Особая жестокость как оценочная категорие в уголовном праве

 

Глава I. Категория "особая жестокость", и ее соотношение со смежными оценочными категориями


1.1 Особая жестокость, как оценочная категория в современном уголовном праве


На проблемы оценочных категорий в науке уголовного права всегда обращалось пристальное внимание ученых - правоведов. Оценочные категории в уголовном законодательстве всегда были, есть и будут в дальнейшем, без них при формировании уголовно-правовых норм законодателю не обойтись. Но число их, по мнению многих ученых уголовного права, можно значительно сократить, а те оценочные категории, без которых обойтись нельзя, законодатель должен четко разъяснить в Общей части уголовного права. Наличие оценочных категорий в Уголовном кодексе отдает на судейское усмотрение многие вопросы, связанные с квалификацией преступных деяний и назначением за них наказаний.

Оценочные признаки уголовного закона - это неконкретизированные в законе или ином нормативно-правовом акте уголовно-правовые понятия, призванные отражать не предмет в его целостности, а свойства или отношения этого предмета. При этом указывается, что такие содержательные свойства оценочных уголовно-правовых понятий, как незамкнутость структуры содержания и охват объемом понятия огромного множества значимых для уголовного права явлений, будучи тесно связанными между собой, находят свое реальное выражение лишь в рамках конкретной правоприменительной ситуации. С учетом этого выводится формальное свойство оценочных признаков - установление их содержания лицом, применяющим уголовно-правовую норму, на основе конкретных обстоятельств уголовного дела. Оценочные категории (признаки) придают уголовно-правовому регулированию качество гибкости, полноты и динамичности, что, бесспорно, является их положительным свойством. Предельно полная содержательная характеристика "категории" как философского понятия отражена в философском энциклопедическом словаре (с греч. "высказывание", "свойство"). Категория есть форма осознания в понятиях всеобщих способов отношения человека к миру, отражающая наиболее общие и существенные свойства, законы природы, общества и мышления.

"Особая жестокость" - понятие оценочное, поэтому и истолковывается многими учеными и на практике по-разному. Ряд авторов полагают, что введение в уголовный закон подобных понятий оценочного характера в определенных случаях имеет и положительное значение, так как дает возможность "для включения в сферу уголовно - правового регулирования достаточно большего числа разнообразных явлений, имеющих уголовно - правовое значение и характеризующих способы совершения преступления, масштабы преступной деятельности, общественно опасные последствия, психические состояния и т.д. Применение таких понятий способствует выражению в практике борьбы с преступностью принципа "полноты уголовного закона". Как отмечал В.Н. Кудрявцев, "существование оценочных понятий в законе неизбежно. Они полезны, если устанавливаются для тех случаев, когда это необходимо и когда правильно применяются на практике".

В справочной литературе находим следующее разъяснения: слово "жестокий" означает "крайне суровый, безжалостный, беспощадный, бессердечный, лишенный чувства жалости; очень сильный, выходящий за пределы обычного, а "жестокость" - жестокий поступок, обращение"; "особый жестокий" - то есть "не похожий на других, не такой как все; необычный, особенный; отдельный; имеющий специальное назначение".

Жестокость как уголовно-правовая категория изучалась в общем контексте уголовных норм, она определялась как понятие оценочное, рассматриваемое применительно к тяжким и особо тяжким насильственным преступлениям и нормативного закрепления не имеет. Проблемы определения критериев понятия "особая жестокость". Российское законодательство не содержит критериев понятия "особая жестокость", в связи с чем, в судебно-следственной практике и в юридической литературе возникает очень много спорных вопросов, что каждый раз заставляет обращаться к выяснению понятия особой жестокости.

Об особой значимости преступлений, совершенных с особой жестокостью свидетельствует их широкий общественный резонанс, негативное отношение членов обществ к лицам их совершившим, повышенная опасность таких деяний для общества, которая выражается в способе действий виновного, в его безразличном отношении к страданиям потерпевшего и других лиц. Субъект подобного рода поведения характеризуется крайне отрицательными чертами личности.

Вместе с тем с позиций общей теории права, практики правового регулирования и реализации в правоприменении идеи строгого соблюдения законности, чем меньше в законе оценочных понятий, тем лучше. Так, Г.И. Чечель полагает, что высказываемые в юридической литературе мнения относительно понятия "особая жестокость" никоим образом не раскрывают его содержание, ничего не дают практике применения уголовно-правовой нормы и даже вредны своей неопределенностью, поскольку нередко ведут к произвольному решению вопроса на местах. Это так, ибо индивидуальная (субъективная) оценка может и не совпадать, а иногда выходить за пределы той оценки, которую имел в виду законодатель, устанавливая норму, содержащую оценочное понятие.

Возлагая на следственные, судебные и прокурорские органы обязанности как по оценке степени тяжести фактически наступивших преступных последствий, так и по решению вопроса об их достаточности для наступления уголовной ответственности, законодатель исходит из того, что лишь в практической деятельности можно наиболее правильно и всесторонне учесть изменяющиеся условия общественной жизни .

Особенно явно, остро и значимо необходимость "оценочных" действий правоприменителя (судебного усмотрения) проявляется при квалификации преступных деяний, связанных с посягательством на личность, и объединенных в разделе VII Особенной части УК РФ с дифференциацией ответственности и наказания в его нормах по видам преступных посягательств. Конкретно, наиболее остро, проблема восприятия исследуемой категории (признака) - особо жестокого способа совершения преступления, заложена в составах преступлений против жизни, здоровья, половой свободы или половой неприкосновенности личности.

Содержание понятия "особая жестокость", как и содержание любой другой оценочной категории из этой же серии в большей степени определяется правосознанием следователя, прокурора и судьи, в рамках конкретного уголовного дела, что нередко порождает противоречия в правоприменительной практике. Последние, в свою очередь могут привести при квалификации содеянного к таким ситуациям, когда индивидуальная оценка содержания того или иного термина тем или иным правоприменяющим субъектом может существенно отличаться от того смысла, который заложен законодателем в том или ином оценочном понятии.

Правильное определение рассматриваемой нами категории при применении конкретной статьи, в которой она предусмотрена, находится в зависимости от того, что понимать под "особой жестокостью" при совершении умышленного убийства, причинения тяжкого вреда здоровью, изнасилования или насильственных действий сексуального характера.

Проблему проявления особо жестокого преступного поведения, необходимо рассматривать на стыке уголовного права и других правовых и не правовых наук, поскольку только комплексное её изучение приведет к эффективному осмыслению данной категории.

Для того чтобы лучше понять особую жестокость, следует остановиться на природе и сущности жестокости вообще, обратив внимание на её психологическое составляющее. Психологи полагают, что юридическое понятие особой жестокости раскрывает только внешние ее признаки, не затрагивая при этом внутренние психологические механизмы

С точки зрения И.А. Кудрявцева и Н.А. Ратинова, психологический смысл термина "особая жестокость" нуждается в уточнении и разъяснении, потому что трактовка деяния как особо жестокого, будучи основанной лишь на оценке ее внешней, фактической стороны (например, множественности и избыточности ранений), создает угрозу объективного вменения. О.Ю. Михайлова считает, что понятие жестокости применяется, "во-первых, для обозначения особо брутальных способов совершения преступления, во-вторых, для обозначения определенных свойств характера преступника, и наконец, в-третьих, как комплексное обозначение всех объективных и субъективных факторов преступления, включая ее последствия для общества в целом. Поскольку это понятие во многом зависит от оценочного осуждения наблюдателя, то в психологии оно применяется как диагностическое только в исключительных случаях".

В криминологическом же плане жестокость и особую жестокость, в частности рассматривают как одну из черт личности определенной категории насильственных преступников. Принимая во внимание, что особая жестокость как наиболее общественно опасная форма жестокости относится к оценочным понятиям, надо подчеркнуть, что содержание терминов "жестокость" и "особая жестокость" следует отличать по значению от термина "агрессивность". Однако проблема жестокости тесно связанная с вопросами агрессии и насилия, отнюдь не исчерпывается ими.

Особая жестокость принадлежит к числу тех понятий, которые труднее всего поддаются точному юридическому определению и вызывают наибольшую сложность в установлении ее уголовно-правовых признаков. В судебной и следственной практике, а также и в юридической литературе возникает немало спорных вопросов, вызванных тем, что закон не обладает необходимой четкой терминологической обрисовкой понятия "особая жестокость". Относя особую жестокость к обстоятельствам, отягчающим наказание, закон вместе с тем не называет критерии, по которым убийство, и иные преступные деяния при наличии в них данного квалифицирующего признака должны быть признаны совершенными с особой жестокостью, что, в свою очередь, вынуждает правоприменителя каждый раз обращаться к выяснению специфики особой жестокости. В силу этого, а также из - за отсутствия законодательного разъяснения рассматриваемого термина, индивидуальный подход работников правоохранительных органов к его толкованию вызывает определенные трудности, предопределенные не совершенством законодательного закрепления названной категории. В этой связи, совершенно обоснованным является мнение А.А. Ушакова, утверждающего, что "доходчивость и простота законов зависят не только от простоты словесных выражений, но и от того, насколько слово точно отражает законодательную мысль. Обращая внимание на единство между законодательной мыслью и словом, необходимо подчеркнуть приоритет законодательной мысли. Главное - это восприятие юридических понятий".

Наиболее развернутая трактовка оценочной категории "особая жестокость" дана в постановлении № 1 Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)", где говорится что понятие "особая жестокость" необходимо связывать как со способом совершения убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении её виновным. При этом для признания убийства, совершенным с особой жестокостью, необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось совершение его с такой жестокостью. Способ убийства должен быть заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых физических и (или) нравственных страданий (например, нанесение большого числа телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи и т.д.).

Сложность раскрытия в УК РФ содержания анализируемой нами категории, относящейся к преступному деянию, несомненно, связана и с разночтением, при описании различных составов преступлений против личности, в которых предусмотрен такой квалифицирующий признак как особая жестокость. В статьях УК, его содержащих, в каждой из них, он сформулирован по своему. Так, применительно к убийству - это совершение преступления с особой жестокостью (п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ), к умышленному причинению тяжкого вреда здоровью (п. "б" ч. 2 ст. 111 УК РФ) - совершение преступления с особой жестокостью, издевательством или мучениями для потерпевшего. В части, касающейся изнасилования (п. "в" ч. 2 ст. 131 УК РФ) - совершение изнасилования с особой жестокостью по отношению к потерпевшей или другим лицам.

Вследствие того, что действующее законодательство не раскрывает содержания исследуемого оценочного понятия, а разъяснения Пленума Верховного Суда РФ содержат лишь примерный перечень явлений, которые составляют лишь внешний объем элементов проявления особой жестокости, вопрос о том, какой смысл вкладывается в это понятие законодателем и практикой, должен решаться на научном уровне.

Проблема квалификации преступлений, совершенных с особой жестокостью, относится к числу трудно решаемых при применении буквы закона, что вызвано вовсе не тем, что к ней не обращались в комментариях к УК и в литературе. Согласно точки зрения, выдвинутой М.И. Ковалевым, она не получила достаточного освещения в теории уголовного права потому, что понятие "особая жестокость" относится к так называемым оценочным признакам преступления, которые не определяются и не разъясняются в законе, а каждый раз в зависимости от обстоятельства дела истолковывается следователем, прокурором и судом, что обеспечивает в определенных рамках гибкость их применения и вместе с тем таит опасность неадекватного понимания и реализации на практике. Уголовный закон, признавая особую жестокость обстоятельством, оказывающим влияние на содержание и объем ответственности, не назвал критериев, на основании которых особая жестокость может приобрести и приобретает уголовно-правовой статус. В связи с этим в юридической литературе высказан ряд суждений относительно её понятия.

Так, М.К. Анияц, СВ. Бородин, М.И. Ковалев, В.И.Зыков, Э.Ф. Побегайло и другие авторы связывают особую жестокость с проявлением виновным бессердечности, бесчеловечности, беспощадности, безжалостности, крайней суровости. Однако с данным выводом вряд ли можно согласиться. Солидаризируясь Г.И. Чечелем, подвергающим критике подобные определения и утверждающим, что особая жестокость - это более высокая качественная и количественная сторона деяния по отношению к понятию жестокость, считаем, что предлагаемые этими авторами приемы широкого толкования "особой жестокости" мало конкретны, и расплывчаты в раскрытии содержания рассматриваемого понятия. Следовательно, они не могут в полной мере помочь практическим работникам при квалификации преступлений, совершенных изучаемым способом. Поэтому, полагаем, что наиболее целесообразно при выяснении содержания последнего сосредоточить свое внимание на выявлении юридических признаков, свидетельствующих о совершении преступления с особой жестокостью.

Всякое насильственное посягательство на личность жестоко. Однако в уголовном законе при конструкции составов конкретных преступлений имеется в виду не просто жестокость, а особая жестокость. Особый (особые) - значит необычный. Таким образом, говоря об особых (необычных) мучениях и страданиях, законодатель имеет в виду те мучения и страдания, которые выходят за пределы составов преступлений и предусмотрены в составах убийства (п. "д" ч. 2 ст. 105), за умышленного причинения тяжкого и средней тяжести вреда здоровью (п. "б" ч. 2 ст. 111, и п. "в" ч. 2 ст. 112 УК РФ), в преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности (п. "в" ч. 2 ст. 131, п. "в" ч. 2 ст. 132 УК РФ).

Для того чтобы правильно применить уголовно-правовые нормы, употребляющие в своей диспозиции категорию особая жестокость, необходимо точно определить её содержание. При этом не может быть и речи о просто жестокости, о применении данного признака, так как он может быть истолкован более широко, чем предусмотренный в законе термин "особая жестокость". Законодатель в УК говорит о совершении убийства, умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, изнасиловании, именно, с особой жестокостью.

