Основные факторы идентификации разных этнических групп Дагестана

 

Содержание

Введение.

Глава I. Основные понятия этнической идентификации в этносоциологии и этнодемографии.

Глава II. Показатели, характеризующие этническую идентификацию народов Дагестана.

Глава III. Особенности этнической идентификации народов Дагестана

Заключение.

Список использованной литературы.

Введение

Данная работа посвящена вопросам этнической самоидентификации дагестанских народов.

Актуальность темы работы связана с социологическим пониманием нации. Анализ происходящих в мире и в нашей стране процессов показывает, что одной из важнейших проблем современной цивилизации становится этнический фактор. Именно он в последнее время является определяющим в общественном развитии - социальном, экономическом, духовном. Еще более важно отметить, что все сферы жизни общества сегодня представлены, если хотите, в «этнической упаковке» (т.е. проявляют себя в национальной окраске).

Сегодня актуальна политологическая трактовка «нации», наиболее приемлемая для взаимосвязи науки и практики, в частности российской. Нельзя рассматривать нацию как однозначно определенную социально-биологическую данность. Осознать себя как нацию возможно только в сравнении «своих» и соседей. Самосознание нации структурно состоит из сопоставлений и противопоставлений. В той степени, в какой изменяется окружающая среда, меняется и самовосприятие нации. Это значит, что нация мобильна и всегда является результатом взаимосвязи в обществе.

Цель работы может быть определена как «выявление факторов национальной идентификации», а в качестве основной задачи можно назвать определение того, как эти факторы проявляются применительно к народам Дагестана. Другие задачи работы (классификация типов этнической самоидентификации; объяснение этих типов с психологических позиций) можно считать второстепенными.

В работе предусмотрено наличие трёх глав. Первая глава представляет собой этносоциологическую и этнодемографическую вводную характеристику понятий, относящихся к этнической идентификации. Задачи работы, выше отнесённые ко второстепенным, связаны в основном с первой главой работы.

Вторая глава называется «Показатели, характеризующие этническую идентификацию народов Дагестана». В ней приводятся данные социологического исследования на предмет этнической идентификации народов Дагестана, причём наиболее значительные моменты сопровождаются комментариями.

Третья глава представляет собой обобщение материала двух предыдущих глав. В ней говорится об особенностях проявления факторов этнической самоидентификации у народов Дагестана.

Для написания работы использованы, прежде всего, источники по этносоциологии и этнодемографии (авторы - Арутюнян Ю. В., Дробижева Л. М., Сусоколов А. А.; Казьмина О. Е., Пучков П. И.; Лурье С. В. И др.), социологические публикации, имеющие отношение к теме работы: «Язык как национальная ценность» (автор Тухватуллин Р. М.), «Грани этнической идентификации» (удалось найти две публикации с таким названием; авторы первой из них - Файзуллин Ф. С., Зарипов А. Я.; второй - Хайруллина Р. Г.); «О содержании и соотношении понятий «этническая самоидентификация» и «этническое самосознание» (автор - Хотинец В. Ю.), «О мере своеобразия национальных культур» (автор - М. С. Джунусов), а также публикации дагестанских авторов: «Научные категории в «этнической упаковке» (автор - З. С. Бигаева); «О содержании понятий «народ» и «нация» (автор - Х. А. Кадиев); «Формирование этнической идентичности дагестанцев» (автор - Муртузалиев С. И.); «Воспитание межнационального общения в педагогических системах» (автор - Мусаев Ш. Ш.). Здесь же следует назвать и монографию Даниялова Г. Г. «Исторический путь развития народов Дагестана до вхождения его в состав России».

Глава I. Основные понятия этнической идентификации в этносоциологии и этнодемографии

Долгое время в нашей стране в общественных науках и политической лексике использовалось понятие «национальное самосознание». Это было связано с тем, что, во-первых, в традициях отечественной науки, как уже отмечалось, понятие «нация» использовалось в значении этнонации - этнической общности; во-вторых, во многом оно определялось объектом внимания: в поле зрения исследователей были главным образом титульные народы республик - союзных, реже автономных, и в-третьих, большей, чем в современных условиях, дифференциацией наук, их разобщенностью и отделенностью от международного сообщества.

Сейчас изменился объект исследований и часто изучаются диаспорные этнические группы - русские в Казахстане, Молдавии, Эстонии, узбеки в Киргизии, народы Северного Кавказа в Центральной России, ингуши в Северной Осетии, или народы, не имеющие своей государственности, например, турки-месхетинцы, т.е. те, кто нередко попадает в конфликтные ситуации и ситуации межэтнического напряжения.

Имеет значение и то, что в научном сообществе есть активные сторонники закрепления за понятием «нация» значения согражданства. Наконец, играет роль и расширение в этносоциологии этнопсихологического направления, в котором, как и за рубежом, используется термин «этническая идентичность».

Все это привело к тому, что наиболее приемлемым для ученых становится понятие «этническое самосознание». В междисциплинарном ракурсе, как признают и сами этнопсихологи, понятие «этническое самосознание» тождественно понятию «этническая идентичность».

Иногда социологи, памятуя о двойном значении понятия «нация», используют понятие «этнонациональное самосознание». А те, у кого в центре внимания по-прежнему остаются титульные национальности республик Российской Федерации или государств ближнего зарубежья, используют и понятие «национальное самосознание».

Этнопсихологи, работая на операциональном уровне, считают, что этническая идентичность, с одной стороны, уже этнического самосознания, поскольку представляет собой когнитивно-мотивационное ядро этнического самосознания, а с другой стороны, шире, так как содержит в себе еще и слой бессознательного. К этому вопросу мы вернемся еще раз, когда речь пойдет о структуре этнического самосознания.

Сейчас же важно сказать о разных подходах к пониманию этнического самосознания. Согласно традиционному для отечественной этнологии, да и в целом для общественных наук, подходу, этническое, или национальное (в значении этнонациональное), самосознание - это один из важнейших признаков этноса. Такое представление утвердилось тоже не так давно, поскольку оно не включалось в имевшее широкое хождение сталинское определение нации. В отечественной историографии большая заслуга в выделении этого признака принадлежит Ю.В. Бромлею и В.И. Козлову, которые, возродив подходы П.И. Кушнера, развернули представления о национальном самосознании в стройную теорию. Придавая национальному самосознанию практически важнейшее значение в функционировании этноса, они исходили из теории этноса, которую теперь называют примордиалистской. Согласно этой теории и ее подходам, этническое самосознание - субъективный фактор, отражающий объективно функционирующую реальность. Практически в таком понимании этническое самосознание рассматривается сейчас чаще всего этнологами, историками и другими обществоведами.

В мировой этнологии, а теперь и в отечественной, существует конструктивистское представление об этносе, согласно которому этнос, народ, национальность интерпретируются как «конструируемая» общность. При таком понимании этническая идентичность есть конструирование «воображаемых общностей», основанных на вере в то, что они связаны естественными, и даже природными, узами. Главное в данном подходе состоит в том, что этническая идентификация рассматривается не как процесс, а как процедура формирования представлений, и эти представления ситуативны.

Итак, при одном подходе этническое самосознание - это отражение реальности, при другом - «конструкт», создаваемый элитой, средствами массовой информации, системой образования. Однако для этносоциологов важно, как формируется этническое самосознание, какова его структура, каким может быть его содержательное наполнение, интенсивность и регулятивная способность. Ведь этот психологический феномен играет существеннейшую роль в этнической мобилизации, консолидации, социальном контроле, стремлении к партнерству или доминированию и может быть использован как для преуспевания народа, так и для агрессивного национализма.

В спокойной ситуации межнациональных отношений и часто в моноэтнической среде этническое самосознание групп и конкретных людей чаще всего не актуализировано, «размыто».

Для выявления значимости этничности в самосознании личности в этнической психологии используется тест Куна и Макпартленда, который чаще называют просто «тестом Куна». Он заключается в том, что респондента просят пять раз ответить на вопрос: «Кто Я?». Ответы на этот вопрос в ходе проведенного массового интервьюирования по проекту «Национальное самосознание, национализм и регулирование конфликтов в Российской Федерации» в Татарстане, Саха (Якутии), Туве, на Северном Кавказе в середине 90-х годов. показали, что упоминание национальности среди самоидентификаций встречалось, скажем прямо, нечасто - не более, чем у 12-13% респондентов.

В политической психологии одной из популярных была концепция А. Маслоу - представителя так называемой гуманистической психологии. Он разделял потребности в мотивационной системе личности на пять уровней: низкий - физиологические потребности, далее идут потребности в безопасности, а на более высоких уровнях находятся потребности в человеческой общности, любви, уважении и, наконец, потребность в самоактуализации, т.е. реализации заложенных в человеке потенций и способностей. Главное в этой теории - «пирамидальная» структура. «Сначала хлеб, а зрелища потом», но они нужны тоже. Американский психолог Дж. Дэвис, работая в рамках данной теории, обращал внимание на то, что есть не только потребности «выживания», но и потребности, которые «побуждают людей стремиться к равенству, достоинству, власти», а такие стремления часто сопряжены с этничностью.

