Моральный вред

 


Содержание.



Введение...................................................................................................................3


Глава I. Институт компенсации морального вреда - происхождение, назначение и функциональные особенности……................................................7


1. Категория «моральный вред»: законодательная конструкция и доктринальное толкование...........................................................…………7

2. Основания и общие принципы компенсации морального вреда.…...19

3. Механизм определения размера компенсации морального вреда.…29


Глава II. Особенности компенсации морального вреда......................….……38


1. Компенсация морального вреда при нарушении имущественных прав………………………………………………………………………..38

2. Специфика компенсации морального вреда при нарушении нематериальных благ...............................................................…………...42

3. Тенденции развития правоприменительной практики в сфере компенсации морального вреда...................................................………..62


Заключение....................................................................................……………….83


Библиография..............................................................................................……...88


Приложения


Введение.


Одним из видов вреда, который может быть причинен человеку, является «моральный вред», то есть страдания, вызванные различными неправомерными действиями.

Долгое время категория «моральный вред» была предметом научных дискуссий, где основным являлся вопрос о допустимости компенсации морального вреда в денежной форме. Многие годы доминирующим было мнение о недопустимости такой компенсации, в связи с чем и советское гражданское законодательство до 1990 года не предусматривало ни самого понятия морального вреда, ни, естественно, возможности его компенсации. Однако это не исключало достаточно оживленных доктринальных дискуссий о самой возможности включения в отечественную гражданско-правовую систему института морального вреда. Практически, до недавнего времени, единственным основанием считать моральный вред правовой категорией являлась ст. 53 УПК РСФСР, определявшая потерпевшего как лицо, которому преступлением причинен «моральный, физический или имущественный вред».[1] Легальное закрепление категории «моральный вред» произошло еще в советском гражданском законодательстве до его полноценного регулирования в общегражданском кодификационном акте (ст. 151, 152, параграф 4 Гл. 59 ГК РФ).[2]

Судебная практика в отношении дел о компенсации морального вреда была стабильной: суды неизменно отказывали в изредка предъявлявшихся исках о компенсации морального вреда в денежной форме. Видимо, решающую роль здесь сыграло то, что принцип компенсации морального вреда признавался классово чуждым социалистическому правосознанию. Хотя, таких предложений никто и не делал, поскольку идея сторонников компенсации морального вреда состояла не в измерении личных неимущественных прав в деньгах, а в обязанности правонарушителя к совершению действий имущественного характера, направленных на сглаживание остроты переживаний, вызванных правонарушением, то есть деньги рассматривались не в качестве эквивалента перенесенных страданий, а в качестве источника положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в результате нарушения его прав.

Когда институт компенсации морального вреда появился в российском законодательстве, можно было прогнозировать, что в судах окажется большое количество исков о компенсации морального вреда, причиненного неправомерными действиями органов государственного управления и должностных лиц, ущемляющими права граждан. Этого, однако, не произошло, хотя, как показывает практика, жители России не обделены поводами для переживаний.

Видимо, такая ситуация проистекает из недостаточной юридической грамотности населения, поскольку граждане, как правило, не знают в полном объеме своих прав и, соответственно, не могут самостоятельно установить факт их нарушения. Хотя в настоящее время существует настоятельная необходимость хорошо представлять содержание своих прав и обязанностей гражданами, поскольку ст. 6 Закона РФ от 27 апреля 1993 г. «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан»[3] возлагает на гражданина обязанность доказать факт нарушения своих прав и свобод.

В течение десятилетий превозносимый на словах и унижаемый на деле, «простой советский человек» еще не привык бережно относиться к своему психическому благополучию и предъявлять обидчику претензии за его нарушение. Большие затруднения представляет также предварительная оценка предполагаемого размера компенсации за причинение морального вреда.

Первая глава данной работы посвящена определению понятия «моральный вред», терминологической характеристике этого понятия и сравнительному анализу с другими терминологическими оценками, используемыми законодателем для раскрытия понятия «моральный вред»; рассмотрению правовых оснований компенсации морального вреда, условий, при которых возникают обязательства по его компенсации; раскрывается механизм определения размера компенсации морального вреда, как одного из способов защиты гражданских прав, указывается на ряд критериев, которые должны учитываться судом при определении размера компенсации.

Во второй главе настоящей работы рассмотрены особенности компенсации морального вреда при нарушении имущественных прав, а также специфика компенсации морального вреда при нарушении нематериальных благ граждан; дан анализ российской правоприменительной практики по вопросу компенсации морального вреда, где на конкретных примерах по определенным видам компенсации морального вреда раскрываются способы решения различными судами данного вида дел, неоднозначность таких решений, из которой вытекает необходимость единой методологии в подходе судов к определению размера компенсации морального вреда.

Поскольку компенсация морального вреда является новым для российского законодательства правовым институтом, его несовершенство влечет возникновение большого количества теоретических и правоприменительных проблем. Целью данной дипломной работы является характеристика института морального вреда, как одного из важнейших гражданско-правовых способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ), и анализ российской правоприменительной практики, а также поиск путей совершенствования методологии и единообразия в подходе к данному вопросу. Для этого использован анализ российского гражданского и уголовного законодательства, монографий, статей и научно-практических пособий по данному вопросу, материалов архивов судов.


















Глава I. Институт компенсации морального вреда - происхождение, назначение и функциональные особенности.

1. Категория «моральный вред»: законодательная конструкция и доктринальное толкование.


Традиционно рассматриваемый в советском формационном развитии гражданского права институт компенсации морального вреда как буржуазно правовой в условиях перехода к рыночной организации экономики и соответствующий изменению гражданского права потребовал введения в ее систему данного института, как полноценной легальной конструкции. До недавнего времени единственным основанием считать моральный вред правовой категорией являлась ст. 53 УПК РСФСР, определявшая потерпевшего как лицо, которому преступлением причинен «моральный, физический или имущественный вред».

Видимо, основываясь на установленном законодателем содержании этого понятия - нравственные и физические страдания, - название «моральный вред» вряд ли может быть признано удачным, поскольку понятие «мораль» применительно к личности означает совокупность представлений об идеале, добре и зле, справедливости и несправедливости.[4]

Прежде чем перейти к анализу понятия «моральный вред» необходимо отметить, что под вредом в гражданском праве понимаются неблагоприятные изменения в охраняемом законом благе, при этом само благо может быть как имущественным, так и неимущественным (см. Приложение 1).[5]

Перечень охраняемых законом неимущественных благ указан в Конституции РФ и в ст. 150 ГК РФ (см. Приложение 2). Это право на жизнь, здоровье, честь, достоинство, доброе имя, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, причем в Конституции РФ подчеркивается (п. 1 ст. 55), что этот перечень не должен толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод личности.

Понятие морального вреда в гражданско-правовом смысле раскрыто в ст. 151 ГК РФ, где моральный вред определяется как «физические или нравственные страдания». Законодатель применяет слово «страдания» как ключевое в определении морального вреда. Термин «страдание» предопределяет, что действия причинителя морального вреда обязательно должны найти отражение в сознании потерпевшего, вызвать определенную психическую реакцию, при этом вредоносные изменения в охраняемых благах находят отражение в сознании в форме ощущений (физические страдания) и представлений (нравственные страдания). Наиболее близким к понятию «нравственные  страдания»  следует  считать  понятие  «переживания». Содержанием переживаний может являться страх, стыд, унижение, иное неблагоприятное в психологическом аспекте состояние. Согласно праву Великобритании и всех штатов США, аналогом морального вреда в смысле ст. 151 ГК РФ является «психический вред» (psychological damage), который определяется как «физические и психические страдания» (physical and mental sufferings), причем под психическими страданиями англо-американская судебная практика понимает негативные эмоциональные реакции (emotional reactions).[6] Тогда открытым остается вопрос, что же представляет собой деяние, влекущее причинение морального вреда.

Любое неправомерное действие или бездействие может вызвать нравственные страдания той или иной степени. Очевидно, что понятия «вред здоровью» и «моральный вред» могут быть сведены в единое понятие «неимущественный вред». Для установления единообразия в понимании применяемой терминологии необходимо проанализировать содержание понятия «здоровье». В качестве международно признанного и наиболее широкого определения примем определение Всемирной организации здравоохранения: «Здоровье - это состояние полного социального, психического и физического благополучия»[7]. В общем случае, неправомерное действие лишает субъекта, в отношении которого оно совершено, по крайней мере одного из элементов указанного благополучия. Российское же законодательство понимает под здоровьем физическое и психическое благополучие.

Отсюда следует, что понятия «вред здоровью» и «страдания» частично совпадают по своему содержанию, так как претерпевание страданий означает утрату психического благополучия.

Определение понятия «моральный вред» дал Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 20 декабря 1994 г. «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда».[8]

«Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т. п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законом об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением несоответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.»

Хотя в определении не дается общего определения физических или нравственных страданий, суд попытался раскрыть содержание одного из видов морального вреда - нравственных страданий. В данном случае суд понимает под нравственными страданиями переживания, он признает как первичный, так и отдаленный моральный вред, указывая, что «моральный вред... может заключаться в ...переживаниях... в связи с болью...либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий..». Это происходит, например, в случае, когда в результате распространения не соответствующих действительности порочащих сведений у лица, испытавшего по этому поводу переживания (моральный вред в виде нравственных страданий - первичный моральный вред), происходит в результате этого гипертонический криз с болевыми ощущениями (моральный вред в виде физических страданий -вторичный моральный вред).

Отдельные виды причиненного вреда можно разграничить следующим образом: физический (телесный) вред - это вред материальный и вместе с тем неимущественный. Вредоносные изменения происходят в телесной (то есть материальной ) сфере потерпевшего под влиянием определенных внешних воздействий. Эти изменения в телесной сфере приводят или могут привести к негативным изменениям в психической сфере и (или) в имущественной сфере личности. Негативные изменения в психической сфере могут выражаться в обоего рода страданиях (моральный вред), а негативные изменения в имущественной сфере - в расходах, связанных с коррекцией или функциональной компенсацией телесных недостатков, и утрате дохода (заработка, имущественный вред). Таким образом, любой телесный вред в целях его возмещения распадается на моральный вред и имущественный вред.

Основываясь на анализе ст. 12 и 15 ГК РФ (см. Приложение 3), можно утверждать, что такой способ защиты гражданских прав, как «возмещение вреда», отсутствует, но указан способ «возмещение убытков». Ст. 15 ГК РФ позволяет сделать вывод, что термин «убытки» применим как к случаям договорных, так и деликтных обязательств: «Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода)». Такое понимание убытков применимо в целях его возмещения как при причинении телесного, так и имущественного вреда.

Например, гражданин лишается ноги в результате дорожно-транспортного происшествия. Причиненный ему физический вред выражается в утрате ноги. Этот физический вред вызывает физические страдания в момент причинения увечья, в процессе заживления раны, в последующих болевых ощущениях. Одновременно осознание своей ущербности, неполноценности, невозможности вести равноценную прежней жизнь, утрата прежней работы заставляют его испытывать переживания, то есть претерпевать нравственные страдания. В совокупности нравственные и физические страдания составляют моральный вред, который при наличии других необходимых условий должен быть в соответствии со ст. 151 ГК РФ компенсирован в денежной форме. Помимо этого, чтобы поддерживать свое существование, иметь возможность передвигаться, вести достойный человека образ жизни, он заказывает протез, покупает транспортное средство, вынужден обращаться за такими платными услугами, к каким вынуждает его состояние увечья. Гражданин несет расходы для восстановления своего нарушенного права на полноценную, достойную человека жизнь, составляющие реальный ущерб. Теряя прежнюю работу, он утрачивает прежний доход (упускает выгоду), который не утратил бы, если бы его здоровье не было нарушено. В целом, он несет убытки, которые подлежат возмещению в полном объеме. Этот пример показывает, что физический вред возмещается путем возмещения морального и имущественного вреда, вызванных телеснымо вредом (опосредованное возмещение вреда).[9]

В силу того, что возмещение телесного вреда, опосредованное через возмещение имущественного вреда выражается, как и компенсация морального вреда, в денежной форме, возникает вопрос об их разграничении. Сложность такого разграничения состоит именно в единстве формы компенсации морального вреда и возмещения имущественного вреда, поскольку деньги являются универсальным имущественным эквивалентом, дающим возможность приобрести необходимые конкретному лицу блага.

Такое разграничение можно сформулировать следующим образом: опосредованное через возмещение имущественного вреда возмещение телесного вреда направлено на устранение или ослабление самих телесных дисфункций или их внешних проявлений, в то время как компенсация морального вреда направлена на устранение или сглаживание переживаний, страданий, связанных с причинением телесного вреда. Поскольку моральный вред находит выражение в негативных психических реакциях потерпевшего, правильнее было бы использовать понятие «психический вред» Таким образом, «вред» как общее понятие подразделялось бы на «имущественный, телесный или психический вред».[10]

Одной из теоретических и правоприменительных проблем института морального вреда является субъектный состав лиц, имеющих право требовать защиты нарушенных гражданских прав путем компенсации морального вреда, поскольку текст п. 6 ст. 7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г.[11] устанавливал, что «Гражданин или юридическое лицо, в отношении которых распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением», из чего следовало, что, во-первых, понятия «честь и достоинство» применимы к юридическим лицам, и, во-вторых, юридическое лицо вправе требовать возмещения морального вреда.

Видимо, применять понятие «достоинство», то есть сопровождающееся положительной оценкой лица отражение его качеств в собственном сознании, к юридическому лицу - искусственному образованию, собственным сознанием не обладающему, вряд ли уместно. Поскольку юридическому лицу свойственно участие именно в деловых отношениях, понятие чести в отношении юридического лица полностью совпадало с понятием деловой репутации, как сопровождающегося положительной оценкой общества отражения деловых качеств лица в общественном сознании и являлось, таким образом, абсолютно избыточным. С принятием первой части ГК РФ это несоответствие было устранено, так как ст. 152 ГК РФ предусматривает гражданско-правовую защиту только деловой репутации юридического лица. Эта норма регулирует защиту чести, достоинства и деловой репутации граждан и деловой репутации юридических лиц.

Таким образом, можно сделать вывод о праве юридического лица требовать возмещения морального вреда, причем именно возмещения, а не компенсации морального вреда, исходя из точного текста ст. 152 ГК РФ, хотя ст. 12 ГК РФ, определяющая способы защиты гражданских прав, указывает только компенсацию морального вреда как один из способов защиты. Статья 151 ГК РФ и п. 4 гл. 59 ГК РФ также регулируют отношения, связанные именно с компенсацией (а не с возмещением) морального вреда. Наличие у законодателя намерения ввести наряду с компенсацией морального вреда еще один способ защиты гражданских прав - возмещение морального вреда (как один из иных способов защиты в смысле ст. 12 ГК РФ) для защиты чести, достоинства и деловой репутации не представляется вероятным, учитывая отсутствие в ГК РФ каких-либо норм, регулирующих возмещение морального вреда, а также прямое указание именно на компенсацию морального вреда применительно к защите чести, достоинства и деловой репутации в ст. 1100 ГК РФ. Таким образом, следует сделать вывод о неточном формулировании законодателем п. 5 ст. 152 ГК РФ, то есть законодатель имел в виду право гражданина «...требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда...». Именно в таком аспекте и подходит к отмеченной неточности правоприменитель, однако законодателю целесообразно устранить ее в установленном порядке.[12] Пленум Верховного Суда РФ, рассматривая вопрос о праве юридического лица требовать компенсации морального вреда, встал на позицию допустимости такого требования, указав в п. 5 своего постановления № 10 от 20 декабря 1994 г. следующее: «Правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случае распространения таких сведений в отношении юридического лица».

Нельзя, однако, не согласиться с мнением А.М. Эрделевского, основанном на применении логического и системного анализа, позволяющих сделать вывод о неверности такого подхода. Понятие морального вреда содержится в ст. 151 ГК РФ, где под моральным вредом понимаются «физические и нравственные страдания». При этом ст. 151 ГК РФ имеет название «Компенсация морального вреда» и регулирует компенсацию морального вреда, причиненного гражданину. Такая же ситуация имеет место и в отношении параграфа 4 «Компенсация морального вреда» главы 59 ГК РФ. Содержание этих норм безусловно предполагает, что субъектом, которому причиняется моральный вред, может быть только гражданин, так как иное понимание заставило бы предположить возможность претерпевания юридическим лицом физических или нравственных страданий, что несовместимо с правовой природой юридического лица как искусственно созданного субъекта права, не обладающего психикой и не способного испытывать эмоциональные реакции в виде страданий и переживаний. Предположение же о том, что «моральный вред» применительно к юридическому лицу есть некая иная категория, чем «моральный вред» применительно к гражданину, то есть содержанием такого вреда являются не физические и нравственные страдания, а нечто иное, также не выдерживает критики, так как в этом случае возник бы феномен, не определяемый и не регулируемый Гражданским кодексом.