Закон называет в качестве отягчающего обстоятельства не просто жестокость, сопутствующую многим преступлениям, а особую жестокость. Она может проявляться как в способе действий виновного, причинивших мучения потерпевшему, так и в иных обстоятельствах совершения преступления, когда страдания причиняются другим лицам, в присутствии которых совершается преступление, направленное против близкого им человека. Особая жестокость - это более высокая качественная и количественная характеристика деяния по отношению к понятию "жестокость".

Многие исследователи при раскрытии понятия "особая жестокость" обращаются к толковым словарям русского языка и связывают особую жестокость с проявлением виновным бессердечности, беспощадности или крайней суровости. Однако эти признаки, применяемые при характеристике определенных свойств личности человека либо его поступков, в равной мере присущи любому преступлению вообще, а не только совершенному с особой жестокостью. Сам по себе назревает вопрос исходя, из каких соображений следует отграничивать степень жестокости, от особой жестокости?

Иногда можно встретить утверждение, что понятия "жестокость" и "особая жестокость", равнозначны. Так, Н.И. Загородников, М.К. Аиияц, Э.Ф, Побегайло, В.И. Зыков, К. Садреев и И. Мухамедзянов предлагают не отграничивать названные термины и сводить их смысл к единому определению понятия "жестокость", значение которого приводится в справочной литературе. Не смотря на это в литературе большинство авторов пытаются показать разницу между данными понятиями, обращая внимание на те или иные аспекты рассматриваемой проблемы.

В этой связи, представляет интерес мнение профессора Ю.М. Антоняна, согласно которому отнесение того или иного деяния к "просто" или к "особо жестокому" зависит не только от оценок субъекта, но и от его социальной принадлежности и общественного положения, моральных принципов и воззрений, культуры и т.д. Решение этого вопроса зависит от конкретных обстоятельств дела, в том числе от физической или психической уязвимости жертвы, от нравственно психологической атмосферы в обществе и его ценностей, пределах насилия в той социальной группе, к которой принадлежит то должностное лицо, которое должно дать на него ответ"

С. Питерцев считает, что преступление, признаваемое особо жестоким, должно характеризоваться крайней степенью жестокости - жестокости сверхобычной, из ряда вон выходящей, исключительной.

По мнению К. Акоева, особую жестокость характеризует поразительная суровость, необычайная безжалостность, чудовищная бессердечность, которые являются объективно лишними для достижения цели преступного деяния в конкретных условиях места и времени его совершения. Как уже было отмечено, любое умышленное противоправное деяние само по себе является жестоким, и тем более, лишение жизни человека, причем независимо от способа или мотива его совершения. Автор подчеркивает, что "именно атипичность убийства в смысл проявления "обычной, разумной, необходимой доли" жестокости при убийстве. Свое выражение она находит в объективной стороне состава, чаще всего в способе убийства, однако им не исчерпывается. Выступая фактором объективных свойств убийства, частные критерии особой жестокости должны получить субъективную оценку в сознании виновного, т.е. найти отражение в его психической деятельности в рамках умышленной формы вины".

Отдельные авторы связывают особую жестокость с проявлением диких, звериных инстинктов. Г.И. Чечель критикует такие её формулировки как "чрезвычайная беспощадность", "проявление звериных инстинктов", "поразительная суровость" и им подобные, поскольку полагает, что они в силу своей неопределенности никак не раскрывают содержание.

Таким образом, согласно точке зрения, принятой в уголовно - правовой литературе, особая жестокость - это какая - то исключительная жестокость, превышающая по своей степени жестокость обычную, имеющую место в той или иной мере в каждом насильственном преступлении.

Правовая наука, судебная и следственная практики не могут быть безразличны к терминологии вообще, а к терминологии норм уголовного права в особенности, исходя из того, что правильное понимание терминов и формулировок должно способствовать их единообразному толкованию и применению на практике. Высказанные же в литературе мнения о понятии "особая жестокость", и приведенные формулировки типа "чудовищная бессердечность", "сверхобычная жестокость" и другие, настолько расплывчаты и неопределенны, что никак не раскрывают содержания указанных в ряде норм УК РФ проявлений признаков особой жестокости. Поэтому, они мало что дают практике при применении уголовно - правовой нормы, в которой предусмотрена особая жестокость как способ совершения преступления, а иногда даже могут быть и вредны для неё своей неопределенностью. Такое слишком широкое и разнообразное понимание указанного признака, может вызвать значительные трудности его применения. Отсюда вытекает необходимость наиболее четкого определения данного понятия, его конкретизации путем выявления наиболее приемлемых форм юридического выражения, характерных ему.

В отдельных научных работах предлагаются различные определения особой жестокости. Так, коллектив авторов под руководством А.П. Закалюка, под особой жестокостью понимает, сопровождающее или следующее за насильственным преступлением, не обязательное для его совершения и наступления обычных для него последствий, умышленное действие (или бездействие), состоящее в причинении потерпевшему или его близким дополнительного, как правило, тяжкого, физического или психического страдания.

К преступлениям, совершенным с особой жестокостью, Ю.М. Антонян относит такие действия (бездействие), совершаемые путем физического или психического насилия, когда потерпевшему (потерпевшим) причиняются мучения и страдания ради достижения каких-либо целей, либо имеет место угроза такого причинения, а также действия, совершая которые, субъект допускал или предвидел, что подобные последствия наступят. Он пришел к выводу, что особо жестокими считаются только те действия, мучительный характер которых осознается субъектом и входит в его намерения, другими словами, они должны быть умышленными. Следовательно, природа жестокости обуславливается побуждением субъекта причинить страдания жертве, выступающим как средство достижения какой-либо цели.

По мнению P.M. Абызова, под особой жестокостью понимается агрессивное поведение, наносящее большой ущерб жертве и совершаемое без переживания жалости или сочувствия со стороны субъекта этого поведения. Она предполагает насилие над потребностями, намерениями, чувствами, установками личности, ее унижение или принуждение к действиям, противоречащим устремлениям субъекта.

Исходя из выше изложенных соображений, под особо жестоким преступным деянием, следует понимать такое деяние, когда лицо осознает степень общественной опасности своих действий, в том числе факт причинения потерпевшему (либо его близким) особой физической боли и душевных страданий, и он желает наступление общественно опасных последствий, либо их не желает, но сознательно допускает, что результатом содеянного может быть наступление общественно опасных последствий, и потерпевший воспринимает их именно, как таковые.

Таким образом, особая жестокость - это не отсутствие эмоций у виновного, вызванных страданиями другого, а наличие желания либо хотя бы интереса, то есть наличие положительных по своей сути эмоций при восприятии страданий другого.

Нельзя не заметить, что нормы действующего УК РФ сконструированы таким образом, что в их диспозициях приведена объективная сторона преступления. Однако, при выявлении критериев особой жестокости с целью получения наиболее точного определения, анализируемое понятие следует рассматривать одновременно через призму как объективных, так и субъективных признаков состава преступления, свидетельствующих о проявлении жестокости к потерпевшему.

Приведенная трактовка особой жестокости позволяет выделить следующее ее уголовно-правовое назначение. В нормах УК РФ она употребляется в виде:

а)обстоятельства, отягчающего наказание;

б)квалифицирующего признака отдельных составов преступлений;

в)способа совершения преступления;

г)фактически-правового последствия совершенного преступления;

д)обстоятельства, характеризующего субъект преступления.

Некоторые ученые для разрешения противоречий по толкованию особой жестокости и иных подобных оценочных категорий предлагают унифицировать оценочные понятия путем включения в УК РФ специальных статей, раскрывающих содержание употребляемых в законе терминов. Однако ряд авторов, чье мнение для остается не совсем понятным, выражают свое не согласие с законодательным разъяснением таких оценочных понятий как "особая жестокость", и подобно ей тождественных понятий "мучение", "издевательство", полагающих, что их правильное применение следователем или судом при рассмотрении уголовного дела возможно лишь с учетом всестороннего анализа конкретных обстоятельств совершения преступления.

Мы же разделяем позицию тех ученных, которые выступают за разработку критериев, раскрывающих содержание сходных по смыслу и имеющих практически одинаковое содержание понятий, терминов и т.д.

Это способствовало бы обеспечению единообразного применения тех его норм, в которых они содержатся и, соответственно, предотвращению расхождения в их толковании и правовой оценке.

Представляется, что наличие в содеянном такого признака как особая жестокость, однозначно повышает общественную опасность любого преступления, так или иначе направленного против личности. Поэтому при описании умышленных преступлений против жизни, здоровья, половой свободы или половой неприкосновенности он должен быть сформулирован однообразно и без существенных различий.

Излагая вышеизложенные положения относительно проблем восприятия понятия особой жестокости, необходимо выделить следующие моменты:

Особая жестокость является важным квалифицирующим совершенное преступление признаком в составах, предусмотренных п. "д" ч. 2 ст. 105, п. "б" ч. 2 ст. 111, п. "в" ч. 2 ст. 112, п. "в" ч. 2 ст. 131, п. "в" ч. 2 ст. 132 УК РФ, посягающих на самое ценное для человека - его жизнь, здоровье, половую неприкосновенность и половую свободу человека, причиняя при этом физические страдания, и мучения потерпевшему. Преступник в таких деяниях действует хладнокровно, безжалостно, он осознает характер своих действий, предвидит последствия и желает их наступления.

Особо жестокий способ совершения преступления - это умышленные, "излишне", не обусловленные целью совершения преступления, приемы сопряженные с физическим и (или) психическим насилием, направленные на причинение потерпевшему или его близким особых мучений или страданий.

Полагаем, что при применении соответствующей нормы необходимо учитывать как внешнее, так и внутреннее содержание понятия "особая жестокость"

Внешнее его содержание, может характеризоваться формой, интенсивностью своего воздействия и проявления, иными словами - способом совершения преступления. Однако, самое главное, здесь следует исходить из того как отразилось проявление особой жестокости на жертве, ее близких или окружающих, каким образом ими оно было воспринято, что они испытывали при этом. Существуют различные подходы в определении особой жестокости. При этом используются такие понятия как дополнительные или исключительные страдания и мучения. Некоторые авторы в ходе ее изучения идут по пути перечисления различных эпитетов, например таких, как безжалостный, беспощадный, бессердечный или усиливают их такими определениями как необычайный, чудовищный, чрезвычайный, т.е. главная проблема здесь состоит в том, что бы найти грани различия между "простой" и "особой" жестокостью. Однако, эта проблема не найдет своего разрешения до тех пор пока отправной точкой в ее исследовании будет однобокий подход, связанный с обращением к характеристике преступника, его действий, который, как правило, имеет место в науке в настоящее время. Основное отличие особой жестокости от "просто" жестокости можем обнаружить в способе совершения преступления и в его восприятии жертвой или ее близкими, претерпевании ими особых мучений и страданий. Такой подход позволяет предложить следующее уголовно-правовое определение: преступления, совершаемые с особой жестокостью - это умышленные деяния, направленные против жизни, здоровья, половой свободы личности, или близких ему лиц, подвергавшие потерпевших особым страданиям или мучениям и воспринятые ими именно как таковые. Целесообразно было бы, чтобы правильно сориентировать судебную практику, Пленуму Верховного Суда РФ дать в своем специальном постановлении разъяснение судам относительно содержания такого понятия как особая жестокость применительно не только к убийству, но и ко всем преступлениям против личности, при описании которых использован указанный квалифицирующий признак, а также предусмотреть в УК РФ наиболее полное законодательное разъяснение содержания признака "особая жестокость" как обстоятельства, отягчающего наказание.

1.2 Соотношение "особой жестокости" со смежными с ней оценочными категориями


Правильное понимание содержания "особой жестокости" неразрывно связано с определением её понятия и взаимосвязи с однопорядковыми оценочными категориями, предусмотренными УК РФ. Неупорядоченность в законе в этой части терминологии (особая жестокость, садизм, мучения и издевательство) обуславливает необходимость проведения исследований в этой области.

К сожалению, в реалиях сегодняшней жизни неправильно, или же ошибочно истолковывается представителями правоприменительной практики смысловой оттенок оценочных категорий. Так, опрос практических работников (прокуроров, следователей, адвокатов) показал, что многие из них (82%) испытывают затруднения при применении норм, содержащих оценочные понятия и считают необходимым объединить "садизм", "издевательства", "мучения", "истязания" в одно понятие особая жестокость.

Одной из слабо разрешенных в теории уголовного права проблем, требующей своего незамедлительного разрешения, является проблема соотношения категории особой жестокости со смежными с ней оценочными понятиями. Термин "особая жестокость" является более емким по содержанию в отношении к тождественным ему проявлениям - "садизм", "издевательство", "мучения", "истязания" и включает их в себя.

Однако важно отметить, что в сочетании с одними, определяющими ее критериями особая жестокость приобретает качественно новые содержательные свойства, которые и позволяют законодателю, а впоследствии и правоприменителю придавать ей статус отягчающего наказание обстоятельства либо квалифицирующего признака. При учете других критериев она обретает новые уголовно-правовые черты, характеризующие признаки субъективной стороны. Третьи из этих критериев придают особую уголовно - правовую окраску субъекту преступления.

В современной юридической литературе под особой жестокостью как квалифицирующим признаком состава преступления, предлагается понимать совершение преступлений такими способами или средствами, при которых потерпевшему причиняются особые мучения, страдания путем пыток, истязание или имеет место глумление над жертвой. Сюда же относят и совершение преступления способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение потерпевшего пищи, воды и т.д.).

Особая жестокость может выражаться и в совершении преступного деяния в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет им особые психические страдания.

