Корпоративные захваты и способы борьбы с ними в условиях современного законодательства и правоприменительной практики

 











КУРСОВАЯ РАБОТА

Корпоративные захваты и способы борьбы с ними в условиях современного законодательства и правоприменительной практики

Содержание


Введение

Глава 1. Корпоративный захват как экономико-правовое явление

§1. Понятие "корпоративный захват" и его соотношение со схожими явлениями

§2. Подходы к правовому регулированию корпоративных захватов в России и зарубежных странах

Глава 2. Основные способы корпоративных захватов

§1. Исследовательские подходы к классификации корпоративных захватов

§2. Перехват управления

§3. Приобретение значительного числа акций

§4. Создание двойного реестра

Глава 3. Способы борьбы с корпоративными захватами

§1. Внесение изменений в законодательство, либо реорганизация существующих органов

§2. Проблема введения отдельного состава преступления

Заключение

Список использованных источников

Введение


Актуальность исследования. История Российской Федерации как государства с рыночной экономикой не столь долгая по сравнению с некоторыми иными, но к сожалению, уже за этот период наметились определенные проблемы, серьезно препятствующие развитию страны (как прямо, так и косвенно, например, понижая инвестиционную привлекательность). Одной из заметных тенденцией последних нескольких лет в экономике Российской Федерации стало увеличение количества корпоративных конфликтов и недружественных корпоративных захватов, сопровождающихся сменой корпоративного контроля и перераспределением собственности. Данная проблема приобрела угрожающий масштаб для развития экономики, бороться с ней крайне сложно, в силу огромного разнообразия способов захвата, вплоть до махинаций, поражающих своей сложностью и разнообразием средств достижения цели, в том числе использованием коррумпированности во многих сферах власти. Необходимо отметить, что этому способствует множество причин, в том числе и интенсивное использование пробелов в законодательстве.

Актуальность исследования обусловливается фактически сложившейся ситуацией, когда существующая система права дает возможности совершения таких манипуляций, а кроме того изменения законодательства не дают необходимых результатов. При этом не стоит забывать, что помимо несовершенства законодательства существует ряд иных причин и предпосылок, таких как "правовой нигилизм", коррумпированность и так далее (об этом речь пойдет далее). Рейдерские захваты получают большую огласку в СМИ, даже характеризуются такими терминами как "корпоративные войны", хотя не всегда представляют собой прямое столкновение. Зачастую захватываемой стороне не остается ничего, кроме как пытаться блокировать некоторые действия рейдеров, потому что захваты на данный момент представляют собой уже не столько силовое воздействие, сколько тонкую и проработанную стратегию использования юридических и некоторых иных механизмов для достижения результата.

Существенность проблемы подчеркивается и тем, что на нее многократно обращают внимание политические деятели страны, например, Ю.М. Лужков (что неудивительно, ведь большая часть рейдерских захватов совершается на территории Москвы). "По мнению Ю. Лужкова, действующее законодательство не отвечает реальному положению вещей в данной области. Речь идет, в частности, об отсутствии в российском законодательстве определения понятия недружественного захвата предприятия, а также четких границ между добросовестными и недобросовестными поглощениями. Кроме того, Ю. Лужков считает, что сейчас рейдеры практически недосягаемы для уголовного законодательства по причине сложностей с формированием доказательственной базы по подобным делам. Мэр полагает, что в УК РФ необходимо ввести специальную статью по борьбе с рейдерством, а также ужесточить уголовную и административную ответственность в данной сфере. К другим видам борьбы с рейдерством Ю. Лужков отнес: борьбу с коррупцией чиновников и правоохранительных органов, создание общегосударственного реестра акционеров и центрального национального депозитария публичных акционеров". Юрием Лужковым неоднократно привлекалось внимание к тем или иным случаям захватов, так можно вспомнить попытки захвата МНПЗ компанией "Сибнефть", или деятельность ЗАО "Росбилдинг" по скупке акций других компаний. В обоих и других делах Правительство и мэр г. Москвы пытались предотвратить захваты.

С другой стороны на данный момент намечается положительная тенденция снижения рейдерских захватов, так "в 2008 году было зафиксировано 353 случая рейдерского захвата предприятий. В 2007 году этот показатель составлял 512, в 2006-м - 367, в 2005-м - 346. По данным СК МВД, заметное снижение рейдерской активности идет и в текущем [прим. авт. 2009] году. Правда, соответствующую статистику МВД пока не приводит. Как заявил г-н Алексеев, сокращение количества рейдерских захватов связано в том числе с тем, что у рейдеров нет сейчас свободных средств, которые необходимы для осуществления недружественных поглощений".

Кроме того, в 2009 году были внесены существенные поправки в корпоративное законодательство, которые ожидались достаточно долгое время, и на данный момент важно будет проследить за их эффективностью, хотя для этого следует дождаться статистики как минимум за 2009 и 2010 года.

Объектом исследования являются отношения, возникающие между обществами (внутри обществ), акционерами, а также иными лицами и организациями (например, реестродержателями), возникающие в процессе корпоративного захвата. Так как проблема наиболее остро стоит при захватах акционерных обществ (в силу сложности и большого количества таких явлений), и учитывая ограниченность исследования в рамках объемов курсовой работы, предполагается исследование именно этого круга отношений.

Предметом исследования, соответственно, являются понятие и содержание корпоративного захвата, предпосылки, содержащиеся в корпоративном законодательстве, дающие возможность осуществления корпоративных захватов (пробелы, противоречия, несоответствия), а также проблемы правоприменительной практики по соответствующим делам.

Одной из причин продолжительного существования рейдерства является недостаточная изученность указанного явления. Можно выделить определенные работы, исследующие данную проблему, однако чаще всего объем исследования ограничен статьей, представляющей обозначение лишь отдельного вопроса, и не всегда дающей исчерпывающий ответ.

Кроме того, не существует единого мнения о значении многих понятий, включая рейдерство, корпоративный захват, захват власти и так далее (здесь же возникает вопрос подхода к этим понятиям, так как проблема кроме юридического, носит еще и экономический характер, в связи с чем есть риск подмены понятий, либо не совсем адекватного отношения к ним). Наибольшую трудность вызывает вопрос классификации способов, методов и элементов захватов. Именно из-за отсутствия единого подхода к этим составляющим, весьма затруднительно вносить действенные изменения в корпоративное законодательства, кроме того, возникает множество споров при доказывании в процессе судебного разбирательства по делам о корпоративных захватах.

Целью данной работы является совокупное исследование доктрины, законодательства и судебной практики, связанной с проблемой корпоративных захватов, для нахождения оптимальных путей совершенствования правового регулирования, механизмов защиты организаций и их участников, а так же предотвращения незаконных действий.

Задачами исследования выступают: определение терминов, используемых при исследовании данной проблемы, изучение последовательности возникновения данного явления в обществе, сравнение с зарубежным опытом, раскрытие сущности наиболее часто используемых механизмов захватов, поиск путей совершенствования законодательства.

Теоретико-методологическую основу исследования составляет системный подход к анализу социально-правовых закономерностей развития рейдерских захватов.

В процессе работы использованы диалектический, исторический, структурный, технико-юридический, системный, логический методы научного познания.

Нормативную и эмпирическую базу исследования составляют нормы действующего гражданского законодательства Российской Федерации, постановления Пленума Верховного Суда РФ, постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, постановления федеральных арбитражных судов, решения арбитражных судов субъектов Российской Федерации, а также нормы зарубежного и международного права.

Теоретической основой диссертационного исследования явились труды российских ученых: В.И. Добровольского, В.П. Мозолина, Д.В. Гололобова, Н.Д. Бута, Г. Чернышова, А.Ю. Дудченко, Г.О. Калашникова, А.С. Могилевского, Т.Д. Аиткулова, Н.С. Косьяненко, Н.А. Лопашенко.

Глава 1. Корпоративный захват как экономико-правовое явление


§1. Понятие "корпоративный захват" и его соотношение со схожими явлениями


Как уже было сказано, в делах о корпоративных захватах существует множество понятий и институтов, значение которых толкуется неоднозначно. Во-первых, это конечно же вызвано отсутствием легального определения, и вообще недостаточным регулированием именно рейдерства в законодательстве, что вызывает смешение самого явления, например, с составами уголовного преступления, или же с экономическими категориями. О таком факте говорит В.В. Константинов в своей статье: "Уже довольно длительное время средства массовой информации сообщают о силовом захвате предприятий преступниками. Подобный захват они называют рейдерским <…> По отчетам же правоохранительных органов оказывается, что это был никакой не "рейдерский захват", а простое мошенничество.

Но дело в том, что большинство людей, хоть и не на правовом уровне, знают, что такое мошенничество и что оно никак не похоже на тот разбой, который совершается при захвате предприятий.

Журналисты продолжают указанные преступления называть рейдерством, следствие и суды подобные действия квалифицируют как мошенничество по ст.159, а иногда даже как самоуправство по ст.330 УК [прим. Авт. Уголовный Кодекс Российской Федерации; здесь и далее УК РФ] ".

Дело в том, что конкретного состава за рейдерство нет, оно представляет собой сложную совокупность большого количества юридически значимых действий, не все из которых образуют составы преступлений, предусмотренных УК РФ, однако же в итоге происходит переход власти в организации.

При этом конечно существует корпоративное законодательство, по которому регулируются вопросы деятельности акционерных обществ, реорганизации обществ, есть законодательство регулирующее рынок ценных бумаг, но даже если учесть, что акционерные общества как-то защищены этими актами, такое понятие как рейдерство просто отсутствует в них. В связи с этим хотелось бы привести слова Н. Лопашенко, которые наиболее точно преподносят эту проблему. "Явление, которое он [прим. авт. термин "рейдерство"] охватывает, никаким законодательством не регулируется специально. Разумеется, к процессам слияния, поглощения, иного изменения статуса компаний применимы общие нормы гражданского и предпринимательского (корпоративного) законодательства о создании, преобразовании и ликвидации юридических лиц. Но эти нормы ориентированы на добропорядочного представителя хозяйствующих субъектов, бизнес-сообщества, на тех, кто занимается вполне легитимной экономической деятельностью, приносящей доход и пользу как владельцу (собственнику) бизнеса, так и обществу и государству в целом. Если же смысл некоей экономической деятельности состоит только в получении чужого бизнеса и извлечении из этого прибылей и личной выгоды, создается угроза для собственности и собственника вообще; оба не могут чувствовать себя защищенными в отношениях рынка. Следовательно, государство должно бы позаботиться о нормативном создании правил игры на соответствующем поле, о правовом регулировании в этой области. Пока в России оно отсутствует. При этом вопрос о законодательстве о слияниях-поглощениях, как правило, даже не обсуждается. Он сразу же подменяется другим: необходимостью решения проблемы добросовестного приобретателя - вечной ахиллесовой пятой гражданского законодательства. Но и эта проблема, в лучшем случае, только дискутируется".

