Иерархия чувств в романе "Грозовой перевал"

 

Введение

грозовой перевал роман бронте

XIX век подарил человечеству великих писателей и поэтов, которые внесли бесценный вклад в мировую литературу. Это такие таланты как Д.Г. Байрон, Ч. Диккенс, У. Теккерей, П.Б. Шелли, С.Т. Колридж, У. Вордсворт, Р. Саути, Дж. Китс, В. Скотт, сестры Бронте, Э. Гаскелл, Дж. Остен и многие другие. Эпоха, в которую они творили, носила переломный характер, что, естественно, отразилось и на их творчестве.

В первой половине XIX века политическая ситуация в Англии была ознаменована утверждением господства буржуазии. В этот период времени разразился экономический кризис, который вызвал необходимость парламентских реформ. К 1830-м гг. в стране свершилась промышленная революция. Именно в эту переломную эпоху жила и творила великая английская писательница-романистка Эмили Бронте, к творчеству которой я обращусь в своей работе. Несмотря на то, что она автор всего лишь единственного романа «Грозовой перевал», Эмили Бронте остается одной из самых известных писателей и поэтов в Англии и за ее пределами.

Тема выбранной мной курсовой работы концентрируется вокруг романа «Грозовой перевал». Данная тема является актуальной, т.к. данный роман не получил достаточно полного освещения в критической литературе, и является довольно популярным сегодня.

Предметом работы является иерархия чувств в романе Эмили Бронте «Грозовой перевал», объект работы - роман Эмили Бронте «Грозовой перевал».

Целью курсовой работы является: раскрытие иерархии чувств в романе.

Задачи курсовой работы:

-проследить историю возникновения романа;

-выяснить к какому художественному направлению относиться роман.

-раскрыть иерархию чувств в романе;

-рассмотреть романтические и реалистические элементы в романе;

-изучить стилистику и композицию романа;

Структура: курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.

В первой главе дается биография Эмили Бронте, уникальность ее творчества и основные литературные течения XIX века.

А во второй главе идет выявление иерархии чувств в романе и анализ стилистических и композиционных особенностей.

Практическая значимость: данное исследование может быть полезно в курсе преподавания литературы и литературоведения преподавателям и студентам, а также интересно всем, интересующимся английской литературой данного периода в целом и романом Эмилии Бронте в частности.



1. История создания романа


.1 Основные литературные течения XIX века


Романтизм

Романтизм (франц. romantisme), идейное и художественное направление в европейской и американской духовной культуре конца XVIII - первой половины XIX вв. Французское romantique означало в 18 в. «странное», «фантастическое», «живописное». В начале XIX в. слово «романтизм» становится термином для обозначения нового литературного направления, противоположного классицизму.

В современном литературоведении термину «романтизм» нередко придают и другой, расширительный смысл. Им обозначают противостоящий реализму (в широком смысле) тип художественного творчества, в котором решающую роль играет не воспроизведение действительности, а ее активное пересоздание, воплощение идеала художника. Такому типу творчества присуще тяготение к демонстративной условности формы, к фантастике, гротеску, символике.

Романтизм - в традиционном, конкретно-историческом значении этого слова - явился как бы высшей точкой антипросветительского движения, прокатившегося по всем европейским странам; его основная социально-идеологическая предпосылка - разочарование в буржуазной цивилизации, в социальном, политическом и научном прогрессе. [1]

Неприятие буржуазного образа жизни, протест против пошлости и прозаичности, бездуховности и эгоизма буржуазных отношений, наметившиеся в недрах самого просветительства и нашедшие первоначальное выражение в сентиментализме и предромантизме, обрели у романтиков особую остроту. Действительность, реальность истории оказалась неподвластной «разуму», иррациональной, полной тайн и непредвиденностей, а современное мироустройство - враждебным природе человека и его личностной свободе. Тем не менее, отвергая механистичность и рационализм просветителей, романтики сохраняют с ними преемственную связь. Понятие «естественного человека», взгляд на природу как великое благое начало, стремление к всеобщей справедливости и равенству остаются для романтиков основополагающими.

Разочарование в обществе, которое предвещали, обосновывали и проповедовали лучшие умы Европы, постепенно разрослось до «космического пессимизма», принимая общечеловеческий, универсальный характер, оно сопровождалось настроениями безнадежности, отчаяния, «мировой скорби» («болезнь века»).

Возможности социального совершенствования казались утраченными навсегда; мир предстал «лежащим во зле»: материальный мир затемнен силами распада, в человеке воскресает «древний хаос», в практике торжествует «мировое зло». Внутренняя тема «страшного мира» (с его слепой властью материальных отношений, иррациональностью судеб, тоской вечного однообразия повседневной жизни), прошла через всю историю романтической литературы, воплотившись наиболее явственно в специфическом «черном жанре» - А. Радклиф, в «драме рока» - Г. Клейст, З. Вернер, а также в произведениях Дж. Байрона, Э. По.

Романтики мечтали не о частичном усовершенствовании жизни, а о целостном разрешении всех ее противоречий. Страстная, всезахватывающая жажда обновления и совершенства - одна из важных особенностей романтического миросозерцания.

Разлад между идеалом и действительностью, характерный и для предшествующих поколений, приобретает в романтизме необычайную остроту и напряженность, что составляет сущность так называемого романтического двоемирия. При этом в творчестве одних романтиков преобладала мысль о господстве в жизни непостижимых и загадочных сил, о необходимости подчиняться судьбе (поэты «озерной школы» У. Вордсворт, С.Т. Колридж, Р. Саути). В творчестве других (Байрон, П.Б. Шелли) преобладали настроения борьбы и протеста против царящего в мире зла.

Отвергая повседневную жизнь современного цивилизованного общества как бесцветную и прозаическую, романтики стремились ко всему необычному. Их привлекали фантастика, народные предания и народное творчество вообще, минувшие исторические эпохи. Их волновали необыкновенные и яркие картины природы, жизнь, быт и нравы далеких стран и народов. Низменной материальной практике противопоставляли они сильные страсти (романтическая концепция любви) и жизнь духа, в особенности высшие ее сферы: религию, искусство, философию.

Человек для романтиков - малая вселенная, микрокосмос. Напряженный интерес к сильным и ярким чувствам, всепоглощающим страстям, к тайным движениям души, к «ночной» ее стороне, тяга к интуитивному и бессознательному - сущностные черты романтического искусства. Столь же характерна для романтизма защита свободы, суверенности и самоценности личности, повышенное внимание к единичному, неповторимому в человеке, культ индивидуального. Принцип личности служил как бы самозащитой от нараставшей нивелировки индивидов в буржуазном обществе, но одновременно и от безжалостной десницы истории и государства.

Романтики проповедовали разомкнутость литературных родов и жанров, взаимопроникновение искусств, синтез искусства, философии, религии. Они заботились о музыкальности и живописности литературы, смело смешивали высокое и низменное, трагическое и комическое, обыденное и необычное, тяготели к фантастике, гротеску, демонстративной условности формы. Высшие художественные достижения романтизма - гротескно-сатирическое изображение мира, открытие «субъективного» человека, проникновенное воссоздание природы - были унаследованы реализмом XIX в.

Таким образом, основная черта романтизма - преобладание субъективного начала в осмыслении явлений и процессов действительности и как неизбежное следствие - разрыв между идеалом и действительностью, что приводит к тому, что романтик не ставит своей целью глубокое и тщательное изучение объективных условий жизни общества, познание законов, управляющих этой жизнью.

Реализм

Реализм в литературе, искусстве, правдивое объективное отражение действительности специфическими средствами, присущими тому или иному виду художественного творчества. В ходе исторического развития искусства, реализм принимает конкретные формы определенных творческих методов - например, просветительский реализм, критический реализм, социалистический реализм. Методы эти, связанные между собой преемственностью, обладают своими характерными особенностями.

В литературе ряд существенных черт реализма проявился в эпоху Возрождения, в первую очередь у М. Сервантеса и У. Шекспира, особенно в изображении характеров, классицизм XVII в. разработал метод четкой типизации характеров, однако интенсивное развитие реализма происходит позднее, в связи со становлением буржуазного общества. В XVIII в. литература демократизируется - в противовес предшествующей литературе, отражавшей по преимуществу жизненный уклад и идеалы феодальных верхов, она избирает главными героями не монархов и вельмож, а людей среднего состояния - купцов, горожан, солдат, моряков и т.п., показывая их в повседневной практической деятельности, в семейном быту.

Реализм XVIII в. проникнут духом просветительской идеологии. Он утверждается прежде всего в прозе; все более определяющим жанром литературы становится роман - прозаическое повествование о судьбах обыкновенных людей, эпос частной жизни.

В начале XIX в. романтизм несравненно глубже, чем просветительский реализм XVIII в. Он изобразил внутренний мир человека, выявляя конфликты и антимонии личности, открывая ее «субъективную бесконечность».

Возникший в 30-е гг. XIX в. критический реализм имел генетические связи с романтизмом; оба направления объединяло разочарование в итогах буржуазной революции и отрицательное отношение к утвердившемуся капиталистическому строю. Ведущим жанром реалистической литературы остается роман. Его действие концентрируется вокруг таких мотивов, как борьба за самоутверждение личности в собственническом мире, махинации дельцов, бедствия обездоленных. Реализм показал растлевающее влияние материальных благ на нравы, разрушение естественных связей между людьми, превращение брака в коммерческую сделку. Критический дух реализма первой половины XIX в. не означал, однако, отсутствие положительных идеалов у писателей; сила их критики обусловлена присущим им гуманизмом и верой в прогресс. [2]

Как ведущее направление критический реализм утверждается в английской литературе в 30-40-е годы XIX века. Своего расцвета он достигает во второй половине 40-х годов - в период наивысшего подъема чартистского движения. В 30-40-е годы выступают такие замечательные писатели-реалисты, как Диккенс, Теккерей, сестры Бронте, Гаскелл, поэты-чартисты Джонс, Линтон и Масси.

В истории Англии 30-40-е гг. XIX в. - это период напряженной социальной и идеологической борьбы, период вступления на историческую арену пролетариата. Эта бурная эпоха вызвала к жизни расцвет демократической культуры. Творчество английских реалистов развивалось в обстановке напряженной идеологической борьбы.

В трудах буржуазных ученых и писателей утверждалось понятие «викторианской Англии», связанное с насаждаемым ими представлением о периоде правления королевы Виктории, продолжавшемся с 1834 г. по 1901 г., как эпохе благоденствия и устойчивого процветания страны. Эта официальная точка зрения не соответствовала истинному положению дел и опровергалась самой действительностью. Ее разрушению содействовало творчество писателей-реалистов.

В своем творчестве английские реалисты XIX в. всесторонне отразили жизнь современного им общества, правдиво воспроизвели типические характеры в типических обстоятельствах.

Объектом своей критики и осмеяния они сделали не только представителей буржуазно-аристократической среды, но и ту систему законов и порядков, которая установлена власть имущими. Писатели-реалисты ставят проблемы большой социальной значимости, приходят к таким обобщениям и выводам, которые непосредственно подводят читателя к мысли о бесчеловечности и несправедливости существующего общественного строя.

Диккенс и Теккерей, сестры Бронте и Гаскелл помогли своим современникам задуматься над коренными проблемами эпохи, раскрыли перед ними глубину социальных противоречий. Со страниц их романов страшными глазами смотрели нищета и страдания народа. И не «старая добрая Англия», а страна, раздираемая противоречиями, была изображена в их книгах. Собственно, это была не одна Англия, а две - Англия богатых и Англия бедных.

Широко раздвинулись социальные и вместе с тем и географические рамки романа: трущобы Лондона и английская провинция, небольшие фабричные города и крупные индустриальные центры; за пределы Англии переносят действие своих романов Теккерей и т.д.

Появляются и новые герои. Это не просто люди из народа, а люди, глубоко задумывающиеся над жизнью, тонко чувствующие, горячо реагирующие на окружающее и активно действующие (Джон Бартон в романе «Мэри Бартон», герои романов Шарлотты и Эмили Бронте). [3]

Подводя итог выше сказанному можно сделать следующий вывод: у художника-реалиста в его мировоззрении и творческом методе преобладает стремление к объективному изображению действительности. Он, как правило, не приписывает ей того, что он хотел бы в ней видеть. Свой идеал реалист стремится вывести из условий самой объективной реальности, из познания ее исторически закономерного развития, из заключенных в ней возможностей.


.2 Жизнь Эмили Бронте


Английская писательница Эмили Бронте - классик мировой женской литературы. Влияние Бронте на английских писателей-реалистов XIX века было огромно. Ее почитали большие художники и критики; на нее ссылались, у нее предлагали учиться. Одни писатели ставили ее творения в пример другим как образец реалистического мастерства. Другие называли ее автором «романтичнейшего романа». Иные ее отвергали. Тем не менее, она смогла завоевать любовь и уважение миллионов читателей.

История Эмили Бронте - это история со своими печалями, со своими своеобразными радостями и тайнами. Изучение личности Эмили Бронте затруднено из-за малочисленности отзывов о ней современников и, по существу, отсутствия личного подтверждения биографических фактов (мемуаров, дневников, писем и т.п.). Критикой создан «неукротимый, свободолюбивый» образ Эмили, «великого навигатора», обладающего мужскими качествами, страдающего в глуши Хоуорта от одиночества и невозможности самореализации. Однако образ писательницы предстает, несомненно, более сложным и противоречивым. [4]

Биография Эмили Джейн Бронте относится к категории на редкость несобытийных. О глубине и интенсивности ее внутренней жизни рассказывают не столько факты биографии, сколько ее произведения. Будущая писательница родилась 30 июля 1818 года в небольшом городке на окраине Западного Йоркшира. Здесь, на грани двух миров, между хранящим традиции старины, веющим легендами севером и победительно надвигающимся индустриальным югом, прошли почти все отпущенные ей тридцать лет. Ее отец, Патрик Бронте, по происхождению ирландец, был рукоположен в сан после завершения учебы в Кембриджском университете. Мать Эмили, Мария Брэнуэлл, была дочерью мелкого торговца. Произведя на свет пять дочерей (Мэри, Элизабет. Шарлотта, Эмили и Энн) и сына (Брэнуэлл), она скончалась в 1821 году. Эмили шел второй год, когда семья окончательно обосновалась в Хоуорте, небольшом местечке Йоркшира. После смерти матери в семье Бронте поселилась тетушка Брэнуэлл, которая помогала мистеру Бронте вести хозяйство и воспитывать детей.

В возрасте шести лет Эмили вместе с другими сестрами была отдана в школу для дочерей духовенства в Коуэн-Бридж. Там от инфекционной болезни умерли Мэри и Элизабет Бронте. Не пробыв в пансионе и года, Шарлотта и Эмили вернулись домой. Эмили начала получать домашнее образование, ее наставниками становятся отец, тетушка и Шарлотта. Когда Эмили было около десяти лет, дети Бронте придумали игру, которую не оставят и в последующие годы. Ими были созданы два воображаемых государства: Ангрия (собственность Шарлотты и Брэнуэлла) и Гондал (Эмили и Энн), где живут средневековые персонажи. Вымышленные истории тщательно записывались. Шарлотте и Брэнуэллу игра наскучила через несколько лет, но Эмили и Энн продолжали в нее играть, будучи взрослыми женщинами.

В 1835 году Эмили повторила попытку получить систематическое образование: она едет в пансион Роу-Хед, однако возвращается, пробыв там меньше года. Следующий год отмечен появлением первого стихотворения Эмили. В 1837 году Эмили отправилась в пансион в Лоу-Хилл в качестве учительницы. Домой она вернулась уже через полгода. Вслед за Шарлоттой, многие биографы сводили объяснение неплодотворных попыток получить образование и заработать на жизнь к трогательной причине - непреодолимой тоске по дому. Однако дело, по-видимому, было в ином: Эмили неукоснительно отвергала всякую возможность оказаться под чьим-то руководящим началом и подчиняться жесткой дисциплине. В стоящем на отшибе доме и на вересковых пустошах, Эмили дышала воздухом свободы. Только здесь она могла быть сама собою, и это было одним из немногих доступных ей благ, которым она не хотела поступиться. Вот почему, оказавшись за пределами Хоуорта, она рвалась поскорее вернуться.

Трагедия Эмили Бронте не в бедности и даже не в отъединенности от большого мира. Добровольное затворничество в Хоуорте - следствие трагедии. Смысл же ее в неразрешимом конфликте сильной духом, одаренной личности с «невзрачнейшей из эпох», с этим «скучнейшим и прозаичнейшим из всех веков», как назвал свое столетие Оскар Уайльд.

Пока сестры и брат зарабатывали на жизнь в качестве учителей, Эмили вела в Хоуорте домашнее хозяйство. Когда ей исполнилось 23 года, они с Шарлоттой начали предпринимать попытки открыть собственный пансион. Тетушка обещала помочь с деньгами на первичное обзаведение. Однако сестрам недоставало знания иностранных языков. С целью их изучения они в 1842 году поступили в пансион мадам Эгер в Брюсселе. В ноябре они вынуждены были прервать учебу из-за смерти тетушки Брэнуэлл, чье завещание дало сестрам некоторые средства к существованию. Это избавило Эмили от возвращения в Брюссель. Она осталась в Хоуорте с отцом.

В январе 1844 года было решено, наконец, открыть собственный пансион. Эмили не собиралась становиться учительницей, ее больше привлекала идея заниматься хозяйственными нуждами. Она определенно не видела необходимости работать, когда в том не было нужды. Ее вполне устраивала возможность вести домашнее хозяйство и уделять весь досуг творчеству. Идея с пансионом потерпела полный крах, так как в него не приехала ни одна пансионерка.

В июле 1846 года по настоянию Шарлотты были опубликованы стихи сестер Бронте под псевдонимами Каррер, Эллис и Эктон Белл. Стихи Эмили положительно оценены критиком «Атенеума», который поставил их выше стихов Шарлотты и Энн. В декабре 1847 года вслед за «Джейн Эйр» в печати появились романы «Грозовой перевал» и «Агнес Грей». Для подтверждения своего авторства Шарлотта и Энн отправились в лондонское издательство, Эмили же упорно держалась за свой псевдоним, пожелав остаться инкогнито. Лишь случайная обмолвка Шарлотты в издательстве («Мы, три сестры») позволила раскрыть «семейную тайну».

По характеру Эмили была замкнута, молчалива и даже робка. У Шарлотты, у Энн были подруги, у нее - никогда. Ей, по-видимому, вполне хватало семейного общения, и никакого другого общества она себе не желала. Она была умна, деятельна и бескорыстна; обладала добрым сердцем и весьма трезвым взглядом на вещи, проявляя упорство только в тех делах, которые сочла для себя нужными. Подруги Шарлотты неоднократно ссылались на «странности» Эмили, которые, вероятно, проявлялись в ее непохожести на других.

Эмили скончалась на тридцать первом году жизни от туберкулеза, который был вызван простудой, полученной на похоронах брата. Она не пожелала облегчить свои страдания перед смертью и обратиться за помощью к врачам. [6]

Эмили Бронте оставила после себя одну из прекраснейших книг всех времен - «Грозовой перевал». Возможно, самую красивую и жестокую историю любви. Мы, по сей день, не перестаем восхищаться как личностью писательницы, так и созданным ею произведением. [7]


.3 Уникальность «Грозового перевала»


Роман Эмили Бронте «Грозовой перевал» является одним из самых загадочных и уникальных произведений мировой литературы. Его уникальность заключается не только в истории создания (Э. Бронте - человек, получивший практически домашнее образование и редко покидавший пределы родного городка), и в художественной ценности (нетрадиционный сюжет, необычная композиция, актуальная проблематика), но и в том, что он обладает бесконечным множеством смыслов. Считается, что Э. Бронте опередила свое время, - многие исследователи обнаруживают в ее романе предвосхищение модернизма. Роман при жизни писательницы не был оценён по достоинству. Всемирная слава пришла к Эмили Бронте значительно позднее, что, впрочем, часто по необъяснимым причинам случается с великими произведениями, но зато, впоследствии оценённые потомками, они живут уже долгие века и никогда не стареют. [9]

«Грозовой перевал» был издан в 1847 году. Это было начало правления королевы виктории (1837-1901), поэтому его иногда относят к разряду «викторианских» романов. Но Россетти и Ч.-А. Суинберн первыми подметили решительное отступление автора от канонов викторианского романа, они положили начало легенде о Бронте как о «звездном» романтике, художнике-визионере. «Никогда еще роман не разражался такой грозой», - восхищался А. Симпсон, теоретик «эстетизма». И был совершенно прав. Ни один роман, написанный до и после «Грозового перевала», не мог передать такого эмоционального накала и столь различных душевных переживаний главных героев, которые передала Эмили Бронте. Но грозовые раскаты книги Бронте многих насторожили, а ортодоксов отпугнули. Время, лучший критик, все расставило на свои места. Минул век, и У.С. Моэм, живой классик английской литературы, включил «Грозовой перевал» в десятку лучших романов мира. «Манифестом английского гения» назвал книгу критик-коммунист Р. Фокс, посвятив ей в своем исследовании «Роман и народ» самые проникновенные страницы. Известный литературовед Ф.-Р. Ливис причислил Эмили Бронте к великой традиции английского романа, отметив при этом уникальность и неповторимость ее дарования. Множится поток исследований, посвященных сестрам Бронте, и Эмили в частности, но загадка семьи Бронте все еще существует, и личность Эмили, истоки ее поэзии и гениального романа остаются до конца не разгаданной тайной. Нужно ли непременно заглядывать под все ее покровы, стараться совлечь их - вопрос спорный. Быть может, именно неистребимое очарование тайны и влечет нас в наш рациональный век к писательнице, хронологически причисляемой к младшим викторианцам, но при более близком знакомстве воспринимаемой скорее как упрек и вызов викторианской эпохе. [10]

«Грозовой перевал» - книга, во многом предопределившая движение английского романа. Эмили первая сосредоточилась на трагическом конфликте между естественными стремлениями человека и общественными установлениями. Она показала, каким адом может быть пресловутая «крепость англичанина» - его дом, какой нестерпимой фальшью оборачивается проповедь смирения и благочестия под сводами домашней тюрьмы. Эмили выявила нравственную несостоятельность и отсутствие жизненных сил у избалованных и эгоистичных собственников, тем самым она предвосхитила мысли и настроения поздних викторианцев, а в чем-то и превзошла их.

Роман поражает необычайной эмоциональной силой, Шарлотта Бронте уподобила ее «грозовому электричеству». «Более страшного, более исступленного вопля человеческой муки никогда не исторгала у человеческого существа даже викторианская Англия». Даже Шарлотту, наиболее близкого Эмили человека, ошеломила исступленная страсть и смелость ее моральных концепций. Она попыталась смягчить впечатление и в предисловии к новому изданию «Грозового Перевала» заметила, что, создав «яростные и беспощадные натуры», «грешные и падшие создания» вроде Хитклифа, Эрншо, Кэтрин, Эмили «не ведала, что творила».

Это роман - загадка, над которой можно раздумывать бесконечно. Роман, опрокидывающий все привычные представления о Добре и Зле, Любви и Ненависти. Эмили Бронте заставляет читателя посмотреть на эти категории совсем другим взглядом, она беспощадно смешивает, казалось бы незыблемые пласты, одновременно шокируя нас беспристрастностью. Жизнь шире любых определений, шире наших представлений о ней - эта мысль уверенно прорывается сквозь текст романа. [11]

Современник Эмили Бронте поэт Данте Габриэль Россетти, так отзывался об этом романе «…это дьявольская книга, немыслимое чудовище, объединившее все самые сильные женские наклонности…».

Действие романа происходит на вересковых пустошах Йоркшира, которые благодаря этому роману вошли в число туристических объектов Англии. Есть два поместья, две противоположности: Грозовой перевал и Мыза скворцов. Первое олицетворяет беспокойство, бурные и неосознанные чувства, второе - гармоничное и размеренное существование, домашний уют. В центре повествования - истинно романтическая фигура, герой без прошлого Хитклиф, которого неизвестно где и когда нашёл хозяин Грозового перевала мистер Эрншо. Хитклиф, вроде бы, с рождения не относится ни к одному из домов, но по духу, по своему складу принадлежит, конечно, к поместью Грозовой перевал. И на роковом перекрещивании и переплетении этих двух миров и строится весь сюжет романа. Бунт отверженного, изгнанного волею судьбы из своего же царства и горящего неодолимым желанием вернуть себе утраченное - основная идея этого романа.

Судьба свела вместе двух гордых свободолюбивых людей - Хитклифа и Кэти Эрншо. Их любовь развивалась стремительно и бурно. Кэти полюбила Хитклифа как брата, друга, мать, как родственную ей душу. Он был для нее всем: «…он больше я, чем я сама. Из чего бы ни были сотворены наши души, его душа и моя - одно…» говорит Кэти. Хитклиф отвечает ей не меньшей бесконечному, бурному, ледяному, она велика и грозна, как хмурое злое небо над Грозовым перевалом, как вольный и могучий ветер, дующий с пустоши. Их детство и отрочество прошло на дикой и прекрасной пустоши, среди безбрежных полей вереска, под грозовым, черным от туч, небом, рядом с Гиммертонским кладбищем. Сколько переживаний, горя и разочарований пережили они оба. Их любовь могла перевернуть всю жизнь, она была сильнее смерти, это была великая и страшная сила. Так любить могли только сильные и необычные личности, такие, как Кэти и Хитклиф. Но спустившись с Грозового Перевала на Мызу Скворцов, выйдя замуж за Эдгара Линтона и таким образом предав Хитклифа и саму себя, Кэтрин изменила своей сущности и обрекла себя на погибель. Эта истина открывается ей на смертном одре. Суть трагического у Бронте, как у Шекспира, не в том, что ее герои физически погибают, а в том, что идеально человеческое в них нарушается.

Сжимая умирающую Кэтрин в объятьях, Хитклиф обращается к ней не со словами утешения, а с жестокой правдой: «Почему ты предала свое собственное сердце, Кэти? У меня нет слов утешения. Ты это заслужила. Ты меня любила - так какое же ты имела право оставить меня? Какое право - ответь! Не я разбил твое сердце - его разбила ты, и, разбив его, разбила и мое. Тем хуже для меня, что я крепкий. Разве я могу жить? Какая это будет жизнь, когда тебя… О Боже! Хотела бы ты жить, когда твоя душа в могиле?». [12]

В эпоху, когда протестантское благочестие выродилось в буржуазное лицемерие, в условиях викторианства с его ложной иерархией нравственных ценностей, строгими ограничениями и условностями, всепоглощающая страсть героев Бронте воспринималась как вызов системе, как бунт личности против ее диктата. Трагически погибая, герои продолжают любить. Хитклиф и Кэтрин - это месть любви XIX столетию. [13]

Таким образом, две главные темы подняты в романе «Грозовой перевал» - тема любви и тема униженных и оскорбленных. Его уникальность и неповторимость заключается в том, что реалистический замысел внедрен в нем через романтическую символику.

Искусство Эмили Бронте глубоко личностно. Но еще великий Гёте открыл, что самопознание отнюдь не чисто субъективистский процесс. Личные чувства, страсти, эмоции Эмили Бронте преобразованы в ее произведениях в нечто более значительное и универсальное. Великое таинство искусства в том и состоит, что, исходя из концентрированного личного опыта, художник оказывается способен выразить всеобщую правду. Гений олицетворяет эпоху, но он и творит ее. [14]

.4 Герои «Грозового перевала»


Герои первого поколения

Хитклиф - цыган, принятый мистером Эрншо в свою семью и воспитанный как его сын. Мстительный, озлобленный, жестокий и упрямый. Был лучшим другом Кэтрин и ее возлюбленным. Не ладил с Хиндли Эрншо. Состоял в браке с Изабеллой Линтон, в котором у него родился сын Линтон.

Кэтрин Эрншо - дочь мистера Эрншо, сестра Хиндли. Избалованная и себялюбивая девушка, первоначально диковатая, а позже - достаточно утонченная. Любила Хитклифа, но вышла замуж за Эдгара Линтона. Помешалась рассудком и умерла, родив дочь Кэтрин.

Хиндли Эрншо - брат Кэтрин по крови и Хитклифа по настоянию отца. Второго ненавидел и после смерти родителя «понизил» его до работника в Грозовом Перевале, не дав получить образование. Был счастливо женат на Фрэнсис, умершей после родов его сына Гэртона. После смерти супруги спился, а позже проиграл свое поместье Хитклифу. Ревнивый, злопамятный, агрессивный человек. К концу жизни - жалкий и опустившийся.

Фрэнсис Эрншо - супруга Хиндли. Мягкая по характеру, хрупкая. Умерла от чахотки после родов.

Эдгар Линтон - друг, а потом муж Кэтрин Эрншо, отец Кэтрин Линтон. Терпеливый молодой человек, добрый, галантный, хорошо воспитанный, иногда упертый.

Изабелла Линтон - сестра Эдгара Линтона и жена Хитклифа, мать сына последнего Линтона. Образованная, воспитанная, наивная (до брака). Вышла замуж по любви, оказалась несчастной в этих отношениях и сбежала от супруга.

Герои второго поколения

Кэтрин Линтон - дочь Кэтрин и Эдгара Линтона. Воспитана, добра, отзывчива. Была вынуждена выйти замуж за Линтона, которого не любила. Лишилась Мызы Скворцов из-за Хитклифа, но после его смерти ее вернула. В итоге нашла счастье с Гэртоном.

Гэртон Эрншо - сын Хиндли, после смерти отца воспитанный Хитклифом. Преданный, благодарный. Как и Хитклиф в юношестве, необразованный и грубоватый. Полюбил овдовевшую Кэтрин Линтон.

Линтон Хитклиф - сын Изабеллы Линтон и Хитклифа. До смерти матери жил с ней, после отправился к отцу. Под напором Хитклифа взял в жены Кэтрин Линтон. Слабохарактерный, трусливый. Болезненный - умер вскоре после своей свадьбы.

Прочие персонажи «Грозового перевала»

Нелли (Эллен Дин) - по сюжету «Грозового перевала», бывшая прислужница в Грозовом Перевале, после экономка в Мызе Скворцов. Вынужденная хранительница тайн семьи Эрншо и Линтон, участница многих событий. В разное время была в относительно дружеских отношениях с двумя Кэтрин и Хитклифом.

Джозеф - слуга в Грозовом перевале. Служил при Эрншо и при Хитклифе. Сварливый, набожный, глуповатый.

Зила - ключница в поместье Хитклифа.

Локвуд - лондонец, снимающий у Хитклифа Мызу Скворцов. Навещал владельца поместья и один раз ночевал в Грозовом перевале.

Мистер Кеннет - доктор. Лечил Кэтрин, Эдгара, Фрэнсис. [15]



2. Иерархия чувств в романе Эмили Бронте «Грозовой перевал»


.1 Тема любви в романе «Грозовой перевал»


Любовь Хитклифа и Кэтрин, кажется, является центром Грозового перевала, учитывая, что это самое сильное и более длительное чувство, чем какое-либо другое показанное в романе и что это - источник большинства основных конфликтов, которые структурируют сюжет романа. Нелли резко критикует их обоих, осуждая их страсть как безнравственную, но эта страсть - одна из самых востребованных и незабываемых аспектов книги. Не легко решить, предназначает ли Бронте читателя, судить их как наказуемых или идеализировать их как романтичных героев, любовь которых превышает социальные нормы и обычную мораль. Книга фактически сконструирована вокруг двух параллельных любовных романов, первая половина романа сосредоточена на любви между Кэтрин и Хитклифом, в то время как менее драматическая вторая половина сосредоточена на развивающейся любви между молодой Кэтрин и Гэртоном. В отличие от первой, последняя история заканчивается счастливо, восстанавливая мир и порядок в Грозовом перевале и Мызе Скворцов. Различия между этими двумя любовными романами способствуют пониманию читателя того, почему каждый заканчивается путем каким должен.

Самая важная особенность любовного романа молодой Кэтрин и Гэртона является то, что он включает взросление и изменение. В начале романа Гэртон кажется неисправимо зверским, диким, и неграмотным, но со временем он становится преданным другом для молодой Кэтрин и учится читать. Когда молодая Кэтрин в первый раз встречается с Гэртоном, он кажется абсолютно чуждым ее миру, все же, ее отношение развивается от презрения до любви. А любовь Кэтрин и Хитклифа внедрена в их детство и не могла измениться. Решив выйти за Эдгара, Кэтрин ищет более благородную жизнь, но она отказывается приспосабливаться к роли жены. Хитклиф, со своей стороны, обладает на вид сверхчеловеческой способностью хранения тех же самых обид многие годы.

Кроме того, любовь Кэтрин и Хитклифа основана на их общем восприятии. Кэтрин объявляет, «Я и есть Хитклиф», в то время как Хитклиф, после смерти ее говорит, что он не может жить без своей «души», имея в виду Кэтрин. В любви, несмотря на ее исступленность, Кэтрин и Хитклиф сохраняют целомудрие, как шекспировские герои. Она отрицает какое-либо различие и странно бесполая. Они не целуются в темные уголках и не устраивают секретных свиданий, как делают не верные супруги. Учитывая, что любовь Кэтрин и Хитклифа основаны на их отказе измениться в течение долгого времени, катастрофические проблемы их поколения преодолены не какими-то кульминационными изменениями, а просто непреклонным течением времени и появлением нового поколения. В конечном счете, Грозовой перевал представляет видение жизни как процесс изменения и празднует этот процесс против романтичной интенсивности его главных героев.

В эпоху, когда протестантское благочестие выродилось в буржуазное лицемерие, в условиях викторианства с его ложной иерархией нравственных ценностей, строгими ограничениями и условностями, всепоглощающая страсть героев Бронте воспринималась как вызов системе, как бунт личности против ее диктата. Трагически погибая, герои продолжают любить. «Хитклиф и Кэтрин - это месть любви XIX столетию».


2.2 Тема мести


Есть несколько основных тем в романе, но месть - одна из самых главных, фактор, который приводит главных героев к их печальной судьбе. Эмили Бронте доказывает, что в вечной мести нет ничего хорошего и боль, нанесенная в целях мести, более разрушительная, чем подлинная.

Хитклиф не находит спокойствия из-за своей мести. Фактически, единственная пора, когда он действительно находит счастье, это когда он бросает свой план относительно возмездия. Остин О'Мэлли говорит, что «Месть - едва ли не то же самое, что кусать собаку, которая укусила тебя». Эта цитата отражает потребность Хитклиффа в усиление муки всех тех, кто оскорбил его. План Хитклифа относительно мести к Эдгару и Кэтрин состоит в том, чтобы жениться на Изабелле, никогда не испытывавшей любви к мужчинам. Он хочет причинить Эдгару боль из-за его брака с Кэтрин, и он хочет отомстить Кэтрин, вызывая у нее ревность. Смерть Кэтрин доказывает, что его план отплаты ему не помогает. Хитклиф, преследуемый призраком Кэтрин (потому что он - ее «убийца»), все еще мотивируемый потребностью в мести пытается добраться до молодой Кэти выдавая ее замуж за своего сына, Линтона. Хитклиф не получает спокойствия, пока не бросает свой план относительно мести непосредственно перед своей смертью. Когда он перестает мстить, он встречает Кэтрин (после смерти) и действительно становится счастливым.

Месть Кэтрин так же не улучшает ее ситуацию. Обвинение Хитклифа в своей предстоящей смерти не улучшает ее состояния. Непосредственно перед тем, как она умирает, она приписывает Хитклифу свое «убийство». «Ты меня убил - и это, кажется, пошло тебе впрок». Кэтрин имеет сходство с тем, что сказал Оливер Голдсмит в стихотворении «Когда красавица свершает глупость». Смерть Кэтрин вызвана отсутствием ее эмоционального контроля и ее раздвоением личности. Душа Хитклива и ее «одно», но ее желание высшего социального положения и популярности ведут ее к Эдгару. Она не любит Эдгара, но ее эгоистичная сущность управляет ею. Месть Кэтрин не помогает ей в поисках счастья. Она надеется умереть и «устает рваться в тот прекрасный мир». Ее смерть, однако, злополучна, поскольку она скитается по земле в течение 20 лет, иногда посещая Хитклифа и мучая его.

Так же, как месть Хитклифа и Кэтрин делает их несчастными, месть Хиндли заставляет его обанкротиться и в конечном счете умереть. Его попытка убить Хитклифа только причиняет ему боль в процессе; это подтверждает точку зрения Изабеллы, «Предательство и насилие - это копья, заостренные с обоих концов: того, кто пускает их в дело, они ранят больней, чем его противника». Факт, что с Хиндли плохо обращались как с ребенком, отражает созданный в нем гнев к другим. Боль, которую чувствует Хиндли, ясна, но сочувствие к Хиндли только временное, потому что это - все еще его собственная ошибка. Его потеря Грозового перевала и таинственная смерть показывают, что месть ничего не делает лучше, только хуже.

Эмили Бронте подтверждает, что месть является не только опрометчивым способом жить жизнью, но и вредным. Вред, связанный с местью, показывает, что для решения конфликта есть способы и лучше. Эмили Бронте посылает большое сообщение всем, показывая, как негативна месть может быть.


2.3 Тема торжествующей любви


Тема мести исчерпала себя, уступив место теме торжествующей любви, которая получает дальнейшее развитие в образах дочери героини - Кэтрин и Гэртона. Если трагедия старшего поколения занимает основное пространство романа, то повествование о Кэтрин и Гэртоне несколько скромнее. Писательница как бы вновь проиграла прежнюю ситуацию: Гэртон в роли подкидыша Хитклифа, Кэтрин на месте ее матери. Но молодые герои иначе отнеслись к социальным и нравственным нормам общества, в котором они живут. В их душах торжествует любовь, она уравнивает их, возрождая добро, уничтожая силы зла и разрушения. Появившийся после годового отсутствия Локвуд поражен гармонией этой пары.

Но также в теме торжествующей любви можно рассмотреть Хитклифа и Кэтрин. Когда умирает Хитклиф, его смерть воспринимается как восстановление гармонии естественной и свободной любви некогда юных влюбленных с вересковых пустошей. Даже имя героя означает «утес, поросший вереском». У них, как в старинном кельтском предании о Тристане и Изольде, вопреки законам общественным, могилы рядом. Свидетельница их драмы - Нелли Дин - считает, что там их мятежный дух должен обрести покой.

Внутренняя связь поэзии и романа Эмили Бронте проявилась через преемственность мотивов лирического героя-бунтаря, через концепцию гармонии красоты природы и человека, подчас выраженную писательницей в поэтических символах.

В романе тесно переплетаются реалистические и романтические элементы, они гармонично сочетаются, обогащая друг друга, но в оценке своих героев, в изображении окружающей их среды писательница проявила себя зрелым мастером-реалистом.


.4 Романтические и реалистические элементы в романе


Много исследователей зашли в тупик, стараясь отнести «Грозовой перевал» к одному из двух основных художественных направлений ХІХ столетия - романтизма или реализма.

По моему мнению, наиболее приемлемыми являются утверждения о том, что в этом романе существует синтез этих двух методов, потому, что реалистический в своей основе, роман обогащен романтической традицией. Из такого синтеза возник неповторимый реализм, который смущал современников автора. Реалистический замысел реализован в нем через романтическую символику (даже имя главного героя Хитклиф означает «утес, поросший вереском», и символ этот многозначен). Из их сплава родился уникальный, поистине магический реализм, озадачивший современников.

«Грозовой перевал» - жестокая история тех обид, которые терпит человек в обществе, основанном на корысти и лжи. Унылая затхлая жизнь английской провинции, полная предрассудков и тайных преступлений, совершаемых во имя наживы, отражена в романе.

Таким образом, главным материалом для романа «Грозовой перевал» была самая жизнь, и жестокая, непохожая на идиллию викторианская действительность, которую наблюдала простая учительница, дочь пастора. Хотя писательница относит события своего романа к XVIII - началу XIX ст., тем не менее, изображает она более позднюю, современную ей эпоху. Не удивительно, что критика того времени восприняла роман Э. Бронте враждебно, ведь писательница открыто подвергает критике устои и моральные принципы викторианской Англии, разоблачает призрачную идиллию английской провинции, где поступками человека, часто руководит жадность, прагматизм, месть. Гнетущее влияние социальной среды проявляется в характерах почти всех персонажей романа «Грозовой перевал».

Как и все великие произведения искусства, роман «Грозовой перевал» сочетает в себе конкретность и обобщенность, «местный колорит» и универсальность охвата действительности. В «Грозовом перевале» изображена Англия, какой она была в 1847 году. Описанные в романе люди живут не в выдуманном, неземном краю, а в Йоркшире. Хитклиф рожден не на страницах произведений Байрона, а в трущобе Ливерпуля. Нелли, Джозеф и Гэртон говорят языком уроженцев Йоркшира. «Грозовой перевал» повествует не о любви вообще, а о страстях живых, достоверных людей; о праве собственности; о выгодах, которые сулит прочное общественное положение; о браках по расчету; о значении образования; о смысле и роли религии; о взаимоотношениях между богачами и бедняками.

В «Грозовом перевале» нет никакой расплывчатости, туманности. И если в нем фигурируют туманы, то это туманы, клубящиеся над вересковыми полями Йоркшира. Искусство бытописания было подвластно Эмили. Читатели «Грозового перевала» дивятся поразительной конкретности «местного колорита» не меньше, чем мрачной экспрессивной символике, напоминающей полотна Эль Греко. Вместе с героями Бронте мы сгибаемся под порывами пронизывающего ветра, слышим, как он шумит в елях и царапает веткой по стеклу, ощущаем твердь схваченной морозом земли, нас согревает тепло пылающего камина, мы вдыхаем запах потрескивающих поленьев, угля и торфа, нас слепит блеск начищенных оловянных блюд, расставленных на широких дубовых полках. Такая конкретность достигается благодаря точности описания - отнюдь не в силу его туманности. Но сила и очарование романа не в натуралистической достоверности деталей быта.

Критик-марксист А. Кеттл заявляет, что роман повествует о Викторианской Англии 1847 года, изображая личностные и духовные конфликты капиталистического общества. 6 Таким конфликтом является несогласие главного героя Хитклифа со своим положением и правилами того общества, в котором он живет. Образ Хитклифа - это образ бунтаря и мстителя. Лишь загадочность происхождения да тайна быстрого обогащения за время отсутствия приближают его к типу романтического злодея. В остальном это реалистическая фигура, хотя и не лишенная байронического демонизма.

Для того чтобы правильно понять конкретную и чуждую романтике сущность произведения Бронте, нужно припомнить характер упомянутого бунта. Хитклиф, беспризорный найденыш, подобранный в трущобах Ливерпуля, пользуется благорасположением старого господина Эрншо, но подвергается оскорблениям и унижениям со стороны Хиндли. После смерти отца Хиндли обрекает мальчика на рабское существование: «Он удалил его со своих глаз, отправил к слугам и прекратил его занятия со священником, настояв, чтобы вместо учения он работал - и не по дома, а в поле; да еще следил, что работу ему давали не легче, чем всякому другому работнику на ферме».

Бунт Кэтрин и Хитклифа изображен с абсолютной конкретностью. Это не какие-нибудь романтические мечтатели, строящие воздушные замки. Они бунтуют против режима при котором Хиндли с женой предаются дурацкому безделью, уютно устроившись у камина, в то время как они загнаны в углубление под полками и загнаны в углублению под полками и вынуждены читать душеспасительную книгу «Прямой путь к погибели» под надзором лицемерного святоши Джозефа. Подобная ситуация была типична в 1847 году не только для уединенных усадеб, затерявшихся в вересковой глуши Йоркшира. Кэтрин и Хитклиф восстают против этой несправедливости, унижающей их человеческое достоинство, и швыряют благочестивые книжки в собачий закут. Бунтуя, они обнаруживают, что нуждаются друг в друге, что их сближает глубокая и горячая привязанность. Хитклиф, отверженный всеми тянется к живой, одухотворенной и бесстрашной девушке, которая является для него единственной душой на свете, относящейся к нему с человеческим пониманием и предлагающей ему свою дружбу. А Кэтрин, которая по происхождению своему принадлежит к миру Грозового перевала, чувствует, что для того, чтобы полностью проявить свою человеческую сущность, быть верной себе до конца, она должна безоговорочно принять сторону Хитклифа в бунте, который он поднимает против тирании Эрншо и всего, что с ней связано.

Это бунтарское выступление сразу же, чуть ли не с самого начала книги, заставляет нас проникнуться сочувствием к Хитклифу. Мстительная ненависть и бесчеловечная жестокость героя, создающие вокруг него «сатанинский» нимб, мотивированы его положением отверженного, теми бесконечными унижениями, через которые он прошел. Понимая, что он отстаивает человеческое достоинство, мы становимся на его сторону и не решаемся его судить, ибо уважаем нравственное право человека, восстанавливающего высшую справедливость.

Бессмертное произведение Эмили Бронте буквально потрясает всех его читателей до самых скрытых душевных струн, переворачивает вверх дном все моральные устои и принципы того времени, когда он был написан. Это был настоящий взрыв, извержение литературного вулкана. Мы видим или слышим как секут, швыряют, колотят, бьют по щекам, дергают, щиплют, царапают, выдирают волосы, давят, пинают, топчут, вешают собак. Хиндли надеется, что лошадь «копытом вышибет» Хитклифу мозги. Кэтрин, искусанная собакой, ни за что не заплачет, «даже если бы подняла на рога бешеная корова». Изабелла вопит, «точно ведьмы вгоняют в нее раскаленные иглы». Хитклиф замышляет «сбросить Джозефа с гребня крыши и выкрасить парадную дверь кровью Хиндли». Хиндли пытается засунуть нож между зубов Нелли и угрожает перерезать ей горло. Нелли думает, что Хитклиф мог бы «раздробить Гэртону череп о ступени». Хитклиф говорит об Эдгаре: «Я его раздавлю как пустой орех». «В тот час, когда он стал бы ей безразличен, я вырвал бы сердце из его груди и пил бы его кровь! - восклицает Хитклиф. - Во мне нет жалости! Нет! Чем больше червь извивается, тем сильнее мне хочется его раздавить!» Изабелла говорит, что Хитклиф умеет «вытягивать нервы раскаленными щипцами», что она отдала ему сердце, а он взял его, «насмерть исколол» и швырнул ей обратно. Он хватает со стола серебряный нож и запускает ей в голову, прорезав щеку насквозь. О пьяном Хиндли Хитклиф говорит: «Хоть сдирай с него кожу и скальп снимай - не разбудешь!» И так далее и так далее. Мы можем вместе с Кэтрин почувствовать: «Тысяча кузнечных молотов стучит в моей голове!»

Не трудно почувствовать в романе настоящий крик души писательницы, самовыражение ее наболевшей души. Ведь герои романа говорят ее собственными словами, ее мыслями. Произведение вдвойне приятно читать, когда оно так ярко передает эмоции и чувства человека, написавшего его.

Итак, «Грозовой перевал» образным языком искусства рассказывает о напряженной обстановке, противоречиях и конфликтах, внешних и духовных, капиталистического общества XIX века. В этом романе нет идеализма, нет лживого утешительства, нет и намека на мысль о том, что не борьба и поступки самих людей, а что-то другое решает их судьбы. Картины природы в романе, нарисованные с огромной художественной силой: бескрайние вересковые заросли, в которых гуляет ветер, звезды, смена времен года, - играют важнейшую роль в изображении точения жизни. Однако герои «Грозового перевала» - отнюдь не пленники природы; нет, они живут в человеческом обществе и стремятся изменить его, добиваясь порой успеха, но постоянно терпя муки, преодолевая бесконечные трудности, совершая все новые ошибки.

Эта нескончаемая борьба (одним из эпизодов которой является борьба за высшую человечность безклассового мира) находит в «Грозовом перевале» яркое отражение именно потому, что роман конкретен, верен действительности во всех своих деталях. В нем изображен не абстрактно, а ощутимо конкретно, не расплывчато и туманно, а четко и определенно, характер угнетения человека человеком. Именно благодаря этому роман Эмили Бронте в одно и то же время повествует и о жизни Англии викторианской эпохи, и о жизни вообще. Магический реализм Эмили Бронте позволил ей «возвысить» характеры, запечатленные в «Грозовом перевале», над историческим бытом, и это сделало ее роман в известном смысле «вечным». С диких вересковых пустошей Йоркшира Эмили Бронте шагнула в бессмертие.


2.5 Роль цитат в романе


) Здесь в любом доме на пять-шесть миль вокруг вы, если зайдете как раз после обеда, увидите такого хозяина в кресле за круглым столом, перед пенящейся кружкой эля. Но мистер Хитклиф являет странный контраст своему жилью и обиходу. По внешности он - смуглолицый цыган, по одежде и манере - джентльмен, конечно в той мере, в какой может назваться джентльменом иной деревенский сквайр: он, пожалуй, небрежен в одежде, но не кажется неряшливым, потому что отлично сложен и держится прямо. И он угрюм. Иные, возможно, заподозрят в нем некоторую долю чванства, не вяжущегося с хорошим воспитанием; но созвучная струна во мне самом подсказывает мне, что здесь скрывается нечто совсем другое: я знаю чутьем, что сдержанность мистера Хитклифа проистекает из его несклонности обнажать свои чувства или выказывать встречное тяготение. Он и любить, и ненавидеть будет скрытно и почтет за дерзость, если его самого полюбят или возненавидят. Но нет, я хватил через край: я слишком щедро его наделяю своими собственными свойствами. Быть может, совсем иные причины побуждают моего хозяина прятать руку за спину, когда ему навязываются со знакомством, - вовсе не те, что движут мною.

Этот отрывок, из первой главы, сказанный Локвудом, представляет собой первую попытку описания загадочного образа Хитклифа, его характера и его побуждений в книге. За пределами романа, когда критики и читатели обсуждают Грозовой перевал, неоднократно возникает тот же вопрос. Какое описание Хитклифа лучшее? Здесь видно, что вопрос о его социальном положении - джентльмен он или цыган? - приводит к определенной путанице. Ситуация читателя, только начинающего входить в Грозовой перевал как в роман, параллельно ситуации Локвуда, только начинающего входить в Грозовой перевал как в дом. Как Локвуд, читатели романа противостоят всякого рода странным сценам и персонажам (Хитклиф - самый странный из всех). Дальнейшие истолкования личности Хитклифа показывают, что это первое толкование о нем является провальным, указывая за пределы тщеславия Локвуда. Локвуд, в своем желании признать в Хитклифе родственную душу, которого он понимает своим «чутьем», делает предположения, которые становятся абсурдными, как только раскрывается история Хитклифа. Локвуд, который гордо описывает себя великим мизантропом и отшельником, на самом деле напоминает Хитклифа совсем чуть-чуть. Во многих ошибках которые он делает во время своих ранних визитов в Грозовой перевал, мы видим, как с легкостью можно неверно истолковать сложный характер Хитклифа, и сходство между нашей собственной позиций и позицией Локвуда становится предупреждением для нас как для читателей. Нам, также, следует прислушиваться к нашим инстинктам.

) На подоконнике, где я установил свечу, лежала в одном углу стопка тронутых плесенью книг; и весь он был покрыт надписями, нацарапанными по краске. Впрочем, эти надписи, сделанные то крупными, то мелкими буквами, сводились к повторению одного лишь имени: Кэтрин Эрншо, иногда сменявшегося на Кэтрин Хитклиф и затем на Кэтрин Линтон.

В вялом равнодушии я прижался лбом к окну и все перечитывал и перечитывал: Кэтрин Эрншо… Хитклиф… Линтон, - пока глаза мои не сомкнулись; но они не отдохнули и пяти минут, когда вспышкой пламени выступили из мрака белые буквы, живые как видения, - воздух кишел бесчисленными Кэтрин; и сам себя разбудив, чтоб отогнать навязчивое имя, я увидел, что огонь моей свечи лижет одну из тех старых книг и в воздухе разлился запах жженой телячьей кожи.

Этот отрывок из 3 главы относится к тревожному сну Локвуда, который он видит в старой кровати Кэтрин. Связь между Локвудом и читателями особенно ясна в этом отрывке. Кэтрин впервые представляется Локвуду, как и для читателей, как нацарапанное имя на стене. Когда Локвуд читает нацарапанные надписи, они словно принимают призрачную силу - здесь Эмили Бронте использует сравнение - «живые как видения».

Призраки, конечно, представляют собой ключевой образ на протяжении всего романа. В этом случае важно отметить что, то что возвращается, в этом первом сне, является не мертвой девушкой, а именем. Мы видим, что Бронте, используя Локвуда в качестве дублера для ее читателей, показывает, как она хочет ее читателей реагировать на ее книги.

В этом отрывке также можно увидеть пример неоднозначного жанра Грозового перевала. Работа часто сравнивается с готическими романами, популярными в конце XVIII века, которые касаются призраков, мрака, демонических героев и так далее. Но Бронте писала свою книгу в 1840 году, когда мода на готические романы была в прошлом и этот жанр был быстро заменен социально-реалистичными романами, как работы Диккенса и Теккерея. Грозовой перевал часто колеблется между двумя жанрами, содержащими многие готические элементы, но также подчиняющимся большинству конвенций викторианской эпохи реализма. Вопрос о жанре приходит в голову в образе призраков в романе. Читатели не могут быть уверены предназначены ли для понимания призраки как кошмары, или принимать их, как готический роман, как не менее существенное, чем другие персонажи. «Видения» здесь представлены в сравнении, и в контексте, который будет поддерживать их образы как кошмар. Аналогичным образом тонкие неоднозначности украшают мнение Локвуда и его встречи с призраком Кэтрин.

) Для меня не дело выходить за Эдгара Линтона, как не дело для меня блаженствовать в раю; и если бы этот злой человек так не принизил бы Хитклифа, я бы и не помышляла о подобном браке. А теперь выйти за Хитклифа значило бы опуститься до него. Он никогда и не узнает, как я его люблю! И люблю не потому, что он красив, Нелли, а потому, что он больше я, чем я сама. Из чего бы ни были сотворены наши души, его душа и моя - одно; а душа Линтона так отлична от наших, как лунный луч от молнии или иней от огня.

Эта речь Кэтрин о принятии предложения Эдгара, в 9 главе, образовывает решающий момент книги. Хитклиф покидает Грозовой перевал, после того, как он услышал, как Кэтрин говорит, что выйти за Хитклифа значило бы «опустится» до него. Хотя действие Грозового перевала происходит в месте далеком от суматохи общества, социальное стремление мотивирует многие действия этих персонажей. Решение Кэтрин жениться на Эдгаре Линтоне из желания быть «первой дамой в округе» иллюстрирует эффект социальных суждений на персонажах.

В заявлении Кэтрин о том, что Хитклиф - «больше я, чем я сама», видно, как отношения между Кэтрин и Хитклифом часто превышают динамику желания и становятся одним целым. Гетеросексуальная любовь в литературе часто описана с точки зрения противоположностей - как лунный луч и молния, или мороз и огонь - но любовь между Кэтрин и Хитклифом противоположна этому. Кэтрин говорит не «Я люблю Хитклифа», а «Я и есть Хитклиф». В конечном счете их отношения с мучительным концом подтверждают разрушительное действие любви.

) Я попросил могильщика, копавшего могилу Линтону, счистить землю с крышки ее гроба и открыл его. Я думал сперва, что не сойду уже с места, когда увидел вновь ее лицо - это все еще было ее лицо! Могильщик меня с трудом растолкал. Он сказал, что лицо изменится, если на него подует ветром, и тогда я расшатал стенку гроба с одной стороны и опять засыпал гроб землей - не с того бока, где положат Линтона, будь он проклят! По мне, пусть бы его запаяли в свинец. И я подкупил могильщика, чтобы он пододвинул гроб Кэтрин, когда меня положат туда, и мой тоже. Я позабочусь, чтобы так оно и было. К тому времени, когда Линтон доберется до нас, он не будет знать, где из нас кто.

Нехорошо, нехорошо, мистер Хитклиф! - возмутилась я. - Не стыдно вам было тревожить покойницу?

Я никого не потревожил, Нелли, - возразил он, - я добыл мир самому себе.

Когда Хитклиф рассказывает эту омерзительную сцену Нелли в 29 главе, книга вступает в один из самых готических моментов. Хитклиф, пытаясь возвратить саму Кэтрин, постоянно наталкивается на простые напоминания о ней. Однако, далекие от его удовлетворенности, эти напоминания лишь приводят его к дальнейшим отчаянным поступкам. Желание Хитклифа воссоединиться с Кэтрин могло бы действительно объяснить большинство его действий, начиная с его приобретения Мызы Скворцов и Грозового перевала, заканчивая его властвованием над всеми, кто связан с Кэтрин.

Он пытается прорваться через то, что напоминает ему о его возлюбленной к возлюбленной самой, разрушением напоминающего. Можно увидеть, в языке, который он использует, эту разницу между объектами, которые относятся к Кэтрин и самой Кэтрин. Когда он открывает ее гроб, он не говорит, что видит ее вновь. Вместо этого он говорит, «Я увидел вновь ее лицо», показывая, что ее труп, как ее дочь или ее портрет, является вещью, которой она обладала, вещью, которая относится к ней, но не к женщине самой. Кажется, что в этой чрезвычайной сцене он наконец понимает, что он никогда не свяжется с ее реальным присутствием, приобретая и разрушая людей и имущество, связанное с нею. Это понимание приносит Хитклифу новое спокойствие, и с этого момента он начинает терять интерес к разрушению.

) Ты подумаешь, верно, что это и должно всего сильней действовать на мое воображение, - но на деле в моих глазах это самое второстепенное: ибо что же для меня не связано с нею? Что не напоминает о ней? Я и под ноги не могу взглянуть, чтоб не возникло здесь на плитах пола ее лицо! Оно в каждом облаке, в каждом дереве - ночью наполняет воздух, днем возникает в очертаниях предметов - всюду вокруг меня ее образ! Самые обыденные лица, мужские и женские, мои собственные черты - все дразнит меня подобием. Весь мир - страшный паноптикум, где все напоминает, что она существовала и что я ее потерял.

В этом отрывке из 33 главы Хитклиф признается Нелли о своем внутреннем состоянии. Как говорит Нелли, «мания, предметом которой являлся утраченный кумир» теперь достигла своей заключительной стадии развития. В отрывке, в котором Хитклиф описывает раскопку могилы Кэтрин, мы получаем сведения о разочаровании Хитклифа. Труп Кэтрин свидетельствует о ее присутствии, и одновременно, о ее отсутствии. Много признаков Кэтрин показывают, что «она действительно существовала», но что «Я ее потерял». В итоге, так, как все его существование связано с Кэтрин, его восприятие мира проникается ее присутствием. Следовательно, он находит признаки Кэтрин во «всем мире», и не только в определенных фигурах, таких как ее дочь или ее портрет.

.6 Стилистические особенности


Роман «Грозовой перевал» построен на гармонии контрастов. В нем перекликаются дихотомии: черное и белое, жизнь и смерть, все и ничто. Сама структура романа, его стилистические и языковые средства, достаточно яркие и интересные.

Образная составляющая романа очень ярко выражается через цвет. Роман «Грозовой перевал» наполнен различными стилистическими приемами: эпитетами, метафорами, гиперболами, сравнениями.

Автор использует эпитеты для того, чтобы сделать описания в романе ярче, образнее, наполнить их жизнью. Эпитет - это субъективная оценка автора. Эмили Бронте употребляет такие эпитеты: золотые кольца волос; это серебряное марево; наша огненная Кэтрин; букетик золотых крокусов и т.д.

Из этих примеров мы видим, что автор сравнивает текстуру волос со льном, солнечный свет с золотом, характер главной героини Кэтрин с огнем. Это позволяет нам лучше понять и представить описываемые в романе сцены.

Автор также использует метафоры, скрытые сравнения, для того, чтобы подчеркнуть свою мысль, привлечь внимание читателя, заинтересовать его и заставить прочитать роман до конца. Например: трус, у которого в жилах течет молоко; кровь у тебя не белая и т.д. Из этих примеров видно, что автор сравнивает кровь человека с молоком. Таким образом, автор описывает трусливого человека, который не имеет своего мнения. Эти образы также построены на противопоставления красного и белого цвета.

Весь роман Э. Бронте построен на противопоставлении: любви и ненависти, страсти и безразличия, жизни и смерти, черного и белого. Антитеза в цвете делает картину происходящего еще более красочной, яркой и запоминающейся. Автор использует эксплицитный и имплицитный способы выражения антитезы. Из следующих примеров мы видим, что в этом случае антитеза выражена конкретными цветами, и ее легко проследить: превращая голубые глаза в черные; четыре синих отпечатка на бесцветной коже; хоть вы и стараетесь выбить ее глаза и сделали их из черных красными; один - золото, а другой - олово, и натертое до блеска, чтобы подменять и им серебро; натерла до красноты ее бледные щеки; смуглое лицо его стало чуть желтей и т.д.

Но наряду с эксплицитным способом выражения антитезы, Эмили Бронте использует метод, построенный на ассоциациях: на зеленом склоне в углу кладбища; молодые листья на ранних деревьях пожухли, почернели; глаза, полные черного огня; на зеленом могильном холме; иней от огня и т.д.

Из данных примеров видно, что кладбище ассоциируется с черным цветом, молодые листья - с зеленым, иней - с белым, а огонь - с красным.

Наряду с метафорами автор также использует и более явные сравнения двух похожих между собой явлений. К таковым могут быть отнесены следующие примеры: а его лицо было бело, как стена; он так черен, точно родился от дьявола; черный шкаф сверкает, как агат т.д.

При помощи таких союзов как «как» автору удается создать зрительные образы, которые позволяют нам лучше понять определенный оттенок сравниваемого цвета.

Эмили Бронте использует гиперболу при описании цветовой гаммы в своем романе: щеки, сразу побелев и посинев, приняли мертвенный вид, кровавые слезы, ее черные глаза горели страстью и решимостью, приятный красный отсвет огня.

Употребление гиперболы позволяет показать всю полноту чувств героев романа. Например, слезы не могут быть кровавыми, но Бронте использует слово кровь, чтобы подчеркнуть всю горечь и печаль, охватившие героя. Или, например, автор употребляет выражение «красный огонь», в котором называет огонь красным, но огонь и так красный, поэтому прилагательное «красный» призвано лишь подчеркнуть силу пламени в камине, которая напрямую отражает силу эмоций людей, находящихся в комнате.

Итак, мы видим, что Эмили Бронте удалось создать действительно яркие и живые образы в своем романе «Грозовой перевал». И эти образы показаны через использование различных цветов, которые отражают все эмоции и чувства персонажей романа.


.7 Композиционные приемы


При всей легкости, непринужденности повествования, при всей естественной многосложности родственных связей между героями, «Грозовой перевал» - искусно построенная книга, в которой самым тщательным образом продумана композиция. Целью этой работы является анализ приемов и композиционных особенностей романа Эмили Бронте «Грозовой перевал». Учитывая множество подходов к определению композиции, я остановилась на следующем: «Композиция (лат. compositio - составление, связывание, сложение, соединение), взаимная соотнесённость и расположение единиц изображаемого и художественно-речевых средств в словесно-художественном произведении. Структура, план выражения литературного произведения. Построение художественного произведения.».

В «Грозовом перевале» довольно сложное сочетание временных пластов. Примечательно, что роман начинается с точной даты - 1801 - когда мистер Локвуд впервые переступает порог Грозового Перевала. К этому времени история, начавшаяся много лет назад, уже близится к развязке. Рассказ Нелли Дин возвращает читателя к событиям тридцатилетней давности и постепенно приближает к настоящему времени. Рассказывая о прошлых событиях, Нелли Дин не ведет точный, погодичный рассказ, она сознательно выбрасывает несколько лет жизни, которые не имеют важного значения для понимания сути ее рассказа.

Соединение различных временных пластов достигается с помощью монтажа. Э. Бронте прибегает к этому приему для того, чтобы сделать повествование более динамичным, акцентировать внимание на ключевых, концептуально важных моментах, несущих наибольшую смысло¬вую нагрузку и через которые раскрываются основные темы и идеи романа.

Кроме сложного сочетания временных пластов, произведению Э. Бронте характерна двунаправленность действия во времени, т.е. движение действия из настоящего не только в прошлое, но и в будущее. Двунаправленность действия служит способом репрезентации решений, затронутых в романе проблем, и выявляет авторское отношение к этим проблемам.

Э. Бронте использует прием сюжетного обрамления, т.е. помещает рассказ в рассказе: старая служанка Нелли Дин, работавшая в домах Эрншо и Линтонов, посвящает в их тайны заезжего джентльмена, мистера Локвуда, от лица которого начинается повествование. Таким образом, мы узнаем историю Хитклифа, Эрншо и Линтонов в пересказе Локвуда.

Выбор двух персонажей, от лица которых ведется повествование - мистер Локвуд и Нелли Дин - не случаен. Функция этих двух героев, самых обычных, «нормальных» людей, в книге заключается в том, чтобы придавать повествованию реалистичный, житейски достоверный характер, комментировать происходящее с точки зрения здравого смысла и тем самым демонстрировать известную несостоятельность подхода к описываемым событиям с позиций житейской логики.

В романе Э. Бронте достаточно сложная группировка героев. Героев можно разделить на две группы: жители Грозового Перевала - семья Эрншо и жители Мызы Скворцов - семья Линтонов. В ходе действия романа группировка героев меняется, герои из первой группы перемещаются во вторую и наоборот. Такая «расстановка» персонажей позволяет Э. Бронте показать одних и тех же героев в двух мирах, которые автор противопоставляет в романе - в мире бушующих страстей, где царствуют идеи свободы, верности самому себе и вечным законам человеческого братства, который символизирует Грозовой Перевал и в рациональном, цивилизованном мире, где живут, повинуясь условностям и сковывающей морали своего времени и круга, символизируемый Мызой Скворцов.

Основными способами «подачи» образов являются сопоставление и противопоставление, которыми автор пользуется для создания образа героя и раскрытия его внутреннего мира. Через сопоставление героев Э. Бронте раскрывает два разных характера: Хиндли - раба чувств, и Эдгар - служитель разума. Принцип сопоставления используется также при создании образа Кэти младшей. В отличие то матери, от которой она унаследовала способность к сильным чувствам, Кэти умела быть мягкой и кроткой, как голубка. «Никогда ее гнев не был яростен, а любовь неистова - любовь ее была глубокой и нежной». Через образы героев - Хиндли и Эдгара, Кэтрин и ее дочери - автор выражает мысль о том, что отсутствие гармоничного сочетания в человеке чувства и разума приводит к душевному конфликту с самим собой.

Создавая образы Кэти и Гэртона, Э. Бронте использует систему «зеркальных» образов. Взаимоотношения Кэти и Гэртона строятся по аналогии с взаимоотношениями Кэтрин и Хитклифа, но в отличие от последних, их ждет счастливый финал. Следовательно, тема любви в романе Э. Бронте раскрывается в двух тональностях - история трагической любви Кэтрин и Хитклифа и история счастливой любви Кэти и Гэртона.

Содержательными композиционными элементами в романе Э. Бронте выступают сон, интерьер и пейзаж. Кэтрин видит сон о рае, являющимся ее домом, но в котором она глубоко несчастна. Сон выполняет функцию предсказания: Кэтрин, выйдя замуж за Эдгара, и поселившись в его уютном, напоминающем земной рай доме, буден лишена подлинного счастья. Таким образом, сон подготавливает читателя к восприятию последующих событий романа.

В целях показать различия между героями - жителями Грозового Перевала, людьми грубоватыми, негостеприимными и утонченными, воспитанными жителями Мызы Скворцов, Э. Бронте использует интерьер. Обстановка в комнате Кэтрин на Грозовом Перевале самая простая: стул, комод и небольшой дубовый ларец. В доме же Линтонов, Кэтрин и Хитклиф были поражены роскошным убранством комнаты.

Пейзажные зарисовки у Э. Бронте лаконичны и кратки, поскольку состояние природы создает атмосферу для предстоящих событий, и оно либо соответствует, либо контрастно им. Описание природы создает гнетущую, тревожную атмосферу для появления призрака на Грозовом Перевале во время пребывания там Локвуда: «темная ночь наступила до времени, смешав небо и холмы в ожесточенном кружении ветра и снега». Таким образом, Э. Бронте использует пейзаж в целях эмоционального воздействия на читателя.

«Грозовой перевал» начинается с момента, когда действие уже движется к развязке. В результате, нарушается традиционная логическая последовательность основных элементов композиции (экспозиция, завязка, развитие действия, кульминация и развязка). Приемом сюжетно-композиционной инверсии Э. Бронте пользуется с целью захватить внимание читателя уже с первых страниц книги.

В романе действует принцип композиционного кольца, поскольку начинается он сценой посещения Локвудом Грозового Перевала и заканчивается роман аналогичной сценой. Прием композиционного кольца дает возможность Э. Бронте вернуть читателя к началу романа и подвести черту под изложенной в нем историей, сделав его завершенным и косвенно выразив свое авторские отношение к затронутой в романе проблеме.

Особенностью романа является использование автором приема умолчания без дальнейшего прояснения или прямого обнаружения, дотоле скрытого от героев и читателя. Остается неизвестным происхождение Хитклифа, как он разбогател и превратился в настоящего джентльмена после трехлетнего отсутствия на Грозовом Перевале. Тайной покрыта и смерть Хиндли: повинен в ней Хитклиф или нет. На все эти вопросы Э. Бронте не дает ответы, внося в роман, таким образом, романтический дух таинственности и загадочности.

Таким приемом как смена точек зрения Э. Бронте пользуется в «Грозовом перевале» в масштабе всего произведения. В романе присутствует разноречие или многоголосье, т.е. нет традиционного для викторианского романа автора, который, по выражению У. Теккерея, «знает все». Э. Бронте запечатлевает в книге различные манеры говорения и сказывающиеся в них типы сознания, через которые выявляется мировоззрение того или иного героя. Со страниц романа читатель слышит голоса Кэтрин, Хитклифа, Нелли, Локвуда, Изабеллы.

Таким образом, композицию романа «Грозовой перевал» Э. Бронте можно определить, как кольцевую, т.е. начало и конец романа как бы смыкаются, образуя кольцо, а также как сложную или комплексную с элементами ретроспекции.

Из вышесказанного видно, что основными приемами, которыми пользуется Э. Бронте в «Грозовом перевале» являются сюжетная инверсия, композиционное кольцо, сюжетное обрамление, умолчание, монтаж, смена точек зрения.



Заключение


Грозовой перевал» Эмили Бронте - книга поистине уникальная. Этот роман ставит Эмили в ряд с такими воспевательницами непокорности и сильных чувств, как Вирджиния Вульф, Энн и Шарлотта Бронте. Однако «Грозовой перевал» - вовсе не женское произведение. Это сильное, удивительное, страшное произведение, которое накрывает читателя с головой. Автор этой книги - вовсе не романтичная и своенравная женщина, это человек с незаурядными литературными способностями. Это человек, познавший и сумевший изобразить весь ужас и отвратительность человеческой натуры.

Увидевший свет в Англии еще в 1847 году, «Грозовой перевал» до сегодняшнего дня занимает умы и сердца и юных барышень, и людей постарше. Его называли и «дьявольской книгой», и «немыслимым чудовищем», и «романтичнейшим романом», его признавали одним из гениальнейших произведений всех времен и народов. С. Моэм включил «Грозовой перевал» в десятку лучших романов в истории. Существует более пятнадцати экранизаций нестареющего романа. Он постоянно переиздается и в современной литературе встречается немалое количество его треминисценций. Удивительно, но этот роман не имеет ничего общего с литературой эпохи романтизма. Он серьезнее, выше. Ему вообще невозможно найти надлежащую эпоху. Это вечная книга о вечных достоинствах и недостатках человеческой натуры. В этом и непередаваемое очарование «Грозового перевала». Книга даёт нам понять, что некоторые законы, действующие над людьми - вечны, они не исчезают с течением времени и совершенно не зависят от смены эпох, режимов и систем.

Эмили Бронте показала себя реалисткой в самом главном - в правдивом и типическом изображении социальной среды, социальных отношений и человеческих характеров. Но при этом она остается романтиком и использует элементы романтизма в своем уникальном произведении.

Таким образом, мы выявили, что «Грозовой перевал» Эмили Бронте нельзя отнести конкретно к какому-либо литературному течению - романтизму или реализму. Он является синтезом этих двух направлений, так как в нем сочетаются элементы и того, и другого.

Есть ли в этой книге история истиной любви, или это только необузданная страсть - решать каждому читателю. Однако «Грозовой перевал» до сегодняшнего дня остается классикой мировой литературы. И своим творчеством Эмили Бронте внесла бесценный вклад в дальнейшее развитие английской и мировой литературы.

Цель моей курсовой работы достигнута, задачи выполнены.



Список литературы


1. Дьяконова Н.А. Английский романтизм. Проблемы эстетики. - М.: Наука.

. Елистратова, А.А. К проблеме отношения реализма и романтизма (на материале истории английской литературы конца XVIII - начала XIX вв.) / А.А. Елистратова // Вопросы литературы. -1957.

. Храповицкая, Г.И. Двоемирие и символ в романтизме и символизме / Г.И. Храповицкая // Филологические науки. - 1999.

. Зарубежные писатели (библиографический словарь) - М., 1997. С. 98-104. (Статья о сёстрах Бронте написана Н.П. Михальской.)

. Спарк М. Эмили Бронте // Эти загадочные англичанки. М., 1992.

. Петерсон О. Семейство Бронте (Фрагмент из книги) / О. Петерсон // Бронте Ш. and Another Lady. Эмма. - М.: Фолио, 2001.

. Мортон, А.Л. Талант на границе двух миров: Шарлотта Бронте; Эмилия Бронте; Анна Бронте / А.Л. Мортон // От Мэлори до Элиота. - М., 1970.

. Гритчук, М.А. Эмилия Бронте и ее роман «Грозовой перевал» /М.А. Гритчук // Bronte E. Wuthering Heights. - М., 1963.

. Бронте Ш. Предисловие редактора к новому изданию «Грозового перевала» / Ш. Бронте // Писатели Англии о литературе XIX-XX веков.

. Кеттл, А. Эмилия Бронте: «Грозовой перевал» / А. Кеттл // Введение в историю английского романа. - М.: Прогресс, 1966.

. Моэм, У.С. Эмили Бронте и Грозовой перевал / У.С. Моэм // Бронте Ш.and Another Lady. Эмма. - М.: Фолио, 2001.

. Ионкис Г. Магическое искусство Эмили Бронте / Г. Ионкис // Бронте Э. Грозовой перевал: роман; стихотворения. - М., 1990.

13. #"justify">14. Хардак, Д.Б. Эм. Бронте и ее роман «Грозовой перевал» /Д.Б. Хардак // Учен. зап. Моск. гос. пед. ин-т им. В.И. Ленина. -1969.


Введение грозовой перевал роман бронте XIX век подарил человечеству великих писателей и поэтов, которые внесли бесценный вклад в мировую литературу. Это т

Больше работ по теме:

КОНТАКТНЫЙ EMAIL: [email protected]

Скачать реферат © 2017 | Пользовательское соглашение

Скачать      Реферат

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ СТУДЕНТАМ