Законодатель, перечисляя в п. "и" ч. 1 ст. 63 УК РФ перечень проявления жестокого преступного поведения, связывает особую жестокость, как со способом посягательства, так и с отдельными ее проявлениями, сопутствующими преступному деянию. Подобная характеристика особой жестокости не случайна. Ее как квалифицирующее преступление обстоятельство, характеризующее способ совершения преступления, следует рассматривать в качестве одного из признаков объективной стороны преступления. Вместе с тем, не следует забывать и о субъективной стороне содеянного, поскольку, если лицо не осознает, что причиняет жертве особые мучения и страдания, особая жестокость как обстоятельство, отягчающее наказание, отсутствует. На это указывает Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении №1от 27 января 1999 года, "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)", в котором сказано, что для признания убийства, совершенным с особой жестокостью необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось совершение убийства именно с особой жестокостью.

Принимая во внимание сказанное, следует признать обоснованным решение коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу об убийстве Г. Суд справедливо исключил из приговора, вынесенного в отношении него квалифицирующий признак особая жестокость, поскольку само по себе нанесение множества телесных повреждений не является основанием для квалификации действий виновного по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта все телесные повреждения в области шеи и грудной клетки причинены потерпевшему в короткое время. Данных о том, что С. испытывал особые мучения и страдания при нанесении ему осужденным ранений в процессе лишения жизни, в деле не имеется.

В действующем УК РФ наряду с особой жестокостью предусмотрены смежные с ней категории, такие как "причинение физических или психических страданий", "садизм", "издевательство", "мучение", "истязания", "жестокое обращение" и т.д. Закон не дает их определения" Для раскрытия этимологической природы и содержания названных терминов имеет смысл обратиться к словарям русского языка. По словарю В.И. Даля, "пытка (мука) - невыносимо тяжкие мучения. Эта внутренняя пытка в тысячу раз хуже физических страданий. Мука - мучение, страдание, терзание. Мученик - тот, кто испытывает много мучений, страданий. Мучитель - тот, кто причиняет мучения, страдания кому - либо. Мучить - намеренно причинять физическую боль, нравственные страдания". В словаре синонимов: "Пытать - пытка, допрос с истязаниями, муками. Мучить - истязать, причинять телесное или духовное страдание. Истерзать - измучить. Измучиться - жестоко страдать. Истязать - пытать, жестоко мучить. Страдать (страдание) - мука, мучение, терпеть муку телесно или духовно".

Можно заключить, что, с филологической точки зрения, пытки, мучения, истязания в русском языке являются однопорядковыми понятиями. С точки зрения Г.И. Чечеля, в уголовном праве их целесообразнее было бы выражать одним словом - "истязание". С учетом уже высказанных раннее соображений, мы полностью поддерживаем данное мнение.

Д.С. Читлов считает, что в законодательстве должны употребляться оба термина: и "мучение", и "истязание", ибо они, по его мнению, более понятны широким массам. В приведенной позиции заключено противоречие методологического характера, суть которого может быть сведена к тому, что указанные термины именно этими же "массами" используются как синонимы. Вместе с тем, прав в определенной степени Д.С. Читлов, утверждая то, что автономное применение обоих терминов наиболее полно отражает социальную опасность преступлений, совершаемых с применением мучений и истязаний. Другое дело, что приведенные формулировки истязания и мучения, как аналоги особой жестокости, и сама "особая жестокость", на мой взгляд, неопределенны и сильно расплывчаты. В соответствии с принципом законности содержание всех уголовно-правовых норм должно пониматься в точном соответствии с текстом, то есть не должно допускаться ни ограничительное, ни расширительное их толкование. Будучи оценочными понятиями, "истязания", "мучения", "пытки", "страдания", "особая жестокость" по - разному истолковываются и на практике. Для того чтобы избежать нарушений закона, необходимо уточнить содержание, функции и формы проявления этих понятий.

Прежде чем определиться со спецификой особой жестокости, имеет смысл раскрыть особенность сопутствующих ей категорий. Соотношение понятий "особая жестокость", "истязания" и "мучения" необходимо выявлять с учетом их фактического содержания и социальных функций. Думается, что понятие "мучения" занимает промежуточную позицию между "особой жестокостью" и "истязанием", так как одновременно может рассматриваться и как определенное действие, и как его неизбежный результат.

Согласно современной научной литературе проявления мучения, как правило, заключаются в совершении длительных по времени и непрерывных в своей содержательной совокупности умышленных действий, лишающих потерпевшего естественных условий его жизнедеятельности (длительное лишение еды, питья или тепла, помещение или оставление жертвы во вредных для здоровья условиях, например, оставление в условиях с повышенным уровнем химических веществ в воздухе, загазованности, запыленности, шумового воздействия, превышающего допустимые нормы, и др.). В силу этого причиняющие ему физическую боль и душевные страдания. Категорию "мучения" можно интерпретировать и как специфический результат, который испытывает на себе жертва. В этом плане мучения и страдания зачастую употребляются в публикациях как равнозначные категории, характеризующие последствия особой жестокости, применяемой к жертве.

Исходя из того, что термин "мучения" может выполнять одновременно, и роль действий, и роль результата, явившегося последствием проявления особой жестокости, во избежание тавтологии я сознательно его трактую в качестве синонима деяния, наряду с таким понятием, как "особая жестокость". В этой связи, на мой взгляд, вполне, обоснованным и потому допустимым является применение его в уголовном праве как синонима особой жестокости, а не как отдельного явления наряду с последней.

Употребление особой жестокости и мучения как равнозначных в одной и той же статье УК РФ, по поему мнению, способствует затруднениям в полной реализации требований законодателя к квалификации содеянного и в противодействии совершенным при данных отягчающих обстоятельствах преступлениям. В том и другом случае, когда они имеют место, виновный преследует цель, лишить жизни потерпевшего способом, причиняющим ему физическую боль и душевные страдания. Поэтому нет необходимости отдавать тому или иному из указанных обстоятельств предпочтение как основной форме проявления жестокости.

В юридической литературе, под физическим страданием принято понимать претерпевание жертвой особо мучительной, длительной боли. Как отмечает Р.Д. Шарапов, физические страдания являются специфической формой физической боли.

Он рассматривает таковые как последствие примененного к жертве насилия, указывающее на проявление преступником особой жестокости по отношению к потерпевшему. С его точки зрения, "физические страдания могут выражаться не только собственно в виде боли, но и в изнурительном физическом недомогании вследствие голода, жажды, охлаждения тела и т.п.".

Психические страдания являются последствиями как психического, так и физического насилия и представляют собой нравственные переживания или психическую напряженность высокой степени. Как последствие насилия физические и психические страдания указывают на проявление виновным особой жестокости по отношению к потерпевшему. В УК РФ психическое страдание и психическое расстройство выступают по большей части как последствия причинения физических страданий и боли, а не как самостоятельные последствия воздействия на психику.

Полагаем, что физические и психические страдания, являясь разновидностью последствий оказываемого на жертву воздействия, справедливо отнесены к разряду оценочных понятий, поскольку определить, насколько сильно и долго потерпевший испытывал причиненную ему боль, чтобы признать ее особо мучительной при квалификации содеянного, представляется возможным только с учетом личности пострадавшего и конкретных обстоятельств деяния, совершенного виновным.

Согласно диспозиции ст. 117 УК РФ, истязание представляет собой совокупность систематически совершаемых умышленных действий, в силу этого причиняющих человеку физическую боль и душевные страдания. Составной частью истязания может выступать легкий вред здоровью, способом совершения - побои. Они выступают признаками, играющими вспомогательную роль, однако их наличие наполняет новыми качественными компонентами само истязание. Приемы, методы, порядок совершения действий, составляющих содержание истязания, могут быть самыми разнообразными: таскание за волосы, нанесение ударов руками и ногами по голове, лицу и другим частям тела, кусание, щипание, удушение, нанесение непроникающих ранений и т.д.

В действующем Уголовном кодексе РФ признаки истязания определены более удачно, чем в ст. 113 УК РСФСР 1960 года, в которой говорилось, что систематические побои и действия, носящие характер истязания. Уголовный кодекс 1996 года понимает под истязанием не только физические страдания, но и страдания психические. Для признания действий истязанием важно установить их систематичность, то есть совершение их виновным три и более раза в течение года. Но так как речь в дальнейшем будет идти о причинении особых мучений и страданий жертве убийства, то под систематичностью, видимо, следует понимать совершение действий, причиняющих жертве особые мучения и страдания три и более раза непосредственно перед лишением жизни.

Реакция человека, которого избивают или к которому применяют пытки, однозначна - систематическими действиями потерпевшему причиняются психические страдания в силу чувства беззащитности перед причинителем вреда, а также существенная физическая боль вследствие нанесения ударов при побоях. Как проявление жестокости рассматриваются и единичные случаи избиения, а превращение побоев в систему рассматривается как совершение истязания. Лишая жизни путем истязания (в том числе и при нанесении большого числа телесных повреждений, при использовании, например, мучительно действующего яда), жертве причиняются особые физические мучения и моральные страдания.

В связи с тем, что истязание, в частности, при убийстве с особой жестокостью, выступает содержательным компонентом последней, при идеальной совокупности действий (истязания и убийства) ссылка на ст. 117 УК РФ не требуется.

В п. "и" ч. 1 ст. 63 УК РФ, наряду с "особой жестокостью" и "мучениями", как однопорядковый, использован термин "издевательство". Предельно четкое и полное разъяснения его понятия имеется в толковом словаре русского языка Д.Н. Ушакова (издевательства - поступок, являющийся надругательством, глумлением или насмешкой над кем-нибудь, чем-нибудь).

Под ним в юридической литературе обычно понимают особо циничные действия против личности потерпевшего, выражающиеся в глумлении над ним, унижении его чести и достоинства, причинении ему дополнительных к совершенному преступлению физических и моральных страданий. При этом виновный действует грубо и жестоко. Основной целью издевательства является желание унизить человеческое достоинство жертвы.

Согласно мнению большинства авторов (СВ. Бородина, В.П. Малкова, А.Н. Ильяшенко и др.), под издевательством следует понимать длящиеся насильственные действия, характеризующиеся цинизмом.

Однако с точки зрения Н.Ю. Буневой цинизм, предполагающий наглость, грубую откровенность, а также вызывающе - презрительное отношение к общепринятым нормам нравственности и морали со стороны виновного, тем не менее не является единственным основанием для возникновения у потерпевшего негативных переживаний, связанных с унижением его чести и достоинства. Она считает, что понятие "цинизм" не отражает сущность издевательства, поэтому использование такового нецелесообразно.

Мы не согласны с мнением Н.Ю. Буневой по следующей причине. Поддерживая позицию Б.В. Здравомыслова и его сторонников, которые относят издевательство к специфической форме психического насилия полагаем, что цинизм является одним из элементов, конкретизирующих содержание рассматриваемого понятия, поскольку любое грубое нарушение принятых в обществе нравственных и моральных норм влечет наступление уголовной ответственности за хулиганство, предусмотренное ст.213 УК РФ, в то время как вызывающая дерзость, особая наглость в содеянном указывают на циничное попирание виновным общепринятых устоев. С моей точки зрения, наличие цинизма в преступлении свидетельствует о большей его общественной опасности, а также характеризует и личность преступника, что, несомненно, должно повлечь за собой в результате и более суровое наказание.

Определение содержания категории "издевательство", как и по другим категориям уже нами рассмотренным, породило в науке ряд бурных дискуссий. Так, С.С. Гаскин давая ей определение, обратил внимание на тот факт, что издевательство рассматривается в качестве отягчающего обстоятельства только в том случае, если оно непосредственно направлено на потерпевшего. При этом по его мнению издевательство не предполагает особой жестокости. Такую позицию С.С. Гаскина я считаю спорной. На мой взгляд, издевательство является одним из элементов проявления особой жестокости, путем умышленного психического воздействия на жертву, и на других лиц, являющихся близкими родственниками потерпевшего, когда виновный осознавал, что своими действиями причиняет им физическую боль и душевные страдания.

В п. "и" ч. 1 ст. 63 УК РФ наряду с отягощающим наказание обстоятельством - "особая жестокость", использует также и категорию "садизм". Под последней в юридической литературе предлагают понимать "вид полового извращения, при котором для получения полового удовлетворения необходимо причинить физическую боль партнеру", а также "страсть к жестокостям, истязаниям; упоение чужим страданием, болью".

Полагаем, что как обстоятельство, отягчающее наказание, садизм следует понимать более широко. Верно, в этой связи отмечает О.Д. Ситковская: "законодатель придал этому понятию более широкий смысл, подчеркнув не патопсихологический аспект (расстройство влечений при половых психопатиях), а особый вид изощренной жестокости, которая выступает в качестве самоцели, ведущего мотива противоправных действий".

Сюда можно отнести и проявление жестокости не только отношении жертвы преступления, но и по отношению к другим лицам, оказавшимся свидетелями преступления. На наш взгляд, законодатель излишне выделил из признака особой жестокости, совершение преступления с садизмом в отношении потерпевшего, поскольку понятие "садизм" так же поглощается понятием "особая жестокость".

В диспозициях ряда статей законодатель говорит о жестоком обращении с потерпевшим. Отметим, что закон не дает определения как и предыдущим и этому понятию. М.Д. Шаргородский считает жестоким обращением - "грубое, безжалостное, бессердечное обращение, связанное с причинением физических и психических страданий потерпевшему". Ю. Ронжин и Б. Волков отмечают, что "жестокое обращение как признак преступления - понятие широкое, включающее в себя различные по своему внешнему выражению действия, характерной особенностью которых является то, что они, как правило, совершаются систематически и причиняют физическую боль, всевозможные страдания (побои, телесные повреждения, истязание, незаконное лишение свободы и др.) либо создают невыносимые условия для жизни (издевательство, принуждение к непосильному физическому труду, различного рода лишения и др.)".