Для выяснения места этнической идентичности в идентификационном пространстве (матрице) личности существенным является понимание того, что мир личности представляет собой системную целостность. В ней ценности и потребности не могут быть поняты каждая в отдельности; они взаимосвязаны и как компоненты типологической системы личностной мотивации экстраполируются в общественную сферу. Поэтому для людей с одной системой личностной мотивации этничность может быть значимой частью их идентичности в целом, для других она находится на периферии их потребностей, чувств и представлений. Так, у людей, в системе мотивационных ценностей которых вообще низка ориентация на корпоративные связи и высоко значима свобода от социального контроля, этническая идентичность занимает меньшее место в идентификационной матрице. К тому же этническая идентичность, как и другие идентичности, ситуативна.

Представления о структуре этнического самосознания различаются в разных школах. Так, социальные психологи, работающие в психологии, рассматривают этническое самосознание как представление о характерных чертах своей группы, т.е. автостереотипы и «осознание» собственной принадлежности к определенной этнической группе. Для В.И. Козлова, профессиональными корнями связанного с этнодемографией, этническое самосознание - это принадлежность к этносу, самоотнесение к этнической общности. Ю.В. Бромлей ввел в научный оборот узкое и широкое понимание этнического самосознания: в узком понимании этническое самосознание интерпретируется как осознание принадлежности к этнической общности, в широком - оно означает еще и представления людей о культуре, языке, историческом прошлом своего народа, в том числе о государственности, территории.

В 70-х годах, начиная эмпирические исследования этнического; самосознания, мы также, операционально определяя его структуру, следовали широкому пониманию. Наше понимание этнического самосознания отличалось от того, которое давал Ю.В. Бромлей, тем, что включало в него, кроме выделенных им компонентов, также интересы, осознаваемые людьми как этнические.

Проведя целый этап исследований, сейчас уже можно сказать, что само понимание структуры этнического самосознания может быть уточнено. Если говорить в обобщенной форме, то в структуру этнического самосознания (условно говоря - по горизонтали) входят: осознание принадлежности к этнической группе, «образ мы» и этнические интересы.

Под «образом мы» имеются в виду не только автостереотипы, т.е. представления о характерных чертах группы, но и другие представления о своем народе, его культуре, территории и т.д. Однако мы не случайно в определении структуры этнического самосознания не дали «расшифровку» «образа мы», подчеркивая тем самым, что этот «образ» очень изменчив и не всегда включает «обязательный» набор представлений.

В практике исследований мы не раз сталкивались с тем, что какие-то представления у большинства группы либо просто отсутствовали, либо были выражены очень слабо. Например, во время опросов русских москвичей накануне перестройки лишь четверть респондентов идентифицировали себя по языку и столько же по культуре, по представлениям о своем прошлом; широкий набор идентификаторов присутствовал у немногих людей.

Однако весь приведенный набор представлений существует на групповом уровне. Эти представления находят отражение в литературе, мифах, легендах, произведениях художественного творчества, в прессе, текстах других средств информации.

Согласно концепции, которую разработал еще французский социолог конца XIX - начала XX в. Э. Дюркгейм, «коллективные представления» - это надындивидуальные феномены сознания, имеющие собственное содержание и не сводящиеся к сумме индивидуальных сознаний. Вот почему в изучении этнического самосознания группы и личности существуют определенные различия. Если групповое самосознание изучают не только по результатам массовых опросов, но и по вторичным источникам - литературе, прессе, мифам, поговоркам и т.д., то самосознание личности изучают с помощью тестов, интервью и других социально-психологических приемов.

Индивидуальные представления личности зависят от «включенности» ее в этничность, от образования, эрудиции. Особое значение имеет включенность в этничность. Она намного выше у недоминирующих народов и в полиэтнической среде. Мы только что приводили пример русских москвичей, которые идентифицировали себя очень по-разному и по небольшому числу признаков, в то время как у грузин и узбеков в Тбилиси и Ташкенте идентификация по языку и культуре была характерна для 70-90% опрошенных.

Представления - это как бы когнитивное поле этнического самосознания. Но в идентичность входят не только когнитивные компоненты. Наши представления мы переживаем, т.е. здесь включена и чувственная, эмоциональная сфера. Образ «мы» всегда эмоционально окрашен. Г.М. Андреева считает, что «присущая всякой группе психическая общность выражается... в формировании определенного «мы-чувства»».

Среди чувственных эмоциональных образований особо выделяется «стремление к психологической общности с группой» - социальный мотив аффилиации. Эту потребность в общности с группой, ; в данном случае этнической, люди испытывают в разной мере, - все зависит от культурных традиций, воспринятых человеком в процессе социализации, и от особенностей личности. Г. Триандис выделяет аллоцентрический тип личности как более нуждающийся в групповой поддержке и идеоцентрический как менее нуждающийся в такой поддержке. Нередко аффиалитивные чувства прямо связаны с социальным интересом. Например, нам известны случаи, когда предприниматели, фермеры начинали, как они говорили, «прибиваться» к казачеству для того, чтобы получить защиту от рэкетиров, а постепенно начинали чувствовать себя «казаками». Чувство аффилиации скорее всего нужно отнести к пограничным психологическим образованиям между потребностями и эмоциями.

Таким образом, в самосознании присутствуют не только когнитивный, но и эмоциональный компоненты.

Однако идентичность, как известно, существует не просто сама по себе как набор эмоционально окрашенных представлений, в ней присутствует очень важный регулятивный, поведенческий компонент. Он-то и объясняет, почему этническое самосознание, как и любое другое групповое самосознание, «руководит» поведением людей. Этот компонент наиболее очевидно выражен в интересах, потому мы и называем интересы «мотором этнического самосознания».

Итак, этническое самосознание имеет сложную структуру. В него входят когнитивные компоненты - представления, составляющие «образ я», а также эмоциональные и поведенческие.

Очень важные моменты, которые необходимо учитывать при; изучении и понимании этнического самосознания, отмечены концепции С. Московией и его последователей. Так, С. Московией относит к социальным представлениям не любые идеи, теории и взгляды, а лишь те, которые входят в сферу обыденного сознания, становятся продуктом «здравого смысла», формируют «практическое сознание», регулируют повседневную жизнь людей. Следовательно, далеко не все идеи, идеологемы, конструируемые элитой, становятся представлениями людей. Обыденное сознание может вырабатывать и собственные стереотипы поведения. Оно, как мы знаем, очень часто бывает далеко от рационального. Это наглядно демонстрирует, например, поведение людей во время этнических конфликтов типа бунтов. В то же время одни и те же идеологемы по-разному реализуются в поведении людей, которое в решающей мере обусловливается интересами групп.

С. Московией подчеркивает также отличия групповых представлений от индивидуальных. Групповые представления более устойчивы. Будучи транслируемыми из поколения в поколение, они обладают свойством нормативного воздействия на людей.

В период национальных движений и конфликтов особенно заметно возрастает влияние представлений, черпаемых из далекого прошлого. К ним относятся представления о великих временах в истории, успешных правителях, героях, о древней культуре, обращение к которой, как предполагается, «спасет» народ (традиционализм). Возвращение к традиционности часто называют «архетипами» сознания. Мы говорим именно об архетипах исторического сознания как части (элементе) этнического самосознания.

Элементом когнитивно-эмоциональных компонентов в структуре этнического самосознания является и система этнических стереотипов. Нам представляется очень важной разработка проблемы этнических стереотипов как системы в этническом самосознании. Несомненный шаг в ее разработке сделала Г.У. Солдатова. Система эта означает, что в связке и взаимообусловленности в самосознании представлены автостереотипы - «этноинтегрирующие атрибуции-представления о действительных или воображаемых чертах группы», и гетеростереотипы - «этнодифференцирующие атрибуции-представления о других группах».

Количество характеристик в автостереотипе и гетеростереотипе варьирует: оно зависит от этнической среды, характера отношений в этой среде, наконец, от познавательных и различительных способностей людей. Исследователи нередко настаивают на том, чтобы изучались стереотипы относительно, скажем, армян, грузин, азербайджанцев, евреев и т.д., конкретно. Однако это необходимо лишь для того, чтобы определить наиболее неблагоприятные «образы врагов». Если речь идет о выявлении групп населения, зараженных предрассудками, то «персональные стереотипы» в отношении конкретных народов значения не имеют. Если сегодня у человека есть негативный стереотип относительно одного народа, значит завтра он может сформироваться и в отношении другого. Иногда подобные стереотипы принимают характер парадокса. Вот пример такой нелепой ситуации. Постоянно проживавшая в Дагестане П., русская, считавшая себя достаточно понимающей в национализме на бытовом уровне, с одобрением и даже злорадством («Правильно, мало, так и надо!») отреагировала на телерепортаж о политике, проводимой руководством Краснодарского края в отношении турок-месхетинцев. И вдруг она узнала поразительный (или поразивший её - подходят оба названия) факт: руководство того же Краснодарского края регулярно отказывало в помощи русским вынужденным переселенцам из Чечни. И её отношение к администрации Краснодарского края сразу изменилось на диаметрально противоположное.