Таким образом, институт компенсации морального вреда не может применяться в отношении юридических лиц. Для установления определенности в рассматриваемом вопросе целесообразно было бы скорректировать редакцию п. 7 ст. 152 ГК РФ, определенно исключив применение компенсации морального вреда к защите деловой репутации юридического лица.

Неправомерное действие, заключающееся в распространении не соответствующих действительности сведений, порочащих деловую репутацию юридического лица, имеет определенную специфику, которая заключается в том, что эти сведения, в зависимости от их характера, могут одновременно оказаться косвенно порочащими честь, достоинство или деловую репутацию определенного гражданина или граждан.

Юридическое лицо приобретает деловую репутацию в результате осуществления им определенной деятельности. Эта деятельность проявляется в разнообразных действиях граждан, выступающих в качестве органов и работников юридического лица, а в предусмотренных законом случаях (п. 2 ст. 53 ГК РФ) - участников юридического лица. Исполнение обязанностей и осуществление прав совершается юридическим лицом не только через свои органы, но и действиями его работников. Такие действия считаются действиями самого юридического лица (ст. 402 ГК РФ), поэтому публикация, например, о том, что юридическое лицо сообщает контрагентам недостоверную информацию при совершении сделок, содержат в себе сведения о гражданах, через которых совершает сделку юридическое лицо. Распространение ложных сведений о выпуске предприятием бракованной продукции не только порочат деловую репутацию предприятия, но одновременно могут опорочить и честь занятого изготовлением или контролем качества такой продукции конкретного работника.

Согласно постановления Пленума Верховного Суда РФ № 11 от 18 августа 1992 г. в действующей редакции, порочащими являются не соответствующие действительности сведения, содержащие утверждение о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства или моральных принципов, а также другие сведения, порочащие его производственно-хозяйственную или общественную деятельность.[13]

Следовательно, распространение порочащих деловую репутацию юридического лица сведений может, в зависимости от характера сведений, причинить вред и другому объекту - чести, достоинству или деловой репутации конкретного гражданина или граждан, действиями которых осуществляется деятельность юридического лица, хотя возможны и случаи, когда такого двойного эффекта возникнуть в принципе не может.

Отношения гражданина или граждан, чьи честь, достоинство или деловая репутация косвенно опорочены распространенными сведениями, и действия распространителей таких сведений подпадают под действие ст. 152 ГК РФ, если эти граждане в достаточной степени узнаваемы (персонифицируемы) в глазах других лиц по содержанию распространенных о юридическом лице сведений. Вопрос о персонифицируемости должен исследоваться судом на основании конкретных обстоятельств дела, с учетом, в частности, возможного круга лиц, способных сделать разумное предположение о персонифицируемости конкретного гражданина в распространенных о деятельности юридического лица порочащих сведений. Бремя доказывания своей персонифицируемости по содержанию распространении о юридическом лице сведений в глазах других лиц возлагается на гражданина.

Следовательно, юридическое лицо вправе требовать опровержения сведений, порочащих его деловую репутацию, и возмещения убытков, а соответствующий гражданин - компенсации морального вреда, причиненного распространением таких сведений. Этот гражданин и юридическое лицо не будут являться соистцами в смысле ст. 35 ГПК РФ, поэтому в принципе не исключена подсудность таких исков разным видам судов (соответственно, общим и арбитражным). На практике подавляющая часть исков юридических лиц к средствам массовой информации об опровержении сведений предъявляется в общие суды, так как в качестве ответчиков привлекаются автор и редакция средства массовой информации. В этих случаях целесообразно соединение дел по искам юридического лица и гражданина к распространителю сведений в одном производстве в порядке ч. 4 ст. 128 ГПК РСФСР. К требованию гражданина о компенсации морального вреда в этих случаях должны применяться правила ст. 151 ГК РФ и 4 гл. 59 ГК РФ. При определении размера компенсации в качестве заслуживающего внимания обстоятельства должно учитываться положение гражданина в структуре юридического лица во взаимосвязи с характером распространенных сведений. Безусловно, что непрямой, анонимный применительно к гражданам характер распространенных о юридическом лице и, тем не менее, достаточно точно персонифицирующих гражданина сведений также является заслуживающим внимания обстоятельством.

Данный подход позволяет применять нормы о защите деловой репутации юридического лица соответственно его правовой природе, и обеспечить надлежащую защиту чести, достоинства и деловой репутации граждан.























2. Основания и общие принципы компенсации морального вреда.


Право на получение компенсации морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом условий (см. Приложение 4), или оснований ответственности за причинение морального вреда. Так обязательство по компенсации морального вреда в общем случае возникает при наличии одновременно следующих условий: претерпевание морального вреда; неправомерное действие причинителя вреда; причинная связь между неправомерным действием и моральным вредом; вина причинителя вреда.

Первым условием является наличие морального вреда, то есть наличие негативных изменений в психической сфере человека, выражающихся в претерпевании последним физических и нравственных страданий, причем специфической особенностью морального вреда является то, что сами негативные изменения происходят в сознании потерпевшего и форма, в которой эти изменения выражаются вовне (если они вообще находят доступное внешнему восприятию выражение), имеет сильную зависимость от особенностей психики субъекта. Законодатель обоснованно устанавливает  только неправомерные действия в качестве условия ответственности за причинение морального вреда. Должен действовать принцип «презумпции морального вреда», содержание которого можно сформулировать следующим образом: «Любое физическое лицо, в отношении которого совершено неправомерное деяние (действие или бездействие), признается потерпевшим моральный вред, если совершивший деяние не докажет обратное».[14] Однако, совершивший деяние может опровергнуть эту презумпцию. Так, клеветник вправе ссылаться на неспособность потерпевшего осознавать позорящий характер распространяемых о нем сведений, и, доказав это обстоятельство, будет освобожден от ответственности за причинение морального вреда.

С точки зрения возмещения морального вреда специфика дел о клевете, как и дел о защите чести и достоинства, заключается в том, что порочащий характер распространяемых сведений является обязательным элементом состава правонарушения, и именно порочащий характер сведений обязывает презюмировать наличие у потерпевшего морального вреда, причиненного их распространением. Презумпция морального вреда прямо не следует из российского законодательства, скорее наоборот, поскольку гражданское процессуальное законодательство в ч. 1 ст. 50 ГПК РСФСР предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

В силу того, что для доказывания факта причинения вреда, в отличие от доказывания вины, гражданское законодательство не устанавливает каких-либо особых правил, принцип ст. 50 ГПК РСФСР должен применяться в полном объеме, и, таким образом, с точки зрения буквы российского закона потерпевший должен был бы доказать факт причинения ему морального вреда, чтобы суд решил дело о компенсации в его пользу.

На основании обзора практики российских судов можно утверждать, что суды фактически применяют презумпцию морального вреда и, установив факт совершения неправомерного действия, предполагают моральный вред причиненным, и далее рассматривают вопрос о размере его компенсации в денежной форме. Несмотря на изложенное выше, такая практика даже при сегодняшнем состоянии гражданского законодательства не может быть признана не имеющей законных оснований. В соответствии со ст. 49 ГПК РСФСР, средствами доказывания в гражданском процессе являются: объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, письменные доказательства, вещественные доказательства, заключения эксперта. Объяснения истца о том, что он претерпел физические или нравственные страдания, является прямым доказательством факта причинения морального вреда. Причем прямых доказательств противоположного ответчик представить не может. Показания свидетелей могут являться лишь косвенными доказательствами причинения морального вреда. Заключения эксперта также могут являться косвенными доказательствами причинения морального вреда. Такая практика уже применяется российскими судами.

Анализ судебных решений показывает, что суды фактически применяют презумпцию морального вреда, и этот подход представляется правильным, хотя следовало бы закрепить эту презумпцию законодательно. В настоящее время суды должны руководствоваться при рассмотрении дел, связанных с компенсацией морального вреда, указаниями, данными Пленумом Верховного Суда в постановлении № 10 от 20 декабря 1994 г.: «Суду необходимо также выяснить, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя вреда, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме или иной материальной форме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора». Здесь суд определил предмет доказывания по спорам, связанным с компенсацией морального вреда.

Второе условие ответственности за причинение морального вреда -противоправность, т.е. противоречие деяния нормам объективного права. Правонарушитель часто избегает ответственности за причинение морального вреда только потому, что потерпевший не в состоянии квалифицировать происшедшее как правонарушение и не предъявляет соответствующий иск. Необходимым признаком действий, совершение которых порождает право потерпевшего на компенсацию морального вреда, является нарушение ими неимущественных прав и благ гражданина. Поскольку такие права и блага не отчуждаемы и не передаваемы иным способом, они не могут являться предметом сделок, всвязи с чем обязательства из причинения морального вреда в большинстве случаев возникают при отсутствии между сторонами гражданско-правовых договорных отношений.

Хотя, возможны случаи, когда и при наличии таких отношений возникает право на компенсацию морального вреда - например, если в процессе исполнения авторского договора об издании произведения издатель нарушает личные неимущественные права автора (например, право автора на имя или на неприкосновенность произведения). В период действия Основ гражданского законодательства 1991 г. институт возмещения морального вреда, исходя из расположения ст. 131 Основ, обоснованно рассматривался как применяемый в случае возникновения обязательств из деликта. В новом ГК РФ законодатель, поместив ст. 151 в раздел 1 «Общие положения», переместил акцент на вид нарушаемых неправомерным действием прав, установив, тем самым, принцип неограниченной (то есть не требующей специального установления в нормативных актах) защиты личных неимущественных прав и благ путем компенсации морального вреда, и ограниченной защиты этим способом имущественных прав.

Если неправомерное действие нарушает имущественные права гражданина, то, хотя бы такое действие и причинило моральный вред, право на его компенсацию возникает только в случаях, специально предусмотренных законом. Единственным пока примером в российском законодательстве является Закон РФ «О защите прав потребителей», в ст. 13 которого указывается, что моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом) его прав, предусмотренных законодательством о защите прав потребителей, подлежит возмещению причинителем вреда при наличии его вины. Таким образом, при нарушении имущественных прав гражданина моральный вред возмещению в настоящее время не подлежит, за исключением отношений, регулируемых Законом РФ от 7 февраля 1992 г. «О защите прав потребителей».[15]

Дискуссионным долгое время являлся вопрос о возможности компенсации морального вреда при нарушении трудовых прав граждан. В большинстве случаев судебных отказов в компенсации морального вреда, причиненного незаконным увольнением, незаконным  применением  дисциплинарного взыскания, незаконным переводом на другую работу и т.п., в качестве мотива отказа суды ссылались на то, что действующий Кодекс законов о труде РСФСР (КЗоТ) не содержит норм, предусматривающих возможность компенсации морального вреда. Подобная позиция не имела законных оснований ни в период действия Основ гражданского законодательства, ни в настоящее время - в период действия ГК РФ. Незаконность этой позиции в период действия Основ объяснялась ее противоречием п. 3 ст. 1 Основ, предусматривавшей применение норм гражданского права к трудовым отношениям в случаях, когда эти отношения не урегулированы трудовым законодательством.

Действующий ГК РФ безусловно допускает применение компенсации морального вреда в случаях нарушения личных неимущественных прав работника, что вытекает как из содержания ст. 151, так и п. 2 ст. 2 ГК РФ, устанавливающей, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага (следовательно, и право на труд, которое нарушается при незаконном увольнении, и право на хорошую репутацию и доброе имя работника, которое нарушается при незаконном применении дисциплинарного взыскания и т.п.) защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ. В настоящее время суды в подавляющем большинстве случаев присуждают компенсацию морального вреда при рассмотрении дел о нарушении работодателями личных неимущественных прав работников.

Еще одним, третьим условием ответственности за причинение морального вреда, является причинная связь между противоправным действием и моральным вредом, необходимым условием наступления негативных последствий в виде физических или нравственных страданий. Таким образом, содержание причинной связи заключается в том, что совершенное неправомерное деяние должно быть главной причиной, с неизбежностью влекущей причинение морального вреда.

Существование причинной связи не всегда легко установить. Так, в случае компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья в виде специфического заболевания, вызванного неблагоприятным воздействием окружающей среды, требуется прежде всего установить наличие причинной связи между заболеванием и неблагоприятным воздействием. Для этого «необходимо решить следующие частные проблемы: установить вредное вещество, вызвавшее заболевание или иное расстройство здоровья, и медицинские аспекты его действия; определить возможные пути и момент проникновения его в организм; определить принадлежность этого вещества какому-то источнику эмиссии».[16]

Четвертым условием ответственности за причинение морального вреда является наличие вины причинителя вреда, которая может проявляться как в форме умысла, так и неосторожности. Под умыслом понимается предвидение вредных последствий противоправного поведения и желание (прямой умысел) или сознательное допущение их наступления (косвенный умысел), хотя правильное определение вида умысла является существенным лишь для целей определения размера компенсации за причиненный моральный вред.

Неосторожность может выражаться в виде самонадеянности или небрежности. Эти виды неосторожности различает то, что в случае самонадеянности правонарушитель предвидит возможные вредные последствии своего противоправного поведения, но легкомысленно рассчитывает на их предотвращение, в то время как в случае небрежности он не предвидит этих последствий, хотя должен и может их предвидеть. Хотя гражданское законодательство не подразделяет неосторожность на виды, оно предусматривает наступление разных правовых последствий в зависимости от формы неосторожности - простой или грубой.

Вина, в соответствии с законодательством, не всегда является необходимым условием ответственности за причинение морального вреда. Так, ст. 1100 ГК РФ устанавливает, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда: вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности; вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию; в иных случаях, предусмотренных законом. Владельцы источников повышенной опасности солидарно несут ответственность за вред, причиненный третьим лицам в результате взаимодействия этих источников (столкновение транспортных средств и т. п.). Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (п. 3 ст. 1079 ГК РФ). Из этого следует, что выплата компенсации морального вреда пострадавшему владельцу источника повышенной опасности может быть возложена только на другого виновного владельца повышенной опасности.

Институт компенсации морального вреда с 1997 года появляется и в уголовном законодательстве. Введенный в действие с 1 января 1997 г. новый УК РФ содержит норму, связывающую определенные правовые последствия с возмещением морального вреда - ст. 61 УК РФ «Обстоятельства, смягчающие наказание». Так, в соответствии с п. 1 к) данной статьи, к числу обстоятельств, смягчающих наказание, относится добровольное возмещение преступником имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления. Поскольку возмещение морального вреда в смысле ст. 61 УК РФ имеет некоторые особенности по сравнению с гражданско-правовым институтом компенсации морального вреда целесообразно проанализировать эти особенности.

В уголовном праве содержание понятия «моральный вред» является тем же, что и в гражданском праве (т.е. нравственные и физические страдания, перенесенные потерпевшим). А поскольку имущественный ущерб поддается точной оценке, то вынести суждение о его полном или частичном возмещении достаточно несложно ввиду возможности осуществления стоимостной оценки самого ущерба, и определения эквивалентного размера его возмещения. Причем такую оценку может сделать сам преступник, добровольно возмещая имущественный ущерб.

Сами страдания (моральный вред) не имеют стоимостного эквивалента, и компенсация морального вреда является денежной суммой, предназначенной сгладить негативное воздействие на психику потерпевшего, которое вызвали перенесенные страдания, «вознаградить» потерпевшего за эти страдания, причем определение размера компенсации отнесено законодателем к компенсации суда (ст. 151, 1101 ГК РФ), то есть размера компенсации морального вреда в точном смысле закона не существует до того момента, пока суд не определил этот размер. Отсюда следует, что преступник, добровольно возмещая моральный вред, не имеет представления о действительном, то есть таком, который мог бы быть определен судом, размере компенсации. Следовательно, на вопрос: имеет ли правовое значение для применения ст. 61 УК РФ действительный размер компенсации, следует ответить отрицательно. Как следует из смысла ст. 61 УК РФ, возмещение морального вреда поставлено здесь законодателем в один ряд с такими действиями как оказание потерпевшему медицинской и иной помощи непосредственно после совершения преступления, а также совершением иных действий, направленных на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему.

Таким образом, для учета в качестве смягчающего обстоятельства, доказывающего деятельное раскаяние преступника, значимым обстоятельством является направленность его действий на заглаживание причиненного вреда, даже если желаемый результат не наступил по независящим от воли преступника обстоятельствам. Поэтому, если по уголовному делу не предъявлен гражданский иск о компенсации морального вреда, определение размера компенсации морального вреда не входит в обязанности суда.