С точки зрения Р.З. Авакяна жестокое обращение "проявляется в избиениях, истязаниях, нанесении ударов, побоев, телесных повреждений различного рода, в лишении пищи, одежды, жилья, в противоправном ограничении или лишении свободы, издевательстве над физическими или умственными способностями, в систематических угрозах убийством, принуждении к непосильному труду или выполнению незаконных действий, лишении средств к существованию, необоснованных взысканиях или незаконном увольнении с работы и т.п. Это грубые, бестактные действия, причиняющие потерпевшему физические и нравственные страдания".

Понятия "садизм" и "жестокое обращение" их авторами даны путем перечисление различных по характеру действия способов, в основе которых лежат издевательство, истязания и мучения. Однако все они являются различными проявлениями одного понятия "особая жестокость".

Необходимо заметить, что в уголовно - правовой литературе встречаются предложения по поводу упорядочивания перечисленных выше терминов. Так, Г.И. Чечель, Ю.М. Антонян, А.Н. Паньков, О.Р. Якубович исследовав анализируемые понятия, пришли к выводу, что мучения, истязания и пытки, являясь разными способами причинения потерпевшему повреждений или физических и (или) нравственных страданий, должны считаться идентичными.

Мы согласны с такой позицией потому, что указанные способы причинения исключительных физических или нравственных страданий потерпевшему либо его близким являются проявлением особой жестокости, поскольку виновный, совершая то или иное преступное деяние путем применения к жертве издевательства, садистских методов, либо истязая. Понятие особой жестокости как квалифицирующего признака мучая ее, в любом случае совершает преступление особо жестоким способом. В связи с чем, таковые необходимо согласовать и унифицировать в один термин, поскольку они поглощаются более емким понятием "особая жестокость". Отсюда последняя - это какая - то исключительная жестокость, превышающая по своей степени жестокость обычную, имеющую место в той или иной мере в каждом насильственном преступлении.

Нельзя не заметить, что нормы действующего УК РФ сконструированы таким образом, что в их диспозициях, как правило, раскрывается объективная сторона преступления. Однако, при выявлении критериев особой жестокости с целью получения наиболее точного её определения, анализируемое понятие следует рассматривать одновременно через призму как объективных, так и субъективных признаков состава преступления, свидетельствующих о проявлении особой жестокости к потерпевшему. Подведение итога изложенному в настоящем параграфе позволяет нам придти к следующим выводам:

. Категории "садизм", "издевательство", "мучение", входят в содержание понятия "особая жестокость" и являются различными формами ее проявления. В связи с чем, предлагаем из составов преступлений, предусмотренных п. "б" ч.2 ст.111 и п. "в" ч.2 ст. 112 УК РФ исключить термин "издевательством или мучениями", оставив в них лишь положение: "особая жестокость" и представить п. "и" ст. 63 УК РФ в следующей редакции - "совершение преступления с особой жестокостью". Однако следует обратить внимание и на то, что поскольку рассматриваемые понятия, все же имеют различную этимологическую природу, то законодатель, учитывая их специфику, должен придавать им необходимую автономию в соответствующих составах преступлений. Данное положение подтверждает состав преступления, предусматривающий уголовную ответственность за истязание (ст. 117 УК РФ).

  1. Как нам представляется, указывая в законе на издевательства, мучения, истязания, пытки, садизм и жестокое обращение, законодатель тем самым дифференцирует в его нормах причиненные преступлением ущерб здоровью, физические и психические страдания, сопровождающие те или иные телесные повреждения, т.е. говорит о возможности проявления различного объема особой жестокости. Однако, показывая определенную "дозу" причиненных умышленно физических или психических страданий, законодатель указывает тем самым на возможные различные степени проявления именно особой жестокости, вследствие чего содеянное виновным при совершении преступлений подобного рода каждый раз подлежит квалификации как совершенное с особой жестокостью. Отсюда под особой жестокостью следует понимать издевательства, мучения, истязания, пытки, садизм и жестокое обращение с потерпевшим, поскольку анализируемое понятие охватывает своим содержанием все перечисленные способы причинения физического и (или) психического вреда здоровью жертвы либо его близким.
  2. Используя принцип сочетаемости объема содержания понятий, можно заключить, что истязание, пытки и мучения могут как самостоятельно, так и в своей совокупности органично составлять содержание не только жестокости, но и особой жестокости, одновременно характеризуя степень ее социальной опасности, которая в уголовном законе приобретает особый правовой статус.

4. Совершая преступление одним из перечисленных выше действием или совокупностью действий, виновный стремится достичь определенного, заранее намеченного результата - причинение физической боли, особых страданий и мучений жертве. При этом может нарушаться анатомическая целостность и (или) нормальное функционирование органов и тканей человека, а особые страдания и мучения являются следствием совершения указанных действий. Таким образом, страдание есть предельно экстремальное психофизиологическое состояние потерпевшего, одновременно сочетающее в себе физические болевые импульсы и душевно - нравственные переживания.

. Необходимо унифицировать оценочное понятие "особая жестокость" путем выделения в УК РФ специальной нормы, посвященной определению понятия и критериев особой жестокости, так как при квалификации совершенного преступного деяния, сопряженного с особой жестокостью, правоприменитель прибегает к выяснению критериев рассматриваемого понятия, согласно уровню своего правосознания, что не всегда соответствует воле законодателя, и влечет за собой ошибки при квалификации преступлений данного вида.


Глава II. Уголовно правовая характеристика преступлений совершенных с осой жестокостью


2.1 Особая жестокость, как квалифицирующий признак преступлений против личности


В разделе VII УК РФ в числе наиболее опасных преступлений против личности предусмотрены следующие деяния, совершенные с особой жестокостью, которая выступает в них квалифицирующим содеянное признаком: убийство (п. "д" ч. 2 ст. 105), умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (п. "б" ч.2 ст. 111), умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (п. "в" ч. 2 ст. 112) изнасилование (п. "в" ч. 2 ст. 131), насильственные действия сексуального характера (п. "в" ч. 2 ст. 132). Кроме того, в п. "и" ч. 1 ст. 63 УК РФ особая жестокость отнесена к одному из обстоятельств, отягчающих наказание. При этом в отдельных случаях, особая жестокость объединена с родственными ей понятиями - "издевательством или мучениями" (п. "б" ч.2 ст. 111 УК), садизмом, издевательствами, мучениями для потерпевшего; в других - она употребляется совместно ни с чем не связанными с ней и не родственными ей отягчающими обстоятельствами - беспомощное состояние (п. "б" ч. 2 ст. 111 УК), угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (п. "в" ч. 2 ст. 131, п. "в" ч. 2 ст. 132 УК). И, это тогда, когда в практике борьбы с преступностью применение норм об особой жестокости вызывает трудности, которые связаны с тем, что данный квалифицирующий признак является вдвойне оценочным.

Состав убийства, ответственность за которое предусмотрена п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, в качестве обязательного признака объективной стороны предусматривает особую жестокость, которой в его структуре придан статус специфического способа совершения этого преступления.

Убийство с особой жестокостью - это чрезмерное убийство, выполняемое такими способами, приемами, которые совершенно не требуются, излишни для лишения жизни человека. Действительно, если убийство - это лишение жизни другого человека, то смысл п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ заключается в том, что потерпевший лишается жизни с особой жестокостью. Это как раз и означает, что особая жестокость, в первую очередь, есть способ убийства. В этом значении особая жестокость должна быть, и может проявляться, осуществляться лишь до момента окончания преступления. При этом она должна осознаваться и потерпевшим, и обвиняемым, а это, в свою очередь, означает, что особая жестокость может иметь место лишь при жизни потерпевшего.

В российском уголовном законодательстве умышленное убийство, совершенное с особой жесткостью, принадлежит к числу тех преступлений, которые труднее всего поддаются точному юридическому определению и вызывают наибольшую сложность в установлении его юридических признаков. Об особой жестокости свидетельствует не только сам по себе способ совершения убийства. В законе она как способ совершения убийства на прямую соотнесен с личностью преступника (убийцы), совершающего преступление. Кроме того, признак особой жестокости в законе увязан и с иными обстоятельствами, отражающими особую изощренность преступника при лишении им жизни потерпевшего. Её преступник направляет на причинение особых страданий и мучений не только самой жертве, но и лицам, близким потерпевшему, которым его участь не безразлична.

Наиболее полное развернутое толкование категория "особая жестокость" как мы уже упоминали, получила в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г., где говорится, что понятие "особой жестокости" необходимо связывать как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о её проявлении виновным. При этом для признания убийства, совершенным с особой жестокостью, необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось именно такой способ совершения убийства. Он должен быть заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых физических и (или) нравственных страданий (например, нанесение большого числа телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды, убийство на глазах близких потерпевшему лиц). Отсюда можно заключить, что о проявлении виновным особой жестокости могут свидетельствовать обстоятельства, относящиеся как к объективным, так и субъективным признакам состава преступления. Представляется целесообразным рассмотреть обстоятельства свидетельствующие о проявлении виновным особой жестокости, в свете признаков объективной стороны состава преступления, учитывая требования, относящиеся к субъективным признакам убийства с особой жестокостью.

Большое значение для установления умысла виновного на совершение убийства именно с особой жестокостью имеет учет следующих признаков: Способом совершения убийства.

При убийстве с особой жестокостью издевательство, пытки, мучения или истязания выступают в качестве специфического способа совершения преступления, отличающего его от "обычного" по жестокости убийства.

Имеется несколько подходов к трактовке обстоятельств, свидетельствующих о совершении убийства с особой жестокостью. Позиции авторов существенно различаются: одни утверждают, что о совершении преступления с особой жестокостью свидетельствует только способ убийства; другие считают, что, кроме способа, о ней должны свидетельствовать и иные обстоятельства субъективного характера; третьи исходят из того, что кроме способа этот оценочный признак, характеризуют и другие объективные обстоятельства, однако перечень их у многих авторов не совпадает; четвертые относят к обстоятельствам, свидетельствующим о проявлении виновным особой жестокости, все возможные признаки, как субъективные, так и объективные, а также имеющие отношение к его личности, которые дали о себе знать в им содеянном, например, психофизиологические и психологические особенности, чаще всего в сексуальной сфере, проявляющиеся в причинении потерпевшему(ей) особо сильных физических или психических страданий, определяемых чаще всего в качестве садизма.

Объективными признаками особой жестокости при убийстве являются: способ убийства, приводящий к тому, что потерпевший испытывает длительные, сильные физические боли и страдания; обстановка убийства, свидетельствующая о причинении потерпевшему или его близким особых нравственных страданий; иные объективные обстоятельства, указывающие на проявление особой жестокости при совершении лицом убийства.

Способ в уголовном праве определяется как те приемы и методы, которые использовал преступник для совершения преступления. Исходя из способа действий виновного лица, как мы уже упоминали ранее, убийство признается совершенным с особой жестокостью в тех случаях, когда потерпевшему в процессе лишения его жизни причинялись сильные, длительные физические боли, страдания. Важно определиться с критериями, которые позволяли бы утверждать, что виновный причинял потерпевшему особые (дополнительные) физические и (или) нравственные страдания, исходя из избранного им способа убийства потерпевшего.

Закон не называет критерии способа убийства, исходя из которых содеянное следует признавать совершенным с особой жестокостью. Анализ уголовно-правовой литературы показывает, что многие исследователи также не уделяют должного внимания данным критериям, ограничиваясь чаще всего простым перечислением случаев, которые, по их мнению, могут свидетельствовать о совершении убийства с особой жестокостью на основании способа убийства, что, соответственно, как результат, проявляется при квалификации в следственной и судебной практиках. При этом практически одинаковые обстоятельства получают разную правовую оценку.

Так, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ не усмотрела в действиях Иванова А.Г. особой жестокости. Обстоятельства дела таковы. С целью завладения имуществом Магомедовой Т. Иванов пришел к ней в дом. Однако, обнаружив ее дома, решили взять у нее в долг 500 рублей. Магомедова впустила его в дом, но отказала в долге. Тогда Иванов в грубой форме потребовал деньги и нанес два удара руками в область лица, Магомедова выбежала из дома, Иванов настиг ее на крыльце, сбил с ног и нанес ей несколько ударов руками и ногами в различные части тела, причинив побои, затем нанес ножом два удара в область ее шеи и втащил Магомедову в дом. Удерживая Магомедову на полу, Иванов нанес ей еще ножом не менее 52 ударов в различные части её тела, голову, шею. Государственный обвинитель по делу в прениях отказался от обвинения Иванова по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Возникает вопрос - почему? Разве нанесение побоев и наличие множественности ударов в жизненно важные органы (несколько ударов руками и ногами и 52 удара ножом) не являются признаком особой жестокости.

В другом случае Верховный Суд РФ усмотрел в действиях виновного Б. особую жестокость, когда он нанес X. 22 удара деревянным костылем в область головы и по другим частям тела, нанес напильником трехгранной формы - не менее 17 колотых ран на задней поверхности шеи слева и 1 удар стеклянной бутылкой по голове. Всего 40 ударов.

Анализируя эти два примера, не находишь логики. В первом, 52 удара ножом в жизненно важные органы и несколько ударов по голове и телу руками и ногами - не образуют признаков особой жестокости, а во втором - 22 удара деревянным костылем в область головы и по другим частям тела, 17 колотых ран напильником и один удар бутылкой по голове - её образуют. Форма вины Б. в отношении особой жестокости в приговоре не указана, только описано отношение к причинению смерти - осознавал характер своих действий и желал наступления смерти потерпевшему.

А.Н. Попов предлагает признавать убийство, совершенным с особой жестокостью, в тех случаях, когда потерпевшему причинялись сильные и длительные страдания, находящиеся за рамками убийства. А как же определить при этом страдания, находящиеся в рамках убийства?