Этнические стереотипы - это приписывание каких-то черт народу. Они, конечно, могут отражать те или иные реальности, но в целом их неправомерно оценивать как характеристику народа. К сожалению, «свободные приписывания» часто служат политическим спекуляциям и являются очень опасным инструментом насаждения враждебности между народами. Такими типичными приписываниями являются, например, «русская лень» или «кавказская воинственность».

Наличие стереотипов в структуре этнического самосознания иногда служит основанием для того, чтобы считать «национальное самосознание» синонимом «национального характера» или «психического склада нации». Такое понимание нельзя считать корректным. Во-первых, как показал И.С. Кон, «национальный характер» - это и миф, и реальность. Во-вторых, этносоциологи, выясняя специфические особенности народов, пользуются более; надежными с точки зрения возможностей измерения понятиями, в частности такими, как особенности ценностей, ценностных ориентации, норм, преобладающий тип темперамента. Таким образом, речь идет не о наборе специфических черт, по сути присущих всем народам, а о степени выраженности тех или иных ценностей, норм, ориентации, что позволяет более корректно судить об особенностях психологии этнических групп в тот или иной период или в той или иной ситуации.

Неправомерно говорить о способностях как элементах психического склада, ибо тесты умственных способностей не позволяют надежно разграничивать то, что обусловлено природными способностями, и то, что сформировалось под влиянием социальной среды.

С помощью этнических стереотипов изучаются межэтнические отношения и эмоциональные аспекты этнической идентичности. С этой целью Г.У. Солдатова в качестве главных измерителей этнического стереотипа выделяет амбивалетность (степень эмоциональной определенности стереотипа), выраженность (степень интенсивности стереотипа) и валентность (определение знака и величины общей эмоциональной направленности стереотипа).

Можно теперь говорить о социально-психологическом уровне этнического самосознания и выделить типы идентичности. Собственно, и в отечественной этносоциологии с самого начала развития» этнопсихологического направления, « т.е. уже в конце 60-х и в течение 70-х. годов, ученые понимали, что идеология этничности, представления о нации (народе), ее интересах, функционирующие на уровне социальных и политических институтов, не совпадали с представлениями, стереотипами, установками людей. Ясно, что все люди различаются способностями, в том числе критически воспринимать идеологизированную информацию, и кроме того в повседневной жизни люди обычно руководствуются более актуальными для них идеями (а в спокойной обстановке этничность далеко не всегда попадает в их число) и интересами, из-за чего очень многие первоначально декларируемые идеи, как говорится, «уходят в песок».

Не случайно во время массовых опросов многие респонденты, особенно в моноэтнической среде, затруднялись ответить, что их; объединяет, роднит со своим народом, хотя еще со школьной скамьи знали определение нации. Например, большинство русских в РСФСР, как показывали опросы по проекту «Оптимизация социально-культурного развития наций» (Институт этнографии АН СССР, 4 1972-1991), называли в лучшем случае один-два признака, характеризующих народ, а дать автостереотипы и стереотипы других национальностей вообще отказывались. В полиэтнической среде русские и люди других национальностей давали более развернутые ответы, но ведь в число гетеростереотипов попадали негативные характеристики, которые в официальной идеологии не допускались («образы народов» жестко контролировались КПСС).

Так же и сейчас: идеологи могут сколь угодно широко декларировать» «великую историю», но она не всегда осознается как интегрирующий признак.

Этнопсихологи, работающие в русле этносоциологии, изучают когнитивные представления, стереотипы, установки, в том числе на солидарность, потребность в этнической безопасности, этноаффилиации, фрустрации, агрессию. Методология и процедуры их изучения наиболее полно изложены в публикациях и в книге Г.У.Солдатовой «Психология межэтнической напряженности», а также в статьях Л.М. Дробижевой, Л.И. Науменко, С.В. Рыжовой и др.

Теоретическая разработка, изучение эмпирического материала по этническим группам, находившимся в спокойных ситуациях межэтнического взаимодействия и в обстановке разного уровня напряжений и конфликтов, позволила выделить семь типов этнической идентичности на основе операциональных, эмпирически проверенных критериев.

. Нормальная идентичность, при которой образ своего народа воспринимается как положительный, имеет место благоприятное отношение к его культуре, истории, естественный патриотизм, не переходящий в фаворитизм, толерантные установки на общение с другими народами, понимание их вклада в историю. Г.У. Солдатова называет этот тип «позитивной этнической идентичностью». При нормальной идентичности люди могут испытывать разную потребность в ассоциированности с этнической группой и уровень консолидированности - все это зависит от типа личности и от ситуации. «Отклонения от нормы» могут идти и в направлении нарастания этничности, и в направлении ее угасания или даже отрицания.

. Этноцентричная идентичность, понимаемая не в том смысле, что точкой отсчета для восприятия другой культуры является собственная, а в плане акцентированное на значимость этничности, ориентированности на нее, ее безусловного некритического предпочтения. При такой идентичности присутствуют элементы направленного (на ту или иную культуру или вид контактов), но не агрессивного этноизоляционизма, замкнутости.

В некоторых культурах элементы замкнутости программируются традиционными нормами, часто связанными с соблюдением религиозных правил, например брачная эндогамия, и не сопровождаются изоляционизмом в целом.

В эмоциональной сфере при этноцентричной идентичности присутствуют элементы страха, беспокойства, напряженности. В когнитивной сфере разделяются лозунги типа: «Все для нации, и ничего против нации».

Этноцентризм в каких-то вариантах граничит с этноэгоизмом или этноизоляционизмом, переходя в них в своей крайней форме.

Последние два варианта Г.У. Соддатова выделяет в качестве самостоятельных типов. Но нам представляется, что понятия этно-эгоизма и этноизоляционизма имеют уже принятое, более конкретное значение и входят как одна из характеристик в этноцентризм или следующий тип, который мы называем этнодоминирующей идентичностью.

. Этнодомитрующая идентичность фиксирует такое состояние самосознания и поведения человека, при котором не только этническая идентичность становится первостепенной среди других видов идентичностей (гражданин, мать, муж, представитель профессии и др.), но и достижение целей, интересов народа (возможно и ложно понимаемых) начинает восприниматься как безусловно доминирующая ценность («мы все только клетки одного великого организма по имени нация», «кто не с нами, тот против нас»).

Такая идентичность обычно сопровождается признанием «прав народа» выше «прав человека», представлениями о превосходстве своего народа (часто иррационально объясняемом «особой миссией» в истории), дискриминационными установками в отношении других этнических групп, признанием правомерности «этнических чисток», осознанным стремлением не «смешиваться» с другими национальностями (эксклюзивизм). Данный тип идентичности близок к бытовому представлению о «националисте» (термин, который иногда в таком значении употребляется и в политической лексике).

Второй и третий типы идентичности имеют в виду тогда, когда говорят о гиперидентичности.

. Этнический фанатизм - идентичность, при которой абсолютное доминирование этнических интересов и целей, часто иррационально понимаемых, сопровождается готовностью идти во имя них на любые жертвы и действия, вплоть до использования терроризма. Данный тип представляет собой крайнюю форму агрессивной идентичности.

Идентичность другого направления мы сводим к следующим типам:

. Этническая индифферентность, когда люди практически равнодушны к проблемам этничности и межэтнических отношений, ценностям своего и других народов; они свободны от норм и традиций и на их жизненные поступки, на поведение в любых сферах деятельности никак не влияют ни их собственная этническая принадлежность, ни этничность других.

. Этнонигилизм в форме космополитизма, представляющий собой отрицание этничности, этнических, этнокультурных ценностей; декларирование свободы от всего, связанного с этническим феноменом; иногда даже квалифицирование его как вредного; демонстрация себя как «человека мира».

Одним из видов внешне декларируемой этнической индифферентности или даже нигилизма является этноущемленная идентичность. Обычно она возникает в связи с осознанием низкого статуса своей этнической группы, признанием ее неравноценности другим. Отсюда - избегание демонстрации своей этничности, а иногда и вообще отрицание всякой этничности.

. Амбивалентная, невыраженная, а иногда «сдвоенная» или даже «строенная» идентичность. Этот тип этнической идентичности достаточно распространен в этнически смешанной среде.

Трудно бывает детям из смешанных семей, особенно тем, у кого культура в семье русская по материнской линии, но дети воспитываются в уважении к этничности нерусского отца, а также в этнически смешанных семьях с реальной русской культурой (скажем, когда мать башкирка, отец - белорус, а дети считают себя русскими). Ещё более сложная ситуация возникает при наличии в дальних поколениях трёх, четырёх и более национальностей.