Размер компенсации морального вреда не входит в предмет доказывания по уголовному делу, определенный в ст. 68 УПК РСФСР, в отличие от размера имущественного ущерба. Доказыванию может подлежать лишь сам факт причинения морального вреда, а право потерпевшего на определенный размер компенсации порождается лишь судебным решением при рассмотрении иска о компенсации морального вреда. Этим определяется существенное различие, которое должно проявляться в подходе судов к учету в качестве смягчающих наказание обстоятельств добровольного возмещения имущественного ущерба, с одной стороны, и возмещения морального вреда, с другой.

Размер причиненного имущественного ущерба входит в предмет доказывания по уголовному делу, и полнота устранения вредных последствий имущественного ущерба должна учитываться при определении наказания, в отношении возмещения морального вреда подобный подход неприменим. В отсутствие гражданского иска о компенсации морального вреда суду при установлении смягчающих наказание обстоятельств не следует касаться определения размера компенсации и полноты возмещения морального вреда.[17]

Существенным является также вопрос о форме, в которой может быть произведено добровольное возмещение морального вреда. Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (п. 1 ст. 1101 ГК РФ), однако применительно к добровольному возмещению морального вреда в смысле ст. 61 УК РФ это условие не является обязательным. Такое возмещение может производиться путем передачи имущества, а также совершением любых иных действий, направленных на сглаживание физических и нравственных страданий. Важна сама направленность совершаемых действий на сглаживание последствий перенесенных страданий.

Гражданский иск о компенсации морального вреда может быть удовлетворен только в том случае, если вред причинен действиями, нарушающими личные неимущественные права или посягающими на другие нематериальные блага, принадлежащие потерпевшему. Право на компенсацию морального вреда, причиненного иными действиями, может возникнуть у потерпевшего лишь в случаях, специально предусмотренных законом (единственным примером такого рода закона в настоящее время является Закон РФ «О защите прав потребителей»). Однако, любое преступление, нарушающее любые права потерпевшего, причиняет последнему по крайней мере нравственные страдания, если он способен осознавать происшедшее нарушение его прав, хотя и не всякое преступление порождает право потерпевшего на компенсацию морального вреда, причиненного этим преступлением.

Преступления, объектом которых являются только имущественные права потерпевшего (кража, мошенничество и др.), хотя в подавляющем большинстве случаев и причиняют нравственные страдания потерпевшему, не влекут возникновение у него субъективного права на компенсацию морального вреда, а у преступника, соответственно, не возникает гражданско-правовая обязанность возместить причиненный моральный вред. Таким образом, в некоторых случаях добровольное возмещение причиненного преступлением морального вреда может оказаться исполнением не юридической обязанности, а нравственного долга.

Видимо, отсутствие у потерпевшего права на компенсацию морального вреда не может оказывать отрицательное влияние на учет добровольного возмещения  морального вреда в качестве смягчающего наказание обстоятельства. И даже более того, акцент на добровольность возмещения морального вреда, который делает законодатель, позволяет предположить большую значимость для смягчения наказания добровольного возмещения причиненного морального вреда в случае отсутствия у потерпевшего возможности использования мер государственного принуждения для реализации такого требования. В этом проявляется принцип основной значимости для учета добровольного возмещения вреда в качестве смягчающего наказание обстоятельства субъективной стороны поведения преступника после совершения им преступного деяния. Поэтому существенными обстоятельствами для решения вопроса о смягчении наказания и степени такого смягчения являются время, прошедшее с момента совершения преступления до совершения действий, свидетельствующих о возникновении у преступника решимости возместить причиненный моральный вред, а также наличие или отсутствие какого-либо внешнего воздействия на его волю, которое способствовало бы принятию такого 18 решения.[18]





3. Механизм определения размера компенсации морального вреда.


Проблема компенсации морального вреда, в особенности определение размера компенсации в денежной форме, вызывает в настоящее время большие затруднения у судейского корпуса России, поскольку суд, в соответствии со ст. 192 ГПК РФ, обязан выносить лишь законные и обоснованные решения, в том числе и в части размера компенсации морального вреда в денежной форме.

С целью обеспечения выполнения этого требования ст. 197 ГПК РФ устанавливает, что в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда, и доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, законы, которыми руководствовался суд, для чего необходима обеспечивающая эти требования законодательная база.  Действующее законодательство устанавливает, что «...суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда» (ст. 151 ГК РФ), а также что «Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом...» (ст. 1101 ГК РФ). Этот размер не входит в предмет доказывания по иску о компенсации морального вреда. Предметом доказывания по гражданскому делу является совокупность юридических фактов (юридический состав), образующих основание иска. Основанием иска о компенсации морального вреда является виновное совершение ответчиком противоправного деяния, повлекшего причинение истцу физических или нравственных страданий. Предметом иска является субъективное право истца на компенсацию такого вреда в денежной форме. Содержанием же иска является то действие, о совершении которого истец просит суд, то есть в данном случае: признать право истца на компенсацию морального вреда; определить денежный размер компенсации морального вреда; и взыскать с истца компенсацию в определенном судом размере.

Данный способ защиты гражданских прав предусмотрен ст. 12 ГК РФ. В случаях причинения имущественного вреда и вреда жизни и здоровью в части имущественных последствий объем и размер возмещения определен законом (ст. 1064, 1082, 1084 - 1092 ГК РФ), от регулирования же размера денежной компенсации морального вреда законодательство, по существу, отказалось, оставив этот вопрос на усмотрение суда, что не имеет аналогов в гражданском праве.

Размер ответственности в случае причинения имущественного вреда предполагает стоимостную эквивалентность причиненного вреда, в случае же причинения морального вреда принцип эквивалентности не срабатывает, что предопределяет особый способ гражданско-правовой защиты.

Ответственность за причинение морального вреда имеет компенсационно-штрафной характер: денежная компенсация за причинение морального вреда призвана вызвать положительные эмоции, которые могли бы максимально гладить негативные изменения в психической сфере личности, обусловленные перенесенными страданиями. Однако, степень такого «сглаживания» будет иметь достаточно условный характер, что неизбежно в силу особенностей морального вреда. Таким образом, видимо именно в связи с условным характером компенсации морального вреда, законодатель отказался от прямого регулирования его конкретного размера, оставив этот вопрос на усмотрение суда.

Размера компенсации морального вреда в денежной форме не существует до тех пор, пока суд его не определил, поэтому у истца нет субъективного права требования компенсации морального вреда в заранее определенном размере - он может лишь требовать, чтобы суд определил этот размер и вынес решение о соответствующем взыскании с ответчика. Истец может указать в исковом заявлении желаемую сумму компенсации, но она будет являться не более чем мнением истца о размере компенсации, которое не имеет правового значения для суда.

В случае, если правонарушитель не оспаривает виновность и противоправность своего действия, не отрицает факта причинения морального вреда и согласен произвести его компенсацию, но считает невозможным произвести компенсацию до тех пор, пока ее размер не определен судом, так как до вынесения решения по делу у потерпевшего отсутствует право на определенный размер компенсации, суд обязан рассмотреть заявление потерпевшего об определении размера компенсации морального вреда, как обращение за защитой охраняемого законом интереса, поскольку право на определенный размер компенсации порождается судебным решением по этому вопросу.

Размер причиненного имущественного вреда любого вида объективно существует в виде цены вещи или размера дохода, количественное значение которых можно выяснить в торговой организации, из соответствующих документов, поскольку цена в конечном счете отражает объем трудозатрат, связанных с изготовлением материального объекта, либо путем экспертной оценки. В отношении же компенсации за страдания законодатель отвел роль «эксперта» суду, поэтому в случае компенсации морального вреда в добровольном порядке возместивший вред не может быть уверен в отсутствии в последующем каких-либо претензий со стороны потерпевшего и не «застрахован» от определения судом совершенно иного размера компенсации, потому что именно этот размер будет размером компенсации морального вреда в смысле гражданского законодательства, то есть добровольная выплата компенсации не препятствует потерпевшему предъявить иск о компенсации морального вреда, поэтому следует надлежащим образом оформлять добровольную выплату компенсации.[19]

Действующее законодательство (ст. 151 ГК РФ) устанавливает принцип определения судом размера компенсации морального вреда, и одновременно указывает ряд критериев, которые должны учитываться судом при определении размера компенсации (степень вины нарушителя, степень страданий и индивидуальные особенности потерпевшего, иные заслуживающие внимания обстоятельства), но не устанавливает каких-либо правил применения указанных критериев для определения размера компенсации. Ст. 1101 ГК РФ дополняет перечень критериев требованием учета характера физических и нравственных страданий потерпевшего, уточняет, что степень вины причинителя вреда должна учитываться только в тех случаях, когда вина является основанием ответственности за причинение морального вреда, и предписывает суду при определении размера компенсации учитывать требования разумности и справедливости.

Это на первый взгляд странное требование разъясняется при анализе ст. 1101 ГК РФ в совокупности со ст. 6 ГК РФ, которая также упоминает о требованиях разумности и справедливости совместно с применением аналогии права в случаях, когда не может быть использована аналогия закона, то есть когда отношения сторон прямо не урегулированы гражданским законодательством или соглашением сторон, отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, и невозможно использовать гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения. Таким образом, предписание учитывать требование разумности и справедливости в отношении компенсации морального вреда следует рассматривать как указание на возможность и необходимость применения в этом случае аналогии права, то есть общих начал и смысла гражданского законодательства, что позволяет применить для определения размера компенсации морального вреда принцип адекватности.

Законодатель, при характеристике механизма определения размера компенсации морального вреда, видимо, учитывал, что, в соответствии с действующим законодательством. Верховный Суд РФ является высшим судебным органом по гражданским делам, которые подсудны судам общей юрисдикции, и управомочен давать руководящие разъяснения по вопросам судебной практики. Таким образом, законодатель оставил определение размера компенсации морального вреда на усмотрение суда, рассматривающего дело, с учетом принципов определения такого размера, которые должны быть установлены в разъяснениях Верховного суда РФ, так как требование законодателя о соблюдении принципов разумности и справедливости следует считать обращенным не только к конкретному судебному составу, но и к судебной системе в целом. Разработка таких принципов является одной из наиболее актуальных потребностей российского права.

В настоящее время отсутствует стройная концепция, которая могла бы быть воспринята судебными органами для установления единообразия правоприменительной практики по вопросу определения размера компенсации морального вреда, хотя в юридической литературе высказывались различные предложения по этому вопросу. Нужен некий базис, отталкиваясь от которого суды могли бы далее выполнять требование учета критериев, установленных ст. 151, 1101 ГК РФ. В настоящее же время и сам суд, даже сославшись в решении на учет всех предусмотренных законом критериев, не в состоянии ответить на вопрос, почему он применил тот, а не иной порядок цифр, определяя размер компенсации морального вреда.[20]

При разрешении дел предусмотрено право суда исходить из общих начал и смысла законодательства, если отсутствует материальный закон, регулирующий спорное или сходное с ним отношение (ст. 10 ГПК РСФСР). В случае возмещения имущественного вреда гражданское законодательство применяет принцип эквивалентности размера возмещения размеру причиненного вреда, однако, в случае компенсации морального вреда принцип эквивалентности неприменим в силу специфики морального вреда, но поскольку вред причинен и должен быть возмещен, из смысла гражданского законодательства вытекает, что к компенсации морального вреда может и должен применяться принцип более «низкого уровня» - принцип адекватности (соответствия): если размер компенсации не может быть равен размеру вреда, то должен хотя бы соответствовать ему, что естественно и с позиций компенсационно-штрафного характера ответственности за причинение морального вреда, только в данном случае штраф взыскивается в пользу потерпевшего и предназначается для сглаживания перенесенных страданий и переживаний.

Возникновение морального вреда происходит вследствие противоправного умаления благ и ущемления прав личности. Человек, его права и свободы, согласно ст. 2 Конституции РФ, являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства, и каковы бы ни были виды этих благ и прав, они охраняются различными отраслями права. Наиболее жесткой мерой ответственности, применяемой государством за совершение правонарушения, является уголовное наказание, поэтому можно предположить, что соотношение максимальных санкций норм уголовного кодекса наиболее объективно отражает общественную значимость охраняемых благ, и целесообразно использовать эти соотношения для определения размера возмещения презюмируемого морального вреда. Такой подход позволяет учесть требования разумности и справедливости. Наказание за преступления против личности отражает значимость прав и свобод личности, общественную опасность их противоправного умаления, хотя такое соотношение будет иметь достаточно условный характер, как условны и соотношения санкций норм УК РФ для различных видов преступлений.

Однако, использование таких критериев представляется наиболее подходящим для выработки шкалы размеров презюмируемого морального вреда. Презюмируемый моральный вред - это страдания, которые должен испытывать некий «средний», «нормально» реагирующий на совершаемые в отношении него неправомерные действия человек. Презюмируемый моральный вред представляет собой общественную оценку противоправного деяния. При рассмотрении конкретного дела размер компенсации презюмируемого морального вреда может меняться как в большую, так и в меньшую сторону в зависимости от конкретных обстоятельств. Определенная таким образом денежная сумма составит размер компенсации действительного морального вреда. При этом величина размера компенсации действительного морального вреда, не должна отклоняться от размера компенсации презюмируемого морального вреда в сторону увеличения более чем на определенную величину. В сторону уменьшения это отклонение может составлять до 100 процентов, вплоть до полного отказа в компенсации морального вреда.[21]

Данные положения были приняты за основу для определения размера компенсации морального вреда в денежной форме, где размер компенсации презюмируемого морального вреда при причинении тяжких телесных повреждений, соединенном с мучениями и истязаниями, принят за относительную единицу.

Абсолютный размер такого возмещения принимался равным 720-кратному размеру минимальной заработной платы (МЗП), установленному законодательством на момент вынесения решения по делу. 720 МЗП - это заработок физического лица за 10 лет при размере месячного заработка 6 МЗП. Как показывает анализ, такой среднемесячный заработок следует считать наиболее стимулируемым государством, исходя из законодательства о налогообложении прибыли предприятий и организаций, которое до недавнего времени предусматривало обложение налогом на прибыль величины превышения фонда заработной платы по предприятию (организации) в целом по сравнению с величиной того же фонда, рассчитанного исходя из 6 МЗП в месяц на каждого работника (п. 3 Указа Президента РФ от 22 декабря 1993 г. № 2270 «О некоторых изменениях в налогообложении и во взаимоотношениях бюджетов различных уровней»).[22] Представляется, что принятие такой величины за основу для расчета размера компенсации в достаточной степени соответствует вышеупомянутым требованиям разумности и справедливости.

Изменения законодательства могут дать основания для перерасчета базисного размера, если эти изменения дадут основания полагать, что иной размер будет более разумным и справедливым.

Таким образом, суд при определении размера компенсации морального вреда должен принимать во внимание размер возмещения презюмируемого морального вреда; характер и степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями потерпевшего; степень вины нарушителя, если вина является основанием ответственности; иные, заслуживающие внимания обстоятельства, при которых вред был причинен; требования разумности и справедливости.















 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава II. Особенности компенсации морального вреда.

1. Компенсация морального вреда при нарушении имущественных прав.


Как уже отмечалось, в настоящее время единственным законом, предусматривающим компенсацию морального вреда в случае нарушения имущественных прав гражданина, является Закон РФ «О защите прав потребителей».[23] Закон охватывает достаточно широкую область правоотношений, в которые вступает гражданин. Внедоговорное причинение имущественного ущерба не порождает право на компенсацию причиненного этим морального вреда. Такое положение вряд ли можно счесть справедливым, однако эта ситуация может быть изменена законодателем в будущем.

Хотя ГК РФ допускает компенсацию морального вреда только для гражданина, сфера применения института компенсации морального вреда достаточно велика. Это такие договорные отношения с участием граждан, указал Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 29 сентября 1994 г. «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей»,[24] как вытекающие из договоров бытового проката и заказа; купли-продажи; комиссии; безвозмездного пользования имуществом; хранения; имущественного найма; перевозки; страхования; из договоров на оказание финансовых и банковских услуг; из договора найма жилого помещения, когда наймодатель является одновременно и исполнителем услуг и др.

Закон о защите прав потребителей (ст. 13) устанавливает, что «моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом) его прав, предусмотренных законодательством о защите прав потребителей, подлежит возмещению причинителем вреда при наличии его вины». Российские суды уже имеют богатую практику применения этого закона.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей» от 29 сентября 1994 г. дал рекомендации по рассмотрению дел, связанных с защитой прав потребителей, где указал, что, «поскольку моральный вред возмещается в денежной или иной материальной форме и в размере, определяемых судом, независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда размер иска, удовлетворяемого судом, не может быть поставлен в зависимость от стоимости товара (работы, услуги) или суммы подлежащей взысканию неустойки, а должен основываться на характере и объеме причиненных потребителю нравственных и физических страданий в каждом конкретном случае».