Чаще всего особо жестокий способ убийства выражается в истязании потерпевшего, хотя может выражаться и в иных действиях, таких как мучение потерпевшего, причинение ему ранений, которые должны привести к медленной смерти, например, перерезание крупных кровеносных сосудов связанному человеку, садизм, нанесение большого количества повреждений, сожжение заживо, длительное лишение пищи и т. д.. Однако и такой подход вызывает очень много вопросов, например, о том, что подразумевается под медленной смертью? Нанесение, какого количества повреждений может считаться "множественным"? Ведь любое повреждение сопровождается болью, но в данном случае мы говорим о дополнительных мучениях и страданиях.

Какое же ранение может дополнить мучения и страдания? А перерезание крупных кровеносных сосудов как проявление особой жестокости возможно только с прямым умыслом? Что такое немедленная смерть? Какой длительности, какой силы должны быть боли и страдания, чтобы они перешли в разряд квалифицирующих обстоятельств? Ведь, если задуматься, понятие мучительности довольно неопределенно. Болевой порог у всех людей разный, одно и то же место у разных людей может иметь разную локализацию нервных окончаний, что, в свою очередь, тоже может отразиться на болезненности и мучениях. Болевая толерантность у каждого своя.

Все преступления, носящие характер мучения или истязания, сопряженные с издевательством над людьми, в итоге характеризуются жестокостью, которая и служит качественной стороной насилия. Для квалификации убийства по п. "д" ч.2 ст. 105 УК РФ необходимо доказать, что умысел при его совершении возник до применения истязаний к жертве либо в процессе самого истязания. Если же материалами уголовного дела доказано, что он имел место после истязания жертвы, действия виновного в зависимости от обстоятельства дела следует квалифицировать по совокупности ст. 117 и п. "д" ч.2 ст. 105 УК РФ или ч.1 ст. 105 УК РФ.

Под пытками понимается физическое насилие, истязание. А.Ф. Истомин предлагает следующее её определение: "Пытка - это умышленное противозаконное причинение какому-либо лицу сильной боли, тяжких физических или нравственных страданий, с целью получения от него или от третьего лица той или иной информации или признаний, либо за действия, которые оно или третье лицо совершило, или в совершении которых оно подозревается, а также жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение с ним или другим лицом".

Ввиду того, что в последнее время наметилась тенденция ужесточения совершаемых преступлений, особенно это касается преступлений против жизни и здоровья человека, очень широкое распространение приобретает применение пыток, совершаемых, как в мирное время - криминальными элементами, так и в условиях военных конфликтов, по отношению к пленным. Пытки применяются к потерпевшему посредством совершения действий, которые не подпадают под признаки объективной стороны какого-либо другого насильственного преступления, кроме преступления предусмотренного ст. 117 УК РФ. Их характерной чертой является то, что они совершаются с конкретно-определенными целями.

Особая жестокость является вспомогательным, чрезмерным способом совершения убийства и направлена она (с целью реализации преступного умысла) на совершение именно убийства или какого-либо другого преступления. Совершение же пыток, в отличие от особой жестокости, уже само по себе является результатом достижения преступного умысла. Состав преступления пыток формальный, т.к. не требует обязательного наступления общественно опасных последствий и реализации целей, ради которых они совершались.

Нанесение большого количества ранений - весьма сложный для юридической оценки объективный признак состава, и в следственной и судебной практиках вызывает наибольшие трудности при квалификации действий виновного, приведших к лишению жизни другого лица. В литературе данная проблема обсуждается очень активно и по её поводу высказываются самые противоречивые суждения по различным, связанным с ней аспектам. Так, М.К. Аниянц считает, что убийство путем нанесения множества ранений, вне зависимости от того, наносились ли они в течение продолжительного времени или нескольких минут, со значительными промежутками времени либо непосредственно одно за другим, являлось ли каждое из ранений смертельным или нет, наступила ли смерть мгновенно или через некоторое время, должно квалифицироваться как совершенное с особой жестокостью. Он категорически не согласен с тем подходом, в соответствии с которым убийство только тогда признается совершенным с особой жестокостью, когда оно осуществлено способом особо мучительным для потерпевшего. По его мнению, между убийством особо мучительным способом и убийством с особой жестокостью имеется существенная разница. Заключается она в том, что для признания убийства совершенным с особой жестокостью нет необходимости устанавливать, что способ был объективно мучительным для потерпевшего. Достаточно установления того, что виновный во множественности ударов проявил свою особую жестокость, которая могла и не привести к мучительному для потерпевшего процессу его умерщвления в силу того, что потерпевший потерял сознание от первых ударов . Действительно, очень сложно определить, на каком этапе, какой именно удар привел к потере сознания при нанесении множественности ранений.

Н.Ф. Кузнецова высказала прямо противоположное мнение. Она пришла к выводу, что для квалификации содеянного как убийства с особой жестокостью необходимо установить два признака: объективно мучительный для жертвы процесс ее умерщвления и его жестокость, либо допущение субъектом именно такого способа убийства.

По нашему мнению, данная проблема должна быть разрешена следующим образом. Если виновный, нанося потерпевшему множественные ранения, желал причинить ему тем самым особые (дополнительные) страдания в процессе убийства, то в этом случае имеет значения, явился ли избранный способ объективно особо мучительным для потерпевшего или был ли он в сознание в самом начале процесса избиения.

Однако в теории уголовного права существует такая точка зрения, что, если подобная цель действий виновного лица достоверно не установлена, то в этом случае признание убийства совершенным с особой жестокостью будет зависеть от того, охватывалось ли умыслом виновного причинение особых (дополнительных) страданий и оказался ли избранный виновным способ объективно мучительным для потерпевшего или нет. Если последнее не имеет места, содеянное не может быть квалифицировано как совершенное с особой жестокостью.

Анализ судебной практики позволяет сделать вывод о том, что суды нередко признают убийство совершенным с особой жестокостью при отсутствии умысла на причинение потерпевшему особых (дополнительных) страданий во время нанесения множественных ранений.

Следующим признаком объективной стороны является создание или использование специфической обстановки - это совершение преступления: в присутствии близких потерпевшего, осознающих характер действий виновного; в отношении потерпевшего находящегося в беспомощном состоянии, и также сознающего характер действия, совершаемых против него.

Особая жестокость может быть связана не только со способом лишения жизни потерпевшего, но и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении её виновным, в частности, с совершением убийства в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет им особые страдания (п. 8 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 27 января 1999 г.). Как такого рода убийство следует, например, рассматривать убийство родителей в присутствии детей и, наоборот, детей в присутствии родителей. Вместе с тем, присутствие при убийстве посторонних лиц, в частности, чужих детей, не может быть основанием для квалификации убийства по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, так как моральные страдания причиняются при этом не близким потерпевшему лицам. В связи с этим иногда возникает вопрос, кого касается особая жестокость при убийстве: человека, которого лишают жизни, или других лиц, близких потерпевшему? Не следует ли последних признавать также потерпевшими от совершенного преступления?

О безжалостности как об одном из признаков особой жестокости свидетельствует убийство нескольких лиц - одного за другим. Исключительная безжалостность осужденного по отношению к жертвам - характерная особенность поведения лица, совершающего преступление с особой жестокостью. В таких случаях о последнем свидетельствует не только то, что убийство совершается в присутствии других лиц, жизнь которых находится под угрозой, но и то, что особая жестокость проявляется в совокупности всех действий виновного.

Решение вопроса о наличии в содеянном особой жестокости, следственными и судебными органами базируется на анализе всех объективных и субъективных признаков состава преступления, в том числе и на заключении судебно-медицинской экспертизы, устанавливающей причины смерти, количество и локализацию ранений, наличие особых повреждений, характер и время их нанесения. Основная проблема, которую приходится решать правоприменителю при квалификации убийства, совершенного с особой жестокостью, связана с правильным определением и анализом объективных обстоятельств, свидетельствующих о её проявлении.

По смыслу закона, любое обстоятельство, которое влияет или может повлиять на квалификацию преступления, должно исследоваться в двух направлениях: объективном и субъективном. С одной стороны, необходимо выявить и определить совокупность фактов, подтверждающих реальное существование имеющего значение для квалификации преступления обстоятельства в объективной деятельности, с другой - совокупность фактов, свидетельствующих о соответствующем, т.е. предписанном законом, отношении виновного к этому обстоятельству.

Однако институт привлечения к уголовной ответственности построен на законодательном уровне таким образом, что при квалификации преступления основное внимание уделяется доказыванию субъективного отношения лица к совершенному им преступлению в целом. При этом в научной литературе такой подход не оспаривается.

Большую сложность в следственной и судебной практике вызывает определение субъективного отношения виновного к особо жестокому способу совершения убийства, так как основополагающее значение в конструкции конкретного состава преступления законодателем уделено, именно волевому отношению виновного к противоправному деянию. Это подкреплено и тем, что, на законодательном уровне институт привлечения к уголовной ответственности, построен таким образом, что при квалификации убийства совершенного с особой жестокостью основное внимание уделяется именно доказыванию субъективного отношения лица к совершенному им преступлению.

На практике, в связи с неоднозначным определением субъективного отношения лица к особой жестокости, у правоприменителя возникают сложности при квалификации содеянного по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, связанные с решением вопроса, что же означает "охватывание умыслом виновного совершения убийства с особой жестокостью", и с учетом каких обстоятельств дела следует делать вывод о том, что умыслом виновного действительно охватывалось совершение убийства с особой жестокостью.

В практической деятельности, для надлежащего применения квалифицирующего признака особая жестокость, помимо выявления фактов, подтверждающих о его наличии или отсутствии, в каждом конкретном случае должно быть выяснено психическое отношение виновного не только к проявленной им в содеянном особой жестокости как к обстоятельству, отягчающему ответственность, но и к последствиям его преступных действий.

В силу неоднозначности проявления субъективного отношения к особо жестокому способу совершения убийства, в научной литературе сложилось ряд мнений, направленных на разрешение данной проблемы. На сегодняшний день, анализ уголовно-правовой литературы показывает, что среди теоретиков нет единства мнений относительно субъективного отношения виновного к содеянному при совершении убийства с особой жестокостью в форме прямого или косвенного умысла. Так, Н.И. Загородников сделал вывод о том, что убийство с особой жестокостью совершается с умыслом, как в отношении причинения смерти, так и в отношении особо жестокого способа совершения преступления. Однако, по его мнению, специальная цель причинения особых мучений не является обязательным признаком рассматриваемого вида убийства. В обоснование сказанного Н.И. Загородников приводит следующий пример, одно лицо дает другому с целью убийства яд, вызывающий особые мучения. При этом такой способ избирается не потому, что виновный стремится к причинению особых мучений своей жертве, а потому, что он надеется ссылкой на якобы естественную смерть потерпевшего избежать уголовного наказания. Тем не менее, подобное убийство, по мнению Н.И. Загородникова, является убийством, совершенным с особой жестокостью.

Подход Н.И. Загородникова к данной проблеме развил СВ. Бородин, который выразил мысль о том, что виды умысла виновного на лишение жизни и его отношение к особой жестокости могут не совпадать. Вполне возможны случаи совершения убийства с прямым умыслом и безразличного отношения к особой жестокости, свидетельствующего о косвенном умысле. С точки зрения СВ. Бородина, виновный тогда действует с особой жестокостью, когда осознает характер действия, желает или сознательно допускает наступления результата, которым является особая жестокость. С одной стороны, не всегда учитывается, что речь идет об убийстве как умышленном преступлении и, следовательно, неосторожность по отношению к отягчающему обстоятельству исключается, а с другой - не всегда учитывается, что виды умысла виновного на лишение жизни и его отношение к особой жестокости могут не совпадать. Вполне возможны случаи совершения убийства с прямым умыслом при безразличном отношении к особой жестокости, свидетельствующем о косвенном умысле.

М.К. Аниянц высказался в этой связи несколько противоречиво. С одной стороны, он считает характерным для убийства с особой жестокостью то, что убийца желает не только причинить смерть своей жертве, но и предварительно помучить ее, причинить ей перед смертью особенно тяжкие страдания. Вместе с тем, он соглашается с Н.И. Загородниковым в том, что специальная цель причинить особые мучения не является обязательным признаком данного убийства.

В результате проведенного им исследования Г.И. Чечель делает следующий вывод: "Совершая убийство особо жестоким способом (путем пытки, истязания, нанесения большого количества ран, применения мучительно действующего яда, совершая убийство на глазах у близких потерпевшему лиц и т.п.), виновный бесспорно должен знать, что причиняет жертве (либо его близким лицам) особые мучения либо страдания, и желает лишить потерпевшего жизни именно данным способом. Таким образом, квалифицируя действия виновного по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, органы следствия и суд обязаны установить как то, что потерпевшему объективно причинялись особые мучения и страдания, так и то, что эти мучения и страдания охватывались целью и умыслом виновного, заведомо причинялись им, и что именно данный способ лишения жизни избран с той целью, чтобы причинить потерпевшему особые мучения или страдания. Если же виновный не знал, что своими действиями причиняет потерпевшему в процессе лишения жизни особые страдания и мучения, то такое убийство вряд ли можно признать совершенным с особой жестокостью".

Т.В. Кондрашова полагает, что по отношению к смерти при убийстве с особой жестокостью возможен и прямой, и косвенный умысел. Однако отношение к применяемому жестокому способу лишения жизни может выражаться только в прямом умысле.

Нетрудно заметить, что разница в позициях авторов принципиальная, но высказанные ими точки зрения можно сгруппировать на основе общих признаков. Так, один подход основывается на наличии прямого и косвенного видов умысла при совершении убийства с особой жестокостью. В основе другого подхода лежит то, что убийство с особой жестокостью совершается с прямым умыслом виновного. Третий подход предполагает лишь доказанность осознания виновным того, что он совершает убийство с особой жестокостью.