В последнее время увеличилось число людей, которые в связи с распадом СССР затрудняются определить свою этничность и считают себя просто «россиянами». Мы столкнулись с такими случаями, например, в Магаданской области: украинцы по паспорту (российскому), которые приехали с Украины, но возвращаться туда не собираются (они не знают языка, там им не выплачивается «северная» пенсия), десятилетиями жили в русской культуре и теперь затрудняются, кем им себя считать. «Да, россияне мы, практически русские, хоть по паспорту числимся украинцами», - говорят они. Для них действительно этничность - «внутренний референдум».

Выделяя указанные типы и виды этнической идентичности, мы, конечно, всегда должны помнить, что это научные абстракции, хотя и основанные на изучении громадного эмпирического Я материала. Реальное место этнической идентичности среди других идентичностей зачастую может определяться не каким-то одним из названных ее типов, а несколькими, и, кроме того, самих типов и видов идентичностей людей может быть больше. Мы выделили данную типологию не для того, чтобы навязать ее людям или; исследователям, а для того, чтобы попытаться приблизиться к реальности, поставив некоторые препятствия на пути многочисленных политических спекуляций - от гиперболизации значения; этничности, этнических чувств человека до, наоборот, попыток; вообще убрать даже само слово «национальное, этническое самосознание» из научной и общественно-политической проблематики. Но такой вариант умолчания о явлениях, которые; имеют место в жизни, не способствует предупреждению конфликтов.

В этнических конфликтах, межэтнической напряженности, использовании этничности в борьбе за власть «виновата» не сама этничность, этнонациональное самосознание. Его отклоняющиеся от «нормы» типы и агрессивные формы зависят от конкретных обстоятельств.

Глава II. Показатели, характеризующие этническую идентификацию народов Дагестана

На рубеже XX - XXI столетий процессы развития глобализации и межэтнической напряженности привели к снижению эффективности межличностных контактов, к развитию местничества (чаще всего этнического, религиозного), с присущим для него противопоставлением себя «центру». Как отмечают исследователи, нередко его целью является сохранение существующих отличий людей друг от друга, причем этничность становится одним из важнейших факторов в выражении этих отличий. В контексте этого направления особую актуальность приобретает проблема этнической идентичности, т.е. принадлежности индивида к тому или иному этносу. Вопрос стоит уже не просто о том, как жить вместе, а о том, как жить вместе, не утрачивая национальной самобытности. Понятие «идентичность» сегодня широко используется многими научными дисциплинами, но в русском языке понятие идентичности обозначает тождественность (самоотождествление личности с другим человеком, одинаковый).

Дагестан вошел в историю как цельная этно-территориальная единица. Сегодня он является наиболее крупной по территории и населению республикой Северного Кавказа и самым полиэтническим субъектом Российской Федерации. В Республике Дагестан (РД) проживает около 100 национальностей и народностей, из которых 32 коренных народа, представляющих крупные языковые семьи и группы: иберийско-кавказскую, тюркскую, иранскую, индоевропейскую и др. Большинство из них - это автохтонные народы Дагестана, сформировавшиеся на данной территории и считающие ее своей родиной. Сегодня территория республики составляет всего 0,3 % общей территории РФ, но проживает здесь около 1,4 % населения страны. Большая часть населения Дагестана проживает в сельской местности (60 %), третья часть - в горной местности, шестая часть - в столице РД - Махачкале. Характерные для Дагестана этнографический колорит, полиэтничность и многоязычие создавались не только сложной этнической структурой населения, но и хозяйственно-культурной дифференциацией населения по природно-географическим зонам и т. д.

Неуважение себя, своего народа, своей культуры ведет к негативному отношению к этнокультуре других народов. Подобный уровень этнической идентичности принято обозначать как этнонигилизм.

Для выяснения уровня этнической идентичности был предложен большой блок вопросов. Приводим данные по ответам на них.

) Своей этнической Родиной считают: 1) место, где родились, - 30,5 % респондентов, 2) место, где выросли,- 15,8 %, 3) место, где живут, -11,8 %, 4) Дагестан - 27,6 %, 5) Россию - 4,5 %, 6) другое - 9,6 %.

) Особый интерес представляют ответы на вопрос о национальной принадлежности: а) по паспорту и б) «кем Вы себя ощущаете» (указывается в скобках): даргинцем - 25,4 % (27,1 %), аварцем - 19,7 % (17,5 %), лакцем - 11,2 % (9 %), русским - 10,7 % (9,6 %), кумыком - 7,9 % (7,3 %), лезгином - 6,2 % (6,2 %), агульцем - 2,8 % (1,6 %), армянином - 2,2 % (1,1 %), азербайджанцем -1,1 % (0,5 %), ногайцем - 0,5 % (3,3 %).

По территориальному признаку свою этническую принадлежность идентифицировали как «дагестанец» - 7,9 % и как «россиянин» - 1,6 %. Очевидно, на это есть несколько причин: следствие национальной политики КПСС, различные жизненные ситуации (вспомним об украинцах, постоянно проживающих в России, об этом говорилось в главе I настоящей работы). С переходом на рельсы рыночной экономики, демократизации общественно-политической жизни активизировались процессы пробуждения национального самосознания народов многонациональной России и в частности её субъекта - Дагестана. С началом перестройки люди стали активно интересоваться своей историей, своей культурой, искать ответ на вопрос: «Кто я такой?». Это предопределило постановку следующих вопросов.

) Вспомните, пожалуйста, когда Вы впервые узнали, что являетесь представителем определённой национальности: 1. в детстве - 26,5 %; 2. в школьные годы - 40,6 %; 3. не припоминаю - 12,4%; 4. другое -3,3%.

) Оказавшись за границей, как Вы представлялись бы? 1. я из Дагестана - 60,4 %; 2. я из России - 32,2 %; 3. назвали бы свою национальность - 5 %; 4. другое - 2,2 %.

) На Ваш взгляд, нужно ли указывать национальность в личных документах? 1.да, необходимо - 29,3 %; 2.не обязательно - 33, 8 %; 3. нет, не нужно - 25,9 %; 4. затрудняюсь ответить - 8,4 %.

) Меняли ли или хотели бы Вы изменить свою национальность: 1. да - 0,5 %; 2. нет, не менял - 0 %; 3. нет, не менял и не планирую - 56,4 %; 4. не задумывался над этим - 42,3 %.

) Что, по-вашему, должно быть главным при определении национальности (можно отметить несколько вариантов, поэтому сумма превышает 100 %)? 1. национальность отца - 68,9 %; 2. национальность матери - 17,5 %; 3. принятый в семье язык - 13,5 %; 4. собственное пожелание - 14,1 %; 5. место или республика проживания - 10,1 %; 6. иное - 1,6 %.

) Как следует определять национальность детей, если отец и мать принадлежат к разным национальностям? 1. по национальности отца - 61, 0 %; 2. по национальности матери - 13, 5 %; 3. по месту жительства - 2,8 %; 4. по желанию ребёнка - 19,2 %; 5. другое - 2,8 %.

) Что, по Вашему мнению, сближает и роднит Вас со своим народом? (отметьте все, что Вы считаете необходимым) 1. родной язык - 62,7 %; 2. народные обычаи, обряды, традиции -37,8 %; 3. культура, музыка, песни, танцы - 31,6 %; 4. общее историческое прошлое - 36,7 %; 5. религия - 42,9 %; 6. черты внешнего облика - 16,3 %; 7. черты характера, психология - 10,1 %; 8. общее специфическое поведение - 17,5 %; 9. родственные связи - 18,6 %; 10. место жительства - 23,1 %; 11. ничто не сближает - 2,2 %; 12. трудно сказать - 2,2 %; 13. что ещё? (менталитет) - 2,2 %.

) Выберите несколько признаков, которые роднят Вас с другими народами Дагестана: 1. природа, пейзаж, географическое пространство - 35,0 %; 2. общее историческое прошлое - 38,9 %; 3. религия - 49,1 %; 4. обычаи, обряды, традиции - 34,4 %; 5. черты характера, психология - 20,3 %;

. другое (менталитет, мировоззрение) - 1,1 %.

Как следует из ответов на последние два вопроса, религия занимает ведущие 1-2 места.

) Как Вы считаете, чем отличаются представители разных национальностей? (можно отметить несколько признаков): 1 .чертами характера, психологией - 38,9 %; 2. особенностями поведения - 27,1 %; 3. верованием - 11,2 %; 4. чем-то трудно определимым - 12,4 %; 5. культурными традициями, обычаями - 34,4 %; 6. национальным языком - 73,4 %; 7. внешним обликом - 16,3 %; 8. в сущности различий нет - 4,5 %; 9. затрудняюсь ответить - 2,8 %.