Во-вторых, производной причиной является различный подход со стороны исследователей. Естественно, что когда недостаточно правовой базы, то авторы многих статей, монографий и прочих трудов, пытаются сами установить названия явлений (надо сказать, что их достаточно много в исследуемых отношениях, что уже может вызывать путаницу), описываемых и оцениваемых.

Однако же вернемся собственно к понятиям. Что такое рейдерство? Происхождение данного слова идет от английского "raider" (налетчик). "В Средние века во время военного противостояния Великобритании и Испании так называлось одно из английских морских пиратских судов, которое в одиночку нападало в морях только на испанские торговые суда. С тех пор понятие "рейдер" вошло в лексику военно-морского дела, оно означает проведение морских операций во время военных действий специально подготовленными для уничтожения боевых и торговых судов неприятеля морскими судами. Это понятие применялось во время войн многими странами.

В Россию термин пришел из США и стал означать насильственный отъем предприятий против воли его собственников. Однако в США это понятие подразумевает действия атакующей стороны в процессах законного слияния и поглощения бизнеса. Там криминального оттенка в этом понятии нет".

Здесь же стоит представить и другие определения:

"Рейдерство - процесс недружественного поглощения организации любой формы собственности с помощью специально инициированного корпоративного спора с использованием административных и коррупционных ресурсов, технологий хищения акций и различных мошеннических схем, а также трактовкой в свою пользу неоднозначных положений нормативных и законодательных актов".

"Рейдерство представляет собой тщательно спланированную систему деятельности, направленную на получение чужой компании, осуществляющей предпринимательскую и (или) иные виды экономической деятельности. Как правило, рейдерство включает в себя сочетание незаконных, полузаконных (не прописанных в законе, иными словами - противоправных, но не нашедших законодательного запрета) и законных способов приобретения привлекательного, но чужого бизнеса".

Очевидно, что термин "рейдерство" носит в себе более социально-экономический характер, чем юридический, так как описывает явление с точки зрения изменения структур в сфере предпринимательства и бизнеса. Конечно же, авторы учитывают использования юридических инструментов, и более того, деятельность организаций всех типов подчинена закону в силу верховенства права; регулируются правом и отношения, возникающие при слиянии и поглощении организаций, но понятие рейдерство не учитывает такого количества тонкостей правового регулирования и юридически значимых действий. Рейдерство правильнее было бы рассматривать именно как некую деятельность.

С точки зрения юриспруденции было бы правильнее оперировать понятием "корпоративный захват". Изначально стоит оговориться, что захват можно рассматривать в двух аспектах. В широком аспекте, корпоративный захват, следует понимать именно "установление над этой компанией или активом полного контроля посредством методов, механизмов и технологий, не соответствующих законодательству. Это означает, что получение контроля над компанией осуществляется либо при помощи противоправных методов, либо путем использования правовых институтов "не по назначению", в ущерб правам и законным интересам других лиц". А в узком смысле (будет рассмотрен позже), захват представляет собой один из способов смены власти в компании и соответственно осуществления рейдерской деятельности. Если в данном случае исходить из подхода английского законодательства, то можно провести аналогию с термином illegal takeover. Так к данному термину подходит и Валласк Е.В., определяя захват как "хищение контрольного пакета акций у привилегированных акционеров, совершенное обманным способом с целью получения доминирующего положения в акционерном обществе и возможности активно влиять на принятие им решений либо с целью последующего вывода активов акционерного общества". Добавим здесь два замечания: слово хищение можно заменить на "незаконное получение", а "контрольный пакет" на значительно число акций. Однако в судебной практике используется именно понятие "рейдерский захват", поэтому его можно считать синонимом "корпоративного захвата".

В ключе данного параграфа важно рассмотреть понятие захвата в широком смысле. Определенно, чтобы учитывать незаконность такой деятельности надо определиться с аналогичными, но законными действиями, то есть со слиянием и поглощением. Легальные определения обоих понятий даноы в Федеральном Законе "Об акционерных обществах" [прим. авт. далее Закон "Об АО"].

"Слиянием обществ признается возникновение нового общества путем передачи ему всех прав и обязанностей двух или нескольких обществ с прекращением последних".

"Присоединением (поглощение в форме присоединения) общества признается прекращение одного или нескольких обществ с передачей всех их прав и обязанностей другому обществу".

Таким образом, поглощение как реорганизация происходит в форме присоединения. Кроме того, поглощение может быть как дружественным ("объединение, при котором руководящий состав и акционеры приобретающей и приобретаемой организаций поддерживают данную сделку"), так и недружественными (соответственно руководство и акционеры против такой сделки). Очевидно, что это еще одна сходная с "корпоративным захватом" категория, однако она не отражает всей сути явления, так как все-таки подразумевает лишь вопросы реорганизации. С другой стороны, авторами используется понятие "недружественное поглощение" для обозначения процессов по захвату обществ, которые происходят вопреки воли менеджмента и акционеров, но такой "размывающий границы" между понятиями подход, навряд ли соответствует целям, поставленным еще в начале этой работы, поэтому "недружественные поглощения" следует рассматривать лишь с позиций ст.57 Гражданского Кодекса Российской Федерации [прим. авт. далее ГК РФ], ст.8 и 15-17 Закона "Об АО".

Еще одной категорией тесно связанной с корпоративными захватами является понятие "корпоративного спора", что вытекает уже из названий. Учитывая проблематику данного исследования, можно обратиться к мнению Г. Чернышова, описывающего корпоративные споры следующим образом:

·"спор между участником и обществом по поводу оспаривания решений органа управления общества;

·спор между участником общества и членом органа управления общества о возмещении убытков обществу;

·спор между участником общества, с одной стороны, обществом и приобретателем имущества, с другой стороны, о признании сделки с имуществом общества недействительной;

·споры между участниками и иными лицами по поводу имущества, выражающего право участия;

·споры между акционером дочернего общества и основным обществом о возмещении убытков, причиненных обществу, и др".

Естественно, что не все корпоративные споры вытекают именно из корпоративных захватов. Акционерные общества представляют собой сложную структуру с большим количеством участников, как с вертикальными, так и горизонтальными связями, так и связями с другими субъектами (держатели реестров, аффилированными лицами акционеров). Однако не стоит связывать любой спор с участием юридического лица с понятием "корпоративный спор", даже если при этом целью является защита его прав и интересов. Поэтому как справедливо замечает Чернышов Г., корпоративный спор должен иметь цель защиты обезличенного участия, в нашем случае в акционерном обществе, выраженном производностью от некой имущественной ценности (акции). Эти критерии и позволяют выделить вышеперечисленный перечень корпоративных споров.

Итак, можно попытаться дать определение понятию рейдерству (в ключе корпоративных захватов). Рейдерством считается противоправная деятельность, направленная на захват предприятия и контроля над его активами против воли его собственника и руководства до или после формального получения на него права собственности или управления. Естественно, что само понятие рейдерства шире, так как здесь можно назвать жилищное и земельное рейдерство, да и вообще рейдерство в понимании зарубежного права, или в аспекте эволюции понятия, поэтому в данном определении ограничивается круг отношений. Такие захваты могут быть сопряжены с поглощениями и слияниями, причем не всегда недружественное поглощение - это рейдерство, потому как оно может быть осуществлено в рамках законодательства, но при этом руководство займет позицию против такой реорганизации.

Следует сказать, что данные явления имели определенные предпосылки для возникновения, причем существуют они не только в условиях Российской Федерации, но и в зарубежных странах (цивилистика которых во многих аспектах считается более развитой). Более того, корпоративные захваты надо рассматривать не как институт, существующий на данный момент, но и в динамике.

Таким образом, взглянем на историю возникновения рейдерства в России, а также на отношения к вышеуказанным институтам в зарубежных странах.


§2. Подходы к правовому регулированию корпоративных захватов в России и зарубежных странах


Итак, откуда же возникло рейдерство в России и почему оно стало активно обсуждаться в последние два десятилетия? Ответ на первый вопрос является ответом и на второй, что действительно логично. Хоть очевидность и необходимость реформ в сфере экономика назрела до 90х годов, появление действительно частной собственности связано с переходом на рыночную экономику уже независимой Российской Федерации. Был намечен путь на капитализм, однако капитализм, получившийся у реформаторов, оказался весьма неидеальным, получив множество названий (дикий, бандитский и так далее).

Одним из самых ярких явлений того периода можно называть приватизацию, которая имела большое политическое значение: во-первых, она фактически означала отказ от государственной собственности как преимущественной формы, во-вторых, она должна была стать основой для последующих реформ. "В России вследствие бурного разгосударствления экономики в конце XX в. и допущенных при этом нарушений как закона, так и морали, лицам, приближенным к власти, удалось заполучить в собственность объекты недвижимости, играющие заметную роль в экономике страны. Такая приватизация сформировала в сознании наиболее активной и агрессивно настроенной части граждан, в том числе и с криминальным прошлым, стремление получить при этом дележе и свой кусок. Когда первые захваты объектов собственности сошли им с рук, то процесс принял массовый характер и оказался направлен против частной собственности, доминирующей в настоящее время в стране". Поначалу захваты носили определенно криминальный характер, крайне активно применялись силовые методы.

Однако рассуждая о приватизации и прочих явлениях, все-таки не стоит забывать, что именно с 90х годов XX века появились объекты захвата - хозяйственные общества. Особенно активно осуществлялись захваты акционерных обществ, что неудивительно, хоть и данная организационно-правовая форма имеет ряд преимуществ, ее сложность и правовое регулирования деятельности весьма сложно переоценить. Даже сейчас, спустя столько лет и этапов редактирования корпоративного законодательства оно содержит в себе ряд противоречий и пробелов, позволяющих осуществлять корпоративные захваты.

