Воронеж, 2002.

.Колесов В.В. Источники древнерусской культуры и истоки русской ментальности // Древняя Русь. Мир науки и культуры. - СПб. - 2005. - С.12-22.

.Карсавин Л. Восток, Запад и русская идея. - Париж, 1930. - 214с.

.Алефиренко Н.Ф. Поэтическая энергия слова: синергетика языка, сознания и культуры. - М., 2002.

.Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. - Изд. 4-е, стереотипное. - М: КомКнига, 2006. - 144 с.

.Падучева Е.В. Глаголы движения и их стативные дериваты // Логический анализ языка: Языки динамического мира. М., 2003.

.БулыгинаТ.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М., 1997.

.Ермакова О.П. Пространственные метафоры в русском языке // Логический анализ языка: Языки пространств. М., 2000.

.Крейдлин Г.Е. Время сквозь призму временных предлогов // Логический анализ языка: Язык и время. М., 1997.

.Гумилев Л.Н. Экосфера: история людей и история природы. - М.: Экопрос. 1993. - 254 с.

.Падучева Е.В. Глаголы движения и их стативные дериваты // Логический анализ языка: Языки динамического мира. М., 2003.

.Толстой Н.И. Времени магический круг (по представлениям славян) // Логический анализ языка: Язык и время. М., 1997.

.Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов/Новое в зарубежной лингвистике, вып.XXIII, Когнитивные аспекты языка. - М.: Прогресс, 1988. - С. 12-15

.Яковлева Е.С.Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). /Е.С.Яковлева - М., Гнозис, 1994.

.Бичурии И.Я. Собрание сведений... Ч. 1. - С. 230.

.Ерыгин А.Н. Основы философии: Учебник. - М.: Издательско-торговая корпорация "Дашков и К°", 2007.

.Т.В.Булыгина, А.А.Шмелев. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Мастера рус. культуры : «Кошелев», 1997.

.Хайдеггер М. Время картины мира// Новая технократическая волна на Западе. - М., 1986. - 380 с.

.Маслова В.А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студентов вузов /В.А.Маслова. - М.: Academia, 2001.-204с.

45.Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М., 1995.

46.Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов/Новое в зарубежной лингвистике, вып.XXIII, Когнитивные аспекты языка. - М.: Прогресс, 1988.

.Аскольдов С.А. Концепт и слово/ С.А.Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. - М.: Academia, 1997.

.Апресян Ю.Д. Языковая картина мира и системная лексикография. М.: Языки славянских культур, 2006.

.Аскольдов С. А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология / Под общ. ред. В. П. Нерознака. - М.: Academia, 1997.

.Арсентьева Е.Ф. Фразеология и фразеография в сопоставительном аспекте. Казань: Казан. гос. ун-т, 2006.

.Падучева Е.В. Глаголы движения и их стативные дериваты // Логический анализ языка: Языки динамического мира. М., 2003.

.Щербина В.Е. Концепт «время» во фразеологии немецкого и русского языков: Автореф. дис. канд. фил. наук/ В.Е.Щербина; Башкирский государственный университет. - Уфа, 2006.

.Нильсен Е.А. К экспликации концепта время в английском языке. - Вестник СамГу, 2006, №10/2 (50).

.Крейдлин Г.Е. Время сквозь призму временных предлогов // Логический анализ языка: Язык и время. М., 1997.

.Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Пратюркский язык-основа. Картина мира пратюркского этноса по данным языка/Отв. ред. Э.Р.Тенишев, А.В.Дыбо. М., 2006.

Словари:

.Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. - М.: Изд-во МГУ им. М.В. Ломоносова, 1997.

.Лингвистический энциклопедический словарь. Гл. ред. В.Н. Ярцева. - М.: Научное изд-во «Большая Российская энциклопедия», 2002.

.Магазаник Д.А. Турецко-русский словарь. М., 1945.


МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН ЕВРАЗИЙСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМ. Л.Н.ГУМИЛЕВА ФАКУЛЬТЕТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ КАФЕДР

Больше работ по теме:

КОНТАКТНЫЙ EMAIL: [email protected]

Скачать реферат © 2017 | Пользовательское соглашение

Скачать      Реферат

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ СТУДЕНТАМ