) Вы изучали родной язык? 1. да - 71,8 %; 2. нет - 28,8 %.

) Насколько хорошо Вы владеете родным языком? 1. хорошо (говорю, читаю, пишу) - 47,4 %; 2. средне (понимаю, говорю) - 50,2 %; 3. плохо (понимаю, могу объясниться, но не говорю) - 2,4 %.

Ответ на вопрос о степени владения родным языком может указывать как на реальное владение (знание и преимущественное повседневное использование) языком своей национальности, так и осмысление его в качестве своеобразного этнического символа, т.е. знака принадлежности к определенной этнической группе.

) На каком языке Вы обычно говорите дома, в кругу семьи? 1. только на родном - 37,2 %; 2. в основном на родном языке - 12,9 %; 3. в одинаковой степени и на родном, и на русском языках - 15,2 %; 4. в основном на русском языке - 23,7 %; 5. только на русском языке - 10,7 %.

) Хотели ли Вы, чтобы Ваши дети или внуки изучали родной язык? 1. да - 97,1 %; 2. нет - 2,8 %.

Рост интереса к родному языку принято связывать (обозначать как) с национально-культурным возрождением. В нашем случае он проявился весьма чётко.

) Знаете ли Вы языки других народов Дагестана? 1. да - 24,2 %; 2. нет - 85,8 % .

) На каком языке Вы обычно говорите со своими друзьями и знакомыми Вашей национальности в учебном заведении и в других местах? 1. только на родном языке - 5 %; 2. в основном на родном языке - 7,3 %; 3. в одинаковой степени и на родном, и на русском языках - 24,2 %. 4. в основном на русском языке - 62, 7 %, т.е. русский язык является языком межнационального общения, о чем свидетельствуют и ответы на вопросы № 16 и № 20 (см. ниже).

) Если бы Вам предоставилась возможность заняться изучением другого языка, то что бы Вы предпочли? 1.овладеть другим дагестанским языком -12,5%; 2.овладеть иностранным языком - 87,5 %.

) Ваше отношение к русскому языку: 1.язык межнационального общения народов Дагестана - 43,5 %; 2. язык, через который дагестанские народы приобщаются к российскому и мировому сообществу - 29,9 %; 3.с детства знакомый и ставший родным язык - 15,2%.

Дагестан называют классической страной двуязычия и, как справедливо отмечает М.М. Магомедханов, владение вторым дагестанским языком ещё лет 20 тому назад воспринималось как явление обычное. С включением Дагестана в XIX в. в орбиту российской государственности коммуникативные и культурные функции русского языка перманентно расширялись и сегодня важность для дагестанцев русского языка несомненна.

Ответы на вопросы (№№ 14-19) нашей анкеты свидетельствуют: 1) о падении интереса к овладению вторым дагестанским языком; 2) о большой роли русского языка в повседневном, но особенно в служебном, общении; 3) о том, что русский язык не причисляется к иностранному языку; 4) массовое стремление овладеть иностранным языком (87,5 %, преимущественно английским) - это явление, развивающееся последние 10-15 лет.

) Считаете ли Вы обязательным выбор супруги(га) по национальному признаку? 1 .да, считаю - 55,9 %; 3. нет, не считаю - 20,9 %; 2.не задумывался - 11,8 %; 4. другое - 9 %.

) Как Вы относитесь к национально-смешанным бракам? 1.положительно, национальность в браке не имеет никакого значения - 43,5 %; 2. национальность в браке не имеет значения, если муж (жена) соблюдает обычаи другого супруга - 44,6 %; 3. затрудняюсь ответить - 7,9 %; 4. отрицательно, считаю такой брак нежелательным - 5,6 %.

Ответы на последние два вопроса отражают реальную картину распространения национально-смешанных браков в Дагестане: в каждой десятой семье супруги - представители разных национальностей. Вместе с тем ответы свидетельствуют о том, что часть респондентов, по разным причинам, избегает такой близкой формы социальных контактов, как брак с представителем другой народности, а некоторые вообще исключили саму возможность такого брака.

) Испытывали ли Вы пренебрежительное отношение к себе, ущемление личного достоинства из-за своей национальности? 1. да - 9,6 %; 2. нет - 90,3 %.

) С какими формами такого отношения к людям Вашей национальности или к себе Вам приходилось или приходится сталкиваться в повседневной жизни? 1. никогда не сталкивался с негативным отношением к себе на национальной основе -64,9%; 2.внешних признаков нет, но чувствую недоброжелательность - 28,8 %; 3.оскорбительные замечания, насмешки, явное презрение - 5,6 %; 4 физическое воздействие (толкнули, ударили) или угрозы - 1,1 %;

) Считаете ли Вы, что приобщение вашего народа к мировой цивилизации важнее возрождения национальных традиций? 1. да - 58,3 %; 2. нет - 14,1 %; 3. не задумывался - 27,5 %.

) Нужны ли национально-культурные объединения? 1. да - 51,9 %; 2. нет - 12,4 %; 3. не задумывался - 32,7 %.

) Чему, на Ваш взгляд, служат национальные объединения? 1.национально-культурному возрождению -20.0 % 2.приобщению подрастающего поколения к своей культуре - 37,2 %; 3.защите интересов людей своей национальности - 18,6 %; 4. личным интересам их руководителей - 29,3 %; 5. другому - 1,6 %.

) Достаточно ли хорошо Вы знаете обычаи и традиции своего народа? 1. да - 35,5 %; 2. нет - 10,7 %; 3. не очень хорошо - 53,8 %.

) Соблюдаете ли Вы традиции, обряды своего народа? 1. выполняю все - 5 %; 2. большую часть - 46 %; 3. придерживаюсь редко, по отдельным элементам - 40,5 %; 4. практически не придерживаюсь - 8,4 %.

) Принимали ли Вы участие (или будете принимать в случае необходимости) на стороне своей этнической группы в борьбе за права своей национальности? 1. нет, никогда - 20,9 %; 2 .да, всегда и в любой форме, в том числе вооружённой - 17,5 %; 3. только в таких формах, которые не причиняют вреда другим людям - 54,2 %; 4 другое - 5,0 %.

) Как Вы оцениваете положение людей Вашей национальности на фоне других дагестанских народов? 1.равноправие со всеми - 78,1 %; 2.более высокое (привилегированное) - 8 %; 3.права ущемлены - 6,9 %; 4. другое - 7,0 %.

) Согласны ли Вы с утверждением, что Дагестан - это единая республика, где все народы равноправны? 1.да, согласен - 48,5 %; 3. не уверен - 27,1 %; 2. нет, не согласен - 12,4 %; 4. не думал об этом - 11,2%.

) Дагестанские народы имеют единую историю и больше сходства, чем различий: 1. да - 62,1 %; 2. нет - 12,4 %; 3. не задумывался над этим - 24,2 %.

) Общение с представителями других национальностей обогащает Ваш духовный мир, делает его разносторонним: 1. да - 71,1 %; 2. нет - 11,2 %; 3. не задумывался - 11,8 %.

) Согласны ли Вы с утверждением, что обучение в Дагестане нужно вести по национальным школам (классам)?

. нет, не согласен - 67,0 %; 2.да, согласен - 15,9 %; 3. .не задумывался над этим - 14,8 %.

) Согласны ли Вы с мнением, что дагестанцы должны разделиться по национальному признаку и жить автономно со своими формами управления? 1. да - 9,0 %; 2. нет - 83,6 %; 3. не задумывался - 7,3 %.

) Национальная принадлежность - это то, что всегда будет разъединять людей: 1. да - 35,0 %; 2. нет - 43,5 %; 3. не знаю -18%.

) Думаю, что органично развивать и сохранять национальную культуру могут только люди этой национальности: 1. да - 35,5 %; 2. нет - 35,5 %; 3. не задумывался - 27,6 %.

Завершая наш краткий предварительный анализ анкеты, следует отметить тот факт, что по данным переписи народов Российской Федерации в 1989 г. (данные последней переписи, к сожалению, до сих пор не опубликованы), автохтонные народы Дагестана вошли (были отнесены) в третью группу - самую высокую по степени владения родным языком или ориентации на него -это более 75 % численности представителей народов, которые реально или символически владели языком своей национальности. В их числе такие этнические группы, как аварцы (97,7 %), даргинцы (97,9 %), лезгины (93,9 %), лакцы (95,1 %), кумыки (97,7 %), табасаранцы (96,6 %), ногайцы (90,4 %), рутульцы (95,5 %), агулы (95,5 %), цахуры (95 %) и т.д.

Результаты исследования межэтнической конфликтности в России говорят о том, что в наибольшей мере она развивается в регионах, где проживают народы, относящиеся именно к этой третьей группе лингвоэтнических процессов, то есть народы, очень хорошо сохранившие национально-культурную идентичность в сфере владения родным языком. Думается, что эти данные обязательно следует учитывать при решении не только межнациональных проблем Дагестана и Северного Кавказа.