При этом это касается не всех сфер регулирования деятельности обществ. "Несколько лет назад для поглощения широко использовался механизм банкротства. Механизм искусственного банкротства предусматривал создание денежного обязательства, подачу в арбитражный суд заявления о банкротстве и введение внешнего управления с последующей продажей требуемых активов. Новая редакция Закона "О несостоятельности (банкротстве)", вступившая в силу в начале 2003 г., очень осложнила эту процедуру и фактически свела на нет практику искусственно создаваемых банкротств".

Естественно, что кроме банального получения организации, из которой можно извлекать прибыль (или же которую можно продать и так же получить высокий доход), захватчики руководствовались другими мотивами, например:

·"переориентация компании - цели на новое производство в интересах стратегии компании - захватчика

·попытка устранить конкурента по отрасли

·значительный рост рынка, на котором работает компания - цель

·возможность захвата земельного участка, на котором находится компания - цель".

Способствующим явлением (опять-таки вытекающим из несовершенного законодательного урегулирования) являлось отсутствие качественного механизма перехода собственности, вообще говоря, тот период характеризуется крайне неэффективным функционированием норм, опосредующих отношения собственности, не говоря уже о таких важных принципах как открытость информации (кстати, являющегося одним из направлений совершенствования даже современного законодательства).

"Практика показывает, что процессы перераспределения собственности в России, в отличие от оптимальной модели, зачастую происходят в условиях отсутствия четкой непротиворечивой системы соответствующих правил, сложностей правоприменения, при наличии, с одной стороны, административных барьеров и относительно высоких издержек реализации законных способов передачи собственности, а с другой стороны - при относительно низких издержках незаконного захвата. Все это предопределяет широкие возможности для перераспределения собственности с сокрытием информации, использованием противоречий системы правил и сложностей правоприменения, использованием правовых институтов не по назначению, а также с нарушением правил, в ущерб законным интересам других лиц".

Со временем законодательство совершенствовалось, а социально-экономический фон в стране менялся. Рейдеры отказывались от примитивных силовых приемов, сдвигая акценты в сторону сложных юридических технологий, манипуляций ценными бумагами и в области менеджмента. Основным направлением захвата стало использование "лазеек" в законодательстве ("благо" их хватало) и, конечно же, коррупции в различных эшелонах власти. Хотя явно противозаконная деятельность, вероятно, не может полностью освободиться от криминального элемента. Так, например, остались весьма распространены хищения и вымогательства в отношении ценных бумаг. С другой стороны данная проблема все больше и больше стала привлекать к себе внимание со стороны государственных органов, что явилось предпосылкой активного совершенствования корпоративного законодательства.

"Отечественная экономика остается избыточно перегруженной профессиональными разновидностями корпоративных конфликтов. Естественно, они активно эволюционируют. Вот лишь несколько новейших трендов:

сохранение высокого удельного веса мошеннических рейдерских схем - перехвата оперативного управления, имитации присоединения компании-цели, хищения акций, однако из зоны крупного предпринимательства эти технологии переносятся в средний бизнес, из столичных регионов - в нестоличные;

заметная востребованность технологий длительной "корпоративной осады" предприятия-цели корпоративными шантажистами;

усиление интеграции гринмейлерских и рейдерских проектов;

стремление региональных рейдерских фирм к обретению и интенсивной эксплуатации эпатажной фирменной репутации;

признаки формирования диверсифицированных механизмов проникновения в регионы крупных столичных игроков на агрессивном рынке слияний и поглощений;

активизация спроса на услуги рейдерских и гринмейлерских фирм со стороны участников сугубо внутренних корпоративных конфликтов, которые возникали и поначалу протекали в хорошо известном российской экономике жанре типа "перессорились крупные совладельцы компании, которые все друг про друга знают";

активизация процессов региональной антикризисной кооперации заинтересованных участников корпоративных отношений (региональные антикризисные штабы под эгидой региональных администраций, центры "коллективной самообороны" региональных ассоциаций предприятий и их руководителей);

радикальное повышение спроса на проведение компаниями антирейдерского аудита компании, осуществляемого специализирующимися на корпоративно-правозащитной практике юридическими и консалтинговыми фирмами".

Таким образом, несмотря на "легализацию" рейдерской деятельности на современном этапе, в целом отношение к данному явлению в России отрицательное, так как действительно, захваты наносят урон экономике, но существует и несколько иная позиция, отталкивающаяся от реально существующей ситуации, когда несовершенство законодательства не дает достаточно защиты организациям, и им приходится развивать свой внутренний менеджмент, делать его более эффективным и конкурентоспособным.

Следует сказать, что рейдерство распространено не только в Российской Федерации; хотя, конечно, сравнение захватов в России и, например, Европе и США не совсем корректно, однако из такого соотношения можно извлечь ценную информацию.

Вообще говоря, в Европе отношение к рейдерству негативное, так как это не только экономическое преступление, направленное на собственность некоторого количества лиц, но и противоправные действия против организации, как социального института. Тогда как в США рейдеры оцениваются как "санитары" рынка, устраняющие неэффективный менеджмент. Здесь конечно стоит оговориться, что применительно к США, вышеуказанная терминология не совсем верна. Дело в том, что как указывает Арутюнова К.Г., "слияния и поглощения рассматриваются в США в качестве сложных и специфических правовых институтов, детализировано регламентированных законодательными предписаниями. Правовая доктрина США определяет поглощение в качестве одной из форм изменения контроля над компанией в результате перехода права собственности на крупный пакет акций или наиболее ликвидные активы компании и указывает характерные черты, при наличии которых поглощение может считаться недружественным: повторное предложение совету директоров (или непосредственно акционерам компании) о приобретении крупного пакета акций или активов компании, предоставляющих возможность влиять на стратегию развития компании и распоряжаться ее имуществом (corporate control transactions). Недружественное поглощение, охватывая приобретение всей компании, отдельных ее частей или стратегическое участие в капитале (прямые инвестиции), не сопровождается утратой юридическим лицом своей правосубъектности. Вне зависимости от теоретических подходов способы недружественных поглощений заранее известны и применяются в точном соответствии с законодательством, ведь злоупотребление правами не только рассматривается в США в качестве противоправного и наказуемого деяния, но и тесно связано с социально-моральным аспектом".

Рейдерство в США существовало еще со времен гражданской войны, когда захватывались компании, получающие военные заказы от государства. В период "великой депрессии" рейдеры играли на краткосрочном повышении курса акции компании, которые на тот момент были недооценены.

Здесь же стоит отметить разницу в понимании терминов "слияние" и "поглощение" - если в Российском праве они относятся к реорганизации, то в англо-саксонской системе права они обозначают приобретение акций или имущественных комплексов компании.

Как известно, правовая система США состоит из федерального уровня и уровня штатов. Всеми исследователями особо подчеркивается законодательство и судебные прецеденты (опять-таки стоит заметить, что в США в принципе иная система права, нежели чем в Российской Федерации) штата Делавэр.

Одним из наиболее эффективных и интересных инструментов являются законы "О рынке ценных бумаг" (1933г.) и Уильямса (1968г.), регулирующие процесс регистрации ценных бумаг и порядок раскрытия информации. "Так, в соответствии с разделом 13 (d) Закона Уильямса покупатель, который намеревается получить контроль над корпорацией, должен раскрыть акционерам компании следующую информацию:

название и адрес компании-эмитента, тип приобретаемых ценных бумаг;

предоставить подробную информацию о прошлом частного лица, подающего информацию, включая любые уголовные преступления в прошлом;

число акций, фактически находящихся в собственности покупателя;

цель сделки;

источник средств, использованных для финансирования приобретения акций компании".

Как уже было сказано выше, в Российской Федерации стоит проблема прозрачности деятельности акционерных обществ. Усвоение опыта использования подобных инструментов в праве США способствовало бы приведению российского законодательства в соответствие с принципом информационной открытости. Очевидно, что для этого требуется внесение в Федеральный закон "О рынке ценных бумаг" схожих норм, которые бы обязали совершать вышеуказанные действия организациям, планирующим приобрести акции в ином обществе, либо провести слияние. Уже на этом этапе можно было бы выявить рейдерский характер действий.

Как было отмечено, одной из целей захвата является устранение конкурента или попытка переориентации компании (например, для организации вертикальных слияний). Весьма эффективно защищает от поглощений, которые фактически могут снизить конкуренцию на рынке, антимонопольное законодательство США (Закон Шермана (1890г.), Закон Клейтона (1914г.), Закон Селлера-Кифовера (1950г.).), конкретизируемое законодательством штатов.

Обращаясь к законодательству штатов, можно обнаружить интересные способы защиты от недружественных поглощений, Арутюнова К.Г. выделяет следующие: "положение о справедливой цене (fair price provision), направленное на получение всеми акционерами компании-цели одинаковой стоимости своих акций, в случае приобретения ценных бумаг посредством двухъярусного тендерного предложения вне зависимости от момента их продажи (при двухъярусном тендерном предложении большее количество акций компании приобретается по цене, значительно превышающей рыночную стоимость акций, а затем компании-цели предлагается слиться с поглощающей компанией посредством продажи оставшихся акций по цене, ниже той, что была первоначально предложена за ее акции); положение об объединении бизнесов (активов) (business combination provision), означающее запрет соглашения между компанией-целью и поглощающей компанией о принятии на себя поглощающей компанией значительной части долговых обязательств компании-цели с последующей продажей активов компании-цели для финансирования ее поглощения; и положение о контроле над акциями (share control provision), направленное на предварительное получение поглощающей компанией согласия о продаже акций мажоритарными акционерами, в случае появления предложения о покупке количества акций, превышающего определенный уставом компании-цели процент".