Мотивы могут быть самыми разнообразными, например, личная неприязнь, корысть, хулиганские побуждения, ревность, поддержание или приобретение авторитета у других преступников, бессознательный мотив убийства человека или достижения полного господства над ним, физическое уничтожение потерпевшего как источника тяжелейшей психотравмы. Инструментальная мотивация как средство устрашения, подавления для достижения той цели, которой подчинено само преступление, характерно для многих насильственных преступлений, в том числе и убийств, у которых мотив лишения жизни не был основным либо смерть стала следствием "неумеренного" применения насилия.

Таким образом, квалифицирующий признак, характеризующий субъективную сторону подобного рода убийства, присутствует лишь в тех случаях, когда виновный избирает конкретный особо жестокий способ действий и осознает факт причинение другому человеку особых мучений и страданий ради достижения каких - либо целей или совершает действия, осуществляя которые, субъект допускал, или предвидел, что подобные последствия наступят. Поэтому не сам по себе объективно особо жестокий способ совершения преступления, а его сочетание с субъективными характеристиками личности виновного и особенностями его мотивационного процесса, отягощают ответственность.

В силу этого, особая жестокость как квалифицирующее обстоятельство убийства имеет место лишь в тех случаях, когда, во-первых, способ совершения преступления объективно является особо жестоким, мучительным, и, во-вторых, когда виновный избирает такой способ совершения преступления и осознает в процессе совершения убийства, что причиняет этим потерпевшему особые мучения и страдания.

Применительно к составу преступления, предусматривающему ответственность за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, к способам его совершения, носящим характер мучения и истязания, в литературе были отнесены: лишение зрения путем выкалывания глаза; причинение опасного для жизни заболевания путем голода и жажды; обезображивание лица в результате вырезания кусков кожи. Под истязанием как квалифицирующим признаком умышленного нанесения ударов, побоев или иных насильственных действий понималось многократное нанесение побоев и другого рода насильственных действий, рассчитанных на причинение особенной боли, например: сечение, вырывание многих волос по одному. В п. "б" ч.2 ст. 111 УК РФ в отличие от ч.2 ст. 108 УК РСФСР, где говорилось о мучениях и истязаниях, предусмотрено причинение тяжкого вреда здоровью с особой жестокостью, издевательством или мучениями для потерпевшего, а равно в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, что вполне оправдано в силу ряда обстоятельств. Введение квалифицирующего признака особой жестокости в п. "б" ч.2 ст. 111 УК оправдано потому, что мучения и истязания не охватывали всех случаев, свидетельствовавших об особой жестокости преступника, что нередко приводило к разнобою в судебной практике. Следует отметить, что в ст. 102 УК РСФСР 1960 г. в качестве квалифицирующего признака убийства была особая жестокость, а не мучения или истязания. "И дело не в замене одного термина другим - пишет М.К. Аниянц, а в том содержании, которое вкладывается в этот признак". Понятие "особая жестокость" более точное, более широкое, оно охватывает большее количество случаев, при которых причинение вреда здоровью приобретает особую опасность. Э.Ф. Побегайло под особой жестокостью понимает не только причинение потерпевшему особых мучений, но и особую жестокость самого способа совершения преступления, а также личности преступника, его исключительное бессердечие, безжалостность и беспощадность, проявленными при совершении преступления".

Пункт "б" ч. 2 ст. 111 УК РФ предусматривает повышенную уголовную ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное с особой жестокостью, издевательством или мучением для потерпевшего. Раскрыть содержание данного квалифицирующего признака невозможно без уяснения смысла термина "тяжкий вред здоровью".

В случае если множественные повреждения взаимно отягощают друг друга, определение степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, производится по их совокупности. При наличии повреждений разной давности возникновения, определение степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека каждым из них, производится отдельно. Степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека, выразившийся в неизгладимом обезображивании его лица, определяется судом. Производство судебно-медицинской экспертизы ограничивается лишь установлением неизгладимости указанного повреждения. При определении степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, повлекшего прерывание беременности, судебно - медицинская экспертиза проводится комиссией экспертов с участием врача акушера - гинеколога. При определении степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, повлекшего за собой психическое расстройство и (или) заболевание наркоманией либо токсикоманией, судебно-медицинская экспертиза проводится комиссией экспертов с участием врача - психиатра и (или) врача - нарколога либо врача - токсиколога. Особую жестокость, издевательства или мучения для потерпевшего необходимо рассматривать в качестве квалифицирующего признака, характеризующего объективную сторону умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, поскольку способ совершения преступления либо обстановка его совершения свидетельствует о проявленной особой жестокости.

Умышленное причинение тяжкого, либо средней тяжести вреда здоровью, совершенное с особой жестокостью для потерпевшего, будет иметь место в тех случаях, когда вред здоровью причиняется потерпевшему способом, носящим особо жестокий характер, например, обречение жертвы на длительный голод, лишение её зрения путем выкалывания ей глаз, отрезание пальцев рук, обезображивание лица в результате вырезания кусков кожи и т.д.

Анализ судебной практики показывает, что в большинстве случаев множественность телесных повреждений является тем критерием, на основании которого правоприменителем делается вывод об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, причиненного потерпевшему с особой жестокостью. Так, приговором Верховного Суда Ш. признан виновным в совершенном с особой жестокостью умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека. После совместного распития спиртных напитков со своей знакомой Р., в процессе ссоры на почве личных неприязненных отношений, Ш. нанес последней не менее 75 ударов руками и ногами. Из них, не менее одного удара в область живота не менее 13 ударов в область лица, не менее 11 ударов в область туловища, не менее 48 ударов в область нижних и верхних конечностей. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, телесные повреждения, причиненные потерпевшей, могут быть охарактеризованы как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни. Смерть потерпевшей наступила в результате тупой травмы живота.

Данный пример свидетельствует о том, что потерпевшая в процессе причинения тяжкого вреда ее здоровью испытывала особые мучения и страдания.

Умышленное причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью, совершенное с особой жестокостью для потерпевшего, будет иметь место и в тех случаях, когда обстановка причинения вреда здоровью потерпевшего может также свидетельствовать о проявленной виновным особой жестокости. В случае, если такие действия совершаются на глазах у близких потерпевшему лиц и тем самым ему и его близким причиняются моральные страдания, действия виновного следует квалифицировать также по п. "б" ч. 2 ст. 111 УК РФ. На практике возможны ситуации, когда нахождение потерпевшего в состоянии алкогольного опьянения притупляет болевые ощущения, и он не испытывает особых мучений и страданий в результате причиняемого тяжкого либо средней тяжести вреда его здоровью. Пункт "б" ч. 2 ст. 111 УК РФ не может быть вменен такому лицу. Из этого исходила и судебная практика при применении ранее действовавшего УК РСФСР I960 года.

Так, Президиум Пермского областного суда, проанализировав обстоятельства уголовного дела, не признал, что действия К., причинившего тяжкие телесные повреждения своей бывшей жене, носили характер истязания и мучения. Первоначально в ходе предварительного следствия потерпевшая пояснила, что события развивались очень быстро. К. ударил ее чем-то по спине. Затем нанес удар в грудь, поскольку потекла кровь, она догадалась, что он ударил ножом. При допросе в ходе предварительного следствия и в судебном слушании потерпевшая заявила о том, что от первого удара ножом она ощутила острую боль, остальных ударов она уже не чувствовала, так как все болело. При оценке её показаний о восприятии ею болевых ощущений, судом первой и кассационной инстанций не был учтен факт нахождения потерпевшей в состоянии алкогольного опьянения, что подтверждается заключением судебно - медицинского эксперта. Этим же заключением установлен механизм причинения потерпевшей телесных повреждений, два из которых являются проникающими в грудную полость, остальные - тупо заканчиваются в мягких тканях. К., не отрицая факта причинения тяжких телесных повреждений бывшей жене, пояснил, что не помнит как и сколько раз он ударил ее ножом. Действия К. были переквалифицированы на ч. 1 ст. 108 УК РСФСР (ч. 1 ст. 111 УК РФ). Как видно из данного примера, признак особой жестокости при причинении тяжкого вреда здоровью отсутствует.

Субъективную сторону, можно раскрыть как осознание виновным общественно опасного характера своих действий, предвидение им нанесения ими тяжкого вреда здоровью потерпевшего и желание или сознательное допущение (безразличное отношение) к его наступлению. Для наличия в действиях виновного лица признака особой жестокости необходимо доказать, что виновный осознавал факт причинения потерпевшему, в процессе нанесения ему тяжкого вреда здоровью, особых мучений и страданий. В отдельных случаях виновным может двигать стремление причинить потерпевшему особые мучения и страдания, однако наличие подобного мотива не является обязательным признаком субъективной стороны преступления, предусмотренного п. "б" ч. 2 ст. 111 УК РФ. Вывод о наличии либо отсутствии у виновного умысла на причинение тяжкого вреда здоровью может быть сделан после анализа объективной стороны совершенного преступления.

Особую сложность на практике может вызвать оценка субъективной стороны такого состава преступления, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенного с особой жестокостью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111УК РФ). Специфика субъективной стороны преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, состоит в том, что оно совершается с двумя формами вины, представляя собой вариант такого виновного отношения к содеянному, о котором говорится в ст. 27 УК РФ. Преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК РФ, с субъективной стороны характеризуется умыслом (прямым либо косвенным) на причинение тяжкого вреда здоровью и неосторожной формой вины (легкомыслием или небрежностью) по отношению к смерти. Применительно к особой жестокости субъективная сторона данного состава преступления характеризуется осознанием виновным лицом при причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего исходящих от него для потерпевшего особых мучений и страданий и неосторожной формы вины по отношению к преступным последствиям - смерти потерпевшего.

Пункт "б" ч. 2 ст. 131 и п. "б" ч. 2 ст. 132 УК РФ предусматривают повышенную уголовную ответственность за изнасилование и иные насильственные действия сексуального характера, "совершенные с особой жестокостью по отношению к потерпевшей или к другим лицам". Такой квалифицирующий признак изнасилования и совершения иных насильственных действий сексуального характера, как особая жестокость, невозможно раскрыть без анализа всех элементов составов преступления и особенно его объективной и субъективной сторон. Также в рамках настоящей работы требуется раскрыть понятие "угроза применения насилия". Уголовный закон РФ дает следующее определение. Изнасилование - это "половое сношение мужчины с женщиной с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей" (ч. 1 ст. 131 УК РФ).

Смежным с изнасилованием является состав преступления, предусмотренный ст. 132 УК РФ. Данная норма предусматривает ответственность за совершение мужеложства, лесбиянства или иных действий сексуального характера с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшему (потерпевшей) или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшего (потерпевшей). Как видно из диспозиции приведенных статьей, схожим признаком этих составов преступлений является то, что физическое насилие над потерпевшими или угроза его применения выступают в виде конструктивного признака, предусмотренного в первой части каждой из указанных статей УК РФ, либо они выступают в качестве признаков объективной стороны этих составов при наличии в действиях виновного особой жестокости. Отдельные элементы анализируемых составов преступлений, имеют между собой сходство и различия. Преступление, предусмотренное ст. 131 УК РФ, направлено против половой свободы женщины, а согласно ст. 132 УК РФ, против половой свободы, как мужчин, так и женщин. Объективная сторона изнасилования выражается в совершении мужчиной полового акта с женщиной против ее воли. При этом ст. 131 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за естественный насильственный половой акт. Мы не можем согласиться с мнением ученых обосновывающих свою такую точку зрения судебной практикой, сформировавшейся до введения в действие УК РФ 1996, и полагающих, что любой насильственный половой акт с женщиной надлежит квалифицировать пост. 131 УК РФ. Действительно, ранее судебная практика исходила из того, что любой насильственной половой акт, совершенный с женщиной, квалифицировался по ст. 117 УК РСФСР 1960 г. (изнасилование). Это было обусловлено тем, что данный уголовный закон не содержал специальной правовой нормы, предусматривающей ответственность за иные насильственные действия сексуального характера. Действующий УК РФ предусматривает наказание за совершение насильственных действий сексуального характера, и тогда, когда они имели место в отношении потерпевшей в виде насильственного полового акта как в естественной, так и в любой иной форме. Содеянное в таких случаях подлежит квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 131, 132 УК РФ.

В правоприменительной деятельности, нередко имеют место затруднения при квалификации данных составов преступлений, если при их совершении усматривается особая жестокость, что нас и подтолкнуло на разрешение неясностей, существующих при даче правовой оценки таким преступлениям. Наиболее развернутое определение категории "особая жестокость" по рассматриваемым преступлениям предусмотрено в п. 12 постановления Пленума Верховного суда РФ от 15 июня 2004 г. № 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 УК РФ", где говорится, что изнасилование или насильственные действия сексуального характера следует признавать совершенными с особой жестокостью, если в процессе этих действий потерпевшему или другим лицам умышленно причинены физические или нравственные мучения и страдания. Особая жестокость может выражаться в издевательстве и глумлении над потерпевшим лицом, истязании его в процессе изнасилования, в причинении телесных повреждений, в совершении изнасилования или насильственных действий сексуального характера в присутствии родных или близких потерпевшего лица, а также в способе подавления сопротивления, вызывающем тяжелые физические либо нравственные мучения и страдания самого потерпевшего лица или других лиц. При этом суду следует иметь в виду, что при квалификации таких действий по признаку особой жестокости необходимо устанавливать умысел виновного лица на причинение потерпевшим лицам особых мучений и страданий. Исходя из выше сказанного, следует отметить, что признак особой жестокости может быть связан как с характером совершения непосредственно полового акта, сопровождающегося, например, серьезным повреждением внутренних органов, так и с действиями, предшествующими изнасилованию, исполнение которых началось непосредственно перед посягательством (пытки, мучения, истязания, глумление, причинение телесных повреждений).