По данным исследований Института этнологии РАН, интегрированность в русскую культуру населения Дагестана составляет менее 50 %, т.е. объективная основа для возможного возникновения конфликта присутствует. Этнонигилизм как один из уровней этнической идентификации практически не наблюдается у дагестанских респондентов.

В основном выявлен позитивный уровень этнической идентичности. Это явление обусловлено многими факторами, в том числе многовековой историей совместного проживания автохтонных народов и более поздних поселенцев на весьма ограниченном пространстве.

Для народов Дагестана наиболее распространенной является национально-диалогическая направленность в межэтнических отношениях, которая проявляется в выраженной позитивной этнической идентичности, этносоциальной открытости при отсутствии этнических предубеждений.

Глава III. Особенности этнической идентификации народов Дагестана

народ этнический идентификация дагестан

Этническая идентичность, как и идентичность в целом, формируется в процессе социализации. Роль семьи, ближайшего окружения, школы отмечаются в любой - исторической, этнологической, социологической - литературе. В социальной психологии решающее значение в формировании когнитивных этнических представлений придается процессу взаимодействия. Среди отечественных историков и социологов широко известны идеи Б.Ф. Поршнева о формировании представления о себе в оппозиции «мы - они», изложенные в его книге «Социальная психология и история» (М., 1966). В психологии идею о формировании идентичности как результате межэтнических взаимодействий чаще связывают с именами Д. Мид и Г. Теджфела. Последнему принадлежат выводы о стремлении к позитивной оценке своей группы даже при вполне благоприятных межэтнических отношениях и невыраженной идентичности (достаточно одного отнесения себя к данной - «своей» - группе). Сравнение в пользу «своей» группы происходит по принципу «ингруппового фаворитизма». Образ других групп, как правило, упрощается и зависит от характера межэтнических отношений. Естественно, негативные отношения формируют неблагоприятный образ другой группы. Бывают ситуации, когда на стереотип влияет ограниченность общения.

В этносоциологии придается значение общению в процессе формирования идентичности, но учитываются и другие подходы, в частности принимающие во внимание влияние системы идеологической направленности. В зарубежной социальной психологии мысль о влиянии идеологии как системы идей и идеалов на идентичность связывают с именем Э. Эриксона.

На отечественном опыте мы знаем, какое громадное значение придавалось идеологии, и какой мощный аппарат был задействован для того, чтобы какие-то страницы истории и явления культуры (традиции) стереть из памяти людей, и наоборот, сформировать представления и стереотипы. Когда надо было опереться на русский народ, чтобы выиграть Отечественную войну, И.В. Сталин, а затем средства массовой информации наделяли его «стойкостью» и «терпением», вспоминали о великих предках - А.В. Суворове и М.И. Кутузове. Когда надо было привлечь кавказские народы, говорили о «доблестных грузинах» и «героических осетинах».

Представления о народе формируются любой государственной идеологией. Достаточно вспомнить, как во время телемостов с США, организованных В.В. Познером, совсем маленькие американские мальчики говорили: «мы свободные», «у нас демократия» как о чертах, свойственных всем американцам.

Новые представления о народах, восстанавливая прошлое или конструируя его заново, принесли с собой национальные движения перестроечного периода. То, что одни считали восстановлением истины, другие воспринимали критически. Д. Драгунский писал в связи с этим о «навязанной этничности». В.А. Тишков определял идеологемы лидеров национальных движений даже как «новую форму диктатуры». С распространением конструктивистских и инструменталистских взглядов на этничность роли идеологии и идеологов придается все большее значение.

В этнологии, социологии и политологии изучают роль элит, лидеров в этнической мобилизации. Поэтому с теоретической точки зрения мы считаем важным выделить два уровня этнического самосознания - идеологический и социально-психологический.

Рассмотрим всё изложенное применительно к народам Дагестана. При этом следует принимать во внимание, что и в бывшем СССР, и в современной Российской Федерации Дагестан - единственное национально-политическое государственное образование, созданное по территориальному признаку. В этом понимании в Дагестане нет титульной нации, название которой было бы вынесено в название республики. Поэтому национальная самоидентификация любого из народов Дагестана происходит несколько иначе, чем в отношении татар Татарстана, осетин Северной Осетии и т. п.

Прежде всего, очень затруднительно выделить происхождение отдельного народа в общем процессе этногенеза народов Дагестана. Исторические сведения на этот счёт отрывочны и противоречивы.

До VII - VI веков до н.э. сведения о Дагестане сообщают уже только в археологическом материале. С V века до н.э. о Дагестане сообщают греческие источники. Наиболее раннее упоминания о племенных, населявших Дагестан и соседние с ним страны, имеются у Гекатия Милетского и Геродота. Много ценных сведений о народах и племенах Кавказа дает крупнейший древнегреческий географ и историк I века до нашей эры Страбон. К числу наиболее ранних народов, населявших Азербайджан и Дагестан, относятся каспии. Каспии были скотоводами-кочевниками и в V веке до нашей эры, обитали на Кавказском побережье Каспия. От каспиев море и получило свое название. Под общим названием каспиев скрываются, видимо, почти все племена, вошедшие позднее в состав албанского объединения. После каспиев у греко-римских историков с I века до н.э. упоминаются племена: утии (удины), гелы, леги, дедуры, гаргары, лбины (лунскии), сильвы и соды.

Удины являются одной из народностей Албании (албанцы сами себя называли утиями, позднее удиками). Основная часть удин занимала левобережье и правобережье Куры (ныне устья Алазании), другая часть удин жила в приближенных гористых районах к югу, начиная от Дербента. Язык удин, стоявший близко к лезгинской группе языков, был наиболее распространенным языком Албании. Сохранились надписи на удинском языке; известно, что удины пользовались алфавитом на арамейской основе (в настоящее время такой алфавит используется армянами и грузинами).

Соседями удинов являлись гаргары. Первоначально гаргары обитали на северных предгорьях Кавказских гор и являлись наряду с удинами наиболее видающимся племенем Албании. В первых веках н.э. они, в основной массе, обитали южнее р. Куры, бассейна р. Каркачай (приток Куры).

Гелы занимали территорию в южном Дагестане к югу от р. Самур. Соседями гелов были леги. Леги -коренные Южно-Дагестанские горные племена, непосредственно соприкасавшиеся с албанами и удинами. За пределами Албании, высоко в Дагестанских горах, в верховьях андийского косу обитали андийцы (андийцы) и племена сильвов (чилбы). Ниже сильвов в предгорьях Большого Кавказского хребта в районе реки Алазань жили родственные албанцамлбины (лупенни). Еще выше лбин в горах обитали пердки современных дидойцев - дидуры. Соседями дидур были соды.

Приведенные сведения о народах и племенах относятся главным образом к восточному Дагестану и Азербайджану и к некоторым горным районам, граничащим с Грузией. О племенах же центрального, западного и северного Дагестана албанского периода античные авторы приводят только общие данные.

Однако Дагестан задолго до образования первых рабовладельческих государств населялся многочисленными родственными племенами.

В своем описании народов Кавказа Страбан отмечает обилия племен (до 70), изолированных друг от друга. «Народы, - пишет Страбон, - живущие у Кавказа, бедны и малоземельны. Все они говорят на различных языках, так как живут разбросанно».

Общая картина расселения дагестанских и близких им по языку и культуре племен албанского периода представляется в следующем виде. Восточный Дагестан, начиная от Дербента на юг до границ Армении, населялся племенами, близкими к лезгино-удинской группе племен. Здесь же, возможно, обитали племена, говорившие на языке, относящемся к аварской группе языков.

На севере Дагестана жили племена неясной этнической принадлежности. Их трудно связать с какой-либо одной коренной дагестанской этнической группой, так как здесь с конца I тысячелетия до н.э. беспрерывно шел процесс смешения больших и малых этнических групп. Предгорье и горный Дагестан с древнейших времен был местом обитания родственных племен, явившихся основными этническим ядром на пути формирования дагестанских народностей, ставших позже известными по письменным источникам.

В древних книгах о сасанидах можно найти сведения о первых политических объединениях в Дагестане VI в., возглавлявшихся местными «царями». Вот эти объединения: Лайран-.горная оконечность Главного Кавказского хребта южнее Самура, населенная южнодагестанскими народностями; Маскут - плоскостные земли южнее Дербента, по обе стороны Самура; Лакз - территория бассейна р. Гюльгерычай и земли к,северу от Самура; Таваспоран - бассейн р. Рубас, нынешний Табасаран; Филан - по-видимому, территория нынешнего Левашинского плато; Зирихгеран - земли, примыкающие ныне к сел. Кубачи; Серир - территория Аварского Койсу и Кара-Койсу. Кроме того, источники говорят об отдельной области Дудании - возможно, это земли дидойцев, известные в грузинских источниках под названием Дидоэти. Как видим, уже в Дагестане VI в. появились политические объединения, занимавшие определенные территории. Такие объединения уже нельзя безоговорочно считать «племенными союзами», ибо племя - это категория доклассового общества, а в данных объединениях общество было разделено на классы. Следует признать тот факт, что в VI в. началось оформление племенных союзов в народности и образование зачатков будущих феодальных княжеств, т. е. государственной формы, присущей феодализму. Кроме зачатков феодальных княжеств, в Дагестане оставались общинные союзы.