Как уже было сказано, в Европе господствует отрицательное отношение к рейдерству, в связи с чем корпоративные захваты представляют собой крайне редкое явление, с большим общественным резонансом и потерей репутации для захватывающей компании (справедливости ради, стоит заметить, что в США компания-захватчик, злоупотребляющая своими правами и нарушающая законодательство, вследствие потери деловой репутации может потерять в итоге больше, чем прибыль от захваченной компании). Еще одной особенностью правового регулирования деятельности акционерных обществ в еврозоне является различные доктринальные подходы ко многим правовым институтам (подход к юридическим лицам), даже в рамках стран с континентальной системой права. Но, несмотря на такие различия, существуют акты Европейского Союза, которые регулируют определеннее вопросы.

Одним из самых важных актов, как справедливо замечает Бегаева А.А. является "Директива Европейского парламента и совета 2004/25/СЕ от 21 апреля 2004 года, касающаяся публичных предложений о приобретении, которая регулирует основные принципы и способы слияния и поглощения компаний. Она устанавливает единые правовые нормы в отношении контроля и регулирования агрессивных слияний и поглощений компаний в рамках Европейского союза. При этом каждое европейское государство имеет свое национальное законодательство, устанавливающее процедуры слияния и поглощения компаний, ответственность за нарушения его норм в случаях осуществления недружественного поглощения. Так, подобные нормы предусмотрены в актах правовой системы Великобритании (Закон "О компаниях" 1985 года, нормативные акты Банка Англии, Министерства торговли и промышленности, Кодекс Сити о поглощениях и слияниях), Швеции (Акт о компаниях 1977 года), Германии (Закон об акционерных обществах и Закон о поглощениях 1991 года, Закон об операциях с ценными бумагами от 06.09.65), Бельгии (Королевский указ Бельгии от 8 ноября 1989 года о поглощениях и изменениях в контроле), Нидерландов (Гражданский кодекс Нидерландов) и в соответствующих актах других стран".

Самым старым актом регулирующим деятельность хозяйственных обществ является так же Первая Директива 68/151/ЕЭС Совета от 9 марта 1968 г. о координации гарантий, которые требуются в государствах-членах от хозяйственных обществ в значении второго абзаца статьи 58 Договора для защиты интересов их участников и третьих лиц, с целью сделать эти гарантии эквивалентными. Значимость это Директивы в следующем. Во-первых, отделом первым регулируется порядок обнародования информации, чем защищаются как интересы самого общества (регламентацией), так и интересы третьих лиц. Во-вторых, этим актом определяется и ограничивается круг оснований, по которым могут быть признаны обязательства от имени общества.

Не менее важны Десятая директива 2005/56/ЕС от 26 октября 2005 года о трансграничных слияниях хозяйственных обществ и Директива 2004/25/EC Европейского парламента и Совета от 21 апреля 2004 г. относительно предложений о поглощении. Трансграничный - означает, что поглощаемая компания инкорпорирована в другой стране, либо при слиянии компании находятся в разных странах. Дело в том, что такие действия могут совершаться противозаконно и (или) с целью враждебного захвата, а положения этих актов призваны урегулировать такие отношения. Так Директива о поглощениях "имеет рамочный характер, определяет общие принципы и требования, которые государства-участники должны имплементировать в свое законодательство "с учетом систем национального права и культурных особенностей". Государства обязаны установить санкции за несоблюдение национального законодательства, отражающего Директиву. Директива основана на трех основных принципах - доступность информации, равенство и невмешательство и прямо поощряет трансграничные поглощения. Основное внимание уделяется вопросу использования защитных механизмов в ходе поглощения компаний. Наиболее важное значение имеют правила невмешательства (принцип нейтралитета совета директоров - ст.9) и захвата (breakthrough rule - ст.11). Эти правила ограничивают использование различных "защитных мер", которые компании могут противопоставить попыткам недружественных поглощений ("защита от поглощений") ".

Однако не всегда эти нормы имплементированы в законодательстве европейских стран, например, в законодательстве ФРГ не закрепляется прямо принцип нейтралитета совета директоров (хотя как указывают исследователи, такая концепция не чужда немецкому праву), но при этом компании могут применять Директиву о поглощении.

Вообще говоря, право ФРГ наиболее близко к российскому праву, что объясняется исторически (начиная со времен Российской Империи, немецкое право было одним из важнейших источников заимствования) и юридически (в обеих странах действует романо-германская система права).

Говоря об источниках регулирования исследуемых нами отношений в России, следует назвать ГК РФ и Закон "Об АО", а в Германии - Закон о реорганизации (таким образом, отношения реорганизации унифицированы в ФРГ в любой отрасли). В принципе, эти отношения вполне сходны, также можно говорить об универсальном правопреемстве, слиянии прав и обязанностей участников и так далее, но существуют и различия. Так как тематика данного исследования касается корпоративных захватов, можно выделить следующие существенные различия: во-первых, слияние могут проводить общества, зарегистрированные не менее чем за два года до заключения такого соглашения. Такая норма включена в право ФРГ для защиты принимающего общества от уменьшения капитала, однако в нашей правовой действительности это защитит от осуществления корпоративных захватов, включающих создание фирм однодневок.

Во-вторых, при соединении составляется два акта проверки, представляемых акционерам: отчет правлений каждого общества (объяснение целей и последствий слияния обществ) и проверка независимыми ревизорами (правильность договора между обществами).

"Решение собрания акционеров, принятое на основании отчета правления или отчета ревизоров, не соответствующего требованиям закона, может быть признано недействительным, если, как указано в решении Высшего Федерального Суда Германии от 22 мая 1989 г., "акционер, объективно принимающий решение, не принял бы решения об утверждении договора о слиянии или присоединении, если бы отчет был составлен надлежащим образом". Данный институт серьезно бы осложнил действия по захвату обществ, кроме того возможно было бы дополнить эти положения обязательностью сдачи такой отчетности на проверку в определенный государственный орган (например, Федеральную Службу по финансовым рынкам, однако вопрос реформирования полномочий таких институтов будет рассмотрен позже).

Также предлагается расширить право акционеров на информацию в соответствии с немецким законодательством, где "акционеры вправе до собрания ознакомиться с договором, годовыми итогами деятельности и отчетами о состоянии дел всех участников реорганизации, отчетами правления и отчетами ревизоров. На собрании правление должно разъяснить акционерам договор о слиянии или присоединении, отметив при этом произошедшие с момента составления отчета изменения. Акционер вправе потребовать предоставления ему информации обо всех существенных для реорганизации делах других обществ. Если при принятии решения не были соблюдены установленные законом требования, то такое решение оспоримо".

Проанализировав законодательство некоторых зарубежных стран, можно сделать выводы, что, во-первых, отношение к рейдерству не всегда отрицательно, но при этом встает вопрос о соотношении тех или иных понятий (рейдерство не всегда тождественно недружественным захватам). Во-вторых, существенно отличается правовое регулирование стран с различными правовыми системами. В-третьих, очевидно, что цивилистика таких стран как Германия, США и Великобритания имеет совсем другую степень развитости, чем в России, однако это должно стать источником для совершенствования нашего законодательства с учетом опыта зарубежных стран (и ни в коем случае не сводить этот процесс к принятию "успешных" норм чужого законодательства).

Таким образом, очертив круг отношений, которые предстоит исследовать, определившись с некоторыми спорными понятиями, описав причины и историю появления корпоративных захватов и сравнив правовое регулирование в Российской Федерации и некоторых других странах, можно перейти к рассмотрению самих способов и элементов корпоративных захватов, а так же к способам борьбы с ними.

корпоративный захват законодательство россия

Глава 2. Основные способы корпоративных захватов


§1. Исследовательские подходы к классификации корпоративных захватов


Как уже было сказано, цель корпоративного захвата - установление контроля над другой компанией, такое установление достигается путем использования не только законных, но и незаконных методов и приемов. При этом такая операция представляется весьма сложной, в силу, как большого количества элементов, так и затруднительностью осуществления каких-то шагов. Более того каждая организация отличается одна от другой, поэтому каждый захват достаточно индивидуален, это порождает огромное количество сценариев. В связи с этим возникает много проблем с классификацией способов захватов, где еще и надо выделять элементы (тут же вспоминается проблема различного подхода ко многим понятиям и институтам среди исследователей). Как результат любая классификация относительная субъективна, зачастую имеет размытые грани, однако это не снижает ценность, так как позволяет выявить слабые места текущего правового регулирования деятельности акционерных обществ и иных институтов, в том числе государственных органов.

В вопросе классификации можно пойти различными путями, например, исходить из какого-то типового сценария с обозначением общих целей на каждом этапе захвата, как это делает Н.Д. Бут: "В основу анализа различного рода механизмов "недружественного" поглощения целесообразно положить общую типовую стратегию захвата, предложенную М. Ионцевым. Типовая стратегия захвата состоит из следующих элементов:

  1. Создание для компании-цели невозможности быстрого вывода активов или обременения существенными обязательствами (фиксация исходной ситуации).
  2. Совершение сделок по приобретению акций (долей) и задолженностей компании-цели для создания условий влияния на компанию-цель.

3. Нейтрализация действий крупных акционеров компании-цели.

  1. Совершение враждебных действий в отношении компании-цели.
  2. Совершение действий, направленных на дестабилизацию ситуации в компании-цели, а также создание ей различных проблем (с поставщиками, потребителями, фискальными и правоохранительными органами, органами государственной власти и т.д.).
  3. PR-кампания по дискредитации руководителей компании и (или) ее основных акционеров.
  4. Перехват управления.
  5. Удержание компании-цели.

9. Ликвидация конфликта после установления контроля над компанией".

Действительно большинство корпоративных захватов проходят по такому сценарию, однако у такого подхода есть минусы. Во-первых, все таки классифицируя способы захватов, следует делать акцент на каком-то основном методе, являющимся базисным и соответственно вытекающим из некоторых положений законодательства (а точнее несовершенстве таких положений). Во-вторых, если классифицировать по определенным сценариям, меняя содержание какого-то определенного из девяти предложенных М. Ионцевым этапов, то сам ход захвата несколько изменится, однако юридическая значимость может остаться прежней. В связи с этим предлагается рассматривать способы захватов именно через ключевые методы, имеющие юридическое значение, естественно сохраняя представление о ходе захватов по предложенной выше типовой стратегии.