Судебная практика, основываясь на требованиях истцов, ставила размер возмещения морального вреда в зависимость от подлежащего возмещению имущественного вреда. Позитивная часть указания Пленума Верховного суда РФ выглядит менее четко, поскольку оперирует не вполне удачными понятиями «характер и объем нравственных страданий» и «характер и объем физических страдании», так как нравственные и физические страдания, являясь составляющими морального вреда, не предполагают возможности их дальнейшего разделения по категориям. Для определения размера компенсации за причинение морального вреда применим принцип, заключающийся в комплексном учете факторов, упомянутых в ст. 151 ГК РФ.

При определении размера компенсации морального вреда в качестве обстоятельств, подлежащих учету, целесообразно рассматривать: последствия причинения имущественного вреда, вызывающие нравственные и физические страдания, в том числе нарушение устоявшегося жизненного уклада; размер причиненного имущественного вреда; функциональное назначение имущества; поведение причинителя вреда при рассмотрении справедливых требований потерпевшего.

На сегодняшний день наиболее распространенными являются правонарушения, выражающиеся в задержке выплаты пенсий и пособий по безработице. Имущественную ответственность за вред, причиненный в результате указанных правонарушений государственных органов социальной защиты населения, обязанных на основании закона обеспечивать проведение соответствующих выплат, должно нести государство, возмещая причиненный вред за счет средств государственной казны (ст. 16, 1069 ГК РФ). Поскольку пенсия в большинстве случаев является единственным источником средств к существованию для пенсионера, ее невыплата или задержка выплаты влечет неспособность пенсионера приобрести в необходимом количестве и ассортименте продукты питания, лекарства и пр., т. е. лишает его возможности поддерживать минимальный жизненный уровень, что, в свою очередь, отрицательно сказывается на здоровье человека и ставит под угрозу его жизнь, вызывает физические страдания (чувство голода, болезненные ощущения, связанные с потреблением однообразной и некачественной пищи, отсутствием необходимых лекарств) и нравственные страдания, связанные с наличием указанных ограничений.

Таким образом, неправомерное бездействие органов государственного управления, выражающееся в задержке вышеуказанных социальных выплат, нарушает одновременно имущественные и личные неимущественные права гражданина и порождает его право на компенсацию морального вреда, причиненного нарушением его личных неимущественных прав, которое может быть реализовано путем предъявления соответствующего иска.

При определении размера компенсации морального вреда в качестве индивидуальных особенностей потерпевшего должны учитываться его возраст, наличие заболеваний, повышающих степень перенесенных страданий. Иными заслуживающими внимания обстоятельствами применительно к данной категории дел следует считать ухудшение здоровья, наступившее вследствие задержки выплат, продолжительность задержки, имущественное положение потерпевшего, его семейное положение, конкретные условия жизнеобеспечения, имевшие место в период правонарушения.[25]


























2. Специфика компенсации морального вреда при нарушении нематериальных благ.


Статья 20 Конституции РФ ставит право каждого человека на жизнь на первое место среди основных прав и свобод человека и гражданина, неотчуждаемых  принадлежащих каждому от рождения.

Хотя понятия рождения и жизни присутствуют в российском законодательстве, законодательного определения этих понятий до настоящего времени нет. Такая ситуация характерна не только для российского, но и для зарубежного законодательства. Практическую ценность представляет собой определение момента начала жизни человека и момента ее прекращения, так как именно этими моментами фиксируются временные границы действия соответствующих правовых норм применительно к конкретному человеку.

Преобладающим в российской правовой доктрине является подход, согласно которому под моментом рождения человека понимается момент физического отделения организма плода от организма матери и переход его к автономному физиологическому функционированию, начинающегося с момента первого вздоха ребенка, свидетельствующего о возможности самостоятельного кислородного обмена в его организме. Определение момента смерти упоминается в ст. 9 Закона РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека»[26], из содержания которой следует, что состояние смерти человека возникает с момента необратимой гибели всего головного мозга (смерть мозга), что устанавливается в соответствии с процедурой, утверждаемой Министерством здравоохранения РФ.

Другие взгляды на этот вопрос заключаются в понимании момента начала жизни, как момента зарождения эмбриона, при этом содержание понятия «рождение» понимается, в основном, как момент отделения жизнеспособного плода от организма матери, что приводит к выводу о возможности возникновения права на жизнь и ряда других субъективных прав до момента рождения.

Несомненно, дальнейшее развитие науки и техники, в особенности достижения в области медицины, поставят перед правоведами новые проблемы в этой области.

Российское законодательство, в соответствии с преобладающей доктриной, связывает возникновение и прекращение гражданской правоспособности, то есть способности гражданина иметь гражданские права и нести обязанности, с моментами, соответственно, его рождения и смерти (ст. 17 ГК РФ). Нормами в российском гражданском законодательстве, направленными на охрану прав еще неродившегося ребенка, являются ст. 530, 532, 559 ГК РСФСР 1964 г., указывающие в круге наследников по закону ребенка наследодателя, зачатого при его жизни и родившемся после его смерти, а в круге наследников по завещанию - любое лицо, зачатое при жизни наследодателя и. родившееся после его смерти, и ст. 1088 ГК РФ 1995 г., указывающая в круге имеющих право на возмещение в случае потери кормильца вреда его ребенку, родившемуся после его смерти. Хотя эти нормы предполагают возникновение соответствующих субъективных прав только у родившихся живыми детей, охрана прав ребенка начинается до момента его рождения.

Хотя нормы Конституции РФ прямо не упоминают право человека на здоровье, это право по своему содержанию также несомненно является одним из неотчуждаемых и принадлежащих каждому от рождения прав. Такая позиция подтверждается как ст. 41 Конституции РФ, устанавливающей право каждого на охрану здоровья и гарантирующей, таким образом, право каждого на здоровье, так и п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса РФ, где жизнь и здоровье входят в приведенный перечень принадлежащих гражданину от рождения нематериальных благ.

Право человека на охрану здоровья является по своему содержанию самостоятельным личным неимущественным правом, тесно связанным с правом на здоровье. Реализация права на здоровье обеспечивается различными отраслями права.

Российское законодательство не дает определения понятия здоровья, доктринальные же воззрения по этому вопросу достаточно противоречивы и неопределенны. Так, Всемирная организация здравоохранения определяет здоровье как «состояние полного социального, психического и физического благополучия». Статья 1 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан считает охрану здоровья граждан совокупностью мер политического, экономического, правового, социального, культурного, научного, медицинского, санитарно-гигиенического и противоэпидемического характера, направленных на сохранение и укрепление физического и психического здоровья каждого человека, поддержание его долголетней активной жизни, предоставление ему медицинской помощи в случае утраты здоровья. Из этой совокупности конструируются следующие определения понятия здоровья человека применительно к российскому законодательству: «Здоровье человека - это состояние его полного физического и психического благополучия». Соответственно, повреждением здоровья должно признаваться действие или бездействие, влекущее утрату человеком полного физического или психического благополучия.

Право человека на здоровье конструируется как личное неимущественное право человека находиться в состоянии полного физического и психического благополучия. Это право имеет абсолютный характер, так как ему соответствует обязанность всех остальных лиц воздерживаться от действий, нарушающих это право. Человек вправе при наличии соответствующей дееспособности распоряжаться своими правами на здоровье и его охрану, например, давать согласие на медицинское вмешательство или отказываться от такового (ст. 32, 33 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан). Если праву человека на здоровье соответствует обязанность всех остальных лиц воздерживаться от нарушающих это право действий, то право на охрану здоровья предполагает наличие соответствующих этому праву обязанностей на стороне специальных субъектов, обязанных в соответствии с законодательством принимать необходимые меры по сохранению и укреплению здоровья каждого человека, поддержанию его долголетней активной жизни и предоставлению ему медицинской помощи в случае утраты здоровья.

Среди нарушений права лица на здоровье причинение тяжкого вреда здоровью является одним из наиболее опасных, в связи с чем презюмируемый моральный вред при причинении тяжкого вреда здоровью, совершенного с особой жестокостью, издевательствами или мучениями для потерпевшего, принимается за относительную единицу.[27]

Согласно ст. 111 УК РФ, под причинением тяжкого вреда здоровью понимается причинение вреда здоровью, «опасного, для жизни человека, или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха или какого-либо органа либо утрату органом его функций, или выразившегося в неизгладимом обезображении лица, а также причинение иного вреда здоровью, опасного для жизни или вызвавшего расстройство здоровья, соединенное со значительной стойкой утратой общей трудоспособности не менее чем на одну треть или заведомо для виновного полной утратой профессиональной трудоспособности, либо повлекшее за собой прерывание беременности, психическое расстройство, заболевание наркоманией или токсикоманией». Степень тяжести вреда здоровью определяется в ходе судебно-медицинской экспертизы согласно Правилам судебно-медицинского определения степени тяжести телесных повреждений.[28]

Для целей компенсации морального вреда совершенно не обязательно, чтобы причинение тяжких телесных повреждений было преступным, достаточно, чтобы оно было противоправным и виновным (кроме случаев, когда вина не входит в состав оснований ответственности за причинение морального вреда).

Виды причинения тяжкого вреда здоровью достаточно разнородны и могут сопровождаться разными обстоятельствами. Так, при причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, физические и нравственные страдания могут быть незначительны (например, повреждение крупного кровеносного сосуда при своевременно оказанной медицинской помощи может не повлечь существенных болевых ощущений, а нравственные страдания могут выразиться в кратковременных переживаниях в виде страха за свою жизнь, испытанного до устранения непосредственной угрозы жизни). Эти обстоятельства должны быть учтены судом при определении размера возмещения морального вреда.

В некоторых случаях может быть установлено, что у человека более низкий или более высокий по сравнению с нормальным уровень болевых реакций, что явится для суда основанием для корректировки размера возмещения морального вреда.

Аналогичный подход может быть применен при причинении других, более легких видов вреда здоровью.

Пункт 2 ст. 89 Закона РСФСР «Об охране окружающей природной среды» от 19 декабря 1991 г.[29] позволяет установить круг заслуживающих внимания обстоятельств при определении размера компенсации морального вреда, причиненного неблагоприятным воздействием на здоровье окружающей природной среды: степень утраты трудоспособности потерпевшего, упущенные профессиональные возможности, необходимость изменения места жительства и образа жизни, профессии, невозможность иметь детей или риск рождения детей с врожденной патологией.

В случае смерти потерпевшего у третьих лиц может возникнуть право на возмещение морального вреда, причиненного смертью потерпевшего. Очевидно, что круг лиц, имеющих право на возмещение такого вреда, не может быть необоснованно широким. Видимо, такой круг лиц должен быть ограничен родственниками первой и второй степени и членами семьи потерпевшего. В данном случае не имеет место какое-либо правопреемство в отношении права на возмещение морального вреда. В соответствии со ст. 151 ГК РФ, моральный вред, причиненный гражданину, компенсируется, если он причинен действиями, нарушающими его (гражданина) неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему (гражданину) другие нематериальные блага. Поэтому необходимо определить, какие права родственников и членов семьи нарушаются при смерти потерпевшего.

Право на честь и достоинство является одним из основных естественных прав личности. Пункт 1 ст. 152 ГК РФ устанавливает, что «Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности». Пункт 5 той же статьи устанавливает, что гражданин вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением. Ст. 152 ГК РФ (в сравнении со ст. 151) несколько выделяет честь, достоинство или деловую репутацию из других неимущественных прав и благ тем, что причинение морального вреда здесь носит более презумпционный характер. Характер распространяемых сведений, то есть та степень, в которой они являются позорящими, также является обстоятельством, подлежащим учету при определении размера компенсации за причинение морального вреда.

Безусловно заслуживающим внимания обстоятельством будут последствия, которые наступили для потерпевшего в связи с распространением позорящих сведений. К числу таких последствий могут относиться увольнение с работы, неизбрание на выборную должность, распад семьи и пр. Бремя доказывания наличия причинной связи между распространением сведений и этими последствиями ложится на истца.

В настоящее время достаточно часто появляются публикации в прессе, сообщения в средствах массовой информации, содержащие различного рода сведения о лидерах политических партий, руководящих работниках органов власти и управления, депутатах и др. Эти публикации нередко порождают предъявление исков к средствам массовой информации. При рассмотрении таких исков большое внимание должно уделяться рассмотрению вопроса о вине потерпевшего. Как правило, современные российские политики часто выступают по радио, телевидению, публикуют статьи и книги. Зачастую оказывается, что в этих выступлениях они сообщают как раз те сведения, которые ложатся в основу публикаций, по поводу которых же предъявляется требования об опровержении и компенсации морального вреда. В таких действиях истца должно признаваться наличие грубой неосторожности, так как истец, делая заявление для публичного сведения, должен и может предвидеть связанные с такими заявлениями последствия. Кроме того, иногда публикации или высказывания, в основном автобиографического характера, позволяют сделать вывод о шкале нравственных ценностей личности. Случается, что о таком лице оказываются распространены сведения, являющиеся для «среднего» человека позорящими (о каких-либо отрицательных, с общепринятых позиций, поступках данного лица). Однако если из публикаций или высказываний этого лица следует, что поступки подобного рода оно считает положительными и считает возможным доводить это до публичного сведения, то такие публикации или высказывания могут быть приняты судом в качестве письменного доказательства факта отсутствия нравственных страданий.

Возможна ситуация, когда само поведение лица дает основание сделать вывод о его положительном отношении к отрицательным в общепринятом понимании поступкам. В этом случае вполне законным будет отказ в возмещении морального вреда.

Умаление деловой репутации гражданина не имеет каких-либо принципиальных особенностей с точки зрения определения размера возмещения морального вреда. Можно сказать, что умаление деловой репутации гражданина - это умаление его чести как участника делового оборота в глазах других участников этого оборота. Таким образом, это предполагает принятия в качестве заслуживающих внимания обстоятельств, связанных с участием лица в предпринимательской и иной, направленной на получение дохода деятельности (выполнение договорных обязательств, соблюдение требований законодательства, обычаев делового оборота и т. п.).

Самостоятельным действием, причиняющем ущерб чести и достоинству граждан, является оскорбление, то есть унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме. Прежде всего, необходимо остановиться на различиях между распространением ложных, порочащих другое лицо сведений, и оскорблением. Если в первом случае умаление чести и достоинства происходит в результате того, что само содержание распространяемых сведений, их смысл носят порочащий характер, то во втором случае отрицательное воздействие на честь и достоинство лица оказывает неприличная форма, в которой делается оценка лица. Под неприличной формой выражения судебная практика понимает циничную форму отрицательной оценки личности потерпевшего, резко противоречащую принятым в обществе правилам поведения (например, использование нецензурных выражений).

Возможен случай, когда порочащие честь и достоинство ложные сведения выражены в неприличной форме. В этом случае потерпевший вправе требовать опровержения этих сведений в порядке ст. 152 ГК РФ, и компенсации морального вреда, причиненного распространением таких сведений в оскорбительной форме. В другом случае распространенные сведения могут соответствовать действительности, что влечет невозможность требовать их опровержения в порядке ст. 152 ГК РФ, однако оскорбительная форма преподнесения сведений порождает право требовать компенсации морального вреда в порядке ст. 151 ГК РФ (например, использование в отношении женщины легкого поведения вместо слова «блудница» сравнительно созвучного выражения из ненормативной лексики). В обоих случаях в состав оснований ответственности не будет входить вина причинителя вреда, так как ч. 4 ст. 1100 ГК РФ применима к распространению сведений, порочащих честь и достоинство личности, независимо от того, содержание или оскорбительная форма их умаляет эти неимущественные блага. Безусловно, для определения размера компенсации заслуживающими внимания обстоятельствами должны являться широта распространения оскорбительных сведений и степень неприличия формы их выражения.

Оскорбление может быть нанесено при отсутствии распространения каких-либо сведений о потерпевшем третьим лицам, «один на один» (например, плевок, непристойный жест, оскорбительное письмо потерпевшему, содержащее нецензурные выражения). Такие действия умаляют достоинство человека, подрывая его уважение к самому себе, и порождают право на компенсацию морального вреда. В этом случае должен применяться общий состав оснований ответственности за причинение морального вреда (включая вину причинителя вреда), так как отсутствие факта распространения сведений не позволяет применять ст. 1100 ГК РФ. Размер компенсации морального вреда может быть уменьшен, если причинителю вреда удастся доказать, что такая форма общения являлась общепринятой нормой в кругу общения потерпевшего и применялась им самим в общении с другими лицами. Применение самим потерпевшим оскорблений в отношении других лиц дает основания предполагать их приемлемость для него самого и может также рассматриваться как грубая неосторожность с его стороны, спровоцировавшая неправомерное действие правонарушителя.[30]

Нарушение права на свободу и личную неприкосновенность может проявляться в незаконном лишении свободы лицом, не управомоченным ни при каких условиях на ограничение свободы других лиц; а также управомоченным на это лицом при соблюдении установленных законом условий, которые оно не выполняет. Лишение свободы всегда причиняет моральный вред, если человек осознает, что он лишен свободы. Но только в случае незаконного лишения свободы причиняемый моральный вред подлежит возмещению. На пресечение незаконных действий первого и второго вида направлены соответствующие нормы УК РФ.