Далее происходит процесс национального определения политических объединений. В числе политических образований в Дагестане X в. называется княжество Гумик (Кумух). Это владение возникло в центре лакских земель. Среди его жителей еще в X веке преобладало христианство, и лишь в последние годы XI в. гумикцы были обращены в ислам, проникший сюда из азербайджанского феодального княжества Арран. Владением Гумик управляли «знатные люди» (старшины). Другим сколь значительным владением было объединение Серир. Сериром арабы называли феодальное владение с центрами в Тануси и Хунзахе. Во главе Серира стоял наследственный монарх. В его подчинении находилась группа приближенных. Эта верхушка исповедовала христианство (монофизитство), проникшее в X в. в дагестанские земли. Основное же население Серира, жившее в многочисленных поселениях, разбросанных по ущельям, оставалось язычниками и отчасти христианами. Все они считались слугами и рабами царя. Царя Серира в X в. называли «Авар». В Южном Дагестане ещё не было таких объединений. Жители Южного Дагестана именовались лакзами. Им постоянно приходилось обороняться от дербентских и ширванских феодалов. К X в. часть жителей исповедывала ислам, другая часть по-прежнему придерживалась первобытных верований. В Лакзе складывались феодальные порядки. Население четко делилось на четыре сословия: привилегированных лиц, их слуг, пахарей и ремесленников. Лакз к этому времени распадался на отдельные владения.

Уже в источниках XIII - XIV вв. встречается упоминание об этногосударственных образованиях на территории Дагестана: «Лекзистан» (именно так обозначено одно из вассальных княжеств империи Хулагидов), Табасаран, Кайтаг. Самым сильным княжеством было шамхальство. Также говорится об аварских, даргинских, лакских (составлявших основу Казикумухского шамхальства до объединения с плоскостными территориями) землях. Именно в это время процесс формирования языковых различий дагестанских народов окончательно определяется.

Национальная идеология и чувства чаще всего фокусируются на языке. Язык осознается как главный этноразличительный признак и этническая ценность. Все этносоциологические исследования, проводившиеся и в союзных республиках СССР, и в республиках РСФСР, и затем РФ с целью изучения идентичности и культуры, фиксировали факт наибольшего значения именно языка как этнического идентификатора.

У народов Российской Федерации, среди которых было распространено массовое двуязычие, язык как этнический идентификатор, по данным В,В. Пименова, Е.И. Климентьева, М.Г. Кумахова, имел меньшее значение, чем у народов других республик, тем не менее среди других параметров - происхождения, обычаи, черты характера и др. - он был все же на одном из первых мест. Ныне в Российской Федерации этот момент сохраняется. Русские как доминирующий народ в своей среде не так заметно по сравнению с другими народами выделяли язык в качестве объединяющего их признака (ответы на вопрос: «Что Вас роднит со своим народом?!»). Были примеры, когда в Москве, например, на рубеже 80-90-х годов, по языку, как и по традиционной или профессиональной культуре, идентифицировало себя не больше четверти русских.

А уже в 1994-1995 гг. в Татарстане, Тува, в Северной Осетии для русских язык выступал основным этническим идентификатором, и значение его отмечали от 50 до 70% в некоторых группах русских. Характерно, что близкие к этому показатели и в Дагестане.

Интересное исследование провел М.Н. Губогло на основе анализа художественных произведений, опубликованных в журнале «Дружба народов» за 1955-1970 гг. Оказалось, что число упоминаний «родного языка» как этнического идентификатора с 1965 по 1966 г. увеличилось в 6 раз, а с 1969 по 1970 г. - в 9 раз. И это намного больше, чем число упоминаний всех других идентификаторов культуры.

Роль языка именно как консолидирующего психологического фактора зафиксирована в результатах переписей населения. Понятия «родной язык», использовавшееся в Всесоюзных переписях, больше отражало не реальное языковое поведение, а именно представление о нем, как языке «своей» этнической общности, т.е. как элементе этнического самосознания. При этом данные о родном языке для абсолютного большинства национальностей оставались достаточно стабильными.

Этнолингвисты в качестве ведущего фактора формирования «психики этноса рассматривают влияние языка как своеобразной копилки исторического опыта народа. Любой язык сопряжен с этническими, правовыми, религиозными формами общественного сознания, которые несут в себе значительную этническую нагрузку.

В основе этих исследований лежат идеи В. Гумбольдта, который ставил задачу реконструкции «духа народа» через особенности «внутренней формы языка» (грамматики, семантической структуры). В функциональном плане структура языка направляет в значительной степени структуру мышления индивидов. Поэтому в силу доминантности языка среди других психических факторов связь этнической психологии с лингвистикой представляется продуктивной в решении проблемы этнического самосознания. В антропологических исследованиях особенности психических свойств этноса часто интерпретируются как «абсолютизированные психологические» паспорта. Исследование национального характера осуществляется при помощи таких понятий, как «основная» или «модельная» личность, выступающих как своего рода усредненный характер отдельной культуры.

В этом характере выделяют существенные признаки исследуемого народа, единые для всех его представителей. На этом основании большинство этнокультурных феноменов рассматриваются через призму «основной личности». Подобные взгляды антропологов подвергаются серьезной критике этнических психологов. Так, известный русский философ и этнопсихолог Г.Г. Шпет подчеркивал, что «можно говорить об устойчивости диспозиций, приобретенных в коллективном опыте постоянстве выработавшихся «внутренних установок», коллективной «апперцепции» и т.д., не нужно только за ними предполагать «готовой врожденности». По его мнению, любая историческая общность (нация, этнос) носит в себе способность развивать самостоятельное волевое единство, подчиняющее в определенной мере отдельных лиц ее составляющих.

Общий язык, система духовных ценностей, символы, отношения, к веща и людям передаются из поколения в поколение, причем унаследованные способы поведения служат образцами для будущих действий. Это многообразие факторов определяет «типические коллективные переживания» или особенности психического склада тех или иных этнических общностей.

На этом основании Шпет делает вывод, что «ключ к пониманию психологии народа лежит в его истории, в конкретной структуре социальной действительности, образующей наличное бытие «коллективного духа нации». Из этой посылки следует, что психология народа проявляется в его отношении к им же созданным духовным ценностям.

Поскольку каждый индивид является репрезентатором реагирующей группы, его личные переживания предопределяются всей массой оперцепций, составляющей коллективность переживаний его рода, как его современников, так и предшественников. Таким образом, Шпет развенчивает всякую попытку вывести из «психологического индивида» какую-либо систему объективных форм культуры. Своеобразный психологический склад вырабатывается у этноса в результате всей совокупности специфических условий его существования. Так, среда со своими природными и исторически сложившиеся социокультурными особенностями накладывает отпечаток на особенности психики этноса, что проявляется не столько в определенных видах культуры, сколько в поведении членов этноса.

В то же время этногенез и языковый фактор ещё не выступают единственными факторами этнической идентификации для народов, в том числе и дагестанских. Тем более в многонациональной среде, да ещё и в условиях небольшого территориального пространства, происходит развитие упоминавшегося массового двуязычия, и многие указали в переписи на «язык другой национальности» (практически русский).

В связи с этим на первый план выступают обычаи и традиции народов. Наряду с общими для народов Дагестана существуют и такие обычаи, которые у каждого народа свои. Важным элементом этнического мира человека являются национальные традиции - сложившиеся на основе длительного опыта жизнедеятельности этноса, прочно укоренившиеся в повседневной жизни, передающиеся новым членам этнической общности правила, нормы и стереотипы поведения людей, соблюдение которых стало общественной потребностью каждого. Национальные традиции проявляются не только в поступках, делах, одежде, стиле общения, но и в движениях, жестах и других еле заметных деталях. У каждого человека есть бессознательный механизм, который фиксирует отношение «свой - чужой» по едва заметным нюансам проявления психики. Недостаточное знание национальных традиций нередко ведет к серьезным осложнениям в общении с представителями других этносов. Значение национальных традиций, их содержание различных у отдельных народов. Как отмечал В.Г. Белинский: «...тайна национальности каждого народа заключается не в его одежде или кухне, а в их, так сказать, манере понимать вещи». В качестве определяющего фактора формирования этнопсихологических свойств народов этнографы выделяют влияние культурной среды. Собственно, культура начинается с того, что на поведение индивидов накладываются те или иные ограничения, так как целостность культурной среды предполагает выработку единых правил поведения, общей памяти, единой картины мира у представителей конкретного этноса. В процессе исторического развития каждый народ создает собственную однородную систему культурных ценностей, которые используются его членами для выражения своего мироощущения и этнического самосознания. Примером этому может служить национальное искусство.