Так, например, в судебной практике определено, что по смыслу закона как сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера следует рассматривать применение особо жестокого способа перед началом указанных действий или в процессе их совершения с целью преодоления сопротивления потерпевшей или его предотвращения, а также для подавления её воли. В этом случае особая жестокость полностью охватывается, в зависимости от обстоятельств дела диспозицией ст. 131 или ст. 132 УК РФ и дополнительной квалификации здесь не требуется.

Особая жестокость может проявиться и в обстановке совершаемого изнасилования (совершение насильственного деяния в присутствии родных или близких потерпевшей). Так, причинение моральных страданий близким лицам потерпевшей, в чьем присутствии совершается изнасилование, и которые лишены возможности оказать помощь насилуемой его избежать, следует квалифицировать как изнасилование с особой жестокостью. По отношению к другим лицам особая жестокость может проявиться в таких же действиях, совершаемых с целью сломить сопротивление потерпевшей путем психологического воздействия на нее. Другими могут быть не только родные или близкие потерпевшей, но и любые иные лица, в частности посторонние дети, спасти которых от издевательств можно только уступив домогательствам насильника. Вопрос о том, может ли быть изнасилование признано как совершенное с особой жестокостью в случаях, когда истязание, глумление и другие формы её проявления, имели место после насильственного полового акта, представляется не бесспорным, поскольку некоторые авторы придерживаются мнения, что все насильственные преступные действия, которые совершены после полового акта, подлежат самостоятельной квалификации. Этот вопрос не бесспорен потому, что изнасилования, совершенные лицами с садистскими наклонностями, а также преступниками, страдающими половой слабостью, нередко завершаются истязанием потерпевшей уже после полового акта, что способствует их сексуальному удовлетворению и составляет единый преступный процесс. Если причинение вреда здоровью особо жестоким способом произошло после совершения изнасилования или насильственных действий сексуального характера, то здесь имеется реальная совокупность данных преступлений. На наш взгляд, в случаях, когда особая жестокость была проявлена виновным после содеянного, таковая подлежит самостоятельной правовой оценке как посягательство на жизнь, здоровье и достоинство потерпевшей(его). Так, причинение тяжкого вреда здоровью жертвы путем проявления в отношении неё особой жестокости вследствие оказываемого ею виновному сопротивления либо с целью запугать потерпевшую, надлежит квалифицировать по совокупности соответствующих частей ст.ст.131, 132 и п. "б" ч. 2 ст. 111 УК РФ. Однако, если умышленное причинение тяжкого вреда здоровью особо жестоким для жертвы способом повлекло за собой смерть потерпевшего, то виновный подлежит уголовной ответственности по совокупности ст.ст. 131,132 и ч.4 ст. 111 УК РФ.

Анализ судебной практики показывает, что нередко виновный, совершив изнасилование или насильственные действия сексуального характера с особой жестокостью, впоследствии убивает жертву. В подобных случаях, если убийство было совершено после окончания изнасилования или насильственных действий сексуального характера, либо покушений на них в целях сокрытия совершенного преступления, то они подлежат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. "б" ч.2 ст. 131 или п. "б" ч.2 ст. 132 УК РФ, либо по ч. 3 ст. 30 УК РФ и соответствующим частям ст.ст. 131 и 132 УК РФ. Классическим примером изнасилования, совершенного с особой жестокостью с последующим убийством, может служить следующее дело. По одному из его эпизодов М., в вечернее время, находясь около торгового павильона, заметил, ранее не знакомую ему X. предположив, что она является проституткой, у М. возник умысел на её изнасилование. С этой целью он подошел и познакомился с X. и затем обманным путем заманил девушку в безлюдное место. Применяя насилие, действуя умышленно с особой жестокостью, причиняя особые мучения и страдания, М. лезвием бритвы стал вырезать окружность на правом бедре. После совершения насильственных действий сексуального характера, М. оторвал от сумочки потерпевшей ремешок и задушил ее. Следует заметить, что особая жестокость как способ совершения изнасилования, и насильственных действий сексуального характера направлена на устрашение жертвы, а также подавление или предотвращение ее сопротивления в целях доведения преступного умысла до конца. Особая жестокость признается вспомогательным фактором, или дополнительным способом совершения изнасилования (насильственных действий сексуального характера), который во всех случаях его применения является излишним, чрезмерным, неоправданным. Процесс совершения таких преступлений также растянут во времени. При совершении же убийства, особая жестокость как способ его совершения является основным средством доведения преступного умысла до конца.

Таким образом, при совершении преступлений предусмотренных ст.ст. 131 и 132 УК РФ, особо жестокий способ применяется с целью доведения преступного умысла до конца, а также из мести за оказанное сопротивление. Тогда как, при совершении убийства с особой жестокостью, данный способ применяется с целью причинения жертве особых мучений, и страданий в процессе совершения убийства, т.е. основное различие, существует в целях совершения преступления. Следует отметить, особо жестокий способ, применяемый в процессе изнасилования (насильственных действий сексуального характера) к потерпевшей (потерпевшему) или другим лицам, может быть как физическим, так и психическим. Физическое проявление особой жестокости, состоит в применении любого насилия к потерпевшей (потерпевшему) или иным лицам. Такое насилие может проявиться в лишении жертвы возможности сопротивляться, например, путем связывания, в нанесении побоев, причинении вреда здоровью различной степени тяжести. Поскольку применение насилия является признаком преступлений, предусмотренных ст. 131,132 УК РФ, то дополнительной квалификации по ст. 112, 115,116 УК РФ не требуется.

К физическому проявлению следует относить и воздействие на внутренние органы потерпевшей (потерпевшего) путем введения в организм лекарственных препаратов, наркотических средств. Психическое воздействие особой жестокости, проявляется в виде угроз с целью сломить сопротивление потерпевшей (потерпевшего). Угроза, должна восприниматься потерпевшими реально. Согласно п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. под угрозой применения насилия следует понимать не только прямые высказывания, в которых выражалось намерение немедленного применения физического насилия к потерпевшему лицу или к другим лицам, но и такие угрожающие действия виновного, как, например, демонстрация оружия или предметов, которые могут быть использованы в качестве оружия (нож, бритва, топор и т.п.). Поскольку такая угроза охватывается диспозициями ст. 131, 132 УК РФ, то дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ не требуется (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью). Рассматриваемые виды угроз в составе изнасилования или насильственных действий сексуального характера, т.е. угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью должна быть непосредственной и реальной, выражаться словесно или вытекать из действий насильника. Например, сжимание шеи потерпевшей, соединенное с требованием полового сношения, демонстрация оружия (пистолета, ножа и т.п.) могут рассматриваться как угроза убийством. Так, к ответственности по п. "б" ч. 2 ст. 131 УК РФ был привлечен Ш. Последний, имея умысел на изнасилование С, и находясь в ее квартире, с целью подавления воли потерпевшей к сопротивлению ударил ее рукой в левое ухо. Потом поднял с пола акустическую колонку и поставил ее на столик, С. стала сматывать шнур от колонки, Ш. выдернул у С. шнур и, натянув его между своих рук, заявил, что сейчас задушит С, последняя восприняла угрозу реально, поскольку Ш. до этого вел себя крайне агрессивно. Поскольку один из присутствующих в квартире друзей Ш. забрал у него колонку, он прошел на кухню, взял кухонный нож и потребовал от С. пройти с ним в спальню и совершить половой акт. Обещал, что если она подчинится его требованиям, то оставит ее в живых. Под угрозой причинить тяжкий вред здоровью понимается угроза причинения потерпевшему хотя бы одного из видов вреда, предусмотренного ст. 111 УК РФ. Угроза причинения тяжкого вреда здоровью встречается в судебной практике редко, поскольку необходимо, чтобы она была конкретизирована, т.е. выражала намерение причинить именно тяжкий вред, а не вообще какой-либо вред (неопределенная угроза). Угроза может быть направлена как против потерпевшей, так и против других лиц. И в том и в другом случае преследуется цель совершить половой акт против воли женщины самим угрожающим или его соучастником. На практике довольно сложно отличить угрозу применения насилия, предусмотренную в ч. 1 ст. 131 УК и в п. "б" ч. 2 ст. 131 УК. Суд, как правило, вменяет данный квалифицированный признак только в случае демонстрации оружия или предметов, используемых в качестве него. В остальных случаях: безлюдное место, темное время суток, высказывание угрозы убить или избить, судом расцениваются как угроза применения насилия по ч. 1 ст. 131 УК, поскольку чаще всего эта угроза не находит своего подтверждения, хотя потерпевшая воспринимала ее реально. Получается, что данный квалифицирующий признак вменяется виновному независимо от того, имел ли он намерение действительно осуществить свою угрозу или рассчитывал только оказать на потерпевшую психическое воздействие. При фактическом осуществлении угрозы деяние, по нашему мнению, должно квалифицироваться по соответствующей части ст. 131 и по совокупности с преступлением, предусмотренным ст. 111 УК РФ, поскольку по смыслу закона п. "б" ч. 2 ст. 131 УК РФ подразумевает только угрозу, а не фактически причиненный тяжкий вред здоровью. Обойден вниманием в литературе вопрос о квалификации изнасилования с проявлением особо жестокого способа, когда виновный использовал имитацию оружия (например, игрушечный пистолет) или животных для подавления воли потерпевшей. Для практики данный вопрос совсем не праздный. Предметами, используемыми в качестве оружия, могут быть и негодное оружие, а равно макеты оружия, при условии, что они по своим объективным свойствам позволяют использовать их не только как средство устрашения, выдаваемое за действительное оружие, но и в качестве орудия физического насилия. Например, нанесение ударов по голове рукояткой неисправного пистолета. Верно отмечает Р.Д. Шарапов, что в судебной практике имеет место явная недооценка указанных предметов как орудий психического насилия (угрозы), резко повышающих степень его общественной опасности по сравнению с таким психическим насилием, которое совершается "голыми руками". Действительно, негодное оружие, а равно его имитация (особенно современные игрушки, которые с внешней стороны часто мало чем отличаются от настоящего оружия) способны оказать на потерпевшую сильнейшее психологическое воздействие, вызывая у нее острейшее чувство страха вплоть до ужаса. Поэтому целесообразно, на наш взгляд, в п. "б" ч. 2 ст. 131 УК РФ включить такой признак, как "с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия". Эта формулировка будет однозначно подразумевать и угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью и даст возможность точно отграничить её от угрозы применения насилия, предусмотренного в ч. 1 ст. 131 УК РФ.

В настоящее время некоторыми практическими работниками, что было установлено нами в процессе анкетирования, высказывается точка зрения, что для квалификации преступлений, совершенных с особой жестокостью, не требуется установления желания виновного причинить потерпевшему или другим лицам особых мучений и страданий.

Однако в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г, указывается, что при квалификации таких действий по признаку особой жестокости необходимо устанавливать умысел виновного лица на причинение потерпевшим лицам особых мучений и страданий.

Субъективная сторона изнасилования, насильственных действий сексуального характера характеризуется прямым умыслом. Виновный осознает, что совершает насильственное половое сношение либо различного рода насильственные действия сексуального характера против воли потерпевшей (потерпевшего) и желает совершить подобные действия с особой жестокостью, т.е. виновное лицо осознает характер своих действий, и факт причинения потерпевшей (потерпевшему) особых мучений и страданий. Проблемы проявления субъективной стороны особой жестокости мы приводили выше. Специфичность и сложность совокупности мотивов, присущих рассматриваемым нами преступлениям в юридической литературе порождают ряд дискуссий, направленных на то, что реальные мотивы содеянного виновным, как правило, глубоко скрыты в сфере бессознательного и не осознаются этими лицами. Относительно вопроса о мотиве совершенного с особой жестокостью изнасилования, насильственных действий сексуального характера надо сказать, что преступления подобного рода нередко совершаются из хулиганских побуждений, ревности, корысти. К числу мотивов совершения таких противоправных деяний можно отнести и совершение их с целью приобретения авторитета либо бессознательный мотив полного господства над жертвой. Так же при совершении преступления виновным может двигать и садистский мотив. Как изнасилование (иные насильственные действия сексуального характера) с особой жестокостью, следует квалифицировать и действия, причиняющие потерпевшей (потерпевшему) особые мучения и страдания, совершенные виновным после полового акта, если они осуществлялись лицом с садистскими наклонностями, так как они были вызваны с целью получения насильником сексуального удовлетворения и составляют единый преступный процесс. Наличие садистских наклонностей у виновного лица может быть установлено путем проведения психолого - психиатрической экспертизы. Подведение итога изложенному в настоящем параграфе позволяет нам придти к следующим выводам:

. О наличии, либо отсутствии в действиях виновного особой жестокости при множественности повреждений, следует исходить из следующих обстоятельств: расположения ран и других повреждений на теле потерпевшего (наносились ранения в область расположения жизненно важных органов или нет); характера ранений (сила удара, глубина раневых каналов); орудий убийства (длина клинка ножа, особенности заряда в огнестрельном оружии); времени, прошедшего между нанесением первого и последнего ударов; соотношения сил убийцы и потерпевшего; обстановки, в которой действовал виновный.

2. Основное отличие "особой жестокости" от "просто жестокости" мы можем обнаружить: в способе совершения и в восприятии жертвы или ее близких ему и характере претерпевания ими особых мучений и страданий. Такой подход позволил предложить следующее уголовно - правовое определение: "Убийство, совершенное с особой жестокостью - этот умышленное деяние, направленное на лишение жизни потерпевшего или близких ему лиц, подвергшее их особым страданиям или мучениям и воспринятое ими как таковое".

3. Необходимо унифицировать оценочное понятие "особая жестокость" путем выделения в УК РФ специальной нормы, посвященной определению понятия и критериев особой жестокости, так как при квалификации совершенного преступного деяния, сопряженного с особой жестокостью, правоприменитель прибегает к выяснению критериев рассматриваемого понятия, согласно уровню своего правосознания, что не всегда соответствует воле законодателя, и влечет за собой ошибки при квалификации преступлений данного вида.