Поскольку незаконное лишение свободы - длящееся правонарушение, указанный размер компенсации начисляется за каждый день лишения свободы, исходя из предположения, что правонарушение происходит ежедневно в течение всего срока лишения свободы. В случае незаконного лишения свободы второго вида, то есть являющегося результатом незаконных действий органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, во внимание должны приниматься несколько иные обстоятельства. В первую очередь это может касаться индивидуальных особенностей потерпевшего. Если в такую ситуацию попадает лицо, до этого неоднократно отбывавшее законно назначенное наказание в виде лишения свободы, логично предположить, что нравственные страдания, связанные с обстановкой заключения (в том числе с неизбежным контактом с соответствующим контингентом), будут меньше, чем для лица, впервые подвергшегося лишению свободы. С позиции учета фактических обстоятельств во внимание могут быть приняты особенности пребывания в заключении: несоблюдение установленной нормы площади камеры в расчете на одного заключенного; наличие издевательств со стороны других заключенных; иные нарушения порядка содержания под стражей; негативные последствия на работе, вызванные информацией о применении данной меры пресечения.

К числу посягательств на свободу могут быть отнесены посягательства на половую свободу лица. Эти посягательства могут проявляться в форме изнасилования женщины, понуждения женщины ко вступлению в половую связь, насильственного мужеложства, лесбианства и иных действий сексуального характера. Ряд квалифицирующих обстоятельств, таких, как угроза убийством или причинение тяжких телесных повреждений в процессе изнасилования или группой лиц, изнасилование несовершеннолетней или малолетней, оказались учтены через размер компенсации за причинение презюмируемого морального вреда. При рассмотрении вопроса о размере возмещения морального вреда, причиненного изнасилованием, должны учитываться индивидуальные особенности потерпевшей, например, можно предположить, что женщина, профессионально занимающаяся проституцией, будет менее остро переживать случившееся, чем женщина, ведущая моногамный образ жизни. Бремя доказывания наличия такого обстоятельства лежит на причинителе вреда.

К числу заслуживающих внимания обстоятельств, подлежащих учету как повышающих размер компенсации морального вреда, относятся: причинение в процессе изнасилования телесных повреждений, не относящихся к тяжким; заражение венерической болезнью; беременность в результате изнасилования; совершение изнасилования на глазах детей, супруга или иного лица, чьим отношением женщина дорожит; наступившее ухудшение семейной обстановки или распад семьи; изнасилование в извращенной форме.

К числу обстоятельств, понижающих размер компенсации морального вреда, относятся следующие: неспособность женщины сознавать характер производимых с нею действий ввиду слабоумия или алкогольного или наркотического опьянения; провоцирование женщиной изнасилования, т. е. проявление ею грубой неосторожности, что может повлечь снижение размера компенсации морального вреда или отказ в таковой. Аналогичный подход может быть применен при рассмотрении иных видов нарушения половой свободы личности с учетом их специфики.

Рассматривая вопрос о размере компенсации за нарушение неприкосновенности жилища, следует заметить, что, согласно судебному толкованию, «жилище - это предназначенное для постоянного или временного проживания людей помещение, в котором находится имеющееся у них имущество или часть его».[31] Действиями, нарушающими неприкосновенность жилища, могут быть незаконный обыск, незаконное выселение, вторжение в жилище против воли проживающих в нем лиц, вхождение в жилое помещение в отсутствие владельца. Из приведенного перечня следует, что эти действия неравноценны с точки зрения причиняемого морального вреда.

Видимо, моральный вред будет наибольшим в случае незаконного выселения из жилого помещения. В данном случае не должны подлежать учету в целях определения размера компенсации за причинение морального вреда какие-либо индивидуальные особенности выселяемого. В качестве заслуживающих внимания обстоятельств учету подлежат: наличие у потерпевшего иного жилья; возникновение вреда имуществу или здоровью вследствие выселения, наличие в семье несовершеннолетних детей или престарелых, которые не могут о себе заботиться, продолжительность восстановления нарушенных жилищных прав.

Нельзя не учитывать, что право на неприкосновенность неразрывно связано с имущественным правом на само жилище, и рассматриваемый способ нарушения неприкосновенности жилища нарушает оба права.

В случае вторжения в жилище следует учитывать интенсивность вторжения, наличие в момент вторжения в жилище малолетних детей, поведение вторгшихся после вторжения. При незаконном обыске в большинстве случаев реальный моральный вред следует принимать равным презюмируемому моральному вреду, если в ходе судебного разбирательства не будет установлено каких-либо специфических обстоятельств, относящихся к личности потерпевшего или сопутствующих обыску.

Обстоятельством, определяющим необходимость установления большего размера компенсации, могут служить имевшие место ранее незаконные действия правоохранительных органов в отношении потерпевшего, например, репрессии и иного рода незаконные преследования.

Каждый имеет право на личную и семейную тайну (п. 1 ст. 23 Конституции РФ). Они относятся к личным неимущественным правам гражданина и охраняются различными отраслями права. Предметом личной и семейной тайны является информация о лице, определенная законом закрытой для общего сведения.

В настоящее время законодательство предусматривает право лица на тайну переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений, тайну усыновления, тайну искусственного оплодотворения и имплантации эмбриона, адвокатскую, врачебную, нотариальную тайну. Так, право на адвокатскую тайну установлено ст. 16 Положения об адвокатуре РСФСР[32], запрещающей адвокату разглашать сведения, сообщенные ему доверителем в связи с оказанием юридической помощи; банки, в соответствии со ст. 25 Закона о банках и банковской деятельности, должны сохранять тайну в отношении счетов и вкладов клиентов; в соответствии со ст. 14 Закона РФ о трансплантации органов и тканей врачам и иным сотрудникам учреждения здравоохранения запрещается разглашать информацию о доноре и реципиенте[33]; согласно ст. 30, 35, 61 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан[34] не подлежит разглашению информация о факте обращения за медицинской помощью, о состоянии здоровья, диагнозе и иных сведениях, полученных при лечении и обследовании пациента, сведения о произведенном оплодотворении и имплантации эмбриона, а также о личности донора; ст. 16 Основ законодательства РФ о нотариате[35] обязывает нотариуса хранить в тайне сведения, которые стали ему известны в связи с осуществлением его профессиональной деятельности.

Компенсация морального вреда является одним из гражданско-правовых методов защиты права на личную и семейную тайну. С позиций определения размера компенсации причиненного морального вреда необходимо обратить внимание, что уголовное законодательство предусматривает сравнительно мягкие виды наказания за такое преступление, как разглашение тайны усыновления, хотя существует достаточно оснований приравнять презюмируемый моральный вред за такое правонарушение, как и за разглашение тайны искусственного оплодотворения, к моральному вреду за причинение менее тяжких телесных повреждений. Эти правонарушения создают последствия, имеющие необратимый характер и ставят семейные связи под угрозу на неопределенно долгое время.

Существенным обстоятельством при разглашении тайны любого рода является характер разглашенных сведений. Так, при разглашении банковской тайны размер компенсации морального вреда должен быть различен в зависимости от того, разглашены ли сведения о самом факте наличия вклада или также о размере вклада. В случае разглашения адвокатской тайны существенны характер дела и ставшие известными сведения. При рассмотрении дел, связанных с нарушением врачебной тайны, большое значение приобретает характер заболевания пациента и вызванные разглашением последствия (распад семьи, увольнение с работы, необходимость перемены места жительства). Во всех случаях, связанных с нарушением права на личную и семейную тайну, существенное значение имеет широта круга лиц, ставших или могущих стать осведомленными о сведениях, составляющих личную или семейную тайну. Индивидуальные особенности лица могут учитываться в виде его склонности к добровольному разглашению соответствующих сведений.

Среди гарантированных Конституцией РФ прав и свобод человека и гражданина отдельное место занимает право на идентификацию национальной принадлежности. Это право установлено в п. 1 ст. 26 Конституции РФ и сформулировано в ней следующим образом: «...каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность. Никто не может быть принужден к определению и указанию своей национальной принадлежности».

Нарушение права на идентификацию национальной принадлежности может принимать различные формы. Нарушения права гражданина на указание своей национальной принадлежности в основном имеют место при выдаче внутренних паспортов и заключаются в воспрепятствовании гражданину указать в паспорте свою действительную национальную принадлежность, но, поскольку само наличие в паспорте заполненной помимо воли его владельца графы «национальность» противоречит закону и является одновременно скрытой формой принуждения человека к указанию своей национальной принадлежности, то в этом случае имеет место идеальная совокупность двух правонарушений.

Гораздо более распространенным нарушением является принуждение к указанию национальной принадлежности. Такое принуждение имеет, как правило, скрытую форму. Под указанием национальной принадлежности следует понимать сообщение другим лицам информации в любой форме о своей национальной принадлежности. Таким образом, любой гражданин, в паспорте которого без его согласия указана его национальная принадлежность, оказывается вынужден при каждом предъявлении паспорта сообщать тем самым эту информацию (указывать ее) помимо своей воли.

Основным способом защиты права на идентификацию национальной принадлежности является обжалование неправомерных действий, нарушающих это право, в соответствии с Законом РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» от 27 марта 1993 г. Согласно этому Закону, каждый гражданин вправе обратиться с жалобой в суд, если считает, что неправомерными действиями (решениями) государственных органов, органов местного самоуправления, учреждений, предприятий и их объединений, общественных объединений или должностных лиц, государственных служащих нарушены его права и свободы.

Размер компенсации морального вреда определяется судом, который обязан учесть: степень страданий, связанных с индивидуальными особенностями потерпевшего; характер страданий; степень вины причинителя вреда, фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред; и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

При нарушении права на идентификацию национальной принадлежности в качестве заслуживающих внимания обстоятельств следует принимать во внимание: длящийся характер правонарушения; возраст, имущественное и семейное положение работника и обусловленную этим степень зависимости от работодателя; любые другие обстоятельства, способствовавшие повышению степени перенесенных потерпевшим страданий.[36]

Личные неимущественные права авторов произведений науки, литературы и искусства являются одним из видов личных неимущественных прав, принадлежащих гражданину в силу закона, неотчуждаемых и непередаваемых иным способом.

Отношения, возникающие в связи с созданием произведений науки, литературы и искусства регулируются в настоящее время в России Законом РФ «Об авторском праве и смежных правах» от 9 июля 1993[37]. Согласно п. 1 ст. 9, авторское право на произведение науки, литературы и искусства возникает в силу факта его создания. При этом для возникновения и осуществления авторского права не требуется регистрации произведения и какого-либо иного специального оформления произведения, или соблюдения других формальностей. Автор вправе использовать знак охраны авторского права ©, который помещается на каждом экземпляре произведения с указанием имени обладателя исключительных авторских прав и года первого опубликования произведения.

Содержанием субъективного авторского права является совокупность имущественных и неимущественных прав, принадлежащих автору произведения. В целях рассмотрения проблем компенсации морального вреда правовой интерес представляют неимущественные права авторов произведений науки, литературы и искусства, так как, в соответствии со ст. 151 ГК РФ, только нарушение неимущественных прав может породить право на компенсацию причиненного этим нарушением морального вреда.

Совокупность личных неимущественных прав автора, согласно п. 1 ст. 15 Закона РФ об авторском праве и смежных правах, состоит из следующих прав: право авторства, т.е. право признаваться автором произведения; право на имя, т.е. право использовать или разрешать использование произведения под подлинным именем автора, псевдонимом или без обозначения имени; право на обнародование, т.е. право обнародовать или разрешать обнародование произведения в любой форме, включая право на отзыв, т.е. на отказ от ранее принятого решения об обнародовании произведения при соблюдении предусмотренных законом условий; право на защиту репутации автора, т.е. право на защиту произведения, включая его название, от всякого искажения или иного посягательства, способного нанести ущерб чести и достоинству автора.

Права автора, в том числе и личные неимущественные права, защищаются гражданским, административным и уголовным законодательством. Так, ст. 146 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за незаконное использование объектов авторского права, а равно присвоение авторства, если эти деяния причинили крупный ущерб. Статья 49 Закона об авторском праве и смежных правах содержит неисчерпывающий перечень гражданско-правовых и иных мер защиты авторских прав, среди которых для защиты личных неимущественных прав применимы такие способы, как: признание права, восстановление положения, существовавшего до нарушения права; прекращение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; принятие иных предусмотренных законодательными актами мер, связанных с защитой прав авторов. Одной из таких мер является компенсация морального вреда.

Нарушения личных неимущественных прав автора могут выражаться в плагиате, т.е. выпуске под своим именем чужого произведения науки, литературы или искусства, или ином присвоении авторства на такое произведение либо в незаконном обнародовании, воспроизведении или использовании произведения, внесении искажений в произведение без согласия автора, неуказание или искажение имени автора, равно как и раскрытие издателем имени автора вопреки его волеизъявлению, и т.п. Под обнародованием произведения понимается действие, которое впервые делает произведение доступным для всеобщего сведения путем его опубликования, публичного показа, публичного исполнения, передачи в эфир или иным способом. Опубликование произведения - это выпуск в обращение экземпляров произведения в количестве, достаточном для удовлетворения разумных потребностей публики исходя из характера произведения. Передача в эфир - это сообщение произведений для всеобщего сведения посредством их передачи по радио или телевидению. Показ произведения - это демонстрация оригинала или экземпляра произведения непосредственно или на экране с помощью пленки, диапозитива, телевизионного кадра или иных технических средств.

Видимо, при определении размера компенсации за причинение морального вреда нарушениями авторских прав вряд ли должны приниматься во внимание индивидуальные особенности потерпевшего, поскольку правонарушителю, как правило, неизвестны и не должны быть известны какие-либо индивидуальные особенности автора, а ответственность в большинстве случаев нарушений авторских прав наступает при наличии вины причинителя вреда.

При определении размера компенсации причиненного автору морального вреда в качестве заслуживающих внимания обстоятельств следует учитывать широту диапазона распространения произведения; характер искажения произведения и степень нарушения его смысла, степень ущерба чести и достоинству автора; восстановимость нарушенного права (например, при незаконном раскрытии издательством имени автора, пожелавшего опубликовать произведение под псевдонимом, невозможно восстановить положение, существовавшее до нарушения права).[38]

Возможность применения норм о компенсации морального вреда при нарушении трудовых прав работников со всей определенностью следует из ГК РФ. Расположение ст. 151 Основ в разд. I «Общие положения» разрешает сомнения в применимости норм о компенсации морального вреда при наличии договорных отношений между причинителем вреда и потерпевшим в пользу возможности его применения, основное внимание сосредоточив на виде прав и благ, нарушением которых причинены нравственные или физические страдания.

При нарушении личных неимущественных прав и других нематериальных благ, принадлежащих гражданину от рождения или в силу закона, п. 2 ст. 2 ГК РФ устанавливает принцип их практически неограниченной защиты гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ, и, в частности, путем компенсации морального вреда (ст. 151 ГК РФ). В случае умаления других благ и прав (имущественных прав и благ) применение института компенсации морального вреда возможно лишь в случаях, предусмотренных законом.

Применительно к нарушениям трудовых прав граждан это означает, что компенсация физических и нравственных страданий, причиненных нарушениями этих прав, возможна в том случае, когда нарушенное субъективное трудовое право не имеет имущественного содержания и носит личный характер. Примерный перечень таких правонарушений приводится в постановлении Верховного Суда РФ: незаконное увольнение, незаконный перевод на другую работу, незаконное применение дисциплинарного взыскания, незаконный отказ в переводе на другую работу в соответствии с медицинскими рекомендациями и т. п. Этот перечень не является исчерпывающим и может быть расширен. 20 марта 1997 г. был опубликован и вступил в силу Закон РФ «О внесении изменений и дополнений в ст. 213 Кодекса Законов о труде Российской Федерации», дополнивший ст. 213 частью пятой следующего содержания: «В случаях увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконного перевода на другую работу суд вправе по требованию работника вынести решение о возмещении работнику денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом».

Основные трудовые права работников указаны в ст. 2 КзоТ. Из них можно выделить те, нарушение которых порождает право на компенсацию морального вреда: право на надлежащие условия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены; право на недопущение дискриминации; право на отдых. Сюда следует включить также право на труд и право на хорошую трудовую репутацию.

При определении размера компенсации должны учитываться критерии, установленные ст. 151, 1101 ГК РФ: индивидуальные особенности потерпевшего и связанная с ними степень перенесенных страданий, характер страданий, степень вины потерпевшего и причинителя вреда, фактические обстоятельства, связанные с причинением морального вреда, и иные, заслуживающие внимания, обстоятельства.