На основании вышесказанного, выделим следующие наиболее часто используемые способы корпоративных захватов:

·Перехват управления

·Приобретение значительного числа акций

·Создание двойного реестра

·Корпоративный шантаж

Заранее оговоримся, что явления корпоративного шантажа в данном исследовании не будет рассматриваться, так как имеет несколько иные качественные характеристики, в ином случае объект исследования будет существенно расширен.

Перечисленные способы могут иметь общие элементы, например, приобретя определенное количество акций, рейдер получил достаточное количество информации и возможность проведения нелегальных собраний, на которых создавались параллельные органы управления, при этом заключил сделку с другим регистратором на ведение реестра лица. Для защиты своих позиций захватчиком могут быть инициированы различные дела, связанные с признанием решений настоящих органов общества, и с прочими требованиями, направленными на отстранение настоящих органов от управления обществом, а так же блокированию действий акционеров (учитывая создание второго реестра, вероятно, будут совершены действия по отчуждению акций и списанию со счетов акционеров).


§2. Перехват управления


"Перехват управления" не имеет легального определения, однако в юридической литературе выработан вполне единый подход к этому понятию. На основе этих исследований можно сказать, что перехват управления - это действия акционеров, направленные на получение возможности осуществления финансово-хозяйственной и корпоративной деятельности общества.

Не вдаваясь в теорию о сущности акционерного общества, можно выразить некоторые тезисы об управлении внутри общества. Как известно собственниками являются акционеры, однако текущее управление осуществляется единоличным или единоличным и коллегиальными органами (ст.69 Закона "Об АО"). В условиях современного законодательства управляющие обладают достаточным количеством прав, чтобы действовать против интересов акционеров (отсюда возникают многочисленные корпоративные споры, о которых упоминалось выше). Контроль над управляющими со стороны акционеров ослаблен еще и непрозрачностью деятельности общества. Все это приводит к тому, что имея "своего" директора и "своих" членов в коллегиальном органе управления, можно извлекать множество выгод, в том числе это станет основным способом к перехвату контроля над акционерным обществом.

Создавая параллельные исполнительные органы, рейдеры фактически получают возможность осуществлять текущее управление обществом. Вообще органы выбираются голосованием на общем собрании акционеров, для которого необходим (согласно ст.58 Закона "Об АО") кворум более половины голосов по размещенным голосующим акциям, а повторное собрание может быть проведено при кворуме, составляющем более 30% таких акций. Достаточно интересно то, что даже при одновременном проведении собраний, ни одно из которых не является повторным, может быть соблюден кворум, что становится возможным по п.2 ч.1 ст.58 Закона "Об АО". "В соответствии с данными правилами акционер, зарегистрировавшись, может покинуть общее собрание и принять участие в другом собрании, при этом проголосовав только на одном из них или проголосовав по-разному на обоих общих собраниях. Акционер также может принять участие в одном из общих собраний и направить своего представителя на другое". Такое положение дел вполне может позволить оправдать легитимность собрания, к тому же существует инструмент принудительном созыве внеочередного собрания по п.8 ст.55 Закона "Об АО" через суд. Кроме того существует судебная позиция, согласно которой легитимно последнее собрание и соответственно избранные на нем органы (так как избрание нового органа, прекращает полномочия ранее существовавшего). "На первый взгляд такое обоснование соответствует требованиям закона. Но только на первый взгляд. На практике ситуация гораздо сложнее. На такой аргумент следуют контраргументы, основанные на том, что собрание, избравшее последнего директора, является незаконным, поскольку, например, на нем не было кворума. <…> Другая сторона начинает приводить аргументы в пользу законности выгодного ей собрания акционеров и незаконности собрания, избравшего директора, отстаивающего интересы другой стороны в конфликте. В итоге спор, который изначально был инициирован перед судом, грозит превратиться в целую серию споров по поводу законности владения акциями, законности проведенных многочисленных собраний и пр".

Естественно встает вопрос: как можно склонить большинство участников собрания в сторону избрания "своего" директора, и тем более организовать параллельное собрание с участием некоторого (достаточно большого) количества акционеров? Здесь рейдеры разработали различные уловки. Наиболее очевидным кажется простая подделка решения общего собрания акционеров, ведь если захватчик является акционером, даже миноритарным, все равно он обладает достаточной информация для подделки такого документа. Однако могут быть приняты и действия фактически свидетельствующие о проведении общего собрания, но при этом "настоящее" собрание является имитацией (например, акционеры направляются в иные помещения), либо совершаются действия по ограничению доступа акционеров (недопуск акционеров к месту собрания, организация собрания в неравнодоступном месте. Однако уже сейчас наблюдается практика о признании "неудобного" или чересчур удаленного места проведения общего собрания акционеров злоупотреблением права по ст.10 ГК РФ. Так в Информационном письме Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127 установлено, что "определение в уставе или внутреннем документе акционерного общества в качестве мест проведения общих собраний акционеров населенных пунктов, находящихся вне пределов Российской Федерации, по смыслу статьи 10 ГК РФ может быть квалифицировано судом как злоупотребление правом". Такой позиции соответствует и практика Арбитражных судов, так в одном деле два акционера обратились в суд с заявлением о признании недействительным решений общего собрания акционеров Закрытого акционерного общества, на котором было утверждено положение об общем собрании акционеров, согласно п.2.2 которого генеральному директору было предоставлено право определять место проведения собрания из четырех городов: г. Саратов, г. Москва, г. Минск и г. Катманду. Арбитражным судом требование было удовлетворено лишь в части признания недействительным утверждения этого пункта. "Разрешая спор, суд руководствовался положениями ст. ст.1, 31, 47, 52 Федерального закона "Об акционерных обществах", п.2.9 Положения о дополнительных требованиях к порядку подготовки, созыва и проведения общего собрания акционеров, утвержденного Постановлением ФКЦБ Российской Федерации N 17/ПС от 31.05.2002, и <…> указал, что место проведения собраний акционеров должно определяться с учетом реальной возможности всех акционеров реализовать свое право на участие в собрании. В то время как определение во внутреннем документе акционерного общества в качестве мест проведения общих собраний акционеров населенных пунктов, находящихся вне пределов Российской Федерации (г. Минск, г. Катманду), является злоупотреблением правом по смыслу ст.10 Гражданского кодекса Российской Федерации".

Такая позиция судов полностью отвечает требованиям Кодекса корпоративного поведения, пунктом 1.2, которого установлена рекомендация определения места, даты и время проведения общего собрания акционеров "таким образом, чтобы у акционеров была реальная и необременительная возможность принять в нем участие". Соблюдая нормы этого свода этических правил делового поведения, общество защищает как свои, так и интересы акционеров, независимо от размера пакета акций, принадлежащих им.

Тем не менее, в 2002г. таким способом была попытка осуществления захвата ОАО "Красноярскинформсервис". По иску одного из акционеров Щепанского М.Б. решение общего собрания, на котором был переизбран совет директоров, ревизоры общества и генеральный директор, было признано недействительным. Апелляционная и кассационная инстанции оставили решение без изменения.

Указанное решение были принято 03.03.2002г., на нем истец не участвовал. Как усматривается из материалов дела "в нарушение требований статьи 51 Федерального закона "Об акционерных обществах" лица, созывавшие внеочередное общее собрание акционеров ответчика, не имели списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров.

Существенно были нарушены установленные статьей 52 Федерального закона "Об акционерных обществах" сроки извещения акционеров о проведении общего собрания акционеров.

В нарушение требований пункта 2 статьи 63 Федерального закона "Об акционерных обществах" в протоколе внеочередного общего собрания акционеров ОАО "Красноярскинформсервис" от 03.03.2002 не указано место проведения собрания. Данное нарушение суд апелляционной инстанции обоснованно счел существенным, поскольку истец представил доказательства того, что 03.03.2002 в здании, в котором в соответствии с извещением должно было состояться внеочередное общее собрание акционеров, были заперты двери.

В нарушение требований статей 31, 57 Федерального закона "Об акционерных обществах" истец не был допущен к участию во внеочередном общем собрании акционеров "Красноярскинформсервис" от 03.03.2002".

Кроме того, нелегитимным советом директоров было проведено повторное собрание 20.07.2002г. (так как ранее 16.06.2002г. отсутствовал кворум), о признании недействительным принятого на нем решения был подан иск Пономаревым В.Л., требования которого были удовлетворенно лишь кассационной инстанцией в 2004 году, так как до этого не было судебного решения о признании недействительным собрания, на котором были избраны параллельные органы управления. Как указанно в постановлении кассационной инстанции: "вывод суда о легитимности Совета директоров в составе Добряк Г.Г., Добряк Т.А., Почтарь М.Ю. до признания недействительными решений общего собрания акционеров ответчика от 03.03.2002 приводит к фактическому признанию законности существования в ОАО "Красноярскинформсервис" параллельно двух Советов директоров, что является невозможным".

Таким образом, благодаря отказу судов от формального подхода при исследовании решений, принятых на собрании, а так же допущению к рассмотрению обоих спорящих составов директоров, общество смогло противостоять захвату. Действительно, суды должны были насторожить сам факт существования двух советов директоров, причем переизбранных в одночасье. При этом на стороне "оспариваемых директоров" нет большинства акционеров, ведь по материалам второго судебного решения истец утверждал, "что 20.07.2002 по адресу: город Новосибирск, улица Спартака, 16 иные акционеры, владеющие в совокупности 50,6872% акций, провели годовое общее собрание акционеров ОАО "Красноярскинформсервис", на котором были приняты другие решения. Истец представил протокол годового общего собрания акционеров от 20.07.2002". Все это позволяет сделать вывод о протекании процесса корпоративного захвата. Общие признаки наличия корпоративного конфликта, возникшего при попытке захвата именно этим способом сформулированы Чернышевым Г.:

·"два директора были избраны в короткий промежуток времени. Для обычной хозяйственной деятельности частая смена директора является нехарактерной;

·два директора избраны разным составом акционеров;

·один из крупных акционеров не участвовал в собрании, на котором был избран тот или иной директор;

·корпоративные споры по поводу защиты права участия в данном обществе часто рассматриваются в судах;

·стороны в подтверждение своей позиции представляют противоречащие друг другу судебные акты;

·стороны ссылаются на судебные акты по спорам с участием миноритарных акционеров, не являющихся сторонами в данном процессе".