4. Если при совершении убийства особая жестокость как способ является средством доведения преступного умысла до конца, то при совершении умышленного причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, особая жестокость как способ выступает в качестве вспомогательного фактора или дополнительного способа реализации преступного умысла.

5. Особая жестокость как квалифицирующее обстоятельство в составе ст. 111 и 112 УК РФ имеет место в тех случаях, когда, во-первых, способ совершения преступления объективно является особо жестоким, мучительным, и, во-вторых, когда виновный избирает его с целью причинить потерпевшему особые мучения и страдания.

6. Субъективная сторона изнасилования, насильственных действий сексуального характера совершаемых с особой жестокостью характеризуется прямым умыслом. Виновное лицо осознает характер своих действий, т.е. факт причинения потерпевшей (потерпевшему) особых мучений и страданий, и желает их совершить данным способом.

. Следует заметить, что особая жестокость как способ совершения насильственных преступлений признается излишним, чрезмерным, вспомогательным фактором, или дополнительным способом их совершения. При совершении изнасилования, насильственных действий сексуального характера особо жестокий способ применяется как с целью подавления сопротивления, устрашения потерпевшей, так и с целью доведения преступного умысла до конца. При совершении убийства с особой жестокостью, изучаемый способ применяется с целью причинения жертве особых мучений и страданий в процессе совершения преступления, т.е. основное различие существует в целях совершения преступления.

жестокость садизм издевательство несовершеннолетний

2.2 Жестокое обращение с несовершеннолетними, как конструктивный признак ст. 156 УК РФ


В наше время проблема уголовно - правовой охраны несовершеннолетних, непосредственно общественных отношений, обеспечивающих их нормальное развитие и воспитание, исключающих жестокое обращение с ними, приобрела особую актуальность. Анализ деятельности компетентных органов в этой сфере приводит к выводу о том, что существующие сегодня нормы уголовного законодательства не достигают целей охраны прав и законных интересов детей и не обеспечивают превенции жестокого отношения с ними, особенно со стороны родителей.

Так, например, в г. Копейска Челябинской области находилось уголовное дело по обвинению Н. в совершении преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ. В ходе рассмотрения дела было установлено, что он неоднократно на протяжении длительного времени "воспитывал" ребенка (1992 г. р.), избивая его палкой. Ранее в отношении Н. также было возбуждено уголовное дело по аналогичным фактам, но стороны в суде примирились. После этого он вновь не исполнял свои обязанности по воспитанию своего сына, продолжал жестоко с ним обращаться. Из-за этого ребенок периодически сбегал из дома, спасаясь от насилия, бродяжничал. В за совершение указанных действий Н. был приговорен к обязательным работам.

Действительно, как показывает практика, жестокое обращение с детьми это зачастую "привилегия" неродных пап и мам, которые прибегают к подобным методам воспитания с молчаливого согласия родственников ребенка для укрепления своего авторитета и за свои деяния редко привлекаются к уголовной ответственности. Так, в Омской области было возбуждено уголовное дело в отношении отчима малолетнего Тимура за издевательство над ребенком. Он на протяжении длительного времени всячески издевался над мальчиком: поливал его одеколоном, затем поджигал, тушил об него сигареты, причинял ему различные мучения. Для того чтобы ребенок не смог никому об этом рассказать, отчим проколол ему язык щипцами. После очередного издевательства мальчик был доставлен в медицинское учреждение, где рассказал обо всём медицинскому работнику, которая не стала сообщать об этом в правоохранительные органы, проявив безразличие4. Позиция матери в подобных ситуациях - это страх перед сожителем или мужем и невмешательство в "обычный" процесс воспитания. Несмотря на создавшееся положение и попытки государственных и общественных структур изменить ситуацию в лучшую сторону, положение дел не изменилось. На последнем совещании по вопросам борьбы с преступлениями против детей, состоявшемся 16 марта 2009 г., Президент РФ Д. А. Медведев предложил ужесточить уголовную ответственность за преступления против детей, увеличив, в частности, санкции ст. 156 УК РФ. Действительно, для обеспечения реального осуществления государственной охраны прав и интересов несовершеннолетних и достижения целей уголовного закона при соблюдении принципов уголовного законодательства необходимо Уголовно - правовая оценка жестокого обращения с детьми в семье. видимо изменить санкцию данной нормы уголовного закона, ужесточив ответственность взрослых за совершение указанного деяния, установив виновным наказание в виде лишения свободы на срок от двух до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового. Только угроза применения к лицу реального лишения свободы позволит обеспечить превенцию данного вида преступного деяния. Существующая сегодня санкция способствует возрастанию латентности указанного преступления, сокращая количество обращений в правоохранительные органы с соответствующими заявлениями. Кроме того, наказания, связанные с выполнением каких - либо работ по решению суда, малоэффективны, так как виновные обычно ведут антиобщественный образ жизни, нигде не работают и не стремятся найти работу. Применение же к лицу ограничения свободы не позволит оградить ребенка от общения с лицом, которое причинило ему вред, так как данное наказание не связано с его изоляцией от общества. Необходимо также дать неоднозначное толкование диспозиции указанной нормы. Дело в том, что она содержит два оценочных понятия: "неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего" и "жестокое обращение", содержание которых требует однозначного определения для недопущения вынесения необоснованных решений об отказе в возбуждении уголовных дел, для полной квалификации совершенных деяний.

Так, содержание первого понятия на сегодняшний день можно считать определенным правоприменителем. Исходя из анализа следственной и судебной практики применения рассматриваемой нормы уголовного законодательства, неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего включает в себя совершение следующих действий: нарушение его нормального психического развития и формирования личности; отсутствие условий для проживания несовершеннолетнего, соответствующих нормам санитарии и гигиены, возможности социальной адаптации (посещение дошкольного учреждения, школы); недостаточная обеспеченность питанием, одеждой, медицинским обслуживанием. Таким образом, неисполнение или ненадлежащие исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетних - это отсутствие необходимой заботы о физическом, психическом, духовном и нравственном развитии ребенка.

Второе понятие является дискуссионным. Проблема определения содержания термина "жестокое обращение" характерна не только для нашей правоприменительной практики. Например, в законодательстве США также отсутствует его однозначное толкование, встречаются различные термины (например, "избиваемые дети", "ребенок, с которым жестоко обращаются"). При этом официально зарегистрированными также являются преимущественно случаи жестокого обращения с ребенком, сопряженные с физическим насилием над ним.

Так, сотрудниками правоохранительных органов Российской Федерации жестокое обращение с детьми понимается как оставление их без пищи, теплой одежды, систематическое унижение, оскорбление, истязание, нанесение им побоев и так далее. По мнению Ю. М. Антоняна и В. В. Гульдмана, "под жестокостью обычно понимается стремление к причинению страданий, мучений людям и животным, выражающееся в действиях, бездействии, словах…".

Согласно п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 мая 1998 г. № 10 "О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей" жестокое обращение с детьми может выражаться "не только в осуществлении родителями физического или психического насилия над ними либо в покушении на их половую неприкосновенность, но и в применении недопустимых способов воспитания (в грубом, пренебрежительном, унижающем человеческое достоинство обращении с детьми, оскорблении или эксплуатации детей)".

По мнению отдельных руководителей уполномоченных подразделений по делам несовершеннолетних, вопрос о возбуждении уголовного дела по ст. 156 УК РФ "перспективно" ставить только тогда, когда имеются неоспоримые, иногда даже более чем, доказательства содеянного, что продиктовано недостатками действующей уголовно-правовой нормы.

При этом в случаях квалификации уголовно- правовых деяний нередко понимание жестокого обращения сводится только к оценке физического воздействия на ребенка, а случаи сексуального насилия подлежат самостоятельной уголовно - правовой оценке. Так, под жестоким физическим Н. Н. Кадырова, по мнению Т. В. Шипуновой, следует понимать "насильственное воздействие на ребенка, которое ведет или может привести к причинению физического вреда". Данная точка зрения представляется не совсем верной, так как жестокость по отношению к ребенку может выражаться не только в причинении ему физических страданий, но и в нанесении психологической травмы.

Например, в отношении М. было возбуждено уголовное дело по ст. 156 УК РФ. В ходе его расследования были установлены такие факты, как оставление ребенка без пищи и ухода, антисанитарные условия в квартире и другие. Именно они легли в основу обвинения. При этом не была дана соответствующая оценка таким действиям М., как отбирание у несовершеннолетнего ключей от дома, выставление из квартиры, которые нанесли психологическую травму ребенку. Встречаются также факты неполной квалификации преступного деяния, когда жестокое обращение с несовершеннолетним сопряжено с оставлением его в опасности, его истязанием, совершением в отношении него преступлений сексуальной направленности, доведением его до самоубийства, убийства и т. д. В связи с этим интересна позиция Верховного Суда РФ. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ рассматривала дело по обвинению Быковой в совершении преступлений, предусмотренных п. "в", "д" ч. 2 ст. 105 и ст. 156 УК РФ. Было установлено, что Быкова не исполняла свои обязанности по воспитанию малолетней дочери и жестоко обращалась с ней (оставляла ее одну в коляске в квартире без воды и пищи, не ухаживала за ней). В результате этого ребенок попал в больницу и умер там. Действия Быковой были квалифицированы краевым судом по ст. 156 УК РФ. Суд обосновал свои выводы, ссылаясь в приговоре на совершение обвиняемой действий, которые повлекли смерть ребенка и за которые она осуждена по ст. 105 УК РФ. Судебная коллегия Верховного Суда РФ сочла вменение ст. 156 УК РФ излишним.

В Белгородской области конфликт матери и дочери едва не привел к трагедии: девушка пыталась покончить жизнь самоубийством. Мать привлекли к уголовной ответственности по ст. 156 УК РФ, назначив наказание в виде 180 часов исправительных работ.

Страшная тенденция наметилась в последнее время - совершение преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ, в отношении приемных детей. В феврале 2009 г. было совершено деяние, потрясшее своей жестокостью и нелепостью: зверски был убит трехлетний малыш, которого взяла на воспитание супружеская пара из Московской области. В ходе расследования было установлено, что ребенок на протяжении длительного времени подвергался истязанию, недоедал, а затем был брошен в воду с автомобильного моста с привязанным к телу аккумулятором еще живым. В этой связи очень важен постоянный контроль над воспитанием ребенка в приемной семье.

Необходимость осознания общественной опасности жестокого обращения с детьми в семье - это не красивый лозунг, это требование времени. Только оперативное вмешательство в подобные отношения между родителями и детьми, а еще лучше превенция подобного развития ситуации с привлечением к этой проблеме на ранних этапах представителей социальных служб, образовательных и медицинских учреждений позволит не допустить наступление самых страшных последствий - гибели ребенка. Компетентные органы должны в каждом случае совершения преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ, родителями (именно они в большинстве случаев совершают данное деяние) или заменяющими их лицами при вынесении судом обвинительного приговора поднимать вопрос о лишении или ограничении их прав в отношении потерпевшего несовершеннолетнего. И дело не только в сложной демографической ситуации и росте преступности несовершеннолетних, это вопрос, откладывание решения которого может неблагоприятно сказаться на многих поколениях и будущем нашего общества и государства. Нужно понимать, что подобное отношение - это длительная по времени, травмирующая ребенка ситуация, когда он чувствует не только жестокость со стороны людей, которые должны заботиться о нем и оберегать его, но и равнодушие окружающих. Последствия такого "воспитания" действительно могут оказаться очень страшными для всех нас.

Проблема воспитания подрастающего поколения становится особенно актуальной в современных условиях, когда построение правового государства и развитие демократических начал общественной жизни предполагают признание приоритета общечеловеческих ценностей, прежде всего жизни, здоровья, свободы, чести, достоинства, прав и интересов личности. Понятия "неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего" четко не определены законодателем.

Под неисполнением обязанностей по воспитанию несовершеннолетних, следует понимать уклонение родителей или лиц их заменяющих от выполнения своих обязанностей, предусмотренных Семейным кодексом РФ.

Ненадлежащим исполнением обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего следует понимать нечеткое, нерадивое, формальное, несвоевременное, неправильное, неполное их осуществление, использование родителями или лицами их заменяющими прав и исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего в ущерб интересам и правам несовершеннолетнего.

Понятие "жесткое обращение" является оценочным, поэтому в большинстве случаев носит индивидуальный характер, однозначное определение и толкование данного признака невозможно.

Из анализа уголовно - 00правовых норм, предусматривающих ответственность за совершение преступлений против несовершеннолетних, установлено, что большая их часть может является способом неисполнения или ненадлежащего исполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего.

Юридическая конструкция уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст. 156 УК РФ указывает на два фактически самостоятельных деяния. Понятие жестокого обращения с несовершеннолетними сформулировано в законе крайне неопределенно, что порождает немало сложностей как в уяснении признаков объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ, так и разграничении с другими смежными составами преступлений (например, против здоровья, свободы, чести и достоинства личности, половой неприкосновенности и половой свободы личности), что обуславливает трудности при квалификации противоправных деяний. Отличительной особенностью данной категории преступлений является тот факт, что неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего подразумевает систему таких действий (бездействия).

Вышеизложенное, позволяет сделать вывод о том, что в настоящее время возникла необходимость в совершенствовании уголовно-правовых норм, направленных на защиту законных прав и интересов несовершеннолетних с целью предупреждения совершения преступлений в отношении них.


Глава I. Категория "особая жестокость", и ее соотношение со смежными оценочными категориями 1.1 Особая жестокость, как оценочная категория в со

Больше работ по теме:

КОНТАКТНЫЙ EMAIL: [email protected]

Скачать реферат © 2019 | Пользовательское соглашение

Скачать      Реферат

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ СТУДЕНТАМ