В качестве индивидуальных особенностей потерпевшего следует учитывать возраст работника, состояние его здоровья. В качестве заслуживающих внимания обстоятельств должны учитываться последствия нарушения прав работника, тяжесть дисциплинарного взыскания, наличие предшествующих взысканий, стаж работы и сложившаяся трудовая репутация работника в организации.


3. Тенденции развития правоприменительной практики в сфере компенсации морального вреда.


Несмотря на сравнительную молодость института морального вреда в российском законодательстве, суды уже имеют практику рассмотрения довольно большого количества дел, связанных с компенсацией морального вреда.

Наиболее характерными исками о компенсации морального вреда являются иски о компенсации морального вреда, причиненного нарушением прав потребителей, причинением телесных повреждений (в особенности в дорожно-транспортных происшествиях), распространением порочащих сведений и рядом других правонарушений (см. Приложение 5).

Для выявления тенденций развития правоприменительной практики в сфере компенсации морального вреда необходимо рассмотреть выдержки из ряда судебных решений и иных публикаций по конкретным делам.

Дело 1.[39] Истец обратился в суд с иском к перевозчику о защите прав потребителя, указав, что... заключил с ответчиком договор перевозки груза, ответчик обязанности по выдаче груза (чемодана) в аэропорту не выполнил, мерами розыска установить багаж не удалось. Истец просит взыскать в возмещение ущерба 400 долларов США из расчета 20 долларов за 1 кг груза, моральный вред в размере стоимости договора перевозки. Из показаний свидетелей установлена вина ответчика в неисполнении договора, нарушении п. 9.14.2 Правил международных воздушных перевозок пассажиров, багажа и грузов. Работниками аэропорта истец подвергался оскорблениям, необоснованно выдвигались предположения о том, что истец якобы употреблял спиртные напитки и сам утратил багаж, провоцировался скандал, в связи с чем истец и члены группы длительно задерживались в аэропорту с требованиями принять установленные законом меры к розыску и возврату багажа. Поэтому суд считает необходимым взыскать с ответчика в пользу истца 19 795 руб. в возмещение морального вреда (в размере стоимости договора перевозки).

Дело 2[40]. Истица обратилась в суд с иском к кооперативу о взыскании 707 230 руб., ссылаясь на то, что она заключила договор с кооперативом на строительство щитового садового дома с покрытием крыши и установкой фундамента. По условиям договора она внесла предоплату. До настоящего времени кооператив к строительству дома не приступал. Неисполнением обязательства кооперативом ей причинен моральный вред, который она оценивает в 616 000 рублей. Суд считает, что истица понесла моральный вред по вине ответчика. Суд определяет моральный вред в сумме 500 000 рублей.

Дело 3.[41] Истец обратился в суд с заявлением о взыскании с завода-изготовителя материального ущерба в сумме 4 167 568 руб. В обоснование своих требований истец указал, что в результате самовозгорания телевизора, изготовителем которого является ответчик, и произошедшего пожара сгорело принадлежащее его семье имущество на сумму 1 333 550 руб., выгорел паркетный пол, ремонт которого, согласно смете, обойдется в 194 433 руб., нуждаются в химчистке принадлежащие его семье вещи, согласно списку, на общую сумму 130 035 руб. Кроме того, истец просит взыскать морально-духовный ущерб в сумме 2 500 000 руб. Суд полагает, что подлежит возмещению частично и моральный ущерб, понесенный истцом в результате возгорания телевизора. При этом суд учитывает, что дело приняло затяжной характер по вине ответчика, своевременно не принявшего меры к возмещению ущерба, в результате пожара истец потерял принадлежащее ему имущество, была повреждена квартира, в которой он проживает, до настоящего времени истец, являющийся человеком преклонного возраста, лишен возможности смотреть телевизор, слушать радио, т.к. не имеет указанной радиоаппаратуры. С учетом этих обстоятельств, а также размера ущерба, суд полагает возможным определить моральный вред в 1 000 000 руб.

Дело 4.[42] Г. обратилась с иском к производственному объединению о замене холодильника, взыскании неустойки за просрочку выполнения требования о замене товара ненадлежащего качества, возмещении морального вреда. Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, иск о замене холодильника и взыскании неустойки удовлетворен, в возмещении морального вреда отказано. Отказывая в удовлетворении иска в этой части, суд в решении сослался на то, что приобретенный истицей холодильник не требовал сложного ремонта, эксплуатировался истицей три года, следовательно, моральный вред ей не причинен. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, частично отменяя судебные постановления, указала, что народный суд, установив вину объединения, отказавшегося заменить неисправный холодильник уже после вступления в силу Закона РФ «О защите прав потребителей», а также установив, что истица, будучи в преклонном возрасте, неоднократно обращалась в мастерскую по поводу ремонта холодильника, в течение длительного времени не имела возможности им пользоваться, что привело к ряду неудобств в хранении продуктов питания, вместе с тем необоснованно полностью отказал в возмещении морального вреда, сославшись при этом на обстоятельства, которые могли лишь повлиять на размер такого возмещения. Это мнение Судебной коллегии представляется безусловно правильным. Размер компенсации морального вреда может быть сколь угодно малым, вплоть до символических сумм, но малый размер компенсации и отказ в компенсации - это принципиально разные решения. В компенсации морального вреда может быть отказано лишь в случае отсутствия состава оснований ответственности за причинение морального вреда либо в случае, если грубая неосторожность или умысел потерпевшего способствовали возникновению вреда.

Анализ приведенных судебных решений показывает, что в исках о защите прав потребителей суды в большинстве случаев, увязывая размер компенсации морального вреда со стоимостью товаров (работ, услуг), не устанавливают виды страданий, перенесенных истцом, и в чем они конкретно выражаются (например, решение по делу 1) и не приводят обоснования определяемого ими размера компенсации морального вреда.

В решении по делу 3 суд указал на обстоятельства, на основании которых он полагает, что моральный ущерб имел место, но не указал в решении, какого вида страдания истец перенес. В этом решении суд указывает ряд заслуживающих внимания обстоятельств (утрата имущества, повреждение квартиры, преклонный возраст истца, размер ущерба), с учетом которых он и определяет размер компенсации.

Значительную группу дел составляют дела о возмещении морального вреда, причиненного источниками повышенной опасности.

Дело 5[43]. В результате аварии истец стал инвалидом и утратил трудоспособность на 25%. В результате дорожно-транспортного происшествия истец утратил жизненно важный орган — селезенку. Истец требует возместить моральный вред, причиненный ему в результате дорожно-транспортного происшествия и вытекающий из вреда здоровью. Истец просит суд возместить ему причиненный моральный вред в размере 4004562 рубля, что составляет 50% от суммы иска, по тем основаниям, что в результате дорожно-транспортного происшествия он утратил трудоспособность, лишился жизненно важного органа, который не может быть восстановлен, утратил подвижность суставов и приобрел остаточные посттравматические явления, а также утратил автомашину, вещи, вынужден обращаться в суд. В силу ст. 130 Основ гражданского законодательства суд согласен в части возмещения морального вреда с требованиями истца, поскольку из перечисленных выше обстоятельств следует, что истец в результате ДТП не может отвечать требованиям к физически полноценному человеку.

Дело 6[44]. В судебном заседании истец просил удовлетворить его иск в части взыскания с ответчика морального ущерба в сумме 2400000 руб. Прося об удовлетворения иска в части возмещения морального вреда, истец просил учесть, что по вине ответчика дело приняло крайне затяжной характер, предприятие всячески уклонялось от явки в суд и возмещения ему ущерба во внесудебном порядке, в результате ДТП он потерял практически новую машину, его супруге были причинены телесные повреждения, а ему причинены нравственные и физические страдания. Суд полагает, что подлежит удовлетворению и иск истца в части возмещения морального вреда, предусмотренного ст. 131 Основ гражданского законодательства. Соглашаясь с суммой в 2 400 000 руб., указанной истцом, суд считает необходимым учесть, что дело находится в производстве суда более 8 месяцев и приняло затяжной характер в связи с систематической неявкой ответчика в судебное заседание, предложение ответчика о мирном разрешении спора фактически им не выполнено, в результате аварии супруге истца причинены телесные повреждения, по поводу которых она находилась на излечении, более года истец лишен возможности пользоваться принадлежащим ему транспортным средством, что позволяет сделать вывод о наличии физических и нравственных страданий, причиненных истцу данным ДТП.

Дело 7.[45] Автомашине истца были причинены механические повреждения. Истец просит возместить причиненный моральный вред в размере 1000000 руб. В части возмещения причиненного морального вреда в соответствии со ст. 131 Основ гражданского законодательства «Моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем при наличии его вины. Вина ответчика подтверждена справкой ГАИ и не оспаривается сторонами, вместе с тем судом учитывается также то обстоятельство, что в результате аварии водитель получил множественные ссадины тела, ушибы, что повлекло кратковременное расстройство здоровья, нахождение на больничном листе. Таким образом, суд приходит к выводу, что имеют место как нравственные, так и физические страдания, и требование о возмещении морального ущерба подлежит удовлетворению в сумме 800000 рублей».

Дело 8.[46] Истец просит взыскать с ответчика сумму материального ущерба в размере 16285 руб. и моральный ущерб, так как он пострадал в этой аварии. В результате аварии истцу причинен материальный и моральный ущерб, так как его автомашина значительно пострадала от столкновения с автомашиной ответчика. Взыскать с ответчика в пользу истца сумму материального ущерба 16285 руб. и за понесенный в результате аварии моральный ущерб в сумме 8100 руб.

Дело 9.[47] Истец просит взыскать 600000 руб. морального вреда. Ответчик иск признал в полном объеме. Из материалов дела усматривается, что в связи с данным ДТП истцу причинен моральный вред (физические и нравственные страдания) в результате ушибов при аварии, в результате стресса появились головные боли, ухудшился сон, повысилась нервная возбудимость, по поводу которых истец обращался к врачу, что подтверждается медицинской справкой. Был сорван отпуск в августе и пропали путевки для отдыха и лечения. В связи с необходимостью устранения последствий аварии, оценки машины, судебного процесса истец отпрашивался с работы и испытывает чувство вины и морального неудобства перед руководством и коллегами по службе, которым приходилось выполнять чужую работу. Поэтому суд считает необходимым взыскать с ответчика в пользу истца моральный вред в размере 600000 руб.

Дело 10[48]. Истец просит возместить ему моральный вред, причиненный в результате покуса собаками в размере материального ущерба, причиненного ему. Суд приходит к выводу, что истцу в результате укусов собак был в большей части причинен моральный, нежели материальный ущерб, поскольку истец был вынужден пройти курс профилактических прививок от бешенства. Взыскать с ответчика в пользу истца в счет возмещения материального ущерба 3675 рублей, и в счет возмещения морального вреда 3675 рублей.

Дело 11.[49] Н. обратилась в суд с заявлением, в котором просит взыскать с ответчика материальный ущерб, складывающийся из расходов, связанных с похоронами ее мужа, умершего в результате травмы, полученной на работе у ответчика. Кроме того, Н. просит взыскать 10 миллионов руб. в качестве возмещения морального ущерба. Суд считает возможным согласиться с требованием истца по возмещению морального вреда в размере 10 миллионов рублей. Суд согласился с утверждением истицы о том, что ей и близким родственникам смертью мужа (отца) причинены нравственные страдания. Предъявленная сумма, по мнению суда, соразмерна. Суд учел материальное положение сторон при разрешении указанного требования.

Дело 12.[50] Истица просит возместить ей расходы по восстановительному ремонту в сумме 1234423 руб., а также возместить ей моральный ущерб, причиненный дорожно-транспортным происшествием, в размере 10 млн. руб. Ответчик иск признал в части расходов. В части морального вреда иск не признается в полном объеме, поскольку ответчик считает, что моральный вред, причиненный в результате аварии истице, не отвечает заявленным 10 млн. руб. В части возмещения морального вреда суд полагает, что указанный иск подлежит частичному удовлетворению в части 350 тыс. руб., поскольку судом принимается во внимание то обстоятельство, что истица в момент рассмотрения дела является беременной, отсутствие в ее распоряжении автомашины при указанных обстоятельствах создает определенный дискомфорт, кроме того судом учтены также обстоятельства, что в таком состоянии женщина вынуждена обращаться в соответствующие органы для оформления судебных и автотранспортных документов.

В этом решении также не указан вид морального вреда, нет ссылки на доказательства факта его причинения. Из решения не усматривается, на основании каких доказательств обстоятельства в этой части иска суд счел установленными.

Дело 13.[51] В ходе рассмотрения уголовного дела по обвинению К. в нарушении правил безопасности движения, повлекшем смерть потерпевшего, родители потерпевшего предъявили гражданский иск о компенсации морального вреда. Суд учел, что потерпевший был единственным сыном у родителей, которые в силу возраста не смогут больше иметь детей, что им причинено горе, от последствий которого они никогда не оправятся, будучи до конца жизни лишены душевного тепла и поддержки со стороны сына, и присудил компенсацию морального вреда в размере 40 млн. руб.

При анализе данных судебных решений видно, что в большинстве из них отсутствует единообразие в подходе судов к рассмотрению дел о компенсации морального вреда, а также наличиствует пассивное следование за притязаниями истцов в отношении размера компенсации.

Решение по делу 7 не содержит упоминания о перенесении истцом какого-либо вида страданий, однако «между строк» решения читается, что суд принимает это как само собой разумеющееся. Истец увязывает размер компенсации морального вреда с размером имущественной части иска, и суд с заявленным размером соглашается.

В решении по делу 8 суд учитывает телесные повреждения, причиненные третьему лицу - супруге истца, не исследуя связи этого обстоятельства со страданиями истца, и соглашаясь с суммой, названной истцом.

Представляет интерес решение по делу 10, в котором истец вообще не оценивал размер предполагаемой компенсации, и суд самостоятельно, не указывая мотивов, согласовал этот размер с причиненным имущественным ущербом (50%).

Решение по делу 9 наиболее полно обосновывает претерпевание нравственных и физических страданий, установлено, чем эти страдания были вызваны и в чем выражались, размер компенсации морального вреда с размером имущественного ущерба не связан, суд согласился с заявленным истом размером компенсации.

В решении по делу 10 размер возмещения морального вреда по заявлению истца равен материальному ущербу, и суд, отмечая в мотивировочной части, что материальный ущерб незначителен по сравнению с моральным, тем не менее оценивает их в равных суммах. Особенно важно в этом деле выяснить, воспринимал ли истец опасность заболеть бешенством как реальность, или он рассматривал курс прививок как пустую, но неизбежную медицинскую формальность, тат как от этого зависело бы установление размера и степени нравственных страданий, поскольку они, в отличие от физических, особенно зависят от субъективного восприятия ситуации.

Рассматривая решение по делу 11, следует отметить, что, поскольку родственники не были соистцами по делу, их нравственные страдания правового значения для решения не имели, а учет материального положения сторон, произведенный судом, не соответствует требованиям ст. 458 ГК РФ, так как эта норма допускает учет лишь материального положения причинителя вреда, и только в случае, если таковым является гражданин.[52]

Дело 14.[53] Районным судом г.Ярославля П. осужден по ч.2 ст. 112 УК РСФСР к четырем месяцам лишения свободы с применением ст. 44 УК РСФСР - наказание назначено условно с испытательным сроком один год, с возложением обязанности компенсации потерпевшей морального вреда в сумме 500 тыс. руб. Подсудимый признан виновным в том, что 18 июля 1994г. во дворе своего дома во время ссоры с потерпевшей несколько раз ударил ее черенком лопаты, причинив легкие телесные повреждения, не повлекшие кратковременного расстройства здоровья.

Дело 15.[54] Дело рассматривалось по протесту в порядке надзора заместителя Генерального прокурора РФ. Истица обратилась в суд с жалобой на действия администрации и профсоюзного комитета открытого акционерного общества, отказавших ей в предоставлении квартиры. В обосновании жалобы истица указала, что с 1976г. работала в объединении, состояла в очереди на получении квартиры на семью из пяти человек (она, муж, трое детей). 27 ноября 1991г. брак с мужем был истицей расторгнут. 25 декабря 1992г. бывший муж на себя и на троих детей получил трехкомнатную квартиру. 25 ноября 1992г. истица была уволена из ТОО (ныне ОАО) согласно п.1 ст. 33 КЗОТ РФ. При распределении квартир (в двух жилых домах) ей было отказано в предоставлении однокомнатной квартиры, в связи с чем истица просила обязать ОАО включить ее в список очередников на получение жилого помещения в строящемся доме. Дело неоднократно рассматривалось судебными инстанциями. В процессе рассмотрения дела истица оформила свои требования в исковое заявление и просила обязать ОАО предоставить ей однокомнатную квартиру либо выплатить ее стоимость в сумме 39,6 млн. руб., а также взыскать денежную компенсацию морального вреда в размере 16,5 млн. руб. Решением городского народного суда (оставленным без изменения судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда автономной республики) на администрацию и профсоюзный комитет ОАО возложена обязанность выделить истице однокомнатную квартиру в пределах города, в случае невозможности предоставления квартиры выплатить истице 35 млн. руб., в возмещение морального вреда с ОАО взыскана денежная компенсация в размере 5 млн. руб.

В соответствии с требованиями ст. 151 ГК РФ компенсации подлежит моральный вред в случае причинения его действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. В данном случае судом разрешен спор о защите имущественного права, на которое положение ст. 151 ГК РФ не распространяются. Ссылка в решении суда первой инстанции на ст. 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик также неосновательно, так как распространение положений этой статьи Основ на жилищные правоотношения, являющиеся предметом спора по настоящему делу, не согласуется с требованиями ст. 1 тех же Основ. В этой связи судебные постановления в указанной части подлежат отмене с вынесением нового решения об отказе истицы в требовании о возмещении морального вреда.

Видимо, нельзя не согласиться с мнением Президиума Верховного Суда РФ о том, что ст. 151 ГК РФ к указанному случаю неприменима, поскольку неправомерными действиями ответчиков было нарушено имущественное право истицы. Однако к рассматриваемому делу это не могло иметь отношения, так как ст. 151 ГК РФ, ограничившая круг неправомерных действий, совершение которых порождает у потерпевшего право на компенсацию морального вреда, не имело обратной силы, а в данном случае правонарушение произошло до 1 января 1995г. Не обоснован отказ суда применить статьи Основ при рассмотрении данного дела.

Учитывая, что суд определил сохранившееся право на улучшение жилищных условий как вытекающее из трудовых правоотношений, к ним нормы Основ применимы только тогда, когда эти отношения не регулируются трудовым законодательством (п.3 ст.1 Основ). Кроме того, отсутствие в ст.1 Основ прямого указания на жилищные правоотношения не означает, что гражданское законодательство не регулирует их, и, напротив, анализ ст.1 Основ показывает, что гражданское законодательство в период действия Основ было применимо к жилищным отношениям в тех случаях, когда они носят имущественный характер и основаны на равенстве участников этих отношений - именно такими были отношения истицы и ОАО 6 января 1993г. (в момент второго отказа в предоставлении квартиры).

Данное дело интересно еще в одном аспекте. Как известно, в целях получения жилья граждане зачастую прибегают к различным «маневрам» - фиктивные браки, разводы, попечительство, патронаж и т.п. Остается ощущение, что в данном деле имело место такая же ситуация - без согласия матери российский суд передал бы троих детей на воспитание отцу лишь в исключительных обстоятельствах, крайне отрицательно характеризующих личность матери (таковым было, да и остается по сей день, обыкновение российской правоприменительной практики, несмотря на формальное равенство прав обоих родителей в отношении детей). Поэтому можно предположить, что в бракоразводном процессе истица дала согласие на передачу детей на воспитание отцу. Это обстоятельство дает основания предположить наличие у истицы индивидуальных особенностей в виде невысокой способности к переживаниям, что, возможно, могло бы обосновать присуждение незначительного размера компенсации в данном случае.

Анализ судебной практики показывает, что большинство исков о компенсации причиненного работникам морального вреда связано с нарушением права на труд, примером которого служат следующие дела.[55]

Дело 16. Администрация организации вынудила работника С. подать заявление об увольнении по собственному желанию (ст. 31 КЗОТ РФ). Вынужденный характер увольнения подтверждался материалами дела. С. утверждал, что незаконное увольнение причинило ему нравственные страдания, и требовал в качестве компенсации за них 100 млн. руб. Суд, признав увольнение незаконным, восстановил С. на работе в прежней должности и обязал ответчика к выплате компенсации за моральный вред в размере 500 тыс. руб.

Дело 17. И. была незаконно уволена, в связи с чем претерпела значительные нравственные страдания. В качестве компенсации морального вреда И. требовала выплаты 5 млн. руб. Суд присудил компенсацию морального вреда в размере 4 млн.руб.

Дело 18. Ш. была незаконно уволена в связи с истечением срока действия трудового договора. В судебном заседании истицу представила доказательства, из которых следовало, что в действительности причиной увольнения было ее состояние беременности, ставшее известным администрации. Одновременно она утверждала, что срочный трудовой договор с ней был заключен незаконно, в отсутствие предпосылок, предусмотренных ст. 17 КЗОТ РФ. Истица и ответчик пришли к мировому соглашению, в соответствии с которым ответчик обязался восстановить истицу на работе, оплатить ей вынужденный прогул и выплатить компенсацию морального вреда в размере 1 млн. руб. Суд утвердил мировое соглашение.

Дело 19. Т., уволенный за прогул (п. 4 ст. 33 КЗОТ РФ), предъявил иск к организации о восстановлении на работе, оплате вынужденного прогула и компенсации морального вреда, причиненного  незаконным увольнением. Суд, исследовав материалы дела, пришел к выводу, что увольнение произведено с нарушением закона (вопреки требованиям ст. 136 КЗОТ РФ, от Т. не были истребованы письменные объяснения). Возражение администрации, основанное на том, что Т. отказался отдачи объяснений, не подтверждалось письменными доказательствами. Суд восстановил Т. на работе и взыскал с ответчика в пользу истца в качестве компенсации морального вреда 500 тыс. руб.

Анализ приведенных примеров показывает, что суды присуждают в качестве компенсации морального вреда, причиненного нарушениями трудовых прав, достаточно скромные суммы. В примере 1 сумма компенсации могла бы быть больше, если бы истец не заявил явно завышенную и необоснованную сумму. В то же время в примере 2 взысканная сумма компенсации морального вреда сопоставима с суммой, которую заявила истица. В принципе, мнение истца о сумме компенсации не имеет существенного значения для суда. Задача истца - доказать, что: имело место нарушение его личных неимущественных прав; этим нарушением ему были причинены нравственные или физические страдания, выражавшиеся в той или иной форме. Определение размера компенсации, соответствующего перенесенным истцом страданиям, является прерогативой суда, и хотя ничто не препятствует истцу высказать свое мнение о следуемом ему размере компенсации, однако в этом случае истец должен быть готов к просьбе обосновать заявленный размер компенсации.

В качестве характерных примеров следует рассмотреть несколько решений по делам о защите чести и достоинства граждан.[56]

Дело 20. А. предъявил в суде иск к Т. и редакциям газет «Б.» и «В.» о защите чести и достоинства, взыскании морального вреда: с Т. — 5 млн. руб., с редакции газеты «Б.» — 10 млн. руб. В обоснование иска А. сослался на то, что в газете «В.» было опубликовано  выступление Т., в котором он сообщал не соответствующие действительности и порочащие А. сведения. А. указал также на то, что газета «Б.» опубликовала статью под другим названием, в которой без всякой проверки воспроизведено выступление Т. в газете «В». Суд вынес решение, в котором признал сведения в отношении А. не соответствующими действительности, обязал редакции газет в течение 10 дней со дня вступления решения в законную силу опровергнуть их на страницах газет, принеся А. публичные извинения, взыскал с Т. в пользу истца в возмещение морального вреда 500 тыс. руб., с редакции газеты «Б.» - 1 млн. 500 тыс. руб.

Возлагая на газету «Б.» ответственность за распространение порочащих, не соответствующих действительности сведений, суд исходил из того, что статья Т. в газете «В.» не дословно воспроизведена, а изложена в статье под другим названием, со своим комментарием, в котором также содержались сведения, не соответствующие действительности, порочащие честь и достоинство истца.

В этом деле не вполне понятно, почему требование о компенсации морального вреда не было предъявлено к газете «В.», но следует обратить внимание на появление (с 1994 г.) некоторой активности судов в отношении определения размера компенсации морального вреда, выражающейся в снижении размера компенсации по сравнению с затребованным истцом (в данном случае - в десять раз), хотя по-прежнему без обоснования определенного судом размера компенсации.[57]

Дело 21.[58] В газете «Р.» были опубликованы статьи, в которых двумя авторами указывалось, что некто Я., главный редактор одного из средств массовой информации, ненадлежащим образом использовал денежные средства, предоставленные учредителями этого средства массовой информации. Ознакомившись с публикациями, Я. предъявил редакции газеты иск об опровержении сведений и выплате 100 млн. руб. в качестве компенсации морального вреда. Ответчик не смог подтвердить соответствие действительности распространенных сведений. Суд, признав распространенные сведения не соответствующими действительности, обязал газету опубликовать опровержение и взыскал в качестве компенсации морального вреда с редакции 3 млн. руб. и с каждого из авторов - по одному млн. руб.

Дело 22.[59] Ответчик в интервью, опубликованном в средстве массовой информации, отзываясь об истице, журналистке по профессии, заявил, что «эта девица ведет достаточно свободный образ жизни, пьет, курит и совмещает две древнейшие профессии». Истица заявила требование о компенсации морального вреда, определив его в размере 500 тыс. дол. США. Представитель ответчика утверждал, что под древнейшей профессией ответчик не подразумевал какой-либо недостойной профессии. Однако представитель истицы настаивал на определенности общепринятого понимания словосочетания «древнейшая профессия». Суд удовлетворил иск, снизив размер компенсации до 500 тыс. руб. (т.е. примерно в 5000 раз по сравнению с заявленным требованием.

Дело 23.[60] Известный певец К. предъявил иск об опровержении не соответствующих действительности сведений и компенсации морального вреда к газете «Р.» и журналистке Л., которая в своей публикации отмечала связь истца с криминальными кругами. Истец оценил причиненный ему моральный вред в размере 100 тыс. дол. США. Суд удовлетворил иск, снизив размер компенсации до 15 млн. руб.

Дело 24.[61] Известный певец П. предъявил иск к средству массовой информации, распространившему сведения о том, что в преддверии гастролей П. в городе Н. общество гомосексуалистов этого города избрало его своим почетным членом и направило ему поздравительную телеграмму, в которой содержалась просьба сообщить размеры талии, бедер и т. п., чтобы сшить к его приезду шелковое платье. П. счел распространенные сведения оскорбительными и потребовал компенсации морального вреда в размере 100 млн. руб. Суд первой инстанции иск отклонил, мотивировав это тем, что разглашение сведений о нетрадиционной сексуальной ориентации не является оскорблением. Суд второй инстанции согласился с доводами представителя истца о порочащем (вредящем деловой и творческой репутации) характере распространенных сведений и отменил решение, направив дело на новое рассмотрение в ином составе судей. В результате нового рассмотрения дела иск был удовлетворен и истцу присуждена компенсация морального вреда в размере 2 млн.руб.

В последнее время в различных средствах массовой информации появляются публикации, содержащие, в прямой или завуалированной форме, утверждения о неестественной (с биологических позиций) сексуальной ориентации лиц, обладающих, как правило, публичной известностью. Безусловно, такие сведения должны признаваться порочащими честь и достоинство, как это произошло в вышеприведенном деле.

Однако, следует учитывать, что некоторые признаки поведения таких лиц на публике (в особенности эстрадные выступления певцов, артистов и т. п.), включающее в себя стиль одежды, манеру держаться на сцене, прическу, в некоторых случаях может совпадать с поведением лиц с неестественной сексуальной ориентацией (что может подтверждаться заключением эксперта-сексопатолога). Эти признаки могут вызывать в сознании обычного человека предположение об ассоциированности данного лица с кругом лиц, обладающих неестественной сексуальной ориентацией, хотя в действительности могут являться лишь выражением необычного вкуса или намерения эпатировать публику.

До тех пор пока такое поведение не оскорбляет общественную нравственность, оно не является предосудительным, ибо свобода самовыражения является конституционным правом каждого гражданина. Видимо, лицо, использующее подобный необычный стиль поведения, в общем случае может и должно осознавать возможное восприятие такого поведения в массовом сознании. Например, если лицо мужского пола использует в качестве одежды предметы женского туалета или, наоборот, это совпадает с клиническими признаками трансвестизма, что, безусловно, не означает, что указанное лицо непременно является трансвеститом, однако разумно предположить, что оно готово к возможности массового восприятия его в этом качестве, и его психическое отношение к такой возможности выражается либо в ее сознательном допущении, либо в безразличном (неосторожном) отношении к ней. Отсюда, с позиций компенсации морального вреда, следует, что трансформация этой возможности в действительность, даже приняв форму распространенных сведений, не может причинить такому лицу нравственные страдания или причиняет весьма малые по сравнению с теми, которые претерпело бы в результате распространения таких сведений лицо с «обычным» поведением.

Таким образом, в подобных случаях суд может, учитывая фактические обстоятельства дела и индивидуальные особенности потерпевшего, существенно снизить размер компенсации, а в случае обнаружения в действиях лица умысла или грубой неосторожности - полностью отказать в компенсации морального вреда.[62]

Дело 25.[63] Истец Б., заслуженный летчик-испытатель, предъявил к банку и рекламной фирме иск о компенсации морального вреда, причиненного в связи с использованием без согласия истца его изображения в рекламе банка. Призыв «Вы доверяете цифрам - Доверяйте опыту!» был расположен на фоне фотографии, изображавшей истца за штурвалом самолета. Истец требовал компенсации морального вреда в размере 300 млн. руб. (по 150 млн. руб. с каждого из ответчиков). В качестве соответчиков были привлечены газеты, опубликовавшие рекламу банка и обязанные, по мнению истца, опубликовать информацию о принятом в его пользу судебном решении. По объяснениям истца, ему были причинены нравственные страдания в связи с тем, что распространение такой рекламы может создать у его знакомых представление о том, что он «использует свои профессиональные качества для извлечения материальной выгоды из рекламной деятельности». Как указывается в публикации об этом деле, доводы представителей рекламной фирмы сводились к тому, что, не зная, кто изображен на фотографии, они не могли испросить согласия истца. По мнению представителей банка, присутствие его изображения в рекламе надежного банка не могло повредить репутации истца. Представитель истца заявила о незаконности действий ответчиков, нарушивших личное неимущественное право истца на собственное изображение, охраняемое ст. 514 ГК РСФСР, с чем согласился участвовавший в процессе прокурор, выразивший мнение о необходимости снижения суммы до 100 млн. руб. и взыскании этой суммы только с рекламной фирмы. Суд постановил взыскать в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 100 млн. руб., в равных долях с обоих ответчиков. Суд также обязал обоих ответчиков оплатить газетные сообщения о принятых в их пользу судебных решениях.

Решение по этому делу интересно в нескольких аспектах. По-видимомому, конструкция предмета иска была рассчитана на применение ст. 152 ГК РФ, предусматривающей компенсацию морального вреда, причиненного распространением порочащих сведений. Однако на случай, если суд не сочтет содержание рекламы порочащим репутацию истца (что, по здравом размышлении, недалеко от истины, так как участие в рекламной деятельности, даже путем «использования профессиональных качеств», вряд ли может быть сочтено предосудительным), была применена ст. 151 ГК РФ, предусматривающая компенсацию морального вреда, причиненного любым виновным неправомерным действием, нарушающим личные неимущественные права, в данном случае право истца на собственное изображение, которое действительно было нарушено.

Видимо, суд не уделил достаточного внимания установлению самого факта причинения морального вреда. Ведь даже если предположить, что истец пользовался у своих знакомых репутацией сугубого профессионала, чуждающегося получения любых материальных выгод иным, кроме осуществления профессиональной деятельности, способом, такое предположение вошло бы в прямое противоречие с фактом предъявления требования о выплате далеко не «символической» суммы компенсации, сопряженного с требованием о сообщении об исходе процесса, а значит, и о полученной в результате процесса «материальной выгоде», в газетах.

Кроме того, применение ст. 151 ГК РФ в сочетании со ст. 514 ГК РСФСР требует наличия вины в действиях ответчика хотя бы в форме неосторожности, то есть ответчик не предвидел того, что своими действиями он причинит истцу нравственные страдания, хотя по обстоятельствам дела должен был и мог это предвидеть.

Несмотря на то, что бремя отсутствия вины возлагается на правонарушителя, ответчик должен был бы справиться с этой не трудной для него при таких обстоятельствах дела задачей. Также не представляется обоснованным возложение ответственности на банк, который вообще не совершал каких-либо действий, нарушающих права истца.

Интересно сравнить размер присужденной по данному делу компенсации - 100 млн. руб., с размером компенсации по делу 15, где престарелым родителям, потерявшим в результате неосторожного преступления единственного сына, была присуждена (на двоих) компенсация морального вреда в размере 40 млн. руб., т.е. в два с половиной раза меньше, чем по делу 21.

Если бы оба эти решения были вынесены одним и тем же составом суда, то предположение о справедливости второго решения заставило бы считать первое невероятным кощунством и глумлением над истцами. Однако, поскольку эти дела рассматривались разными судами, эта ситуация не противоречит законодательству, а «всего лишь» кажется несправедливой, что еще раз подчеркивает необходимость установления единой методологии и базиса в подходе судов к определению размера компенсации морального вреда.

Выборочное изучение судебной практики по вопросам возмещения морального вреда позволяет сделать следующие выводы: в стуктуре поступающих в суды исков о возмещении морального вреда наибольший процент составляют иски о защите чести, достоинства и деловой репутации; исками, подлежащими удовлетворению почти в безусловном порядке и в наиболее полном объеме заявленных исковых требований, являются иски о нарушении права на жизнь и здоровье (при условии их грамотно построенного разделения в части имущественного и неимущественного вреда); в различных судах уровень удовлетворяемости исков о возмещении морального вреда неодинаков; отсутствует единая методика расчетов размера компенсации морального вреда, оставляя определение размера на усмотрение судей, что порождает иногда диаметрально противоположные решения разных судов по схожим искам.



Заключение.


Подводя итоги рассмотрения данной проблемы хочется отметить, что развитию в России института морального вреда долгое время препятствовали демагогические утверждения о невозможности измерения достоинства советского человека в денежных единицах, поэтому данный институт в нашей стране еще очень молод. С изменением политической и экономической ситуации в стране произошли значительные изменения и в законодательстве, в том числе и в части возмещения морального вреда.

Развивающееся гражданское законодательство дало наконец определение понятия «моральный вред» (которое до этого можно было считать правовой категорией лишь на основании ст.53 УПК РСФСР, где потерпевшим считается лицо, которому причинен «моральный, физический или имущественный вред»). Понятие морального вреда в гражданско-правовом смысле раскрыто в ст. 151 ГК РФ, где моральный вред определяется как «физические или нравственные страдания».

Определение понятия «моральный вред» дал Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда: «Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающие на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и др.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и др. неимущественные права) либо нарушающими имущественные права граждан.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением несоответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным причинением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.» Таким образом, физический вред - это вред материальный и, вместе с тем, неимущественный, и в целях его возмещения распадается на моральный и имущественный. В совокупности нравственные и физические страдания составляют моральный вред, который при наличии других необходимых условий должен быть в соответствии со ст. 151 ГК РФ компенсирован в денежной форме.

В этой связи возникает трудность разграничения компенсации морального и возмещения имущественного вреда, поскольку деньги являются универсальным имущественным эквивалентом, дающим возможность приобрести необходимые конкретному лицу блага. Принцип разграничения можно сформулировать следующим образом: опосредованное через возмещение имущественного вреда возмещение физического вреда направлено на устранение или ослабление самих физических дисфункций или их внешних проявлений, в то время как компенсация морального вреда направлена на устранение или сглаживание переживаний, страданий, связанных с причинением физического вреда.

Поскольку компенсация морального вреда является новым для российского законодательства правовым институтом, его несовершенство влечет возникновение большого количества теоретических и правоприменительных проблем, одной из которых является субъектный состав лиц, имеющих право требовать защиты нарушенных гражданских прав путем компенсации морального вреда. Это касается в первую очередь права юридического лица требовать компенсации морального вреда, когда под «моральным вредом», в соответствии со ст. 151 ГК РФ понимаются «физические и нравственные страдания», что несовместимо с правовой природой юридического лица, как искусственно созданного субъекта права. С равным успехом можно говорить о телесных повреждениях транспортного средства в дорожно-транспортном происшествии.

На недопустимость применения норм о компенсации морального вреда к защите деловой репутации юридического лица указывает и применение законодателем слова «соответственно» в п.7 ст. 152 ГК РФ, которое следует рассматривать как указание на допустимость применения к юридическому лицу тех правил ст. 152 ГК РФ, которые соответствуют его статусу и правовой природе.

Институт морального вреда не может применяться в отношении юридических лиц, поэтому для установления определенности в рассматриваемом вопросе целесообразно было бы скорректировать редакцию п.7 ст. 152 ГК РФ, исключив применение компенсации морального вреда к защите деловой репутации юридического лица.

Право на компенсацию морального вреда возникает у гражданина не во всех случаях претерпевания страданий, в том числе и в результате неправомерных действий других лиц, а только при наличии предусмотренных законом условий, или оснований ответственности за причинение морального вреда. Так, в общем случае, обязательства по компенсации морального вреда возникают при наличии одновременно следующих условий: претерпевание морального вреда; неправомерное действие причинителя вреда; наличие причинной связи между неправомерным действием и моральным вредом; вина причинителя вреда.

С 1997 года институт компенсации морального вреда появляется и в уголовном законодательстве. Новый УК РФ содержит норму, связывающую определенные правовые последствия с возмещением морального вреда - ст.61 УК РФ «Обстоятельства, смягчающие наказание». Согласно п.1 к) данной статьи к числу обстоятельств, смягчающих наказание, относится добровольное возмещение преступником имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления. Особенностями по сравнению с гражданско-правовым институтом являются следующие обстоятельства: размер компенсации в данном случае не имеет правового значения; учитываются действия, направленные на заглаживание причиненного вреда, даже если желаемый результат не наступил по независящим от преступника обстоятельствам (при отсутствии гражданского иска); возмещение может быть выражено не обязательно в денежной форме (в форме передачи имущества, в уходе и т.д.).

Механизм определения компенсации морального вреда устанавливает ст. 151 ГК РФ, где законодатель устанавливает принцип определения судом размера компенсации морального вреда, одновременно указывая на ряд критериев, которые должны учитываться при определении размера компенсации (степень вины нарушителя, степень страданий потерпевшего и др.), хотя не устанавливает никаких правил применения данных критериев для определения размера компенсации.

Однако, руководствуясь установленными законодательными нормами и принципами, размер компенсации презюмируемого морального вреда в денежной форме при причинении тяжких телесных повреждений, соединенных с мучениями и истязаниями, принимался за относительную единицу и равнялся 720-кратному размеру минимальной заработной платы, установленному на момент вынесения решения по делу.

Анализ российской правоприменительной практики по вопросу компенсации морального вреда показывает неоднозначность решений судов по данному вопросу. Так, решения по искам о компенсации морального вреда при нарушении Закона «О защите прав потребителей» показывают увязку сумм компенсации морального вреда с материальным ущербом, понесенным гражданином. По многим искам суды выносят решения о сумме компенсации исходя из пассивного следования заявленных истцом требований, хотя из приведенных примеров видно, что бывают случаи уменьшения присужденных компенсаций в 1000, и даже в 5000 раз по сравнению с заявленными исковыми требованиями.

Проведенное исследование позволило сделать следующие выводы: в структуре поступающих в суды исков о возмещении морального вреда наибольший процент составляют иски о защите чести, достоинства и деловой репутации; исками, подлежащими удовлетворению почти в безусловном порядке и в наиболее полном объеме заявленных исковых требований, являются иски о нарушении права на жизнь и здоровье ( при условии их грамотно построенного разделения в части имущественного и неимущественного вреда); в различных судах уровень удовлетворяемости исков о возмещении морального вреда неодинаков; отсутствует единая методика расчетов размера компенсации морального вреда, оставляя определение размера на усмотрение судей, что порождает иногда диаметрально противоположные решения разных судов по однородным искам.



















Библиография.


Нормативно-правовые акты и судебно-арбитражная практика.


1. Конституция РФ – M., 1995.

2. ГК РФ. Ч. 1. Принят Гос. Думой РФ 21 октября 1994 г. // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.

3. ГК РФ. Ч. 2. Принят Гос. Думой 22 декабря 1995 г. // СЗ РФ. 1996. № 5. Ст. 410.

4. Уголовный кодекс РФ // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.

5. Семейный кодекс РФ // СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 16.

6. Закон СССР от 12 июня 1990 г. «О печати и других средствах массовой информации», ст. 939.

7. Закон РФ «О средствах массовой информации» от 27.12.91г. № 2124-1 (в редакции Федеральных законов от 13.01.95г. № 6-ФЗ, от 06.06.95г. № 87-ФЗ, от 19.07.95г. № 114-ФЗ, от 27.12.95г. № 211-ФЗ) // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 7. Ст. 300.

8. Закон РФ «О защите прав потребителей» от 07.02.92г. № 2300-1 (в редакции Федерального закона от 09.01.96г. № 2-ФЗ) // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 15. Ст. 766.

9. Закон РФ «Об охране окружающей природной среды» (в редакции Законов РФ от 21.02.92г. № 2397-1, от02.06.93г. № 5076-1) // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 10. Ст. 457.

10. Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 2. Ст. 62.

11. Закон РФ «О статусе военнослужащих» от 22.01.93г. №4338-1 (в редакции Федерального закона от 24.11.95г. № 178-ФЗ) // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 6. Ст. 188.

12. Закон РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» от 27.04.93г. № 4866-1 (в редакции Федерального закона от 14.12.95г. № 197-ФЗ) // ВВС РФ. 1993. № 19. Ст. 685.

13. Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах» от 9 июля 1993 // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 32. Ст. 1242; СЗ РФ. 1995. № 30. Ст. 2866.

14. Федеральный закон от 30 ноября 1994 г. «О введении в действие Ч. 1 ГК РФ» // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3302.

15. Федеральный закон «Об основах государственной службы Российской Федерации» // СЗ РФ. 1995. № 31. Ст. 2990.

16. Федеральный закон РФ «Об акционерных обществах» от 24 ноября 1995 г. // СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 1.

17. Федеральный закон от 26 января 1996 г. «О введении в действие Ч. 2 ГК РФ» // СЗ РФ. 1996. № 5. Ст. 411.

18. Постановление Пленума Верховного Суда СССР «О некоторых вопросах применения в судебной практике Указа Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей» от 23.12.88г. // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1989. № 1. С. 10.

19. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» от 18.08.92г. № 11 (в редакции Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.93г. № 11, от 25.04.95г. №6) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1992. № 11; 1995. № 6.

20. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей» от 29.09.94г. № 7 (в редакции Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.04.95г. № 6).

21. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» от 20.12.94г. № 10. // Российская газета. 1995. 8 февраля.



Научная литература.


1. Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда: теория и практика. – М., 1986.

2. Беляцкин С.А. Возмещение морального (неимущественного) вреда. - М., 1997.

3. Васильева М. Возмещение вреда, причиненного здоровью граждан неблагоприятным воздействием природной среды // Законность 1997. № 7.

4. Гражданское право в схемах. - М., 1997.

5. Донцов С.Е., Глянцев В.В. Возмещение вреда по советскому законодательству. -М., 1980.

6. Жуйков В. Возмещение морального вреда // Бюллетень Верховного суда РФ. 1994. № 11.

7. Компенсация за моральный вред // Б-чка «Российской газеты». 1998. Вып. № 4.

8. Малеин Н.С. О моральном вреде // Государство и право. 1993. № 3.

9. Малеина М.Н. Компенсация за неимущественный вред // Вестник Верховного Суда СССР. 1991. № 5.

10. Шапп Я. Основы гражданского права Германии. Учебник. - М., 1996.

11. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. - М., 1995.

12. Шиминова М.Я. Компенсация вреда гражданам: гражданско-правовое регулирование. – М., 1979.

13. Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. – М., 1950.

14. Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом - М., 1997.

15. Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий законодательства и судебной практики. – М., 2000.

16. Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания - М.,1997.

17. Ярошенко К.Б. Жизнь и здоровье под охраной закона. Гражданско-правовая защита личных неимущественных прав граждан. – М., 1990.




[1] См., в частности, Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. – М., 1950; Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда: теория и практика. – М., 1986; Шиминова М.Я. Компенсация вреда гражданам: гражданско-правовое регулирование. – М., 1979; Ярошенко К.Б. Жизнь и здоровье под охраной закона. Гражданско-правовая защита личных неимущественных прав граждан. – М., 1990.

[2] См. Закон СССР от 12 июня 1990 г. «О печати и других средствах массовой информации», ст. 939.

ГК РФ. Ч. 1. Принят Гос. Думой РФ 21 октября 1994 г. // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3301 (в дальнейшем изложении – ГК РФ).

Федеральный закон от 30 ноября 1994 г. «О введении в действие Ч. 1 ГК РФ» // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3302.

ГК РФ. Ч. 2. Принят Гос. Думой 22 декабря 1995 г. // СЗ РФ. 1996. № 5. Ст. 410.

Федеральный закон от 26 января 1996 г. «О введении в действие Ч. 2 ГК РФ» // СЗ РФ. 1996. № 5. Ст. 411.

[3] ВВС РФ. 1993. № 19. Ст. 685.

[4] Компенсация за моральный вред // Б-чка «Российской газеты». 1998. Вып. № 4. С. 35.

[5] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. - М.: Бек, 1997. С. 1.

[6] Компенсация за моральный вред // Б-чка «Российской газеты». 1998. Вып. № 4. С. 36.

[7] Донцов С.Е., Глянцев В.В. Возмещение вреда по советскому законодательству. - М.: Юрид. лит., 1980. С.160.

[8] Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. № 3.

[9] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. - М.: Бек, 1997. С. 4-5.

[10] Эрделевский А.М. Там же, С. 7.

[11] Ведомости Верховного Совета СССР. 1991. № 26. Ст. 733. В д. и. – Основы гражданского законодательства 1991 г.

[12] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. - М.: Бек, 1997. С. 8-9.

[13] Постановление Пленума Верховного суда РФ «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» от 18.08.92г. № 11 ( в редакции Постановления Пленума Верховного суда РФ от 21.12.93г. № 11, от 25.04.95г. № 6) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1992. № 11; 1995. № 6.

[14] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. - М.: Бек, 1997, С. 16.

[15] Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 15. Ст. 766. в ред ФЗ от 9 января 1996 г. // СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 140.

[16] Законность. 1994. № 7. С.30.

[17] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. - М.: Бек, 1997. С. 36-37.

[18] Эрделевский М.А. Моральный вред и компенсация за страдания. - М.: Бек, 1997. С. 38.

[19] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. - М.: Бек, 1997. С. 58-60.

[20] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. - М., 1997. С. 61.

[21] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. - М., 1997. С. 62-63.

[22] САПП РФ. 1993. № 52. Ст. 5076.

[23] Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 15. Ст. 766.

[24] Российская газета. 1994. 26 ноября.

[25] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. – М., 1997. С. 170.

[26] Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 2. Ст. 62.

[27] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. - М., 1997. С. 73-74.

[28] Бюллетень Министерства юстиции РСФСР. 1979. № 1-2.

[29] Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 10. Ст. 457.

[30] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. - М., 1997. С. 78.

[31] Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984. № 3. С. 23.

[32] ВВС РСФСР. 1980. № 48. С. 1596.

[33] Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 2. Ст.62.

[34] Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 33. Ст. 1318.

[35] Российская газета. 1993. 13 марта.

[36] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. - М., 1997. С. 162-164.

[37] Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 32. Ст. 1242; СЗ РФ. 1995. № 30. Ст. 2866.

[38] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. - М., 1997. С. 166-167.

[39] Архивы Красногвардейского райнарсуда г. Москвы за 1999 г.

[40] Архивы Красногвардейского райнарсуда г. Москвы за 1999 г.

[41] Архивы Тушинского райнарсуда г. Москвы за 1999 г.

[42] БВС РФ. 1995. № 10. С. 14.

[43] Архивы Тушинского райнарсуда г. Москвы за 1999 г.

[44] Архивы Тушинского райнарсуда г. Москвы за 1999 г.

[45] Там же.

[46] Архивы Тушинского райнарсуда г. Москвы за 1999 г.

[47] Архивы Волгоградского райнарсуда г. Москвы за 1999 г.

[48] Архивы Люберецкого райнарсуда г. Москвы за 1999 г.

[49] Там же.

[50] Там же.

[51] Коммерсантъ-DAILY. 1996. № 35.

[52] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. - М., 1997. С. 110.

[53] Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 4. С. 8.

[54] Там же, С. 1-3.

[55] Архивы райнарсудов г. Москвы за 1999 г.

[56] Там же.

[57] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. - М., 1997. С. 114-115.

[58] Архивы райнарсудов г. Москвы за 1999 г.

[59] Коммерсантъ-DAILY. 1996. № 79.

[60] Коммерсантъ-DAILY. 1995. № 92.

[61] Коммерсантъ-DAILY. 1996. № 37.

[62] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. - М., 1997. С. 116-117.

[63] Архивы райнарсудов г. Москвы за 1999 г.


Содержание. Введение...................................................................................................................3 Г

Больше работ по теме:

КОНТАКТНЫЙ EMAIL: [email protected]

Скачать реферат © 2017 | Пользовательское соглашение

Скачать      Реферат

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ СТУДЕНТАМ