§3. Приобретение значительного числа акций


В начале исследования было обозначено различное понимание термина "корпоративный захват"; в данном аспекте он представляет собой именно способ приобретения контроля над обществом, заключающийся в завладении большим количеством акций.

Естественно, что в основе приобретения акций лежат не только законные методы и цели, иначе такие действия представляли бы собой обычную скупку акций, а не попытку захвата. Так как дело идет об акциях, то, очевидно, что будет затронут вопрос о реестре акционерного общества, который представляет собой "список зарегистрированных владельцев с указанием количества, номинальной стоимости и категории принадлежащих им именных ценных бумаг, составленный по состоянию на любую установленную дату и позволяющий идентифицировать этих владельцев, количество и категорию принадлежащих им ценных бумаг".

Согласно Федеральному Закону "О рынке ценных бумаг" [прим. авт. далее Закон "О рынке ценных бумаг"], держателем реестра может быть как сам эмитент, так и регистратор, лицо осуществляющее деятельность по ведению реестра владельцев ценных бумаг. Соответственно между обществом и регистратором заключается договор, который регулирует порядок взаимоотношений. Обычно для совершения операций с реестром ценных бумаг от имени акционера подаются документы, отсюда вытекает возможность использования рейдером поддельных документов, которые позволяют списать акции в пользу определенных лиц.

В принципе можно допустить вероятность и незаконного влияния на акционеров с целью скупки акций по более низким ценам, чем при "белой" скупке, при этом используются криминальные инструменты, например, вымогательство. "Эксперты по защите компаний от корпоративных захватов в последнее время отмечают, правда, отрадную тенденцию. Этот спрэд (разрыв) сокращается, поскольку растет себестоимость "черных проектов". Прежде всего за счет роста цен на коррупционные услуги - покупку уголовных дел, судебных актов, "аренду" приставов и сотрудников правоохранительных органов. Надо признать, что все больше компаний реализуют различные профилактические мероприятия, которые заставляют корпоративного агрессора тратить больше средств на "взломы" созданных эмитентами таких профессиональных систем обороны".

Также количество случаев использования такого способа уменьшилось из-за того, что кроме "криминальных" путей приобретения акций существовал путь через старое законодательстве о банкротстве, которое позволяло достаточно просто консолидировать большое количество акций общества.

С другой стороны наблюдаются иные тенденции: во-первых, усложнение процедуры такого захвата, во-вторых, преобладание незаконного списания акций в качестве главного приема захвата. Так в ФАС Московского округа рассматривалось дело, в котором истец требовал отменить признать незаконным действия по внесению в Единый государственный реестр юридических лиц (прим. авт. Далее ЕГРЮЛ) изменений в сведения о юридическом лице ЗАО Агрофирма "Косино", не связанных с внесением изменений в учредительные документы, о лицах, имеющих право без доверенности действовать от имени юридического лица. По материалам дела неизвестные лица с целью завладением имущества ЗАО внесли незаконные изменения в учредительные документы, после чего было подано заявление в Федеральную налоговую службу по г. Москве заявление о вышеуказанном изменении, подписанное неуполномоченным лицом, и заверенное нотариусом. Следующим шагом стал перевод части акций общества на основании передаточных распоряжений со счетов в реестре акционеров ЗАО "ИРКОЛ" на счета различных компаний. Таким образом, конечной целью являлся переход акций ЗАО Агрофирма "Косино" во владение определенных лиц, что позволило бы захватчикам получить контроль над имуществом общества. Однако действия захватчиком не были доведены до конца по независящим от них обстоятельствам - было возбуждено уголовное дело о хищении акций, и действия захватчиков были пресечены сотрудниками милиции ОВД "Косино-Ухтомский".

Как видно из этого дела, такой прием как незаконное списание акций предполагает определенные действия по установлению возможности захватчиков по контролю и управлению внутри общества. При этом могут привлекаться в том числе коррумпированные служащие различных государственных органов (например, налоговой службы, хотя в данном деле таких обстоятельств не было). Так как подтверждением владения акциями является запись (счет) в реестре акционеров общества, то соответственно заполучив необходимую документацию, удостоверяющую правомочия по списанию акций, захватчик получает возможность успешно перевести их на счета иных юридических и физических лиц. Возможно путем решения данной проблемы могла бы стать координация действий органов, ведущих ЕГРЮЛ и регистраторами, для взаимного подтверждения полномочий тех или иных лиц.


§4. Создание двойного реестра


Часто вместе с созданием параллельных органов управления создаются так называемые "вторые реестры", проблема которых является одной из наиболее тяжело решаемых проблем в судопроизводстве. Хотя надо заметить, что двойной реестр не всегда является следствием существования параллельных органов.

Вообще, как указывает Дудченко А.Ю., "с точки зрения гражданского права,

все подобные действия не должны порождать юридических последствий, так

как они представляют собой объективную сторону таких преступлений как мошенничество и изготовление поддельных документов. Очевидной представляется ключевая негативная роль реестродержателей при создании двойных реестров в ходе захвата акционерных обществ".

В процессе борьбы за реестр захватчик может, как расположить к себе регистратора, так и начать вести реестр у другого дружественного себе регистратора. Вполне очевидно, что такие действия необходимо для оспаривания права на акции и операции, проводимые настоящими акционерами, а так же осуществлять операции самим, например, списывая акций со счетов действительных акционеров в пользу других лиц, и так посредством нескольких перепродаж растворить ценные бумаги среди необходимых захватчикам лиц.

Однако возникают случаи, описанные Добровольским В.И., когда двойной реестр возникает вследствие конфликта между старым управлением, представляющим уже миноритарный круг акционеров после смены владельца, не желающим передавать реестр, документацию и прочие элементы, и новым правлением. Тогда новые директора вместо подачи исковых заявлений, начинают вести новые реестры, взамен якобы утраченных. В итоге параллельное руководство и два реестра.

Однако нас более интересуют попытки корпоративных захватов посредством создания двойных реестров. Так открытое акционерное общество "Московский проектно-технологический институт строительного и дорожного машиностроения" подавало иск о признании внеочередного общего собрания акционеров открытого акционерного общества "Опытный завод "Стройдормаш". На этом собрании при действии кворума были досрочно лишены полномочий совет директоров и избран новый. Такие требования возникли из-за корпоративного конфликта и попытки недружественного захвата завода. "Об этом свидетельствует параллельное существование двух реестров акционеров и двух систем органов управления, изменение юридического адреса с Московской области на Республику Калмыкия, отчуждение имущества, ликвидация юридического лица. Оспариваемые решения собрания направлены на предотвращение захвата предприятия, а требования о признании этих решений недействительными - на создание условий для захвата. Недружественный захват является формой злоупотребления правом и не подлежит судебной защите в силу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации. Поскольку иск о признании недействительными решений собрания от 14.03.2003 является одним из составных элементов недружественного захвата, он не подлежит удовлетворению". Таким образом суд установил наличие параллельных органов и двойного реестра; кроме того, что таким действия не породили правовых последствий, они были еще и признаны злоупотреблением правами.

Однако не всегда создание двойного реестра сопровождается возникновением параллельных органов управления. Так можно обратиться к делу, рассмотренному Арбитражным судом Республики Хакассия. По материалам дела двумя акционерами, обладающими в совокупности 48,73% акций ЗАО "Барит" было проведено собрание с повесткой: "1. Утверждение регистратора ЗАО "Барит" независимого регистратора - ЗАО "ДАРОСС".

. Утверждение договора на ведение реестра владельцев именных ценных бумаг ЗАО "Барит" с независимым регистратором - ЗАО "ДАРОСС". Так как другие акционеры не были извещены в надлежащем порядке, кворум отсутствовал, однако позже было проведено повторное собрание акционеров, и уже обладая более 30% голосующих акций, два акционера приняли необходимые решения по утверждению нового регистратора. Последствием этого стало существование двух реестров: первый у регистратора, второй - у общества, однако после вышеназванных собраний, добросовестными акционерами были предприняты действия по объявлению утраты реестра и соответственно восстановлению. Представителем одного из этих акционеров, проводивших спорное собрание, были представлены подлинники почтовых квитанций об отправке простых заказных писем с требованием о созыве собрания. Однако суд посчитал, что эти акционеры не исполнили требований законодательства, так как "Надлежащих доказательств получения акционером Щаповым Ю.С. требования о созыве собрания (почтовая квитанция серия 655017-64 № 09714), уведомлений о созыве и проведении собраний 04.04. и 19.05.2006 г., направленные в адрес акционеров Щапова Ю.С. и Ветюгова Д.А. (почтовые квитанции серия 655017-64 № 10354, № 24708) суду не представлено". Таким образом, суды в процессе правоприменения учитывают ошибки законодательства, указанные выше и защищают интересы добросовестных акционеров. Так же, решая вопрос о легитимности лица, исполняющего функции директора (согласно Уставу ЗАО "Барит" при той численности акционеров, функции совета директоров осуществляет общее собрание акционеров), суд допустил к участию в деле обоих претендентов, что так же является правильным подходом, с точки зрения защиты интересов общества и акционеров при попытке рейдерского захвата.

Глава 3. Способы борьбы с корпоративными захватами


§1. Внесение изменений в законодательство, либо реорганизация существующих органов


Всем известно, что одним из наиболее действенных регуляторов современного общества является право, именно им определяются границы возможных действий лиц, участвующих в ежедневно возникающем бесконечном количестве отношений. Государство, выполняя такую важную функцию, как законотворчество (на всех его уровнях), должно стремиться к созданию наиболее эффективной правовой системы, позволяющей защитить всех членов общества от нарушений и злоупотреблений права. Маловероятно, что где-либо будет создана идеальная правовая система, однако совершенствование законодательства и существующих институтов в целях защиты акционерных обществ от корпоративных захватов представляется задачей вполне реализуемой, но весьма сложной, так как требуется очень массивный анализ, и высокая степень продуманности необходимости тех или иных изменений. Такое исследование будет представлено в данной главе.

Последние редакции ФЗ "Об АО" в 2009 году, наряду с изменениями внесенными в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации [прим. авт. далее АПК] стали достаточно важным шагом на пути совершенствования законодательства. Так уже долгое время в литературе рассматривался вопрос ответственности эмитента и регистратора при операциях с реестром, идущих вразрез с интересами акционеров и законом, такое мнение выражал Дудченко А.Ю., предложивший "обязать эмитента отвечать за злоупотребления независимого регистратора, которому поручено ведение реестра. Ведь у акционеров нет договора с регистратором и нет возможности контролировать его действия. Поэтому логичным продолжением является еще одна норма: раз эмитент и акционеры являются обладателями исключительных прав на пользование информацией о размещенных акциях, то они должны с любой заданной периодичностью получать ее от регистратора. Одновременно следует усилить ответственность регистратора, поскольку информация, ушедшая от него "не по адресу", может привести к печальным последствиям для эмитента". Теперь же ст.44 Закона "Об АО" дополнена нормами, устанавливающими солидарную ответственность общества и регистратора за убытки, причиненные акционеру.

Еще одним изменением, защищающим интересы общества является новая редакция в ст.55 Закона "Об АО", устанавливающая возможность принудительного проведения внеочередного общего собрания лишь в судебном порядке (пункт 8), тогда как старая редакция допускала самостоятельное принятие решения о созыве собрания заинтересованными лицами и органами в случае непринятия такого решения советом директоров.

Эти и другие изменения, конечно же, были необходимы, однако можно обозначить еще ряд недостатков в текущем законодательстве, требующих рассмотрения.

Представляется необходимым введение судебного порядка установления отказа совета директоров безосновательным, при этом введя определенные требования к форме такого отказа. Для предотвращения подделок решений собраний, можно ввести норму, запрещающую регистратору выдавать список акционеров, если нет решения суда.

Здесь же возникает вопрос регулирования порядка уведомления, который, кстати, в Законе "Об АО" урегулирован не лучшим образом. Так согласно ст.52 достаточным уведомлением считается отправка заказного письма, при этом захватчики, злоупотребляя своим правом, могут отправить пустой конверт и этого формально достаточно. "Пункт 6 ст.55 Закона об АО содержит похожие формулировки. Полагаем, что законодателю следовало бы четко прописать, что право акционера или иного лица проводить собрание возникает только в случае, когда он располагает доказательствами получения требования обществом, либо доказательствами отказа общества получить требование". По мнению Чернышева вполне приемлемым ориентиром для совершенствования этих норм могла бы стать конструкция судебных уведомлений, например, изложенная в ст.123 АПК.

Еще одной областью для внесения изменений могли бы стать пороги, по которым определяются необходимость осуществления особых процедур при осуществлении сделок с акциями и иными активами. Предоставляется возможным снижение порога стоимости имущества, при отчуждении, которого требуется независимая оценка рыночной стоимости (например, до 5%), а так же порога крупной сделки (например, до 15%, хотя в литературе встречаются предложения по снижению до 10%). В этом вопросе интересны положения Кодекса корпоративного поведения, предлагающего кроме установленных в законе случаях, распространять порядок совершения крупных сделок "на сделки, которые хотя и не отвечают установленным законодательством признакам крупных сделок, но имеют существенное значение для общества, или если это вызвано спецификой деятельности общества, за исключением сделок, совершаемых в процессе обычной хозяйственной деятельности общества". Так же, в случаях, когда есть сомнения по отнесению сделки к крупной, рекомендуется так же распространяться порядок их совершения, естественно во всех случаях привлекая независимых оценщиков.

Не всегда изменений в законодательстве достаточно для решения вопросов, часто проблема в исполнении закона и в контроле над ним. Таким образом, можно поставить вопрос об изменении полномочий существующих органов либо создания новых. Хотя не понятно, какова будет природа нового органа. При существующей на данный момент тенденции сокращения штата государственных служащих, создание новых структур кажется нежелательным. С другой стороны определить компетенцию такого органа будет так же сложно, ведь рейдерский захваты затрагивают многие (если не почти все) аспекты деятельности акционерных обществ, более того, часто элементы захвата носят в себе криминальный характер, соответственно в таких случаях в дело вступают правоохранительные органы, чья компетенция в свою очередь исключительна. Поэтому создание нового "антирейдерского" органа видится нецелесообразным, тем более учитывая неравномерное распределение таких явлений по территории России.

При этом в литературе предлагаются идеи создания так называемого "центрального депозитария", кроме того такие мнения поддерживаются внесенным в 2007 году законопроекте "О центральном депозитарии", принятым Государственной Думой в первом чтении. На данный момент данный законопроект находится на стадии второго чтения, и хотя Президент России по итогам заседания Совета по развитию финансового рынка поручил согласовать проект этого федерального закона до 1 апреля с некоторыми другими, пока законопроект "О центральном депозитарии" не был рассмотрен во втором чтении.

Н.Д. Бут считает, что польза от создания такого органа была бы в том, что на него была бы возложена обязанность по хранению резервных копий реестров акционеров. "При этом, чем чаще происходило бы создание таких копий, тем меньшие возможностей для злоупотреблений оставались бы у регистраторов". Однако есть мнения, что отслеживать нарушения регистраторов и вести учет права собственности по ценным бумагам вполне по силам Федеральной службе по финансовым рынкам, а функцию по созданию копий вполне можно возложить на нее.


§2. Проблема введения отдельного состава преступления


Как уже было сказано, рейдерский захват представляет собой совокупность различных действий, носящих различный характер. Не все из них являются незаконными или очевидно незаконными. Более того, не всегда субъектом правонарушения будет выступать непосредственно захватчик, так как в его интересах могут действовать иные лица. Соответственно встает вопрос об ответственности тех или иных лиц.

Строго говоря, существование такого явления серьезно подрывает экономический строй государства, действия захватчиков наносят значительный ущерб хозяйствующим субъектам, да и репутации всего бизнеса в стране в целом. Такие предпосылки конечно же требуют достаточно высокой степени ответственности, в связи с чем многими правоведами выделяются вопросы уголовной ответственности при корпоративных захватах. Однако ни гражданское, ни уголовное законодательство не содержит в себе определения терминов "рейдерство", "корпоративный захват". Конечно, законодателем в последнее время внесены изменения в законодательство для защиты интересов хозяйственных обществ, а судам удается давать точную оценку действиям рейдеров, тем самым выявляя течение процесса захвата, но при этом исходя из буквы закона, такое явление как рейдерство вообще не существует. Как следствие, невозможно нести ответственность в рамках рейдерского захвата, если такие отношения никак не урегулированы.

С другой стороны, к этому вопросу можно подойти с той позиции, что тем не менее за определенные совершаемые действия рейдеры все такие несут ответственность. Чаще всего они привлекаются к ответственности за мошенничество (ст.159 УК РФ), вымогательство (ст.163 УК РФ), причинение имущественного ущерба путем обмана и злоупотребления доверием (ст.165 УК РФ), самоуправство (ст.330 УК РФ). При этом часто игнорируются действия, направленные на закреплении положения захватчиков силовыми методами, в том числе с привлечением частных охранных служб. "Складывается мнение, что ученых юристов-криминалистов не интересует, почему за насильственный захват чужой собственности ответственность наступает только за часть совершенных явно преступных действий (ненасильственного характера), а насильственные действия остаются без уголовно-правовой оценки. В итоге государство берет под свою защиту только нарушенное право собственности, совершенно игнорируя свою обязанность защищать нарушенные права и свободы человека (ч.1 ст.2 УК), тем более что любому здравомыслящему человеку, даже не имеющему юридического образования, как тем же журналистам, понятно, что мошенничество существенно отличается от преступления, совершаемого с опасным для жизни и здоровья насилием, которое при его первоначальной реализации содержит элементы обмана".

Таким образом, объектом рейдерства будет выступать не только отношение собственности, а экономическая безопасность, что порождает предложение о введении отдельной статьи.

При этом приводятся сравнения рейдерских захватов с иными преступлениями: захватом заложника (ст. 206 УК РФ), угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (ст.211 УК РФ), насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст.278 УК РФ). Анализ этих статей позволяет выделить подход к термину "захват" в уголовном праве, который включает в себя:

"1) насилие с целью;

) установление контроля, господства над захватываемым объектом".

Однако введение отдельно состава за рейдерство представляется излишним, так как, во-первых, весьма сложно будет определить предмет преступления, что приведет к проблемам в процессе доказывания и возможным злоупотреблениям. Во-вторых, как уже было сказано, многие действия рейдеров возможно классифицировать по существующим составам, указанным в УК РФ. В-третьих, в гражданском законодательстве нет четкого разграничения недружественных и дружественных поглощений, что не позволяет выделить отдельный объект. В-четвертых, такой состав перегрузит УК РФ, так как реально будет включать в себя большое количество действий, которые следует оценивать в совокупности и доказывать незаконность каждого из них.

Таким образом, введение отдельного состава на данный момент представляется нецелесообразным, так как не добавит ясности при расследовании дел по рейдерским захватам и может осложнить многие процедуры.

Кроме ответственности рейдеров возникают вопросы интереса акционеров и общества, так как иногда создаются ситуации, когда даже после привлечения лиц к ответственности, акционеры не могут вернуть к себе контроль над обществом, так как акции были несколько раз перепроданы и фактически находятся у добросовестных владельцев.

Наиболее точно выражает проблематику этого вопроса Н. Лопашенко: "для того чтобы если не исключить, то хотя бы ограничить практику переделов собственности в России путем недружественных действий и минимизировать те последствия, которые влекут за собой такие действия, следует незамедлительно принять соответствующее законодательство - о регламентации слияний, поглощений и т.д. компаний и о запрете их недобросовестных захватов. После этого должна быть установлена жесткая уголовная ответственность за нарушение такого законодательства".

Таким образом, можно сделать вывод, что регулирование вопросов ответственности за рейдерство прямо связано с регулированием самих корпоративных отношений, в которые вступают общества. С одной стороны в УК РФ установлены составы преступлений, по которым рейдеры могут нести ответственность, с другой же, процессы, происходящие при захвате, не всегда четко определены в корпоративном законодательстве, и не возможно установить незаконность действий захватчиков, допустим в случае списании акций со счетов в реестре, не всегда можно установить хищение ли это или мошенничество, и есть ли вообще состав? Значит для решения это проблемы требуется усовершенствование корпоративного законодательства в указанном направлении.

Заключение


С течением времени человеческое общество получает развитие, которое распространяется на все сферы жизни и отражается на поведении его членов. В свою очередь, возникают и совершенствуются и правовые институты, которые также в свою очередь связаны со многими другими и имеют влияние на ход жизнедеятельности людей, а также на деятельность юридических лиц. Само понятие юридического лица также зародилось достаточно давно и проходило развитие вплоть до нашего времени. Именно сейчас появляются все новые и новые способы регулирования отношений внутри организаций и между ними.

Однако зачастую, когда возникают новые институты, они являются несовершенными, включающими в себя множество положений, требующих доработки. Исходя из опыта развития Российской Федерации, одним из таких институтов стали корпоративные отношения. Проблема рейдерства возникла вместе с частной формой собственности и существует до сегодняшнего дня. Естественно, что первоочередной причиной считается несовершенное законодательство, однако в отличие от менее гибкого законодательного процесса судебная практика в какой-то степени, толкуя неоднозначные нормы, содержащиеся в нормативных актах, защищала интересы организаций. Например, в Постановлении Пленума ВАС от 18.11.2003 №19 указывалось: "В случаях, когда стороны, участвующие в рассматриваемом судом споре, ссылаются в обоснование своих требований или возражений по иску на решение общего собрания акционеров, при этом судом установлено, что данное решение принято с нарушением компетенции общего собрания (пункт 3 статьи 48 Закона), в отсутствие кворума для проведения общего собрания или принятия решения (пункты 2, 4 статьи 49 и пункты 1 - 3 статьи 58 Закона) либо по вопросам, не включенным в повестку дня собрания (пункт 6 статьи 49 Закона), суд должен, независимо от того, было оно оспорено кем-либо из акционеров или нет, оценить такое решение как не имеющее юридической силы и разрешить спор, руководствуясь нормами закона".

Роль судов при несовершенстве закона возрастает в связи с возможностью неправильного применения закона, тем более учитывая существующую проблему коррумпированность всех эшелонов власти.

С другой стороны, как бы совершенно ни было законодательство, важнейшую роль играет грамотность руководства организации и подготовленность к возможным захватам. Чем менее эффективно текущее управление, тем слабее контроль и, соответственно, выше вероятность успешного захвата, соответственно с более низкими издержками.

Крайне позитивен опыт Санкт-Петербурга в борьбе с рейдерством, заключающийся в создании Межведомственной комиссии по безопасности, в которую входят правоохранительные органы и представители общественных организаций (например, Союза промышленников и предпринимателей Санкт-Петербурга или Торгово-промышленной палаты). "На своих заседаниях члены Межведомственной комиссии коллегиально рассматривали возникающие проблемы и принимали необходимые решения в рамках существующего правового поля. Практика показала, что это создало предпосылки для снижения уровня рейдерских захватов в нашем городе. В последний год количество обращений в комиссию значительно снизилось. Решение проблемы рейдерства на законодательном уровне можно только приветствовать". То есть пока существуют "лазейки" в законодательстве, одним из предпочтительных способов защиты интересов организаций будет являться единение их усилий и координация с правоохранительными органами.

Конечно, пока нет легальных определений многих понятий, сопряженных с рейдерством, но несмотря на это, судам удается охарактеризовать и выявлять такие действия. При своевременной и грамотной защите, вполне высока вероятность защиты интересов захватываемой компании.

В свете активной интеграции Российской Федерации в мировой правовое пространство, важным является изучение зарубежного опыта по борьбе с рейдерством, однако не стоит забывать о различии правовых систем, подходов к понятиям, а так же неких побочных факторов - лоббирование, коррупция, сложность механизма законодательного процесса. Все эти факторы наносят ущерб государственному устройству и деятельности всех субъектов права, поэтому проблему рейдрества надо рассматривать в совокупности с общим социально-правовым фоном.

После достаточно широкого реформирования корпоративного и процессуального законодательства, а так же в ожидании других проектов (например, проекта внесенного Президентов Российской Федерации об усилении УК для борьбы с рейдерством), начала активной (по крайней мере информативной) борьбы с коррупцией, можно ожидать резкое снижение активности рейдеров. Останавливаться на достигнутом ни в коем случае нельзя, в связи с чем высока роль исследований в этой области, а так же деятельности разных комиссий по поиску путей совершенствования законодательства.

Особенность данной работы заключается в том, что хотя с одной стороны она написана уже после внесения вышеуказанных поправок в законодательство, сделать определенные выводы нельзя, так как еще не совсем сложилась практика применения "обновленного" законодательства, недостаточно статистических данных, а так же наблюдается внешнее влияние экономических (мировой экономический кризис) и политических факторов (активная деятельность высших чиновников по борьбе с такими проблемами как коррупция или модернизация правового регулирования).

Значит на данный момент, определившись с историей и природой рейдерства и некоторыми способами проведения захватов, а так же рассмотрев некоторые направления, по которым можно совершенствовать законодательство, следует предложить установление легальных определений таких понятий как корпоративный спор, недружественное поглощение, незаконное списание акций и т.д. Фактически следует легально описать определенные механизмы захватов, которые используются в большинстве случаев, что позволит сделать их деятельность более прозрачной и локализуемой.

Список использованных источников


Действующие нормативно-правовые акты.

1.Конституция Российской Федерации: принята всенарод. Голосованием 12 дек. 1993 г. // Рос. газ. - 2009 - 21 янв.

2.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): принят Гос. Думой 21 окт. 1994 г. // Рос. газ. - 1994 - 8 дек - N 238-239;

3.О рынке ценных бумаг: Федер. Закон: принят Гос. Думой 20 марта 1996 г.: одобр. Советом Федерации 11 апр. 1996 г. // Рос. газ. - 1996 - 25 апр.

4.Об акционерных обществах: Федер. закон: принят Гос. Думой 24 ноября. 1995 г. // Рос. газ. - 1995г. - 29 дек. - ст.16

Рекомендательные акты

1.О рекомендации к применению Кодекса корпоративного поведения" (вместе с "Кодексом корпоративного поведения" от 05.04.2002): Распоряжение ФКЦБ РФ от 04 апр. 2002 - N 421/р // Вестник ФКЦБ России - 2002 - 30.04. - N 4.

2.Модельный закон об акционерных обществах СНГ: принят МПА СНГ 17 фев. 1996г. Систем. Требования: WinRar. URL: #"justify">Проекты нормативно-правовых актов

1.О центральном депозитарии: проект Федер. Закона: Внесен депутатом Государственной Думы В.М. Резником; 12 апр. 2007 г. рассмотрен Советом ГД ФС РФ; 11 мая 2007 г.; принят Государственной Думой ФС РФ в I чтении. Доступ из справ.-правовой системы "КонсультантПлюс".

Судебная практика

1.Постановление Пленума Высшего арбитражного суда РФ от 18 нояб. 2003 г. - N 19. Доступ из справ. - правовой системы "КонсультантПлюс".

2.Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25 нояб. 2008г.: N 127. Доступ из справ. - правовой системы "КонсультантПлюс".

.Решение Арбитражного суда Республики Хакассии от 01 окт. 2007 г. Дело №А74-1452/2007. Доступ из справ.-правовой системы "КонсультантПлюс".

4.Постановление Федерального Арбитражного Суда Поволжского Округа от 26 янв. 2007г.: Дело N А57-10213/06-25. Доступ из справ. - правовой системы "КонсультантПлюс".

5.Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского 10 окт. 2006. Дело N А22-1008/2003/2-102/Ар43. Доступ из справ. - правовой системы "КонсультантПлюс".

.Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 14 фев. 2006 г. Дело N А40-34909/05-12-298. Доступ из справ.-правовой системы "КонсультантПлюс".

7.Постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 07 мая 2003г.: Дело N А33-12846/03-С1-Ф02-1230/03-С2. Доступ из справ.-правовой системы "КонсультантПлюс".

1.Аиткулов Т.Д. Правовое регулирование слияния и присоединения акционерных обществ по законодательству России и Германии: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2005. URL: #"justify">8.Гололобов Д.В. Акционерное общество против акционера: противодействие корпоративному шантажу. М.: Юстицинформ, 2004.320 с.;

9.Добровольский В.И. Анализ и комментарий корпоративного законодательства и судебной практики. М.: Волтерс Клувер, 2007.464 с.

10.Дудченко А.Ю. Гражданско-правовые способы защиты прав и законных интересов участников корпоративных правоотношений при недружественном слиянии и поглощении хозяйственных обществ: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2008.24 с. URL: #"justify">19.Терешко Ю., Иванова Е. На борьбу с рейдерством // ЭЖ-Юрист - 2007 - N 35.;

20.Селина М. У рейдеров закончились деньги. URL: #"justify">Электронные ресурсы

1.Слияние и поглащение компаний. URL: #"justify">Зарубежное законодательство

1.О координации гарантий, которые требуются в государствах-членах от хозяйственных обществ в значении второго абзаца статьи 58 Договора [1] для защиты интересов их участников и третьих лиц, с целью сделать эти гарантии эквивалентными: Первая директива 68/151/ЕЭС Совета от 9 мар. 1968 г. URL: http://eulaw.edu.ru/documents/legislation/corporate/first_1968. htm. (дата обращения: 10.04.2010).

2.О трансграничных слияниях хозяйственных обществ, основанных на объединении капиталов: Директива 2005/56/ЕС Европейского парламента и совета от 26 окт. 2005 г. URL: http://eulaw.edu.ru/documents/legislation/corporate/10_2005. htm. (дата обращения: 10.04.2010г.).

3.О заявках на приобретение: Директива Европейского парламента и совета 2004/25/СЕ от 21 апр. 2004. URL: http://eulaw.edu.ru/documents/review/obz24-05-2004. htm. (дата обращения: 10.04.2010).


КУРСОВАЯ РАБОТА Корпоративные захваты и способы борьбы с ними в условиях современного законодательства и правопримени

Больше работ по теме:

КОНТАКТНЫЙ EMAIL: [email protected]

Скачать реферат © 2017 | Пользовательское соглашение

Скачать      Реферат

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ СТУДЕНТАМ