Наконец, национальная идентификация у народов Дагестана может использовать и фактор наличия знаменитостей - «великих представителей маленького народа», как отмечают в своих исследованиях этнологи. В качестве примера для обозначения данного фактора приведём сведения о таких представителях лакского народа - небольшого даже по дагестанскому счёту. Взять хотя бы центр Лакского района - с. Кумух. Более 70 кумухцев имеют ученую степень докторов и кандидатов наук. Среди них известный хирург, доктор медицинских наук, заслуженный деятель науки Азербайджанской ССР, профессор М. Д. Кажлаеа, его сын - народный артист СССР, композитор Мурад Кажлаев, доктор философских наук, профессор, заслуженный деятель науки Азербайджана А. 3. Закуев; доктора филологических наук, профессора Г. Муркелинский, С. Хайдаков и ряд других ученых. Профессор Ахмед Закуев-автор более 70 научных работ, значение которых отмечают философы многих стран мира; первый лакский прозаик и первый дагестанский философ, лауреат Ленинской премии физик Амир Амаев, лауреат Государственной премии СССР Сайд Гусейнов, генералы Салих Халидов, Иса Пирмагомедоз. Не случайно Кумух называется аулом ученых. Кумух - родина Героя Советского Союза Якуба Сулейманова. Гордится аул и именем Наби Аминтаева, выдающегося парашютиста, исполнителя высотных затяжных прыжков. Он совершил 1614 экспериментальных прыжков с различной высоты. Кумух свято чтит память капитана Гасана Камалова, уроженца аула Читур Лакского района, совершившего героический подвиг в партизанском отряде «Тарзан» в Северной Италии. Капитан Гасан Камалов погиб смертью храбрых во время миланского всенародного восстания в конце апреля 1945 года. Итальянское правительство посмертно наградило его Золотой медалью - самой высшей и самой почетной наградой для солдат в Италии. Награжденному этой медалью солдату генерал должен первым отдать честь. Награда Камалова вместе с его одеждой хранится в историческом музее города Бергано на севере Италии. Звездным часов лакского народа стал полет Мусы Манарова. Его родители - уроженцы Кумуха. По образному выражению французского космонавта Ж.-Л. Кретьена, Муса Манаров является «Королем технической системы станций «Мир» и «Союз». Бертинжинер космической станции «Мир» Муса Манаров закончил МАИ с золотой медалью. После окончания МАИ Муса работал инженером, создавал космическую технику, принимал участие в подготовке и проведении ее испытаний. За успешный полет на космической станции «Мир» Манарову были присвоены звания Героя Советского Союза и летчика-космонавта СССР. 2 декабря 1990 г. Муса в составе нового советско-японского экипажа вторично отправился в космос продолжать работу на космической станции «Мир».

В средствах массовой информации с лакским народом была связана ещё одна страница, относящаяся к «проблеме репрессированных народов». Общеизвестно, что часть лакцев была принудительно переселена на территорию бывшего Ауховского района вместо депортированных чеченцев-аккинцев. В августе 2000 года по телеканалу РТР был показан единственный в своём роде фильм о переселенческих посёлках лакцев, организовавшихся к северу от Махачкалы, в связи с переселением бывших жителей Новолакского района. В конце этого фильма автор отмечал (цитируется дословно), что «лакский народ оказался единственным из народов России, согласившимся принять на себя искупление этой исторической вины, связанной с репрессированными народами».

Приводимые примеры показывают, что и малочисленные народы могут оказаться заметными в масштабах большого государства.

Заключение

По данной работе можно сделать следующие выводы:

.Используя социологические и психологические категории, можно выделить семь вариантов этнической самоидентификации:

·нормальная идентичность, при которой образ своего народа воспринимается как положительный, имеет место благоприятное отношение к его культуре, истории, естественный патриотизм, не переходящий в фаворитизм, толерантные установки на общение с другими народами, понимание их вклада в историю;

·этноцентризм, при котором присутствуют элементы направленного (на ту или иную культуру или вид контактов), но не агрессивного этноизоляционизма, замкнутости;

·этнодоминация, которая обычно сопровождается признанием «прав народа» выше «прав человека», представлениями о превосходстве своего народа, сознанным стремлением не «смешиваться» с другими национальностями;

·этнический фанатизм, представляет собой крайнюю форму агрессивной идентичности;

·этническая индифферентность, когда люди практически равнодушны к проблемам этничности и межэтнических отношений;

·энтонигилизм, представляющий собой отрицание этничности, этнических, этнокультурных ценностей;

·невыраженная этничность; этот тип этнической идентичности достаточно распространен в этнически смешанной среде.

.При исследовании этнической самоидентификации у народов Дагестана в основном выявлен позитивный уровень этнической идентичности. Это явление обусловлено многими факторами, в том числе многовековой историей совместного проживания автохтонных народов и более поздних поселенцев на весьма ограниченном пространстве. Для народов Дагестана наиболее распространенной является национально-диалогическая направленность в межэтнических отношениях, которая проявляется в выраженной позитивной этнической идентичности, этносоциальной открытости при отсутствии этнических предубеждений.

.В качестве факторов этнической самоидентификации для народов Дагестана этногенез и территориальность имеют меньшее значение, чем для иных народов, являющихся титульными в своих республиках в настоящем понимании этого термина (т. е. название народа вынесено в название республики). Большее значение имеют обычаи и традиции каждого народа, а также языковый фактор. Ответ на вопрос о степени владения родным языком может указывать как на реальное владение (знание и преимущественное повседневное использование) языком своей национальности, так и осмысление его в качестве своеобразного этнического символа, т.е. знака принадлежности к определенной этнической группе. Рост интереса к родному языку принято связывать (обозначать как) с национально-культурным возрождением. В нашем случае он проявился весьма чётко. В то же время исследования межэтнической конфликтности в России говорят о том, что в наибольшей мере она развивается в регионах, где проживают народы, очень хорошо сохранившие национально-культурную идентичность в сфере владения родным языком.

4. Национальная идентификация у народов Дагестана может использовать и фактор наличия знаменитостей - «великих представителей маленького народа». На основании приводимого в конце главы III данной работы примера можно сказать, что исторический опыт выбранного нами малого лакского народа показывает, что в нем заложены большие потенциальные творческие силы. Убедительными примерами этому является то, что по количеству интеллигенции, в том числе и ученых, относительно к общему числу населения, лакцы занимают одно из первых мест не только в Дагестане, но и по стране.

Список использованной литературы

1.Арутюнян Ю. В., Дробижева Л. М., Сусоколов А. А. Этносоциология. М. Аспект-Пресс, 1998 - 271 с.

2.Бигаева З. С. Научные категории в «этнической упаковке» // Народы Дагестана, 2004, № 5, с. 34 - 36

.Даниялов Г. Д. Исторический путь развития народов Дагестана до вхождения его в состав России. Махачкала: Дагучпедгиз, 1996 - 253 с.

.Джунусов М. С. О мере своеобразия национальных культур // СОЦИС, 2002, № 5, с. 125 - 128.

.Кадиев Х. А. О содержании понятий «народ» и «нация» // Народы Дагестана, 2004, № 5, с. 32 - 33

.Казьмина О. Е., Пучков П. И. Основы этнодемографии. М.: Наука, 1994 - 253 с.

.Лурье С. В. Этносоциология. М.: ИНФРА-М, 2002 - 320 с.

.Мнацаканян М. О. Интегрализм и национальная общность как социальная реальность // СОЦИС, 2001, № 3, с. 74 - 77

.Муртузалиев С. И. Формирование этнической идентичности дагестанцев // Народы Дагестана, 2004, № 1, с. 34 - 37.

.Мусаев Ш. Ш. Воспитание межнационального общения в педагогических системах // Народы Дагестана, 2004, № 1, с. 38 - 41.

.Тухватуллин Р. М. Язык как национальная ценность // СОЦИС, 1997, № 8, с. 47 - 49.

.Файзуллин Ф. С., Зарипов А. Я. Грани этнической идентификации // СОЦИС, 1997, № 8, с. 40 - 47

.Хайруллина Р. Г. Грани этнической идентификации // СОЦИС, 2002, № 5, с. 121 - 125.

14.Хотинец В. Ю. О содержании и соотношении понятий «этническая самоидентификация» и «этническое самосознание» // СОЦИС, 1999, № 9, с. 67 - 74.

.Этнология / под ред. Г. Е. Маркова. М.: Наука, 1994 - 383 с.

Содержание Введение. Глава I. Основные понятия этнической идентификации в этносоциологии и этнодемографии. Глава II. Показатели, характеризующие эт

Больше работ по теме: